Святитель Серафим (Соболев)

(1881-1950 гг.)

Архиепископ Серафим (в миру Николай Борисович Соболев) родился в Рязани. Его мать, Мария Николаевна, была женщиной глубоко верующей, у нее было одиннадцать детей, большинство из которых умерли в раннем возрасте. В 1881 году родился маленький Коля.

Из воспоминаний Архимандрита Пантелеимона (Старицкого):

«По великой милости Божией с 1926 года я неотлучно находился при Владыке Серафиме. За это время от него самого и от близких ему людей я слышал о многих замечательных событиях в жизни Владыки, с некоторыми из коих я хочу сегодня поделиться с вами...

Его мать в страшных страданиях не могла разрешиться от бремени, и по решению врачей требовалось приступить к операции — извлечению младенца по частям для спасения жизни родительницы. В это время мать пришла в сознание и, узнав о решении врачей, с клятвою запретила мужу допустить убийство своего младенца. После ночи, проведенной в страшных муках, при первом ударе церковного колокола, 1 декабря 1881 г. в 5 часов утра младенец родился сам, без всякой посторонней помощи. Тогда мать попросила: «Покажите мне мое детище, от которого я чуть не умерла», и когда ребенка поднесли, то сказала: «Ах, какой серьезный мухтар родился!» Младенец был назван Николай, в честь св. Николая Мирликийского Чудотворца.

Уже через много лет (в Болгарии)... Епископ Нестор подарил Владыке книгу своих воспоминаний, в которой в главе о посещении им Иерусалима говорится, что по-арабски слово «мухтар» - значит «епископ». Так, сама того не сознавая, мать сказала: «Ах, какой серьезный епископ родился», и неизвестным словом предсказала судьбу новорожденного...

Когда Владыке было 12 лет он учился в четвертом отделении церковно-приходской школы. Однажды учитель по арифметике объяснял у доски очень трудную задачу. Объяснив, он спросил класс: «Поняли?» В ответ последовало молчание... И после вторичного объяснения опять спросил: «Поняли?» Опять последовало молчание... В третий раз объясню. По объяснении учитель спросил: «Поняли?» В ответ в третий раз последовало молчание. Учитель очень рассердился и в раздражении крикнул: «Ну, кто из вас дурак, выходи на середину!» Николай тотчас вышел и стал перед ним.

«Разве ты, Соболев, дурак?» — спросил изумленный учитель. — «Да, дурак». — «Какой же ты дурак, ты умный, хороший мальчик. Ступай на место»... Поступок мальчика так поразил его, потому что Николай отлично учился и окончил училище первым учеником. Так еще в детстве проявлялось то дивное смирение, которым всю жизнь обладал Владыка. На нем исполнились его любимые слова, которые он часто повторял своим духовным чадам: Бог гордым противится, смиренным же дает благодать (1 Петр. 5:5)...

(Окончив духовное училище в 1900 г., он поступил в Рязанскую Духовную семинарию).

Будучи в предпоследнем классе семинарии, Николай загорелся желанием отдать Господу все свои силы. Он со слезами стал горячо молиться и дал такой обет Спасителю: «Спаситель мой! Дай мне хорошо писать сочинения, а я даю обет быть монахом и принадлежать Тебе всеми атомами своего существа». С этого момента его сочинения были всегда самыми лучшими в классе.

Владыка всегда с особенной любовью говорил о своей матери, смиреной молитвеннице, обладавшей даром слез и во всех скорбях прибегавшей к Богу с горячею молитвою. Владыка был ее любимцем и утешением.

Когда он окончил Духовную семинарию, мать, считая его здоровье слишком слабым для занятий в Академии, приложила все усилия, чтобы устроить его судьбу и сделать его священником... Наконец, в середине августа 1904 г. она сказала: «Все наши с тобою хлопоты касательно твоей женитьбы и устроения на должность священника не привели ни к чему. Теперь ты сам устраивай свою судьбу».

На это Николай отвечал: «Если так, то пойдем сейчас в Кафедральный собор, к Матушке Царице Небесной, к Ее чудотворной иконе Боголюбской и попросим Божию Матерь, чтобы Она Сама указала мне мой жизненный путь».

Мать с готовностью согласилась. Чудотворной иконы в соборе уже не оказалось — Ее увезли обратно в село Зимарово... По дороге в собор они встретили товарища Николая Мишу Смирнова, и Николай поделился с ним своим недоумением. «Тебе надо ехать в Академию» — сказал Миша... «Ты человек глубоко верующий, положись на Бога! Тебе Сам Спаситель поможет. Поезжай без всякой подготовки»...

