Дела внутрироссийские

В этом русле, ведущем к отказу от Корана и от ислама народов, его исповедующих традиционно, лежат и нынешние потуги татарских фундаменталистов к отказу от кириллицы и переходу на латынь.

Казалось бы кириллица — письменность русских, неверных, гяуров, и потому отказ от неё с точки зрения приверженцев ислама якобы оправдан. Но грамматическая структура арабского языка и арабской письменности таковы, что наилучшее выражение смысла арабской речи на письме (в том числе и в Коране) достигается именно в арабской письменности. Поэтому переход на латынь народов, исповедующих исторически реальный ислам, — шаг не к истинно исламскому обществу, а шаг к гражданскому обществу по образцу Запада: Турция — гражданское общество западного типа, к чему она пришла вследствие реформ Кемал-паши Ата-Тюрка, среди которых был и переход от арабской письменности к письменности на основе латиницы.

И некоторым политически активизировавшимся татарам собственную озлобленность на жизнь в нынешней Российской Федерации, которая сложилась во всех её особенностях не без их многовекового участия, не надо отождествлять с их якобы непреклонной верностью исламу[106].

Переход к истинно праведному обществу при помощи Коранической культуры для них возможен только на основе становления дву- и более- языкой культуры, в которой арабский язык — язык Корана — если не всем, то большинству считающих себя образованными и верующими Богу людьми, столь же понятен, как и их родной язык.

А кириллица — письменность единения всех народов России, которая открывает каждому доступ к тому, чего нет в исторически сложившихся национальных культурах, включая и культуры, развивавшиеся длительное время на основе арабской письменности. Поэтому кириллица и арабская письменность в культуре России не помеха одна другой, а взаимно дополняющие друг друга ключи к будущему благоденствию всех.

Однако это — не тот путь, по которому идут «исламские фундаменталисты» Татарстана и других традиционно мусульманских народов бывшего СССР: поклонение молитвенному коврику и дух ислама в жизни всех и каждого — разные религиозные и общественные явления.

2.6. О «здоровье» «мировой закулисы»

Если же говорить о состоянии самой ныне действующей «ми­ро­вой закулисы», то с момента начала библейского проекта порабощения всех на основе иудейской монополии на ростовщичество, она уже не предиктор-корректор, т.е. не способна осуществлять управление по полной функции.

«Полная функция управления» — термин достаточно общей теории управления [107], употребляемый по отношению к определённому (во всех случаях) объекту, в том числе и по отношению к человечеству и глобальной цивилизации.

Полная функция управления — это своего рода многовариантная матрица-сценарий объективно возможного управления (иначе говоря — пустая и прозрачная форма, наполняемая содержанием в процессе управления). Она включает в себя преемственные этапы циркуляции и преобразования информации в процессе управления:

1. Выявление и опознавание фактора среды, с которым сталкивается субъект-управленец.

2. Формирование навыков распознавания фактора на будущее.

3. Формирование вектора целей[108] управления в отношении данного фактора и внесение этого вектора целей в общий вектор целей своего поведения (самоуправления).

4. Формирование концепции управления на основе решения задачи об устойчивости объекта управления в смысле предсказуемости поведения объекта в среде ( предска­зуе­мости в той мере, какой требует управление с заданным уровнем качества).

5. Организация целенаправленной управляющей структуры, несущей концепцию управления.

1. Контроль (наблюдение) за деятельностью структуры в процессе управления, осуществляемого ею.

2. Ликвидация структуры в случае ненадобности или поддержание её в работоспособном состоянии до следующего использования.

Пункты 1 и 7, как определяющие начало и завершение процесса управления (этапов в процессе), всегда неизбежно присутствуют, а промежуточные между ними пункты можно так или иначе объединить или разбить ещё более детально. Осуществление полной функции управления всегда предполагает инициативу и творчество людей в выявлении и разрешении разнородных проблем, как непосредственно относящихся к их должностным обязанностям, так и выходящих за их круг, что требует, чтобы разум не был скован каким-либо догматизмом и не находился в плену какой-либо предубеждённости.

Неспособность ныне действующей «мировой закулисы» к управлению глобальной политикой по полной функции обусловлена главным образом двумя обстоятельствами:

· внешним — её участники не властны над Различением как способностью к выборке информации из потока событий, поскольку Различение как способность выделить информацию из фона или шума даётся непосредственно каждому Богом по его нравственности (Коран, 8:29) и даётся целесообразно по отношению к осуществлению Высшего Промысла[109];

· свойственным ей самой — нравственно обусловленным стре­м­лением «мировой закулисы» господствовать над человечеством и Землёй помимо Бога.

