Церковь дворца. Приезд нянь

Наша детская дворцовая жизнь текла невероятно однообразно. Я не помню ни одного хотя бы раза, когда нас, детей, взяли бы, например, в театр. Единственным нашим развлечением было посещение богослужений и летом переезд в Гатчину, на дачное житьё.

Богослужения в домовой церкви Аничкова дворца совершались, как и везде: накануне праздника — всенощная, на другой день — обедня. Службы совершал, если не изменяет мне память, протопресвитер Бажанов в сослужении протодиакона. Пел уменьшенный состав Императорской певческой капеллы. Всенощная начиналась в шесть часов вечера, а обедня — в десять утра. О том, будет ли присутствовать на богослужении августейшая семья, протопресвитеру сообщалось устно через гофкурьера[92], и служба не должна была начинаться раньше, чем семья войдёт в церковь, семья входила, делала почтительный поклон священнослужителям, и только тогда раздавался бархатный бас протодиакона:

— Восстанете, Господи, благослови.

Со стороны никто в церковь не допускался, но все богослужения разрешалось посещать служащим дворца и их семействам.

Всенощные бдения под воскресные дни посещались хозяевами дворца сравнительно редко, но все службы под праздники двунадесятые[93]выстаивались обязательно.

Дети одни, без родителей, в церковь не ходили по следующей причине: по придворным правилам, царская семья во время богослужения молилась на правом клиросе за особой бархатной занавесью, которая скрывала их от постороннего глаза. Одних же детей, без надзора, оставлять не полагалось. Вход же за занавеску посторонним лицам, даже моей матери как воспитательнице, не разрешался. Тогда все маленькие сидели дома и очень огорчались: пение хора доносилось издалека, а пел хор воистину по-ангельски. Потом: в каждой службе есть начало театральное, с выходами, каждением[94], миропомазанием[95], с речитативами возгласов и ектений[96], с освящением елея и пяти хлебов[97]и, особенно, с раздачей северных пахучих и нежно-пушистых верб: это радовало детский взор, удовлетворяло наблюдательность и пробуждало художественные и эстетические восприятия. И потом, всё это было так далеко от повседневной обычной жизни, от суеты дворца: церковные слова звучали торжественно, часто непонятно, и загадочно, и заклинательно — всё это было в полном смысле добро зело.

В Ники было что-то от ученика духовного училища: он любил зажигать и расставлять свечи перед иконами и тщательно следил за их сгоранием: тогда он выходил из-за занавески, тушил огонёк — и огарок, чтобы не дымил, опрокидывал в отверстие подсвечника, — делал это истово, по-ктиторски[98], и уголком блестящего глаза посматривал на невидимого отца. Заветным его желанием было облачиться в золотой стихарик[99], стоять около священника посередине церкви и во время елепомазания держать священный стаканчик.

Ники недурно знал чин служб, был музыкален и умел тактично и корректно подтягивать хору. У него была музыкальная память, и в спальной очень часто мы повторяли и «Хвалите» с басовыми раскатами, и аллилуйя[100], и особенно — «ангельские силы на гробе твоём». Если я начинал врать в своей вторе[101], Ники с регентской[102]суровостью, не покидая тона, всегда сурово говорил:

— Не туда едешь!

Память у него была острая, и, надев скатерть вместо ризы, он читал наизусть многие прошения из ектений и, напружинив голос до диаконского оттенка, любил гудеть:

— О благочестивейшем, самодержавнейшем великом государе нашем… О супруге его…

А я должен был, и обязательно в тон, заканчивать:

— Господи, помилуй…

И так как протодиакон, обладатель превосходного бархатного баса, происходивший, очевидно, из какой-то северной карельской губернии, произносил «Александр», то и Ники говорил «Александр».

По окончании службы вся семья, в очереди старшинства, подходила к солее[103]для лобызания креста, и все почтительно целовали руку протопресвитера, а протопресвитер отвечал целованием рук как у родителей, так и у детей.

Я всегда бывал в церкви, но стоял среди публики, недалеко от мамы.

По окончании обедни протодиакон выносил из алтаря большой серебряный поднос с просфорами и с уставным русским поклоном подходил к бархатной занавеске. Очевидно, по наследству от русских нянек великие князья просфорки называли «просвирки». Были они необычайно вкусно выпечены, башенками, с круглыми головками, на которых был выдавлен восьмиугольный крест с копьём и тут же были ямочки от вынутых частиц. Александр-отец отламывал от головки твёрдо-мягкий кусочек и, съедая его на ходу, остальную просфорку отдавал какому-нибудь мальчику из публики. Я старался всегда подвернуться ему под руку и, если просфорка доставалась мне, был целый день счастлив и горд и как-то особенно чувствовал праздник.

Ники зорко следил за процедурой раздачи и, если видел, что я получил просфору от его отца, отдавал свою гофкурьеру Березину, которого почему-то очень любил. Великая княжна Ксения отдавала свою англичанке, при ней состоявшей.

Раздача просфор была раз навсегда установленной церемонией, за которой все прихожане строго следили.

Большую радость и удовольствие доставлял нам приезд во дворец четырёх нянек-кормилиц, пестовавших и самого отца, и его детей.

Я теперь отдаю себе отчёт, что, при невероятной смеси кровей в царской семье, эти мамки были, так сказать, драгоценным резервуаром русской крови, которая в виде молока вливалась в жилы романовского дома и без которой сидеть на русском престоле было бы очень трудно. Все Романовы, у которых были русские мамки, говорили по-русски с налётом простонародным. Так говорил и Александр Третий. Если он не следил за собой, то в его интонациях, как я понял впоследствии, было что-то от варламовской раскатистости[104]. И я сам не раз слышал его: «чивой-то».

Выбирались мамки из истовых крестьянских семей и по окончании своей миссии отправлялись обратно в свои деревни, но имели право приезда во дворец, во-первых, в день ангела своего питомца, а во-вторых, к празднику Пасхи и на ёлку, в день Рождества[105].