Получив трогательное благословение матери, Николай поехал в Академию, причем, на дорогу мать отдала ему свои последние деньги.

Начались письменные экзамены. Самый трудный был первый письменный экзамен по логике на тему: «Как объяснить с логической точки зрения, что в философских спорах по одним и тем же вопросам аргументации обеих сторон бывают диаметрально противоположны одна другой». Эта трудная тема была дана с целью сразу, с первого экзамена сделать отбор из среды самых лучших семинаристов... Николай стал горячо молиться: «Господи, вразуми меня, что писать на такую трудную тему». В ответ он услышал внутренний голос: «Не пиши с логической, а пиши с психологической точки зрения». Он сразу же начал писать, что с логической точки зрения этого объяснить нельзя, ибо законы логики одинаковы. И развил свою тему с психологическим подходом, основываясь на словах Спасителя: Из сердца бо исходят помышления ваша (Мат. 15:19). Потому из гордого сердца Льва Толстого происходило ложное учение, а благодатное сердце о. Иоанна Кронштадтского источает истину... Он получил за это сочинение 4.50, что было самым высшим балом... Но после этого наступили устные экзамены. Первый был по догматическому богословию... Накануне экзамена в 12 часов ночи он сидел на лестнице, ведущей на чердак, и плакал. За эти два дня он только успел убедиться, что из 150 билетов знал только один — «История догмата о Св. Троице. Сквозь слезы Николай молился Спасителю: «Господи, Спаситель мой, Ты Милосердный и Всемогущий, сделай так, чтобы завтра билет «История догмата о Св. Троице» достался мне».

На другое утро он зашел в церковь Академии и, положив земной поклон пред иконой Спасителя, повторил свою просьбу и пошел на экзамен... С трепетом он развернул свой билет и прочел на нем: «История догмата о Св. Троице». Господь в точности исполнил его молитву. Соболев отлично отвечал и получил бал 4.75. Радости его не было границ от сознания дивной помощи Спасителя.

Но следующий экзамен был по церковной истории. Учебного материала по этому предмету было вдвое больше, чем по догматике, а билетов было 250. Просмотрев билеты, Николай, к великому своему огорчению, увидел, что хорошо знает только один вопрос: «История арианской ереси после Никейского собора». Так же, как и во время подготовки по догматике, накануне экзамена по церковной истории в полночь он сидел у чердачной двери и плакал. И опять он стал горячо молиться, чтобы Спаситель снова даровал ему Свою дивную помощь, как на экзамене по догматике: «Спаситель мой, Радость моя, — говорил он, — Ты Милосердный, Всемогущий, что Тебе стоит еще раз исполнить мою просьбу. Ты видишь, что я знаю только один билет, а остальных не знаю. Пусть же мне достанется билет «История арианской ереси после Никейского собора». Иначе я провалюсь, уеду домой и огорчу свою мать». Затем Николай вернулся в спальню и в слезах уснул. Утром на экзамене он опять тяжко страдал от тревоги и неизвестности своей участи и только повторял: «Господи, выручи! Радость моя, Кормилец мой, выручи!»

Когда Николая вызвали к экзаменационному столу, он, едва держась на ногах, вынул и развернул свой билет. Какова была его радость, когда он прочел на нем: «История арианской ереси после Никейского собора»... Соболев отвечал так прекрасно, что профессора решили послать благодарность Рязанской семинарии за блестящего студента...

Живя в Академии (в Петербургской Духовной академии он учился с 1904 - 1908 гг.), Николай Соболев каждое утро ходил к ранней литургии в Александро-Невскую Лавру, а потом читал творения св. отцов и жития святых. С особенным старанием он писал свои сочинения, которые всегда были прекрасными.

При переходе на второй курс Академии, во время летних каникул, Николай вместе с матерью и младшим братом Мишей, впоследствии архимандритом Сергием, гостил у своей старшей сестры Вари... Однажды Николай лежал на опушке леса и любовался небом. Вдруг к нему прибежал брат Миша и испуганно сообщил, что Варя умирает. У нее пошла носом кровь. Один большой таз наполнился кровью, и наполняется второй, а она лежит, как мертвая. Когда Николай прибежал домой, мать, заливаясь слезами, сказала ему: «Вся надежда на твои молитвы. До городов с нашей станции очень далеко и невозможно вызвать в скорости доктора».

