Понятие прямого умысла. Его интеллектуальный и волевой моменты

Согласно ч. 1 ст. 25 УК преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом.

Определение прямого умысла сформулировано в ч. 2 ст. 25 УК. Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления.

Принято различать интеллектуальный и волевой моменты прямого умысла.

Согласно ч. 2 ст. 25 УК РФ преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления.

Исходя из законодательной формулировки прямого умысла, данной в ныне действующем УК, интеллектуальный критерий прямого умысла характеризуется двумя понятиями: сознанием и предвидением.

Сознание общественно опасного характера совершаемого деяния означает понимание его фактического содержания и общественного значения. П.С. Дагель и Д.П. Котов верно отмечают, что «не сознавая фактическую сторону своего деяния, лицо не может сознавать и его общественную опасность»[22].

Сознание включает представление о характере тех благ, на которые совершается посягательство, т.е. об объекте преступления, о содержании действия (бездействия), посредством которого осуществляется посягательство, а также о тех фактических обстоятельствах, при которых происходит преступление (времени, месте, способе, обстановке и пр. – факультативные признаки). Эти признаки являются индивидуальными фактическими признаками именно действия или бездействия, и в этом качестве их осознание должно включаться в содержание умысла. Этой точки зрения придерживаются большинство ученых, например: А.И. Рарог[23], И.М. Тяжкова [24], Н.К. Семернева[25] и другие.

Отражение всех этих компонентов в сознании виновного дает ему возможность осознать объективную направленность на определенные социальные блага, его вредность для системы существующих в стране общественных отношений, т.е. его общественную опасность. Лицо осознает, где и какое именно преступление оно совершает, кому причиняется вред, каким способом, в какое время и при какой обстановке. Все эти компоненты, отражаясь в сознании виновного, дают ему возможность осознать объективную направленность деяния на определенные социальные блага, его опасность для существующей в стране системы общественных отношений, т.е. его общественную опасность.

«В силу того, что любому человеку на основе его жизненного опыта, приобретенных знаний, присуща способность сознавать социальное значение своих поступков, то сознание общественной опасности деяния не требует специального доказывания по каждому конкретному делу»[26].

Конечно, понятие общественной опасности деяния, как объективного или материального признака преступления сложно и многоаспектно. Так как общественная опасность – это свойство всего деяния в целом, образуемое всеми его объективными признаками, то ее осознание сводится к сознанию социальных свойств фактических признаков деяния.

Отсюда, сознание общественной опасности отсутствует, когда: во-первых, субъект не сознает или неправильно сознает существенный социальный признак деяния; во-вторых, когда он ошибочно полагает, что имеются обстоятельства, которые изменяют социальные свойства деяния; в-третьих, когда субъект в силу своих личных особенностей или особого психического состояния не сознает социального значения своих действий (ч. 1 ст. 28 УК РФ – Невиновное причинение вреда).

Кроме того, возможны и такие действия, общественной опасности которых некоторые люди не осознают, несмотря на то, что являются вменяемыми. Это мнение высказывалось Б.С. Никифоровым[27].

Хотя некоторые ученые включают в понятие вины, осознание противоправности деяния[28], но данная точка зрения представляется ошибочной.

При совершении большинства распространенных преступлений (убийств, краж, грабежей, изнасилований и т.д.) осознание общественной опасности и противоправности деяний не вызывает каких-либо осложнений. Хотя при совершении отдельных видов преступлений лицо может и не знать об их уголовно-правовом запрете, но это незнание закона не освобождает его от уголовной ответственности. Однако в некоторых случаях сознание лицом противоправности своего деяния является обязательным. Например, свидетель, давший заведомо ложные показания по уголовному делу, будет привлечен к ответственности по ст. 307 УК РФ, только если он перед началом дачи показаний был предупрежден допрашивающим об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. В противном случае привлечению к уголовной ответственности лицо не подлежит. То есть, необходимо в данном случае сознание лицом противоправности своего деяния.

Вторым обязательным признаком интеллектуального компонента прямого умысла является предвидение субъектом возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий действия или бездействия.

Предвидение - это мысленное представление лица о результате своего действия или бездействия.

Представляется верной точка зрения Г.А. Злобина и Б.С. Никифорова, считающих: «Предвидение есть всегда умозаключение от свойств другого события – причины – к необходимости, вероятности, возможности или неисключенности реализации этих свойств в виде следствия или результата события. Строго говоря, понятия эти взаимозаменяемы: если я предвижу нечто, значит, я отношусь к предвидимому как к результату сознаваемого мною развития; точно так же, если я воспринимаю нечто как результат, это означает, что я сознаю развитие, которое должно привести к этому нечто. Иное интеллектуальное отношение к событию исключает возможность говорить о предвидении, как бы интенсивно при этом ни был представлен волевой элемент. Как бы мне не хотелось, чтобы нечто произошло, нельзя сказать, что я предвижу наступление этого события, если я не сознаю ведущего к нему развития[29]».

