Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Асмодей, Астарот и другие 1 page





На одном из недавних всемирных масонских форумов было принято решение: усилить работу по реабилитации «вольных каменщиков» в глазах общественного мнения. [57] Постоянно содрогающийся от крайне неприятных скандалов Орден намерен погреться в лучах славы великих людей. Впрочем, это устремление известно уже давно.

«Народный герой, человек непревзойденной славы, генералиссимус Александр Васильевич Суворов — вот кто должен открыть собой ряд знаменитых русских деятелей-масонов», — читаем мы в книге Т.А. Бакуниной «Знаменитые русские масоны». В предисловии к ней, подписанном «В.К.» (за этой аббревиатурой легко угадывается — «вольный каменщик»), дается пояснение: «В дни, когда толки о масонстве приобрели неожиданную политическую окраску, русским полезно разбираться в них с некоторым запасом положительных знаний».

Эти дни наступили, видимо, в 1991 году, когда написанная в Париже книга, стараниями некоего А. Серкова впервые была издана в нашей стране. Итак, цитируем слова Т.А. Бакуниной о Суворове: «...находясь в Пруссии во время Семилетней войны и навещая в Кенигсберге своего отца, он был 27 января 1761 г. произведен в шотландские мастера в ложе «Zu den Drei Kronen» («К трем коронам»)... В списке ее членов, представленных 16 марта 1761 г. в ложу «Три глобуса» под № 6 значится «Oberieutnant Alexander von Suworow»».

«...во всяком случае, — пишет автор, — эта открывшаяся новая черта в биографии Суворова не стоит ни в каком противоречии с общим обликом этого замечательного человека».

Итак, Т.А. Бакунина отождествила «обер-лейтенанта Александра фон Суворова» с будущим генералиссимусом. В масонскую ложу «К трем коронам» в Кенигсберге был принят и два месяца значился в ее списках «обер-лейтенант», то есть поручик русской армии.

В Париже в начале 1930-х годов, когда Бакунина писала свои очерки, находилось много эмигрантов, бывших офицеров, которые могли бы сообщить автору о том, что в январе 1761 года будущий генералиссимус был подполковником! Разница в чинах, как видим, значительная...

В 1809 г., плодовитый писатель и переводчик, последователь Н.И. Новикова, В.А. Левшин выпустил в свет книгу о Суворове. Он процитировал строки из письма «некоего иностранца, бывшего у Суворова 21 октября 1799 г. в Ландау». Только что закончился Швейцарский поход. Имя освободителя Италии — у всех на устах. Интриги союзников России — лондонского и венского кабинетов — не позволили русскому полководцу погасить пожар европейской войны решительным наступлением на Париж. Его армия была переброшена из Северной Италии в Швейцарию, где оказалась подставленной под удар превосходящих сил французов. Гений Суворова и мужество его войск спасли честь России и ее государя. Армия вырвалась из каменной западни. Совершив свой последний подвиг, Александр Васильевич беседует в собственной штаб-квартире в Ландау, с британскими офицерами, приглашенными к столу.

«Чрезвычайно остроумно рассуждал он о зле, которое причинили религии Вольтер, Руссо и Рейналь, — писал один из гостей. — Далее рассказал он о том, как один из адъютантов, который тут находился, упал пропасть и нимало не ушибся. «Знаете ли, — сказал он мне, — кто его вытащил оттуда? Черт, потому что он франкмасон»...» Откровенная насмешка над тайным обществом! А может быть, прозрачный намек на интриганов-политиков, благодаря которым его ария оказалась в западне, среди альпийских пропастей? Ценность этого свидетельства повышается, если учесть, что В.А. Левшин значится в Словаре» Т.А. Бакуниной, как видный масон...