Николай подошел к Варе с молитвою и перекрестил ее. В тот же миг кровотечение совершенно прекратилось. Так Господь явил Свою великую милость через крестное знамение. Владыка любил вспоминать этот случай с великою благодарностью к Богу.

В свою бытность в Академии Николай несколько раз посещал о. Иоанна Кронштадтского и впоследствии с благоговением рассказывал об этом. Особенно знаменательно было его последнее посещение весною 1907 года, когда он со своим другом, студентом Виктором Раевым, присутствовал на богослужении о. Иоанна в Андреевском Кронштадтском соборе. В своих воспоминаниях об этом посещении Владыка рассказывал: «Прощаясь с нами, о. Иоанн сначала благословил Витю Раева, а затем меня. Витя, обойдя престол, направлялся уже к арке для выхода в центральный алтарь, а я подошел к горнему месту за престолом алтаря. Вдруг о. Иоанн, как молния, бросился ко мне. Я остановился на горнем месте. Батюшка возложил на мою голову крестообразно руки, поднял очи свои к небу и трогательным голосом произнес: «Да почиет над Вами благословение Божие». Я тут же почувствовал, будто огненная искра ниспала на мою голову и прошла до пят. Особенная великая радость наполнила мое сердце и все мое существо. Я стал как бы опьянелым и начал шататься, боясь, как бы не упасть. Весь этот день я испытывал благодатную, особенную радость, чувствовал себя окрыленным и как бы носился в воздухе».

Когда наступило время пострижения Николая Соболева в монашество (1907 г.), его спросили, какое имя он желает получить при постриге. Он сказал, что, так как монах должен с самого начала монашества отречься от своей воли, то он согласен принять всякое имя, какое ему дадут...

Возвращаясь в карете, домой, епископ Сергий вдруг вспомнил, что в бытность свою ректором Петербургской Духовной семинарии, когда был на открытии мощей св. Серафима Саровского, то дал обет сему угоднику Божиему: если он сделается ректором Петербургской Духовной академии, то первого студента, которого он будет постригать, вручить его небесному руководству с наречением сего студента Серафимом... Когда во время пострижения Николай услыхал: «Брат наш Серафим постригает власы главы своея», то вздрогнул от изумления и преисполнился великою любовью и благодарностью к преп. Серафиму, подумав: «Он не только открыл мне волю Божию быть монахом, но ему угодно было взять меня под свое благодатное руководство».

Приняв монашество, новопостриженный монах Серафим предался подвигу строгого поста и непрестанной молитвы. Так, со дня пострижения до самой смерти Владыка не вкушал мяса. Он, кроме того, в продолжение многих лет вкушал пищу только один раз в день.

Закончив Академию магистрантом в разряде лучших студентов, о. Серафим был вскоре назначен преподавателем Пастырского училища в г. Житомире вместе со своим другом Витей Раевым, принявшим по любви к нему монашество с именем Иоанна. Когда иеромонах Иоанн, подражая в посте своему другу иеромонаху Серафиму, заболел чахоткой от истощения, то о. Серафим взял на себя его предметы, т.е. один преподавал по всем предметам в Пастырском училище. Этот непосильный труд, а также плеврит, полученный им там, совершенно подорвали его здоровье, и иеромонах Серафим по его прошению был переведен на другую службу. Его назначили на должность помощника смотрителя духовного училища в Калугу.

Там о. Серафима очень полюбили воспитанники и особенно малыши первых классов, которым впервые приходилось оставлять родителей, и которые заливались слезами от разлуки с матерями. О. Серафим любящим сердцем сразу угадал это великое детское горе и стал утешать детей... Дети страшно привязались к доброму и ласковому начальнику, который так хорошо понимал их сердца...

А когда через два с половиной года иеромонах Серафим был переведен в Кострому, то горе детей было неописуемо и безутешно.

В бытность свою еще в Калуге, Владыка часто ездил в Оптину пустынь, где посещал старцев Анатолия, Варсонофия и Иосифа. О. Анатолий относился к нему с особенною любовью и был его духовником.