Во дворце хранились для них парчовые сарафаны и нарядные кокошники, и было в этом что-то от русских опер, от «Снегурочки». Сначала их вели к родителям, а потом к нам, детям. И тут начинались восклицания, поцелуи, слёзы, критика: «как ты вырос, а носище-то, ногти плохо чистишь» и т. д. Александр Третий твёрдо знал, что его мамка любит мамуровую пастилу[106], и специально заказывал её на фабрике Блигкена и Робинсона. На Рождестве мамки обязаны были разыскивать свои подарки. И так как мамка Александра была старенькая и дряхленькая, то под дерево лез сам Александр с сигарой и раз чуть не устроил пожара. Эта нянька всегда старалась говорить на «вы», но скоро съезжала на «ты». У неё с ним были свои «секреты», и для них они усаживались на красный диван, разговаривали шёпотом и иногда явно переругивались. Подслутшиватели уверяли, что она его упрекала за усердие к вину, а он парировал: «Не твоё дело». А она спрашивала: «А чьё же?» В конце концов старуха, сжав губы, решительно и властно вставала, уходила в дальние комнаты и возвращалась оттуда со стаканом воды в руках. На дне стакана лежал уголёк.

Александр начинал махать руками и кричать лакею:

— Скорей давай мохнатое полотенце, а то она мне новый сюртук испортит.

— Новый сошьёшь, — сердито отвечала мамка и, набрав в рот воды, брызгала ему в лицо и, пробормотав какую-то таинственную молитву, говорила: — Теперь тебя ничто не возьмёт: ни пуля, ни кинжал, ни злой глаз.

Однажды, косясь на государыню, он вдруг громко спросил:

— А не можешь ли ты чивой-то сделать, чтобы я свою жену в карты обыгрывал?

Старуха ему просто и ясно ответила:

— Молчи, путаник.

А в другой раз, перецеловав его лицо, руки, плечи, обняв его по-матерински за шею, она вдруг залилась горючими слезами.

— Что с тобой, мамонька? — встревожился Александр. — Чивой-то ты? Кто-нибудь обидел?

Старуха отрицательно покачала головой.

— В чём же дело?

— Вспомнила, родненький, вспомнила. Одну глупость вспомнила.

— Да что вспомнила-то? — озабоченно спрашивал Александр.

— Уж и силён же ты был, батюшка, ох и силён!

— Да что я, дрался, что ль, с тобой?

— И дрался, что греха таить. А самое главное — кусался. И зубёнков ещё не было, а так, деснушками, как ахнешь, бывало, за сосок, аж в глаза ночь набежит.

Александр ахнул от смеха и расцеловал свою старуху, гордую и счастливую.

— Зато уж и выкормила, уж и выходила, богатырёк ты мой любимый, болезный…

Эта мамка пользовалась во дворце всеобщим уважением, и не было ничего такого, чего не сделал бы для неё Александр. Говорили, что в Ливадии[107], на смертном одре, вспомнил он о ней и сказал:

— Эх, если бы жива была старая! Вспрыснула бы с уголька, и всё как рукой бы сняло. А то профессора, аптека…

…Всех этих нянек поставляла ко двору деревня, находившаяся около Ропши[108]. Каждой кормилице полагалось: постройка избы в деревне, отличное жалованье и единовременное пособие по окончании службы. Работа была обременительная, и за всё время пребывания во дворце мамка не имела права ни ездить домой, ни выходить в город.

Приезд этих нянек, повторяю, доставлял нам большое удовольствие, ибо как-то нарушал тот однообразный устав, которым была ограничена наша маленькая жизнь.

Моё «влияние»

Да, конечно: дворец есть дворец, и каждое утро почтительнейший, ловчайший, с ухватками фокусника лакей сервировал нам какао, горку твёрдо-ледяного сливочного, фигурно вылепленного масла и горку таких булочек, что плакать хотелось. Всё это бесшумное и торжественное великолепие сначала ослепляло, но потом стало привычным и скоро приелось. Одно только и было интересно, что необыкновенно чистые, до прозрачности вымытые ногти лакея. А всё остальное: ну да, булочки; ну да, масло; ну да, салфеточки; но сиди за столом по команде; не болтай ногами; не разложи локтей, как хочется; не зевни; таскайся целый день в воскресном костюме; береги глянец сапог; будь начеку к осмотрам, к внезапным ревизиям, на которых ты играешь роль отставного козы барабанщика; вперёд не забегай, в серёдке не мешай и сзади не отставай; потом в сад на пятнадцать минут, а в саду через стенку слышно, как шумит Невский проспект, а с ним — целый мир. Про петербургский климат много писали плохого, но когда там весна или начало осени, то рая не нужно. И вот чувствуешь, кожей ощущаешь, что простой весёлый воробей попал в компанию экзотических птиц.

И разве это — счастье?

Счастье в том, чтобы зажать в ладонь, ещё не выспавшуюся, мамин двугривенный и, в одних трусиках, пулей лететь в мелочную лавочку купца Воробьёва, спуститься по сбитым ступенькам в полутёмное подвальное помещение, вдохнуть очаровательный, только в России известный, запах квашеной капусты, маринованной, в бочонке, сельди, и толстой сахарной бумаги[109]; купить осьмушку[110]затвердевшего масла, бутылку новодеревенского молока и трёхкопеечную марку для городского письма — и всё это донести с шиком, с разгоном, не пролить, не разбить, не потерять и потом воссесть за стол, ощутить беспокойный аппетит, уплетать, вспоминать тающий сон, мысленно разрабатывать программу дня — и потом свобода, пыльная дорога, сады, сирень, воздух — по копейке штука и горизонтом пахнет.

У воробья была своя жизнь, и особенно у воробья коломенского, который живёт в одноэтажном деревянном доме.

Но Александр Третий (я это понял потом) был человек умный, не набитый придворной спесью. Я потом уже узнал, что он просил, например, своего брата Алексея «сделать Ники мужчиной». И, вводя в свою семью меня, он умышленно выбирал мальчишку с воли, чтобы приблизить к этой воле птиц экзотических, ибо, собираясь царствовать, собираясь управлять людьми, нужно уметь ходить по земле, нужно позволять ветрам дуть на себя, нужно иметь представление о каких-то вещах, которых в клетку не заманишь. На больших высотах дышат так, а внизу — иначе.

