Противоречия познания завершают свой цикл

Спустя еще несколько лет мне удалось пролить дополнительный свет на свою задачу по составлению каталога. Я понял, что могу подключить к ее решению толтекское понятие "истинной пары". Таким образом я смог уравновесить делание и не-делание своей задачи.

В один прекрасный день я осознал, что на протяжении всей работы над каталогом направлял свои усилия почти целиком на создание информационных справок к диалогу воинов. Это открытие смутило меня, ведь к тому времени я уже знал, что нагвализм далеко не исчерпывается рядом логических объяснений, рассчитанных на сознательное восприятие. Это прозрение, наряду с представлением об изначальной бесполезности моего каталога, привело к тому, что я, по глупости своей, еще больше расширил рамки своей и без того громадной задачи.

Расширение моих усилий выражалось в том, что я дополнил ин-t формационное делание своего каталога интуитивным и параллельным не-деланием все той же задачи глупца. Я решил объединить подкаталог интуитивных справок к диалогу воинов со списком информационных справок, составлением которого с давних пор был занят. Это решение значительно расширило рамки моей задачи и в то же время помогло мне лучше понять, сколь нелегко обрести знание.

Я интуитивно сосредоточил внимание на группе абстрактных ядер и магических историй, являющихся неотъемлемой частью кастанедовских книг. Самым интригующим в этих специальных обучающих инструментах является то, что они рассчитаны на осознание за пределами всякой разумности и рациональности.

Дон Хуан поясняет, что магические истории предназначены для передачи абстрактных сообщений, не зависящих от их сюжета и внешнего содержания. Никому никогда не удастся "уразуметь", когда и каким образом обнаруживают себя эти абстрактные ядра; раскрыть их способна одна лишь сила.

Мы, ученики дона Хуана, можем читать и перечитывать магические истории сколько угодно, стараясь выискать между строк интуитивную сущность, к которой нам никогда не подойти вплотную. Это самое большее, на что мы можем рассчитывать, если будем действовать по собственной воле, поскольку интернализация абстрактных ядер осуществляется независимо от сознательного стремления учеников к знанию. Единственное, что нам остается,- это, сохраняя безупречность, ждать, когда на нас снизойдет дух.

И, возможно, после долгих лет чтения, размышлений и прозрений, мир глупца в один прекрасный день преобразится, и он познает абстрактное непосредственно, безо всякого вмешательства языка. Возможно, наступит миг, когда сила неожиданно придет в соответствие со своим собственным замыслом и коснется глупца не поддающимся описанию способом.

Какое нелепое предположение! Мы, глупцы, можем лишь рассмеяться над подобным непреодолимым противоречием, поскольку оно наполнено для нас определенным смыслом.