В 1910 г. о. Серафим решил на Рождественские каникулы поехать к матери в г. Перемышль. Мать очень обрадовалась этому, но и обеспокоилась, чем она будет кормить своего любимого сына, так как он не ел мяса, а рыбы в этом городке было невозможно найти зимою. Кроме того, она всегда беспокоилась о его слабом здоровье и очень хотела его подкормить. Со слезной молитвой она обратилась к святому Николаю Чудотворцу. Помолившись у его образа, она надела овчинный полушубок и вышла на улицу. Вскоре по другой стороне быстро прошел какой-то мужичок. «Кормилец, кормилец!» — позвала его мать. Мужичок подошел к ней. «Ты рыбак?» — спросила она его. — «Да, рыбак. Ну и что с того?» — «Да ко мне на днях приезжает сын мой монах. Мяса он не ест, а только рыбу. Так ты пойди на реку и поймай рыбки для сына, я тебе сколько угодно заплачу.» — «Да разве теперь рыбу ловят, матушка? Сейчас вся рыба на дно ушла. Ведь 25 градусов мороза». Но мать продолжала настаивать, говоря: «Сын мой за тебя помолится Богу». Мужичок согласился. Он пошел на реку Оку, около часа разбивал лед толщиною в аршин (70 см) и, перекрестившись и помолившись, как научила его мать, спустил в прорубь сетку, сказав: «Господи, ради отца Серафима, раба Твоего, пошли рыбу». Как только сетка опустилась в глубину, она забилась, и мужичок вытащил огромного серебреного леща и сейчас же отнес его матери. Обрадованная мать предложила ему деньги, но он наотрез отказался: «Что ты, матушка, ничего мне не надо. Ведь это чудесный лов. Скажи сыну твоему о. Серафиму, чтобы он помолился за раба Божия Петра». И ушел.

В 1911 г. иеромонах Серафим был назначен в Кострому инспектором Духовной семинарии. Пробыв на той должности один год, он получил новое высшее назначение ректора Воронежской Духовной семинарии. Эта семинария к моменту назначения о. Серафима в дисциплинарном отношении была в весьма расшатанном состоянии. Новый ректор положил много усилий и за год преобразил ее... Своею великою любовью, мудростью и безграничным терпением, Владыка возродил и поправил всю семинарию, подняв ее на исключительную нравственную высоту.

В 1920 году, 1(14) октября, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы в кафедральном соборе г. Симферополя архимандрит Серафим был удостоен рукоположения в сан епископа. (Его рукополагал митрополит Антоний (Храповицкий))

Большим утешением для него было обстоятельство, что в этот момент в соборе находилась, по недоведомым Божиим судьбам, великая русская святыня — чудотворная икона Божией матери «Знамения» Курско-Коренная.

Вскоре после этого Владыке пришлось со скорбью покинуть родину, и он оказался в Константинополе.

В августе 1921 г. епископ Серафим был назначен Управляющим Русскими православными общинами в Болгарии... Живя в непрестанном подвиге, Владыка от воздержания и тяжелых жизненных условий разболелся туберкулезом. Однако, несмотря на свою тяжкую болезнь, он с истинной пастырской ревностью заботился о своей обездоленной пастве... Владыка окормлял не только свою софийскую паству. Он объезжал и другие русские приходы в провинции, где своим служением, проповедью, беседами разливал всюду любовь и утешение и оставлял надолго благодатный след в их сердцах.

Как архипастырь, Владыка посещал также русские учебные заведения в Болгарии. А Пещерской Кресто-Воздвиженской гимназии был попечителем и принимал участие в изыскании средств для ее существования... Живя в тяжелых материальных условиях и лишении, Владыка заботился также о бедных и больных русских людях. Одних устраивал бесплатно в больницу, других — в инвалидные дома, третьим исходатайствовал пособия, иных просто подкармливал у себя, а некоторых пристраивал в свой мужской монастырь.

Не оставил без своей заботы Владыка и русских голодающих иноков на Афоне. Он создал комитет для сбора помощи им и в проповедях призывал прихожан жертвовать на это святое дело.

В 1934 г. Владыка был возведен в сан архиепископа. В своей личной жизни Владыка нес тяжкий крест. Его родной брат архимандрит Сергий почти постоянно страдал тяжелыми, часто смертельными, болезнями. Этот и другие тяжкие кресты, которые с великим терпением и смирением переносил Владыка, все больше и больше обогащали его добродетелями. Кто не испытал на себе необыкновенную любовь Владыки?! Приходившие к нему со скорбями, уходили окрыленными от его ласки и сочувствия, с твердым упованием на милость Божию. И их вера не была посрамлена. Дерзновенная молитва Владыки ко Спасителю и Пречистой Божией Матери много раз была чудодейственной и даже возвращала к жизни безнадежных. Своей любовью архиепископ Серафим покорял всех, даже своих недоброжелателей и гонителей.