Вследствие этого, породив библейскую доктрину порабощения всех на основе иудейской монополии на надгосударственное международное ростовщичество и настырно проводя её в жизнь, она стала концептуально бесплодна[110]. Так утратив способность к жизнеречению, но сохранив многие знания, она перестала быть глобальным жречеством: это — знахари. Однако это знахарство верно толпо-“элитаризму”, но не исключительно в формах библейской культуры, а в любом форме, которую может принять общество. В этом смысле оно — надбиблейское знахарство. И оно не дорожит библейской культурой, подобно тому, как ею дорожит высший раввинат, который, будучи вершиной исключительно вну­трибиблейского знахарства, находится под концептуальной властью Библии. То есть, если высший раввинат — зомби, с психикой, запрограммированной Библией, то надбиблейское знахарство, ныне активная «мировая закулиса» — зомби, чья свобода ограничена неподвластностью им Различения.

При этом она по существу — вершина программно-адаптив­ного модуля[111] библейского проекта, что означает: предикция (пред­ука­зание пути развития) ею может быть осуществлена только в форме разработки и организационной поддержки осуществления сценария глобальной политики, направленной на придание толпо-“элитаризму” новых форм, которым общество не противится. Имен­но вследствие такого рода организационной поддержки со стороны ныне действующей «мировой закулисы» традиционная культура Запада (включая и библейскую ветвь масонства) испытывает давление со стороны саентологической церкви. А в перспе­ктиве (в случае, если саентологический проект не привьётся), традиционные культуры как Запада, так и «пост­исла­мо­фун­да­мен­та­лис­т­ского» мира, немусульманского Востока столкнутся с ещё более изощрённой политикой властвования, осуществляемой школой онтопсихологии (одна из её легальных структур — Международная академия информатизации), если не пойдёт по пути развития антитолпо-“элитарной” — человечной альтернативы.

Одно из выражений концептуального бесплодия активной «ми­ро­вой закулисы» — организация двух мировых войн в ХХ веке. Если бы способность «мировой закулисы» к управлению по полной функции на основе достаточной для её деятельности предсказуемости течения событий сохранялась, то памятуя о правильном высказывании Клаузевица: «война — продолжение политики иными средствами», применимом и к деланию глобальной политики, охватывающей жизнь многих народов и государств, — «ми­ро­вая закулиса» обошлась бы без организации мировых войн в прошлом веке. Как показывают события в США 11 сентября 2001 г. и вызванные ими последующие события, с наступлением нового века «мировая закулиса» не поумнела и не стала добрее.

И это говорит о том, что все люди без исключения — осознанно, каждый по способности, ответственно перед Богом и другими людьми, — сами должны брать на себя долю общей заботы о будущих судьбах всего мира, созидательно разряжая конфликты идеалов и принципов организации жизни различных национальных обществ и региональных цивилизаций и развивая тем самым концепцию общественной безопасности жизни всего многонационального человечества.

15 — 18 октября 2001 г.

3.Называя вещи их именами [112]

Самое яркое событие октября 2002 г., к которому средства информации всего мира приковывали внимание живущих сего­дняшним днём обывателей, не задумывающихся о дли­тель­ной политической перспективе, — это захват чечен­скими “пар­ти­занами” в Москве заложников на мюзикле «Норд-Ост» (по мотивам повести В.Каверина “Два капитана”), происшедший 23 октября в здании бывшего дворца культуры Государст­вен­ного подшипникового завода (ГПЗ), и их дра­матичное освобож­де­ние в ночь с 25 на 26 октября. Анализ взаимосвязей этого события с текущей политикой в стране и за рубежом, выражающий точку зрения ВП СССР и партии “Единение”, опубликован 29 октября на сайте www.pravda.ru в разделе «Политика» под избыточно пафосным заголовком “Российские концептуалы сделали сен­са­ци­онный анализ событий в Москве”. Поэтому в настоящем обзоре, мы обратимся к тем аспектам этого события, которые лежат вне хронологически узких рамок «текущей политики», хотя именно в ней они непрестанно проявляются.

К чему призывают

С самого начала этой драмы весь конец октября либеральные журналисты как в России, так и за рубежом воют на тему: Российской власти следует вести переговоры и договариваться с чеченской стороной — с политическими лидерами сепаратистов, с полевыми командирами, с бандформированиями в период проявления ими активности. И хотя это не говорится прямо, но по существу поучения такого рода подразумевают, что Российская власть должна выполнить все требования чеченских сепаратистов, и тогда война по поводу власти на территории Чечни якобы сама собой завершится, в России воцарится мир, а спустя какое-то время, после того как Россия извинится перед «свободолюбивой Ичкерией» и восстановит в ней всё разрушенное в ходе войны, Россия и Ичкерия станут добрыми соседями.