Интересно, как в переписке со своим родственником Д.И. Хвостовым Суворов именует придворных интриганов. Асмодей Благочестивый — глава Военной коллегии, ловкий царедворец граф Н.И. Салтыков; Астарот Иван-Царевич — бывший начальник Суворова в первую турецкую войну недалекий граф П.И. Салтыков; Луцифер Мартинист-князь Н.В. Репнин. В этой мрачной иерархии главный бес — «Луцифер». Суворов называет его «мартинистом», прямо указывая на масонские занятия Репнина. «Но гугнивого Фагота (так Александр Васильевич именовал Репнина за его гнусавый тембр голоса) — тяжело остеречься по мартинитству».

Если бы Суворов был членом тайного общества, чего ему опасаться?! «Я ему зла не желаю, — подводит итоги Суворов. — Другом ему не буду, разве в Шведенберговом раю». Суворов знал сочинения шведского духовидца Эммануэля Сведенборга, видевшего «рай», в котором все души живут в любви и согласии. Только там он мог бы примириться с мартинистом Репниным. Но это крайний случай.

Обратим внимание на еще один документ, опубликованный более ста лет назад.

«Я, Николай Репнин, клянусь Всевышним Существом, что никогда не назову имени Ордена, которое мне будет сказано почтеннейшим братом Шредером, и никому не выдам, что он принял от меня прошение к предстоятелям сего Ордена о вступлении моем в оный, прежде чем я вступлю и получу особое позволение открыться братьям Ордена. Князь Николай Репнин. Генерал-аншеф Российской службы».

Это клятва перед вступлением в орден розенкрейцеров. Полный генерал русской армии клянется в обете молчания. Кому? Бывшему капитану прусской службы брату Г. Шредеру.

Суворов был хорошо осведомлен об истинных целях секретного процесса над московскими масонами. 1 июня 1792 года в своеобразном стиле он писал Д.И. Хвостову: «Новиков цельно естли у Соловков. Калкуну Шувалову быть у скворцов, а оратору Репнину у сов»... Процесс окончился два месяца назад. Вместо Соловков Новикова заключили в Шлиссельбург. Покойный масон граф П.А. Шувалов (за его франкоманию Суворов называет его калкуном — индейскими петухом) уже давно вкушает «прелести» сведенборгова рая, а вот другой видный масон Репнин, претендовавший на первые роли, должен слушать уханье сов в глуши Лифляндских лесов. Так можно расшифровать эту строчку Суворова.

Екатерина оценила суворовское противостояние «фракции Репнина». Вскоре Александр Васильевич получил под свое начало крупные военные силы на юге России. Через два года он с лихвой отплатил за доверие... Восстание в Польше вкупе с успехами революционных армий Франции грозили большими потрясениями в Европе. Если бы революционный режим в Польше, поддержанный якобинской Францией, получил время для своего укрепления, народы Европы еще до Наполеона могли бы оказаться под властью новой тирании.

После капитуляции Варшавы Суворов писал императрице: «Господь Бог предводит победныя Ваши войски: Славу их увенчал Его Архистратиг падением здешнего Луцифера».

Это неопубликованное письмо полководца не оставляет сомнений в том, над какими силами, по его мнению, была одержана победа... Нет, никак не убедителен вывод Бакуниной о соответствии масонства и «общего облика» Суворова.

Суворов на «незримом фронте»

...Но история не была бы историей, если бы она не удивляла нас своими тайнами, неожиданными поворотами, новыми открытиями. Прежде, чем поставить точку, я рискну утверждать, что, не будучи масоном, масонскую ложу в Кенигсберге действительно посетил будущий генералиссимус. Можно допустить, что при передаче известий о посещении ложи «обер-лейтенантом Александром фон Суворовым», произошла ошибка. Вместо обер-лейтенанта в списках мог значиться оберстлейтенант, т.е., подполковник! Согласно изысканиям Бакуниной, Суворов явился в кенигсбергскую ложу и заявил о своей принадлежности к петербургской ложе «Три звезды». Таковой не смог отыскать даже академик А.И. Пыпин — знаток русского масонства. Странно: прусским братьям заявления Суворова оказалось достаточно для принятия. Более того, он сразу же получил повышение до шотландского мастера! Чем объяснить эту предупредительность вольных каменщиков из Кенигсберга?