Владыка был одарен Господом также даром прозорливости. Это особенно ощущали на себе его духовные чада, некоторые из коих сохранили собственноручные записки о сем. Владыка поражал своей прозорливостью, которая проявлялась даже на далеком расстоянии от него.

Будучи с юных лет духовно одаренным, и благодаря своему личному подвигу в огненной борьбе со страстями, Владыка сравнительно молодым епископом достиг большой духовной высоты. Помимо многих его добродетелей, он был одарен ангельской чистотой и целомудрием. Эта чистота дала ему возможность проникать в глубины духовного ведения и богословия. За свою чистоту Владыка получил от Господа дар усматривать самые тонкие отклонения от православной истины. Он следил за жизнью Православия и был как бы совестью ее. Где замечал он неправильность, бескомпромиссно изобличал ее, не боясь пострадать за истину. В результате появились бесценные богословские творения архиепископа Серафима.

Самым большим трудом Владыки было опровержение ереси парижского богослова протоиерея Сергия Булгакова, за что в 1937 г. Владыка был удостоен звания Магистра богословия. Владыка спешил к определенному сроку окончить этот огромный труд, но простудился, заболел, и у него поднялась высокая температура. Тогда он взмолился Божией Матери, к молитвенному заступлению Которой он всю жизнь прибегал, прося Ее, если Ей угоден его труд, чтобы Она исцелила Его. И что же? Температура Владыки тотчас спала на 36,6° и он успел к сроку закончить свой труд, чтобы представить его Архиерейскому собору в 1935 г.

В своих богословских трудах Владыка излил всю свою любовь к Спасителю, ревностно защищая истины Православия. Владыка говорил: «Мои книги, это моя кровь»...

Мне известно, сколько получал Владыка словесных просьб, писем и телеграмм отовсюду, даже и из заграницы, о молитвенной помощи в нуждах, скорбях и болезнях. Известна также и теплая благодарность за исполнение Владыкиных молитв. Любовь ко Христу проявлялась у него необычайной любовью к ближним... Мы никогда не забудем ласку Владыки, который часто повторял: «Я вам не только отец, но и мать!» Любил он повторять слова Амвросия Оптинского: «От ласки — другие глазки». И действительно, люди, подходившие к нему за благословением и советом, испытывали утешение и умиление...

Его любовь к Пречистой Божией Матери была особенной. Подобно величайшим старцам России: св. Серафиму Саровскому и Амвросию Оптинскому, Владыка как венец своей жизни оставил новооснованную женскую обитель «Покрова Пресвятой Богородицы», в чем выразилась его великая и трогательная любовь к Пречистой Божией Матери. Будучи сам истинным монахом, он всем сердцем любил монашество и столь связанное с ним целомудрие, которому учил он всех своих чад...

Насколько он был строг к самому себе, настолько был снисходителен к немощам ближнего, ожидая одного лишь искреннего покаяния. Я помню как однажды на проскомидии, вынув частицы за своих близких, Владыка стал вынимать их за своих врагов. Когда я этому удивился, Владыка сказал мне: «Я всегда за них молюсь!»

Скорбная жизнь Владыки была сплошным подвигом крестоношения. Ибо клевета, злоба, гонение от лжебратии, непонимание и непослушание духовных детей, омрачали постоянно его жизнь. Но с его стороны встречали лишь терпение и неизменную кротость.

Перед самою кончиною Владыка говорил своим духовным детям: «Если буду иметь дерзновение перед Господом, не оставлю вас».

А одному своему духовному сыну — монаху, плакавшему в ночь после погребения, Владыка явился во сне и сказал: «Что ты плачешь, ведь я не умер, я жив!»

Скончался Владыка в неделю Православия... (13/26 февраля 1950 года).

Скончался Владыка кончиною тихою и мирною. Последние дни перед смертью улыбка была на устах его. Кончину свою он предсказал заранее и точно указал ее за 5 дней, а затем еще и за 4 дня до смерти и старался утешать окружающих до самой последней возможности. Когда его близкие духовные дети скорбели перед кончиною его о том, что кто же будет теперь утешать их, то Владыка сказал, что если получит дерзновение перед Господом, то и в будущем, по кончине своей, будет утешать нас. Чего да сподобит нас Господь молитвами Пречистыя Своея Матере и всех святых Своих. Аминь».