И вот однажды в саду, во время дружеской болтовни, Ники расспросил меня про Коломну: что такое Коломна? Где она находится и подчиняются ли дедушке тамошние люди?

Я рассказал всё честно и откровенно.

— А что ты делал в Коломне? — спросил Ники.

Несмотря на дружбу, на одинаковый возраст, на склонность к шалостям, я своим детским инстинктом чувствовал снисходительное к себе отношение, как к бедному родственнику, которого пока что терпят, а потом прогонят и скоро забудут. Потом уже, в зрелые годы, я осознал свою аничковскую жизнь и понял, что тайна династий заключается в том, что они несут в себе особенную, я сказал бы — козлиную — кровь. Пример: если вы возьмёте самого лучшего, самого великолепного барана и поставите его во главе бараньего же стада, то рано или поздно он заведёт стадо в пропасть. Козлишко же, самый плохонький, самый шелудивенький, приведёт и выведет баранов на правильную дорогу. На земле много учёных, но никому в голову не приходило изучить загадку династий, козлиного водительства, ибо таковая загадка несомненно существует. И ещё другое ибо: стада человеческие, увы, имеют много общего со стадами бараньими. Я имею право сказать это, ибо едал хлеб из семидесяти печей.

И когда Ники, этот козлёнок, поправляя меня в пении, повелевал мне не ошибаться, он смотрел на меня такими глазами, которых я нигде не видал, и я чувствовал некоторую робость, совершенно тогда необъяснимую, как будто огонёк прикасался к моей крови. И теперь этот Ники спрашивает меня же о вещах, которые я прекрасно знаю и которых он не знает. Это был клад, с которым можно было взять реванш. Я почувствовал вдохновение и ответил:

— В Коломне я был представляльщиком.

Райский птенец был озадачен, что и требовалось доказать.

— Что такое «представляльщиком»? — спросил он.

На цирковых афишах часто пишут: «Чтобы верить, надо видеть». Эта фраза всегда ласкала моё воображение, и на этот раз я имел удовольствие её повторить.

— Чтобы верить, надо видеть.

— Ну где же это я увижу? — сказал жалобно Ники. — Не в саду же этом?

— В саду этом ты ничего не увидишь, — ответил я.

— Ну покажи, Володя, покажи.

И тут я почувствовал, что бездомный бедный воробей имеет свои преимущества.

— Я показал бы, да ты всем расскажешь.

— Никому не скажу, Володя.

— Побожись.

У нас в Коломне был такой статут: когда вам говорили: «побожись», вы должны были гордо и презрительно ответить: «к моей ж… приложись». Но кому в голову могло прийти требовать исполнения этих статутов в дворцовой обстановке, и я ограничился только гордой и загадочной улыбкой.

— Я буду побожись, — сказал печально Ники, явно не знавший слова «божиться».

— Скажи: убей меня Бог, что не скажу.

— Убей меня Бог, что не скажу.

— Ни отцу, ни матери, ни тинь тилили, ни за верёвочку.

— Ни отцу, ни матери, — и тут Ники запнулся: дальнейших хитросплетений, как я, впрочем, и ожидал, он выговорить не мог. И я гордо усмехнулся такой беспомощности.

— Ладно, — сказал я, идя на уступки. — Но помни: если обманешь, то Бог с корнем вырвет ноги. Понял?

— Понял, понял, — лепетал Ники, едва ли что-нибудь понимая.

Теперь, на склоне лет, я, вспоминая дворцовую жизнь, начинаю понимать, какой это ужас, когда ребёнку вбивают в голову четыре языка, четыре синтаксиса, четыре этимологии[111]. Какая это путаница, какая непросветная темень!

— Ну вот, — сказал я, — теперь смотри.

Я пошёл за толстое дерево, сломил небольшую ветку и, опираясь на неё, как на трость, вышел, пьяно качаясь. Сделал снисходительный жест почтеннейшей публике, помахал на себя ладонью, как веером, и баском спел:

Шик, блеск, иммер элеган[112]

И пустой карман,

Ах, простите, госыпода,

Я сегодня пьян…

Дело в том, что в Коломну время от времени приезжал какой-то полотняный балаган, который мы звали комедией и куда на стоячие места нас пускали за три копейки. Я воровски экономил на маминых покупках эти три копейки, пробирался в стоячие места, садился верхом на острый забор и, не замечая страданий от этой позиции, жадно, запоем впивался в «парфорсное» представление[113]: Бог с младых ногтей моих благословил меня любовью к театру. Я всех знал: и шпагоглотальщика Вольдемара, и артистку шаха персидского трапезистку Мари, и трёх учёных собак, клоуна Шпильку и куплетиста Этьена. Теперь я думаю, что в этом Этьене были какие-то проблески таланта. Я бредил им, я видел его во сне, я следил за ним, когда он в свободные минуты выходил из балагана и неизменно направлялся в трактирное заведение. Перед стойкой он делал молчаливый жест, и там уже знали, что нужно. У Этьена слезились глаза, и они казались мне самыми прекрасными мире. У Этьена была грязная шёлковая двубортная жилетка, и она казалась мне с королевского плеча. Когда он пел: «Если барин при цепочке, эфто значит без часов» — он вынимал из жилетного карманчика цепочку, и на ней действительно часов не оказывалось, и это имело дикий успех, ибо в этом было презрение к барину.

Если барин при калошах,

Эфто значит без сапог…

В кабаке, за три копейки, Этьену давали маленький, зелёного толстого стекла стаканчик, и Этьен, как-то особенно вкусно, брал его на ладонь, долго и молча вдыхал аромат сивухи, всячески отдалял момент наслаждения и вдруг вскрикивал: «Запаливай!»

В дворцовом саду этим волшебным Этьеном был я, маленький Володя, но моя почтеннейшая публика в лице Ники понятия не имела, что такое шик, блеск и в особенности иммер элеган (впрочем, последнего я и сам не знал). Ники не понимал символизма «пустой карман» и что такое «пьян».