Шел пятый год Семилетней войны. Прусское королевство, несмотря на военную и финансовую поддержку Великобритании, находилось на грани катастрофы. Мощная антипрусская коалиция (Россия, Франция, Австрия, Саксония, Швеция) заставила возмутителя европейского спокойствия Фридриха II перейти к обороне. Особенно чувствительным ударом стал для него день 1 (12) августа 1759 года. Намереваясь разгромить русскую армию, Фридрих повел свои полки в атаку при Кунерсдорфе... После битвы у короля не было ни армии, ни артиллерии. Он думал о самоубийстве. Только несогласованность действий союзников спасли короля от краха. Ради мира Фридрих готов был пожертвовать Восточной Пруссией, еще в начале войны занятой русскими войсками.

1 (12) января 1761 года в Кенигсберг — столицу Восточной Пруссии — прибыл новый русский генерал-губернатор. Императрица доверяла ему, как надежному и преданному человеку. Звался он Василием Ивановичем Суворовым и приходился родным отцом нашему герою. Он сменил на этом посту Н.А.Корфа, ставленника Петра III (голштинского принца по рождению).

Кстати, несколько слов о Петре. Взойдя на престол, он сразу приказал прекратить боевые действия против Фридриха, перед которым преклонялся. Он не только заключил мир со злейшим врагом России, но и вернул прусскому королю все завоеванное.

Офицер, служивший при канцелярии генерал-губернатора Восточной Пруссии, так описывал всю происходившую несуразицу: «Многие говорили тогда, что помогло к тому много и вошедшее в тогдашние времена у нас в сильное употребление масонство. Он (император Петр III — В.Л.) введен был как-то льстецами и сообщниками в невоздерженностях своих в сей орден, а как король Прусский был тогда, как известно, гранд-метром сего ордена, то от самого того и произошла та отменная связь и дружба его с королем Прусским, поспешествовавшая потом так много его несчастью и самой пагубе. Что молва сия была не совсем несправедлива, в том случилось мне самому удостовериться. Будучи еще в Кенигсберге и зашед однажды к лучшему тамошнему переплетчику, застал я нечаянно целую шайку тамошних масонов и видел собственными глазами поздравительное к нему (Петру — В.Л.) письмо, писанное тогда ими именем всей тамошней масонской ложи...»

Это свидетельство дает представление о роли масонов в сложных и, на первый взгляд, необъяснимых политических комбинациях, когда национальные интересы приносятся в жертву отвлеченным принципам, а на деле — интересам других государств.

Знаток финансов и специалист по тайным розыскным делам В.И. Суворов, очевидно, был осведомлен о роли масонов в политических играх Резонно предположить, что новому генерал-губернатору хотелось познакомиться с настроениями кенигсбергских вольных каменщиков Приехавший на побывку сын как нельзя больше подходил для этого Александр Васильевич прекрасно владел немецким языком, имел большой опыт военной службы и знал толк в разведке. Оказавшись в местной ложе, он сослался на мифическую петербургскую «Три звезды» Прусские масоны не стали требовать формальных доказательств от сына самого генерал-губернатора и возвели его в шотландские мастера. Для простого офицера русской армии такая предупредительность была бы невероятна.

В течение двух месяцев прусские братья числили Александра Суворова в своих членах. Но подполковник больше не появлялся. Выполнив поручение отца, он отбыл в действующую армию. Этот «подвиг разведчика» остался незаметным на фоне великих событий его жизни. Но мы должны знать: его «наука побеждать» была наукой повергать и «видимых бесов». И ясно, почему он преуспел в ней. По свидетельствам современников, Александр Васильевич свято исполнял все религиозные обряды, молился, клал земные поклоны перед образами, строго держал посты. Особую ревность имел к церковным службам: на рассвете спешил в храм к утрене. Сам читал Апостола во время службы и пел на клиросе. Известны его духовные сочинения. Еще в начале XX века знаменитый русский философ сказал: я удивлен, что Суворов не канонизирован до сих пор.