Согласиться с такой позицией может только заведомый враг России или состоявшийся идиот; соответственно и требовать от власти осуществления политики в этом духе тоже может только убеждённый враг или состоявшийся идиот.

Поэтому надо видеть, что откуда и вследствие чего проистекает в политике, и к чему это ведёт.

Во всяком обществе есть недовольные жизнью в нём. Недовольные, объединяясь друг с другом, образуют многоликую оппозицию правящему режиму. На каком-то этапе оппозиция переходит от мыслей к словам, от слов к делу, и в меру своих нравственности и понимания оказывает на режим давление теми или иными способами. При известных нравственности и скудоумии оппозиция доходит до шантажа режима, одним из средств осуществления которого является террор в отношении «человека толпы» — множества обывателей. Множество обывателей живёт сегодняшним днём, они не желают и не умеют думать о том, какие последствия будут иметь те или иные действия каждого из них и их действия в политике государства. Потому они в эпоху террора под воздействием собственных страхов готовы к тому, чтобы сначала под давлением на них террористов в свою очередь начать давить на власть и саботировать её политику[113], а потом, — если власть начнёт беспощадно подавлять террористов, — солидаризироваться с властью в процессе её преобразования в фашистскую диктатуру в ходе вседозволенно-беспощадного искоренения реальных и мнимых террористов, их пособников и им сочувствующих.

Соответственно с передачей власти над Чечнёй тем, кто её ныне домогается, при их государственном обособлении и наличии в остальной России чеченской диаспоры, — принципиальный курс Российской власти на услужливость по отношению к домогающимся власти над Чечнёй и их периферии неизбежно привёл бы к тому, что над Россией начало бы воцаряться чеченское иго. Но это невозможно потому, что в России есть и другие сепаратисты, которые по мере того, как власть перестаёт быть таковой, постарались бы оторвать от неё якобы им причитающуюся долю (именно так распался СССР, в результате чего большинство стало жить хуже и утратило уверенность в завтрашнем дне); и есть сторонники единства многонациональной России, которые тоже не сидят сложа руки, ожидая пока новый “господин” подставит им свою задницу для поцелуя.

Вариант с государственным отделением Ичкерии под контролем международных сил (подобно тому, как это имеет место в Косово при расчленении Югославии и Сербии) тоже был высказан в одной из программ радио “Свобода” 29 октября 2002 г. Но и он стал бы одним из шагов в глобальной политике расчленения России, несущей бедствия её народам.

Другой возможный вариант отношения Российской власти к Чечне: если в хозяйстве чеченской семьи в ходе зачистки обнаружен «зиндан» (тюрьма для рабов), то все представители этой семьи от мала до велика должны быть расстреляны на месте без суда и следствия, а в соседних домах, должны быть расстреляны по одному человеку за то, что не уведомили власти о рабовладении со стороны их соседей. Если в селе «зиндан» общий — один на всех, — то подлежит расстрелу всё население, кроме детей до 3-летнего возраста и тех семей, чьи представители уведомили власть о наличии в селе «зиндана». Если чеченец живёт в России и перемещается по ней без регистрации в МВД — в концлагерь до стабилизации обстановки в стране.

Если варианты расчленения России вызвали бы удовлетворение у многих политиков и обывателей в ближнем и дальнем зарубежье, то вариант установления гражданского спокойствия, выражающий принцип «есть в доме зиндан — всех к стенке; живёшь в России без регистрации и ездишь по ней без отчёта перед МВД — в концлагерь до стабилизации обстановки», — вызвал бы за рубежом лицемерное осуждение. И хотя он осуществим в организационном и военно-техническом отношении, однако он вреден для России в целом, а не только для чеченцев как в Чечне, так и на остальной территории РФ.

Соответственно власть, если она действует в интересах народов России, одинаково не в праве как подчиняться в переговорном процессе главарям мафии, домогающейся власти над Чечнёй, и действующих по их указке обывателей, удовлетворяя все их требования; так и не в праве сводить всю политику в отношении Чеч­ни к безжалостной и беспощадной карательной операции, в которой с чеченской стороны могут выжить только холуи и самые изворотливые мерзавцы и лицемеры, затаившиеся в готовности начать заново “освободительную” войну, если к тому представится новая историческая возможность. Но чтобы политика была эффективной — т.е. позволила бы избежать обеих неприемлемых вариантов, необходимо, чтобы не только власть в России, но и её население понимало существо проблемы российско-чеченских вза­имоотношений.