— Но у меня тоже пустой карман, — недоуменно говорил Ники, выворачивая свой карманчик.

— Да, — учительствовал я. — Карман пустой, но, если ты попросишь своего папу, он тебе может двадцать копеек дать.

— А что такое двадцать копеек? — продолжал вопрошать Ники.

— Фунт карамели можно купить, — выходил я из себя.

— А что такое «пьян»?

Я прошёлся по лужайке, покачиваясь.

— Вот что такое «пьян», — объяснял я. Ники тоже прошёлся покачиваясь.

— И я пьян? — спросил он.

— Конечно, пьян, но ведь всё это понарошке.

— Как это понарошке?

— Так, понарошке. А чтоб было всамделишнее, нужно водку пить.

— Какую водку?

— Так, горькая вода есть такая.

— А зачем же пить горькую воду?

— Чтобы запаливать.

— А ты пил?

— Нет.

— Почему?

— Потому что мама выдерет.

— А-а… — с почтением протянул Ники, потому что он знал, что такое «выдерет».

Дружеская беседа затянулась. Перешли на самую соблазнительную вещь: табак.

— А ты пробововал курить? — спросил Ники.

Я почувствовал ошибку в слове «пробовать», но смолчал и ответил:

— Пробововал.

— Ну и что же?

— Да ничего.

— Мне страшно покурить хочется, — сказал Ники.

— А вот сопри у отца папирос и покурим.

Весь дворец знал, что турецкий султан прислал Александру несколько картонок папирос, но все они были заперты под замок. Пришлось посушить на солнце лопух и тонко нарезать его ниточками. Потом догадались набрать окурков в пепельнице, крошили их в газетную бумагу, сворачивали, но выходило плохо: один конец толстый, другой — тонкий. Но это уже было опасно. Нюхали друг друга изо рта, не пахнет ли табаком? И потом, по коломенскому рецепту, жевали сухой чай. Это отбивало запах. Но если император Николай Второй был исправным курильщиком, то в этом были и мои семена.

Шалун он был большой и обаятельный, но на расправу — жидок. Я был влюблён в него, что называется, по-институтски: не было ничего, в чём бы я мог отказать ему. И когда Александр ловил нас в преступлениях, я всегда умолял его:

— Ники — не виноват.

— Ты не виноват? — спросил однажды Александр.

— Я не виноват, — ответил Ники, прямо глядя в глаза.

— Ах, ты не виноват? — рассердился Александр. — Так вот это тебе лично, а это — за Володю.

— Почему за Володю? — со слезами спрашивал Ники, почёсывая ниже спины.

— Потому что Володя за других не прячется. Володя — мальчик, а ты — девчонка.

— Я не девчонка, — заревел Ники. — Я мальчик.

— Ну, ну, не реви, — ответил отец и в утешение дал нам по новенькому четвертаку[114].

Вспоминаю, как иногда, выезжая, например, в театр, родители заходили к нам прощаться. В те времена была мода на длинные шлейфы, и Мария Феодоровна обязана была покатать нас всех на шлейфе и всегда начинала с меня. Я теперь понимаю, какая это была огромная деликатность — и как всё вообще было невероятно деликатно в этой очаровательной и простой семье.

И потому я горько плакал, когда прочитал, что Николай Второй записал в своём предсмертном дневнике: «Кругом — трусость и измена»[115].

Но… этого нужно было ожидать.

Мы малодушны, мы коварны,

Бесстыдны, злы, неблагодарны;

Мы сердцем хладные скопцы,

Клеветники, рабы, глупцы…

Комментарии

Об авторе

ИЛЬЯ ДМИТРИЕВИЧ СУРГУЧЁВ (1881–1956) — русский писатель, прозаик и драматург — родился в Ставрополе в семье крестьянина, переселившегося в город. После гимназии окончил факультет восточных языков Петербургского университета (1907). Писать и печататься начал в студенческие годы, сотрудничая в ставропольской газете «Северный Кавказ» и петербургском «Журнале для всех». После революции 1905 года сблизился с писателями, группировавшимися вокруг книгоиздательского товарищества «Знание»; в сборниках «Знание» увидели свет некоторые рассказы И. Сургучёва и повесть «Губернатор» (1912) — центральное произведение автора. Пьесы И. Сургучёва «Торговый дом» (1913) и «Осенние скрипки» (1915) ставились Александрийским (Петербург) и Московским Художественным театрами. С 1919 года — в эмиграции: недолгое время жил в Константинополе и Праге, затем в Париже. На чужбине им опубликованы повесть «Ротонда», пьеса «Реки Вавилонские», несколько сборников рассказов, этюды об И. С. Тургеневе и Г. Флобере, воспоминания.

Повесть «Детство императора Николая II», написанная художником на склоне жизни, издана парижским «Возрождением» в 1953 году (на родине впервые напечатана в журнале «Бежин луг», 1992, № 1).

Текст повести печатается по изданию: Илья Сургучёв. Детство императора Николая II//Роман-газета. 1993. № 2 (1200).

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

[1]Субалтерн-офицер — все младшие подчинённые оберофицеры, ниже ротных начальников.

[2]Император Александр III сказал волостным старшинам: «…следуйте советам и руководству ваших предводителей дворянства и не верьте вздорным и нелепым слухам и толкам о переделах земли, даровых прирезках и тому подобном. Эти слухи распускаются Нашими врагами. Всякая собственность, точно так же, как и ваша, должна быть неприкосновенна».

[3]Всем сердцам, которым дорога родина! (Вольтер «Танкред», акт III).

[4]Жуан-ле-Пэн — курортное местечко на французском побережье Средиземного моря.

[5]Даладъе — Даладье Эдуард (1884–1970), лидер французской партии радикалов, премьер-министр Франции в 1933–1934 (с перерывом) и 1938–1940 гг.

[6]После вторжения Германии в Польшу (1 сентября 1939) Франция и Великобритания объявили 3 сентября 1939 г. войну Германии.