Чудесная помощь

*Одна несчастная мать неожиданно получила дивную помощь от архиепископа Серафима, о котором раньше ничего не знала, так как в то время она была еще неверующей. Она была учительницей гимназии и со своим единственным сыном жила в г. Сливене. Зимой 1952 г. ее сын П. отбывал военную службу на южной границе Болгарии. Зима в тот год была очень суровая, снежная и холодная. Однажды, когда юноша был на посту, усталый и промерзший, он упал в снег и глубоко заснул. В это время произошел набег группы диверсантов, которые стремились перейти границу. К счастью, солдатам отряда П. удалось отбить и обезвредить их. Но когда стали искать часового, нашли его уснувшим на посту, арестовали его и отправили на военный суд в Софию. Из-за неблагоприятных в то время политических обстоятельств, ради страха и назидания других солдат, суд вынес самый страшный приговор — расстрел! Ходатайствовать о милости не было никакой возможности... Сокрушенная мать могла просить только, чтобы ей отдали тело сына и не лишили бы ее утешения ходить на его могилу. Она приехала в Софию и каждое утро с ужасом звонила в тюрьму, чтобы узнать исполнен ли уже приговор. В таком безнадеждном ожидании, однажды ночью она задремала. Вдруг является ей благолепный старец и говорит ей: «Страдалица мать, прейди ко мне в русскую церковь, и я помогу тебе!» Не дождавшись рассвета, она еще в темноте побежала туда, думая, что во сне увидала образ какого-то святого, чудотворная икона которого находится в церкви. Когда она обошла все святые изображения в церкви и не нашла такого образа, разочарованная вернулась домой, решив, что все это галлюцинация. Но в следующую ночь ей опять явился тот же благообразный старец и сказал: «Ты была в русской церкви, но не спустилась ко мне. Сойди ко мне вниз, и я помогу тебе». Удивленная женщина тогда уже поняла, что это не галлюцинация. Она снова пошла в русскую церковь и стала расспрашивать, не хранятся ли в церковном подвале какие-нибудь чудотворные иконы. Когда она спускалась вниз, в подвальное помещение, ее взгляд вдруг упал на портрет архиепископа Серафима. Она узнала в нем того самого благообразного старца, который во сне обещал ей помочь, и стала ему горячо молиться. После долгой молитвы, вся в слезах, она вышла из гробницы. Выйдя из церкви, она неожиданно встретила старого знакомого, которого очень давно не видала — доброго друга и со студента своего покойного мужа. В то время этот человек стал самым известным адвокатом в Софии. Когда он узнал о ее несчастии, он тут же, не теряя времени, отправился с ней в Министерство обороны к главному военному прокурору. Прокурор сразу связался по телефону с тогдашним министром-председателем В. Червенковым, который согласился отменить смертный приговор, заменяя его пожизненным заключением. А через несколько месяцев, при первой же амнистии, юноша был освобожден!

Мать П., до того времени атеистка, горячо поверила в Бога. В благодарность к Господу она устроила во дворе русской церкви богатую трапезу и сама всем рассказывала о чудесной помощи, которую получила от Владыки Серафима.

* «Когда моя близкая родственница, глубоко верующая, рассказала о чудесном избавлении молодого солдата от смерти, слушая ее, я не предполагала, что в том же 1952 г. попаду в страшную беду и в этот самый тяжелый час моей жизни, я также получу дивную помощь от архиепископа Серафима. Вот, что случилось со мной.

В середине июля 1952 г. я болела. Неожиданно получаю сообщение из Страхового института, где я работала инкассатором, явиться по поводу ревизии, которую сделали в моем отсутствии. Я сразу же пошла в свое учреждение. Ревизор мне заявил, что ревизия уже закончена и меня обвиняют в злоупотреблении суммой в 4 800 000 лв. Оставалось только написать акт и мне подписаться под ним. Когда я услышала это, мне стало плохо. Ревизор хладнокровно предложил пообедать и потом подписать ревизионный акт, который он сам после обеда составит.