КИПЕНЬЕ «ВЫСШИХ ГРАДУСОВ»
(Из дневника)

Мы вернулись в Москву невероятно одинокими, брошенными, бедными и голодными. После такой невозвратной потери как Гардер, будущее русского масонства виделось расплывчато-туманно...

На фоне крушения социалистических идеалов и начинающихся разбойно-рыночных отношений страну охватило безумие бизнесомании. Все добывали что-то, покупали, продавали, куда-то вкладывали и ждали бешеных процентов. У тебя тоже начинался зуд предпринимательства. Мне очень не нравились некоторые из твоих новых «братьев» — бывшие комсомольские функционеры. От их «скошенных от постоянного вранья глазок» становилось как-то противно и думалось, что такие-то вот — непотопляемы при любом режиме. Скептически оценивая твои возможности по части деловой активности и организаторские способности, я все же думала про себя, что, во-первых — «чем бы дитя не тешилось...», а во-вторых — кто его знает, с такими проходимцами и пробивалами, как эти «братья», может быть, даже тебе когда-нибудь, как Шарикову, «свезет»...

Ты всю жизнь веришь в неожиданное богатство и сказочный успех. В то, что все может устроиться «по щучьему велению», само, не отвлекая от лежания на печи. Всю жизнь твои, сулящие невиданные прибыли, начинания и проекты рушатся и оказываются замками на песке, но ничему тебя не учат. Наверное, красивая сказка Гардера про «масонскую звезду» еще больше укрепила тебя в вере, точнее, в нелепом суеверии — в твой освященный чем-то путь и неизбежную удачу. Ты суетился с комсомольцами в тщетной надежде разбогатеть, тебя кидали и обманывали. Отлежавшись на диване и зализав раны, ты вновь начинал куда-то звонить и с кем-то встречаться.

Я стала все чаще ходить в храм. Меня тянуло туда чувство вины перед Богом, ощущение опасности, неопределяемой словами скользкости — что ли? — нашего пути... Было и еще что-то. Уже тогда я, невоцерковленный человек, угадывала необычайную важность молитв за упокой души Гардера. И я молилась, подавала записки, ставила свечи на канон. Идя на занятия в институт, каждый раз забегала в церковь. Правда, именно — «забегала»...

+ + +

История твоего крещения стоит того, чтобы о ней здесь вспомнить: она также неправдоподобна, как и все в твоей жизни. Когда мы впервые встретились и сразу поженились, ты, как и все в вашей абсолютно атеистической семье, был нехристем. И вот тогда у меня почему-то хватило ума и такта «не давить». Я говорила тебе, что хожу в церковь, что считаю необходимым иногда поговеть, поисповедываться, причаститься, но подчеркивала: «для себя». Я никогда не говорила, что и тебе бы это надо...

В сумке книг и старого тряпья, что ты когда-то перевез в мой дом, оказались две дивные, старые, большие аналойные иконы. Казанская и Владимирская. Я уверена, что они — из ярославского Спасского монастыря... Владимирская чуть светлее. Казанская же — непроглядно черная, пораненная, обожженная. Я их повесила, на тогдашнем своем уровне «православности» — симметрично по двум сторонам огромного — во всю стену — старинного зеркала в гостиной. Повесила и забыла...

Года два-три прошло. Однажды я примчалась со студии, и ты открыл мне дверь какой-то потрясенный и светящийся. Дождавшись тихой паузы после моей обычной трескотни, ты особенным каким-то голосом почти прошелестел: «Я крестился сегодня...» И дальше был рассказ. Ты говорил, что все случилось неожиданно и странно, как во сне. Все совершалось словно помимо твоей воли. Сознание как будто отключилось и не участвовало в происходящем. Ты шел по Разгуляю в обычных своих делах и планах с портфелем, набитом какими-то книжками, статьями, бумагами, когда ноги как бы сами собой занесли тебя в Елоховский... Кажется, только там была тогда единственная в Москве купель для взрослых! Пересказывая мне подробности, ты сам никак не мог взять в толк, почему такой всегда стеснительный, ты, совершенно не стыдясь своей наготы, разделся? Какие-то случайные старушки рубашку купили, нательный копеечный крестик и бумажную малюсенькую иконку... «Положение во Гроб», кажется... Ты совершенно не понимал, как это все могло с тобой случиться, был растерян, смущен и счастлив... Удивительно, что почти так же, неожиданно, покрестился потом и один из твоих «братьев». Покрестился, уже став масоном. Ангел-хранитель дает нам шанс...