[7]Ривьера — полоса побережья Средиземного моря; делится на Французскую Ривьеру (от города Канн) — Лазурный берег, и Итальянскую Ривьеру — Ривьера-Лигуре. Зона отдыха и туризма международного значения.

[8]Комендант города Севастополя в 1902–1916 гг.; бакинский градоначальник в 1916–1917 гг. (Прим. автора).

[9]Здесь «шифр» — знак отличия в виде вензеля императрицы, выдававшийся в Российском государстве до 1917 г. институткам, отлично окончившим курс, а также фрейлинам.

[10]Иоаннитка — сторонница Иоанна Кронштадтского (1829–1908), проповедника, настоятеля кронштадтского Андреевского собора. Братство разделяло монархические идеи, проповедовало конец света и Страшный суд.

[11]Бабки — от бабка; надкопытная кость сустава ноги у животных, употребляемая для игры в бабки — сбивания бабкой других бабок, расставленных в определённом порядке.

[12]Свинчатка — то же, что бабка, только залитая свинцом.

[13]Бобковая мазь — мазь на бобковом (из плодов лаврового дерева) масле.

[14]Кубеба — лекарственное растение и семя этого растения.

[15]Великая княгиня наследница цесаревна Мария Феодоровна (1847–1928) — будущая императрица, мать Николая II. Дочь датского короля Христиана IX Дагмара-Софья-Доротея, став супругой цесаревича Александра Николаевича (с 28 октября 1866), приняла православие и новое имя — Мария Фёдоровна. После отречения Николая II от престола выехала в Данию. Скончалась в Копенгагене.

[16]Принц Ольденбургский — Ольденбургский Александр Петрович, генерал-адъютант, попечитель Императорского училища правоведения, дома призрения душевнобольных, Свято-Троицкой общины сестёр милосердия, покровитель общества вспоможения нуждающимся ученицам женского училища Терезии Ольденбургской и др.

[17]Аничков дворец — собственный его императорского величества дворец в Санкт-Петербурге, перешедший к Александру II по наследству. Сооружён императрицей Елизаветой Петровной по проекту графа Растрелли. Название идёт от соседства со слободой, некогда населённой батальоном морской рабочей команды под началом капитана Аничкова.

[18]М. П. Флотова — Флотова Мария Петровна, камер-фрейлина великой княгини, затем императрицы Марии Фёдоровны, заведовала гардеробом и драгоценностями.

[19]Фортуна в римской мифологии — богиня счастья, случая и удачи, иногда изображалась на шаре или колесе (символ изменчивости счастья).

[20]Имеется в виду оборона Севастополя в 1854–1855 гг. во время Крымской войны 1853–1855 гг.

[21]Намёк на немую сцену в комедии Н. В. Гоголя «Ревизор».

[22]Аксельбант — здесь: наплечная нашивка на одежде лакея.

[23]Давид — царь Израильско-Иудейского государства в конце XI в — около 950 г. до н. э.

[24]Амбре — здесь: запах духов. Первоначально: духи, в которых содержалась амбра, редкое воскообразное ароматическое вещество серого цвета, выделяемое кашалотами.

[25]Тюрнюр — модная в 70-х годах XIX века пышная юбка, сзади снабжённая подушечкой из конского волоса (она и называлась tournure) или стальным каркасом, которая поднималась кверху и заканчивалась длинным шлейфом. В 80-х годах был моден тюрнюр без шлейфа под названием «кюль де пари».

[26]…великих князей Николая и Георгия — будущий император Николай II и его брат Георгий (1871–1899).

[27]Ксения — великая княжна Ксения Александровна (1875–1960), сестра Николая II. Жена великого князя Александра Михайловича; после революции — в эмиграции.

[28]Референция — здесь: характеристика.

[29]По установленному для великих князей порядку, Александр III со дня рождения числился в Павловском и Преображенском полках. По окончании Первого кадетского корпуса проходил действительную службу — от командира строевой части до командующего гвардейским корпусом.

[30]Согласно законам Российской империи, наследником престола являлся старший сын императора. Александр Александрович, второй сын Александра II, стал наследником престола после скоропостижной кончины цесаревича Николая в 1865 г.

[31]Промедление смерти безвозвратной подобно — фраза из письма Петра I в Сенат от 8 апреля 1711 г. (перед началом Прутского похода), в котором он требует от сенаторов не медлить с необходимыми распоряжениями, «понеже пропущение времени смерти невозвратной подобно».

[32]Гулливер — герой романа английского сатирика Джонатана Свифта «Путешествие Гулливера».

[33]Полный пансион — закрытое учебное заведение с общежитием и полным содержанием учащихся.

[34]Статский советник — гражданский чин V класса Табели о рангах.

[35]Бельэтаж — второй снизу, обычно лучший этаж дома в постройках XIX — начала XX века.

[36]Анна Андреевна, жена городничего — мужу: «Я не иначе хочу, чтоб наш дом был первый в столице и чтоб у меня в комнате такое было амбре, чтоб нельзя было войти и нужно бы только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза и нюхает.) Ах, как хорошо!» (Действие 5, явл. 1).

[37]Ендова — посуда в виде большой широкой чаши с носком или рыльцем.

[38]«Глядя на луч пурпурного заката…» — начальная строка романса «Забыли вы» П. А. Козлова, поэта и переводчика второй половины XIX века.

[39]Гармония поезда — здесь: мягкое соединение в виде мехов гармонии между двумя вагонами.

[40]Речь идёт о крушении царского поезда, шедшего в направлении Севастополь — Петербург, на станции Борки 17 октября 1888 г. В результате — 21 человек погиб, 30 получили ранения. Царская семья чудом оказалась невредимой. Александр III на плечах держал крышу вагона, в котором находилась его семья в момент несчастья, до прихода помощи.

[41]Генерал-адъютант — старшее свитское звание для военных чинов I–III класса Табели о рангах.