Я вышла, шатаясь, бессильная и сокрушенная. В своем отчаянии направилась к центру города с намерением броситься под трамвай. Вдруг в этот роковой момент мне вспомнилось ясно чудо Владыки Серафима с юношей. Во мне появилась надежда, что он поможет мне. Я поспешила в русскую церковь, попросила пустить меня в крипту и там долго, со слезами молилась, прося Владыку Серафима, чтобы открылась моя невиновность. К трем часам после обеда я со страхом пошла в институт. Однако ревизор почему-то не явился ни в тот день, ни на следующий. Потом узнала, что во время обеда ему стало очень плохо, и его отвезли в больницу, где он скоропостижно скончался.

На его место был прислан новый ревизор, пожилой и очень опытный. Он не захотел подписать чужой ревизионный акт и пожелал сам проверить все сначала. После тщательной проверки он открыл, что была сделана умышленная фальсификация. Оказалось, что документы других двоих инкассаторов, которые злоупотребили суммой в 4 800 000 лв., были подменены и переброшены на меня. Случилось так, что в скором времени смерть внезапно постигла и их! Впоследствии я узнала, что первый ревизор довел до тюрьмы многих инкассаторов и большинство из них пострадали невинно. Е.К. заканчивает свой рассказ словами: «Слава Богу, и Его угоднику архиепископу Серафиму, по молитвам которого Господь Своей Божественной правдой победил человеческую неправду!» (Е. К.)

*М.П., студентка факультета ориенталистики, в июне 1988 г. должна была явиться на очень трудный экзамен по турецкой литературе. Как верующая, она поделилась своей тревогой со знакомой монахиней. Чтобы подкрепить ее, монахиня рассказала ей, как Владыка Серафим с дивной помощью Божию выдержал блестяще вступительные экзамены в Петербургскую Духовную академию. М.П. рассказывает: «С большим трудом я выучила хорошо один вопрос, который показался мне более легким. Перед экзаменом зашла в русскую церковь и горячо помолилась у могилки архиепископа Серафима. Когда в страхе вошла в экзаменационный зал, преподавательница подала мне несколько билетов. Я взяла тот, который был ближе ко мне. Оказался тот самый вопрос, который я знала лучше других. Моя преподавательница осталась очень довольна, и даже похвалила меня за то, что я хорошо подготовилась».

*Супруга д-ра К. Я. из Новой Загоры — Р., разболелась от рака в желудке. Ее муж, как врач, позаботился, чтобы были сделаны все исследования, и после установления диагноза послал ее на операцию в столицу. Прибыв в Софию, Р. прежде всего, пошла на могилку Владыки Серафима, которого еще раньше глубоко почитала, и горячо помолилась ему, чтобы операция прошла благополучно. Затем она поступила в больницу. Перед самой операцией ей сделали снова все исследования. И что же? Оказалось, что у нее нет никакого рака!

Счастливая женщина вышла из больницы и побежала, прежде всего, поблагодарить своего дивного врача Владыку Серафима.

*Вот, что рассказал один хорист русской церкви, И.И.:»Однажды я молился в гробнице архиепископа Серафима. Туда вошла пожилая женщина, интеллигентная с виду. Она рассказала, что в 1988 г. у нее во рту появилась опухоль, которая начала быстро расти. Обращалась она за помощью к разным докторам, один из них был ее знакомый профессор — онколог. После осмотра он сказал ей откровенно, что у нее скоротечный рак языка и медицина уже бессильна ей помочь, так как болезнь зашла далеко: рак распространился почти на всю полость рта.

Несчастная женщина, которая когда-то, еще в своем родном городе Пловдиве, слышала о необыкновенных случаях исцеления на гробнице Владыки Серафима, стала ходить каждый день в русскую церковь и подолгу молиться на его могилке. На шестой день она стояла в гробнице одна. Вдруг слышит голос: «Окуни свечку, которую держишь в руке, в лампадку надо мною и елеем помажь больное место». Объятая изумлением и радостью от этого дивного ответа на ее молитву, больная исполнила все, что ей было сказано. К великому ее удивлению, невыносимая боль сразу прекратилась. Следующие дни она продолжала мазать больное место; опухоль постепенно стала уменьшаться и через неделю совсем исчезла!

Больная пошла к своему профессору. После осмотра он, взволнованный, стал просить ее сказать ему, чем она лечилась, и кто ее вылечил. Тогда женщина подробно рассказала ему все, что с ней случилось. Доктор ей ответил, что она нашла самый правильный способ лечения и радостно воскликнул: «Слава Богу, и святому Владыке Серафиму!»