Это в полной мере следует отнести к предвидению как элементу умысла в уголовном праве с тем естественным уточнением, что здесь причиной является действие или бездействие виновного, а последствием – определенный вред или ущерб, указание на который включено в законодательное определение преступления. Здесь лицо предвидит наступления вреда в том случае, если оно относится к нему как к результату сознаваемого им развития, начатого или поддержанного этим лицом.

При прямом умысле содержанием предвидения является, во-первых, представление о содержании изменений в объекте посягательства, которые должны произойти; во-вторых, понимание вредности для общества таких изменений; в-третьих, осознание общего характера причинно-следственной связи между деянием и общественно опасными последствиями, так как границей возможности предвидения является не необходимый или случайный характер последствия, а наличие или отсутствие в ситуации реальной возможности его наступления в результате действия или бездействия субъекта. Этим предвидение возможности наступления последствий отличается от не на чем необоснованной надежды на его наступление.

При прямом умысле предусматривается два варианта предвидения: неизбежность или реальная возможность наступления общественно опасных последствий.

Конкретизация этих вариантов зависит от обстановки совершаемого преступления, способа и степени подготовленности лица к совершению данного преступления.

Таким образом, преступное деяние всегда является актом сознательной деятельности человека. Внешняя (физическая) сторона деяния и внутренняя (психическая) сторона образуют непрерывное единство. Сознательность деяния означает его целенаправленность (волимость).

Волевой элемент прямого умысла, характеризующий направленность воли субъекта, в законе определяется как желание наступления общественно опасных последствий.

Воля – это практическая сторона сознания, которая регулирует практическую деятельность человека. Волевое регулирование поведения представляет собой сознательное направление умственных и физических усилий на достижение поставленной перед собой цели. Любое действие или бездействие лица должно быть волевым, т.к. именно оно является средством достижения цели. В случаях, когда волевой акт отсутствует, человек отвечает за то, что он не использовал свои способности для предотвращения вредных последствий[30].

Желание – это воля, мобилизованная на достижение конкретно поставленной цели, стремление достигнуть определенного результата.

Желание как элемент умысла характеризуется тем, что оно есть не просто эмоция, а всегда существующий импульс, побуждающий субъекта его реализовать, поэтому субъект, ориентируясь на желаемый ход событий, предпринимает меры для достижения намеченного результата.

«Кроме сознания, умысел заключает в себе и другой элемент, - писал Н.С. Таганцев, - хотение, направление нашей воли к практической реализации, представляющийся не менее, если даже не более важным. Всякая виновность есть виновность воли»[31].

Предметом желания, целью действий виновного при прямом умысле является общественно опасное последствие, представляющее собой элемент данного состава преступления. Желание наступления последствий характеризует состояние воли субъекта. Необходимо подчеркнуть, что сознание и воля – это категории, не противостоящие друг другу. Они существуют в тесном взаимодействии. В психологии считается, что «воля, отражаясь в головном мозге, включается в сознание, осознается»[32].

То есть лицо, сознавая общественную опасность своего поведения, создает потребность в виде желания. Желание направляет все его поступки и заставляет действовать.

В преступлениях с формальным составом объективная сторона характеризуется (и исчерпывается) только одним признаком, а именно - описанным в диспозиции уголовно-правовой нормы действием либо бездействием. Поскольку содержание вины определяется психическим отношением к решающему признаку состава преступления, то в преступлениях с формальным составом содержание умысла состоит из психического отношения к указанному признаку объективной стороны[33].

Это означает, что в таких составах предметом желания являются сами общественно опасные действия (бездействие). Так, субъект клеветы, сознавая порочащий другое лицо характер ложных сведений, желает распространить именно ложные и позорящие другое лицо измышления. А субъект хулиганства, сознавая, что его действия грубо нарушают общественный порядок и выражают явное неуважение к обществу, желает совершить действия, обладающие именно такими свойствами. Следовательно, при совершении преступлений с формальным составом предметом желаний выступают сами действия (бездействие), которые по своим объективным свойствам обладают признаком общественной опасности независимо от факта наступления вредных последствий.

Такой подход к определению прямого умысла в формальных составах отмечался еще А.А. Пионтковским[34]. Он имеет место и в более поздних учебниках[35].