[42]Г. Г. Данилович — Данилович Григорий Григорьевич (1825–1906), военный педагог, генерал от инфантерии (военный чин II класса); член Главного военно-учебного комитета и воспитатель будущего государя Николая II и великого князя Георгия Александровича. Учебные занятия с царскими детьми были рассчитаны на двенадцать лет: восемь лет посвящались предметам гимназического курса, последние четыре года (продлённые до пяти) отводились изучению военного дела и юридических и экономических наук. Среди преподавателей Николая и Георгия — Н. X. Бунге (статистика, политическая экономия и финансовое право), К. П. Победоносцев (законоведение, государственное, гражданское и уголовное право), Н. Н. Бекетов (химия), М. И. Драгомиров (боевая подготовка войск), А. К. Пузыревский (история военного искусства) и др.

[43]Речь идёт о библейском Аврааме, ведшем своего сына Исаака в землю Мориа, чтобы принести его, по искушению Бога, «во всесожжение на одной из гор» (см.: Быт., XXII, 1–9).

[44]Кивер — военный головной убор с высокой тульёй.

[45]Обер-гофмаршал — придворный чин II класса по Табели о рангах.

[46]Витте — Витте Сергей Юльевич (1849–1915), граф, государственный деятель. Министр путей сообщения (1892 г.), финансов (с 1892), председатель Комитета министров (с 1903), Совета министров (1905–1906), член Государственного совета и председатель Комитета финансов (1906–1915). Инициатор винной монополии (1894), денежной реформы (1897), строительства Сибирской железной дороги. Подписал Портсмутский мир (1905); разработал основные положения столыпинской аграрной реформы (1903–1904). Автор Манифеста 17 октября 1905 г. Проводил политику привлечения буржуазии к сотрудничеству с царским правительством. Автор воспоминаний (т. 1–3. М., 1960).

[47]Алёшенька — Алексей Николаевич (1904–1918), великий князь, наследник цесаревич, сын Николая II и Александры Фёдоровны. Расстрелян в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 г.

[48]Прощальное воскресенье — Прощёное воскресенье, последнее перед Великим постом. В этот день все верующие просят друг у друга прощения, вступая на путь покаяния.

[49]Умер в 1899 г.

[50]Апостол Пётр, по предсказанию Иисуса Христа («не пропоёт петух, как отречёшься от меня трижды»), три раза с клятвой отрекался, что знает Господа; впоследствии искупил грех искренним раскаянием и снова был утверждён в апостольском звании.

[51]Цебрикова Мария Константиновна (псевдонимы: Н. Р., М. Артемьева, М. К. Николаева) (1835–1917), критик, публицист, прозаик, переводчик. Разделяла народническую идеологию, не одобряя, однако, насильственных методов борьбы с самодержавием. В 1899 г. написала резкое «Письмо к императору Александру III» с изложением фактов гонений и злоупотреблений властей и требованиями реформ и искоренения административного произвола. В этом же году подготовила статью «Каторга и ссылка», в которую включила «исповеди замученных душ» — письма политических ссыльных из Сибири, переданные ей деятельницами подпольного Красного Креста. И «Письмо», и статья увидели свет за границей, на родине распространялись в списках (автор сама занималась их рассылкой). Привлёкшая внимание агентов III отделения ещё в 1872 г. как писательница нигилистического направления, пользующаяся авторитетом среди молодёжи, Цебрикова была арестована в 1890 г. и без суда выслана в Вологодскую губернию; в 1892 г. ей было разрешено переселиться под надзор полиции в усадьбу Воробьёво Смоленской губернии, где она продолжала заниматься литературой, публикуя свои произведения под псевдонимами.

[52]…в необъятных енотах — в енотовых шубах.

[53]Бурнус — накидка и верхняя одежда, мужская и женская.

[54]Полуштоф — бутылка, вмещающая половину штофа вина или водки (двадцатая часть ведра).

[55]Цугом — здесь: люди, идущие гуськом или по двое один за другим.

[56]Бенгальские спички — спички с нанесённым на них пиротехническим составом, горящим ярким пламенем и разбрасывающим при горении сверкающие искры.

[57]Фрыштикать — завтракать (нем.).

[58]Намёк на персонаж комедии А. Чехова «Вишнёвый сад» восьмидесятисемилетнего Фирса.

[59]Ничтоже сумняшеся — не задумываясь, не сомневаясь в чём-либо, не колеблясь, ни перед чем не останавливаясь.

[60]Имеется в виду Александр II.

[61]Орлов Владимир Николаевич (1868–1927), князь, флигель-адъютант (младшее свитское звание для штаб — и обер-офицеров армии и флота), генерал-лейтенант (чин III класса); помощник начальника (1901–1906), затем начальник военно-походной канцелярии Николая II (1906–1915). В описываемое И. Сургучёвым время Орлов, уволенный с последней должности стараниями Г. Распутина, служил помощником наместника по гражданской части на Кавказе, в Тифлисе.

[62]Гомер — легендарный древнегреческий эпический поэт, которому со времён античной традиции приписывается авторство «Илиады», «Одиссеи» и других произведений. В авторском контексте Гомер предстаёт как певец пиров.

[63]Речь идёт о Георгии Победоносце, великомученике и христианском святом, герое многочисленных народных сказаний и песен. В иконографии святой Георгий изображается в виде прекрасного юноши в полном вооружении, чаще всего на коне, в битве со змеем. В одном из житий Георгий убивает дракона, опустошающего землю одного из языческих царей, и освобождает от съедения царскую дочь. В духовных стихах освобождённая Георгием царевна называется иногда Елизаветой.

[64]Николай II родился 6 мая, в день святого Иова Многострадального, история которого излагается в книге Ветхого Завета, носящей его имя. В книге Иова он предстаёт непорочным, справедливым, богобоязненным и удалившимся от зла; у него было десять детей и большое богатство. По наущению Сатаны Иов лишился всего имущества и всех детей. Терпеливо переносил лишения. Тогда Сатана, получив позволение от Бога, испытал его повторно — поразил его тело проказой от подошвы ноги по самое темя. Вопреки всему Иов оставался твёрдым в вере, но на седьмой день отверз уста и проклял день свой: «Погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: зачался человек! Для чего не умер я, выходя из утробы, и не скончался, кода вышел из чрева? Нет мне мира, нет покоя, нет отрады, настигло несчастье (Иов, IV)». Книга кончается глубоким раскаянием Иова перед Богом, которое Господь принял, благословив его. Благосостояние вновь возвратилось к Иову — он получил многочисленное семейство, прожил сто сорок лет и умер в старости и созерцании «сыновей своих и сыновей сыновних до четвёртого колена» (XLII, 16, 17). На иконах изображается как глубокий старец.