После смерти Михаила Васильевича ты стал иногда ходить со мной на службу, а потом мы вместе, как могли, «подготовились», исповедывались и причастились. Совершенно случайно, — не было ведь у меня тогда никаких православных календарей — днем твоего первого причастия оказался День Михаила Архангела... 21 ноября 1993 года. Я не знала тогда, что за 16 дней до этого на Красной площади был торжественно освящен Святейшим Патриархом — Казанский Собор! Нас с тобой на этом празднике, конечно, не было... Мы собирались в Париж...

«Париж — всегда Париж». Это правда. Много, слишком много тяжелого, неприятного и грустного связывает нас с этим городом. Сколько разочарований, обид и слез! И все-таки... Когда ползешь по бесконечному транспортеру в каких-то космически-стеклянных трубах аэропорта Шарль де Голль и с удовольствием вдыхаешь парфюмерно-дезодорантный, сладковатый, такой знакомый запах... Когда проносишься внутри бетонных барьеров Переферик, а впереди уже почти различаешь, ставшие такими родными две высоченные колонны «Дю Трон»... Сердце замирает от предвкушения чего-то нового, радостного и праздничного!

Ничего радостного и праздничного, как всегда, не происходит. Разве что Жан-Пьерчик, с чисто женской заботой оставил нам в холодильнике очередной какой-нибудь «праздник живота». Не успев даже раздеться и поставить чемодан, ты бросаешься к пищащему уже телефону: свежайшая порция парижских сплетен — как утренняя газета к раннему кофе! Нас ждут с нетерпением и готовностью чем-нибудь огорчить. Тот, первый после смерти Гардера, приезд в Париж, был особенно горьким.

Мы снова, как раньше, как в догардеровские времена — одинокие и жалкие попрошайки. Мы снова пишем, ходим, клянчим. Мы снова что-то пытаемся объяснить, доказать, убедить. Мы снова видим вежливо-равнодушные с косметической какой-то, неискренней улыбкой лица. Никому нет до нас дела. В новом нашем, «регулярном»-таком правильном, таком «духовном» и «божеском» послушании — все так же лицемерны, чванливы и жадны, как и в Великом Востоке...

А тут еще «семейная драма» у Жана и Жан-Пьера. Постоянно мотаясь в командировки по нашей необъятной Отчизне, Жан в конце концов попался «на крючок» каким-то мафиози. «Крючок» был нам представлен немедленно, в день прилета. Желтовато-смуглый цвет лица этого косоглазого тщедушного татарчонка не мог скрыть его явной «голубизны». Мы с тобой подумали тогда, что за этим милым юношей из города Казани непременно скрываются какие-нибудь хитрые дельцы, «раскручивающие» влюбленного Жана.

С началом зимы в Париже проходят два больших масонских праздника. Оба они заканчиваются «жур де дам» — великолепными, на высшем уровне, вечерами с приемом и ужином «в честь прекрасных дам». Мы, разумеется, были всегда почетными, и что важнее всего — бесплатными — приглашенными и на «символических», и на «высших» градусах. Помнишь, нам, с нашими доморощенными привычками к «демократическому централизму» это масонская лукавая демагогия далась не сразу.

В отличие от марксизма — у масонства не три источника — три составные части, а всего один базовый «камень». Это «символическое» или «голубое» масонство. Первые три градуса считаются основными, самыми главными и как бы вполне достаточными для вольного каменщика. «Ученик — подмастерье — мастер» — вот и вся карьера.