[65]Первая строка из стихов А. С. Пушкина «Вишня».

[66]Марафет — карамелька; дешёвые кондитерские сласти.

[67]1878 год.

[68]Андрей Первозванный — орден Святого апостола Андрея Первозванного, первый в России, учреждён Петром I в 1698 г. «в воздаяние и награждение одним за верность, храбрость и разные нам и отечеству оказанные заслуги, а другим — для обозрения ко всяким благородным и геройским добродетелям». «Избрание в кавалеры» ордена — прерогатива российского государя. Число кавалеров не должно было превышать 24, «дабы от великого множества кавалеров не пришёл сей орден в презрение». Награждались лица «благородного, знатного графского или княжеского звания». Знак кавалеров ордена — «изображение святого Андрея», распятого на синем косом кресте, с двуглавым орлом на тыльной стороне. Знак носился либо на шее на цепи ювелирной работы, либо у бедра с левой стороны, на широкой голубой муаровой ленте, перекинутой через правое плечо. На орденской цепи изображался девиз «За веру и верность».

[69]Речь идёт о русско-турецкой войне 1877–1878 гг., в частности о переправе русских войск через Дунай у города Зимнич (Румыния) в середине июня 1877 г. Очевидец свидетельствует, что на первый батальон 53-го пехотного Волынского полка, переправлявшийся через реку, «турки… направили ужасный огонь… Произошло избиение вблизи находившихся на лодках стрелков, и на некоторых были уничтожены все до единого человека.… До чего огонь был сильный, можно судить из того, что по нескольку десятков пуль попадало в одного человека» (см.: Россия и национально-освободительная война на Балканах: 1875–1878. М.: Наука, 1978. С. 260).

[70]С переляку — с перепугу.

[71]Бажанов — Бажанов Василий Борисович (1800–1883), протопресвитер, духовный писатель. Занимал кафедру богословия в Петербургской Духовной академии, был членом Святейшего Синода (1844), духовником императора и императрицы (1848), учителем и воспитателем Николая II в его детские годы.

[72]Святая Пасха — Светлое Христово Воскресение, переходящий церковный праздник.

[73]Страстная неделя (седмица) — последняя неделя перед Пасхой, известная в народе как Белая, или Чистая (готовясь к встрече Светлого Воскресения, наши предки белили и прибирали дома, заботились о чистоте двора и т. п.).

[74]Великий четверг — последний четверг перед Пасхой; все дни Страстной недели носят название Великих.

[75]Обычно в Великий четверг вечером совершается утреня с чтением двенадцати Евангелий Святых Страстей Господа нашего Иисуса Христа.

[76]Клирос — место на солее, возвышении перед иконостасом, на котором находятся чтецы и певцы в русской православной церкви. Клирос занимает южный и северный концы солеи.

[77]В Великую пятницу (пяток) Страстной недели Церковь вспоминает обстоятельства страданий и смерти Иисуса Христа, что нашло отражение в выносе плащаницы, полотна с большим, во весь рост, изображением тела Господа в том виде, в каком оно снято с креста и положено в гроб. Плащаницу полагают в середине храма на особом возвышении, молящиеся подходят к ней и прикладываются.

[78]Имеются в виду первосвященники, книжники и фарисеи, члены синедриона, вынесшие невинному Христу смертный приговор и отстоявшие этот приговор перед римским прокуратором. Накануне иудейской пасхи, 6 апреля, Иисус Христос вместе с двумя разбойниками был отведён на гору Голгофу и распят на кресте.

[79]Смертный приговор, вынесенный первосвященниками, утверждался Понтием Пилатом, римским прокуратором и правителем Палестины, который старался уклониться от суда над Христом и трижды защищал невиновность Иисуса. Под давлением выкриков первосвященников: «Кровь его на нас и на детях наших» и из опасения лишиться должности Пилат, умыв руки перед народом («неповинен я в крови праведника сего»), в конце концов предал его в руки разъярённой толпы на распятие.

[80]Писанка — пасхальное расписное (разукрашенное) яйцо.

[81]Фомина (неделя) — вторая седмица по Пасхе. Известна в народе под именем Проводной, или Проводов, — ею оканчивается и провожается седмица Светлого Христова Воскресения. В основе традиции поминать умерших в Фомину неделю лежит воспоминание о сошествии Иисуса Христа в ад к душам покойников. Поминовение отправляется на Фоминой во вторник, издревле называемый Радоницей, Радуницей, Радавницей. Эти названия говорят о радости умерших или отраде, испытываемой ими от их церковного поминовения.

[82]Радецкий Фёдор Фёдорович (1820–1890) — генерал-лейтенант, командир VIII армейского корпуса, герой русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

[83]Гурко Иосиф Владимирович (1828–1901) — генерал-фельдмаршал (военный чин I класса), герой русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Во главе передового отряда совершил поход в Забайкалье, командовал отрядом гвардии под Плевной. С семидесятитысячным отрядом осуществил зимний переход через Балканы, занял Софию и разбил турок под Филиппополем.

[84]Феска — мужская шапочка из фетра или шерсти в форме усечённого конуса, обычно с кисточкой (в странах Передней Азии и Северной Африки).

[85]Осман-паша (1837–1900) — турецкий генерал, командующий Плевненской армией.

[86]С первого абцуга — с самого начала, сразу же.

[87]Иорданс — Йорданс Якоб (1593–1678), фламандский живописец. Жанровые и мифологические композиции с изображением полнокровных типов крестьян и бюргеров отличаются жизнеутверждающим чувственным восприятием мира, плотной, энергичной манерой письма, тёплым звучным колоритом («Сатир в гостях у крестьянина», «Бобовый король» и др.).

[88]Черкасское мясо — мясо южнорусского степного скота, разводимого в Черкасском уезде Киевской губернии, а также в Полтавской, Херсонской и Черниговской губерниях и далее на восток.

[89]Санчо Панса — герой романа Сервантеса «Дон Кихот».

[90]Протопресвитер — высшее звание белого духовенства. Здесь — как это отложилось в сознании и воображении детей: пресвитер Большого придворного собора в Петербурге, начальствующий над придворным духовенством, числился также пресвитером московского Благовещенского собора, часто состоял и духовником императорских величеств. Назначался указом Святейшего Синода, на богослужениях в присутствии высочайших особ занимал первое место после архиереев. При нём — канцелярия для делопроизводства по назначению на места, богадельня для вдов придворного духовенства и т. п.

[91]Протодиакон — здесь: дьякон придворный. Звание протодьякона получал в виде награды.

[92]Гофкурьер — чин при высочайшем дворе, выполняющий срочные поручения.

[93]Праздники двунадесятые — двенадцать главных праздников Православной Церкви. Непереходящие: Рождество Христово (25 декабря/7 января), Крещение Господне (6/19 января), Сретение Господне (2/15 февраля), День Святой Троицы (Пятидесятница) (6/19 июня), Преображение Господне (6/19 августа), Воздвижение Креста Господня (14/27 сентября), Рождество Пресвятой Богородицы (3/21 сентября), Введение в храм Пресвятой Богородицы (21 ноября/4 декабря), Благовещение Пресвятой Богородицы (25 марта/7 апреля), Успение Пресвятой Богородицы (15/28 августа). Переходящие: Вход Господень в Иерусалим, Вознесение Господне.

[94]Каждение — воскурение фимиама. По действующему Уставу, различаются каждения всего храма, алтаря, престола и притвора и каждение как литургическое действие, входящее в состав крещения, елеосвящения, отпевания умерших и малого и великого водоосвящения.

[95]Миропомазание — одно из семи христианских таинств. Ритуал состоит в смазывании лба, глаз, ушей и других частей лица и тела ароматическим маслом — миром. Посредством его человек наделяется Божьей благодатью. Миропомазание связано с крещением.

[96]Ектинья (ектенья, букв.: распространение) — род молитвенных прошений, входящих в православное богослужение. Главные виды ектиньи: великая, просительная, сугубая и малая. Есть ещё ектиньи об оглашённых и умерших, провозглашаемые на литургии. При совершении таинств произносятся особые ектиньи.

[97]Освящение елея и пяти хлебов — процедура, связанная с благословением елея (оливкового масла) и хлебов. Вместе с пятью хлебами, с вином и пшеничными зёрнами благословляется и елей как вещество питательное и целительное в болезнях. Этим елеем на всенощной или заутрене помазываются верующие, а также, в таинстве елеосвящения, немощные. Елей освящается особой молитвой и употребляется для помазания приступающих к святому крещению. Хлеб и вино используются в обряде причащения — в них воплощаются «тело и кровь» Христа, причащённые становятся «сотелесниками Иисуса Христа», «участниками божеского естества».

[98]Ктитор — церковный староста.

[99]Стихарик — уменьшительное от стихарь — длинное, с широкими рукавами священническое облачение. Изготавливался из льна, белого цвета, указывающего на нравственную чистоту облекавшихся в него. С разрезами под рукавами — в память о прободённом ребре Иисуса Христа. Оплечья стихаря других цветов символизируют следы побоев; ленты на боках и рукавах — узы Христа.

[100]Аллилуйя — букв.: хвалите Господа. Часто встречается в псалмах Давида и на других страницах Ветхого и Нового Завета. Вся Псалтирь является по существу книгой хвалений и славословий Богу.

[101]Втора — здесь: повторение, действие по глаголу «вторить».

[102]Регент — дирижёр церковного хора.

[103]Солея — возвышенное пространство перед алтарём.

[104]Намёк на Варламова Константина Александровича (1849–1915), артиста императорского Александрийского театра, давшего шедевры сценического искусства в пьесах Н. В. Гоголя и А. Н. Островского. По оценке Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, «как Горбунов и Г. Успенский подметили и записали меткую речь русского простого человека, так Варламов ухватил его повадку, его внешность до взгляда и жеста — ухватил потому, что русской душой почувствовал его психологию».

[105]День Рождества — 25 декабря (7 января).

[106]Мамуровая пастила — пастила, приготовленная из мамура, ягод княженики, морошки или облепихи.

[107]Ливадия — имение государя императора на южном берегу Крыма, рядом с Ялтой. Дворцы построены в середине 60-х годов архитектором Монигетти; небольшой дворец, носивший название дворца наследника цесаревича, заново перестроен в 1888 г. В этом дворце в октябре 1894 г. скончался Александр III.

[108]Ропша — село в Санкт-Петербургской губернии, Петергофского уезда. Пётр I, завоевав Ингерманландию, пожаловал ропшинскую дачу Ромодановскому, затем Головину. В конце концов её купил император Павел I. В описываемое автором время в Ропше был императорский дворец, православный храм и лютеранская церковь, писчебумажная фабрика.

[109]Сахарная бумага — плотная синяя бумага, в которую обёртывались сахарные головы.

[110]Осьмушка — восьмая часть фунта (фунт равен 409,5 грамма).

[111]Этимология — раздел языкознания, занимающийся изучением первоначальной словообразовательной структуры слова и выявлением элементов его древнего значения.

[112]Иммер элеган — всегда элегантный.

[113]«Парфосное» представление — представление, связанное с исполнением наиболее сложных номеров в цирке.

[114]Четвертак — четверть рубля, серебряная монета в двадцать пять копеек.

[115]«Кругом трусость и измена». — Имеется в виду запись в дневнике Николая II от 2 (16) марта 1917 г., после подписания им манифеста об отречении от престола в пользу брата, великого князя Михаила Александровича: «Кругом измена и трусость, и обман!»

Date: 2016-05-25; view: 276; Нарушение авторских прав