Однако, это все — для дурачков-идеалистов. Для «лохов», как говорят сегодня у нас на Родине. Потому что есть еще «высшие градусы». Они заманчивы не только прелестными названиями — «Розенкрейцеры» — 18°, «Ареопаг» — 30°, но и тем, что весьма престижны. Как раз в высших-то градусах и начинается масонский карьеризм. Это дружно отрицают. Этого стесняются, особенно в Англии, где все так традиционно и добропорядочно. Зато в Америке за хорошие деньги буквально в один вечер, на одном собрании, можно сразу же получить 32°.

В Америке вообще чуть ли не все масоны — тотально — 32. Но все-таки не 33. Масоны 33° объединяются в особую ложу, которая называется «Верховный Совет».

Ты помнишь, как в разговоре с журналистом мы с тобой пытались объяснить, что в масонстве не существует подчинения низших высшим, что все ложи свободны и независимы друг от друга? На лице собеседника было написано сомнение, а мы с тобой искренне верили тому, что утверждали! Мы повторяли на разные лады: Великий Мастер Великой Ложи может, конечно, в чем-то руководить Досточтимыми Мастерами лож, входящих в послушание, но совершенно никому больше не подчиняется, ни от кого не зависит, ни перед кем не отчитывается. А Великий Командор, возглавляющий Верховный Совет высших градусов, в свою очередь — свободен, как от подчинения кому-либо, так и от командования кем-либо. Ты до сих пор убежден в этом?

Без Гардера даже светская жизнь, даже выезды на балы и приемы особой радости не приносили. Правда, теперь нас сопровождал Жан, которого ты «регуляризировал» в Досточтимой Ложе «Гармония» еще летом (в России же быть масоном дешевле!). Он был с нами, но мысли и душа его витали где-то...

На празднике «Высших градусов» произошел внутримасонский, но вместе с тем — международный, межконтинентальный скандал. Дипломат и умница Гардер умел каким-то образом улаживать противоречия между Американским и Французским (за которым — Европа) Верховными Советами. Теперь все пошло вразнос!

Дело — все в том же. Ратуя, как бы, за демократизм и общедоступность американцы отстаивали свое право откровенно торговать градусами. Европейская, старая традиция требовала сохранить все же элитарность, неприступность, особую избранность высших степеней. Это — суть конфликта. Частности и нюансы были выражены в каких-то деталях ритуалов и прочей внешней атрибутике. В итоге два Великих Командора не смогли договориться друг с другом. Американец, прилетевший на этот всемирный смотр масонских сил, на праздник не был приглашен, и остался у себя в номере.

Французский же Великий Командор был так потрясен, растерян и напуган, что даже с тобой советовался. Тем более, что твой статус в тот момент был вообще неопределенным: всего-навсего «досточтимый» (Великой-то Ложи России еще нет), а в то же время — уже 33! Это в твоем-то, таком юном по сравнению с другими «тридцать третьими», возрасте. Ты же был и чем-то вроде «духовного наследника» Гардера. Советы французскому командору ты давал перед приемом, на дневном заседании. А вечером, в процессе светского ужина, с подачи лихого пьяного Жана, мы позвонили американцу. Разговаривала с ним я. Какой это был позор! Он сообщил, что уже в постели и пожелал «спокойной ночи». Ужасно! А мы-то всего-навсего о деньгах, обещанных Гардеру, напомнить хотели...

Утром сквозь прозрачные стены аэропорта мы смотрели на подруливающий Ил-86, как Золушка — на тыкву с мышами. Я дала себе твердое обещание: на будущий год в Париж ни за что не мотаться. Хватит!

Дешевый аэрофлотовский рейс был битком набит ползающими повсюду, кажется, даже под обшивкой фюзеляжа и за блистерами — цветными детишками. Каким-то образом им удалось заразить меня инфекционным паротитом, свинкой, по-простому. Весь остаток зимы я мучилась с температурой, неоткрывающимся ртом, распухшей шире всех зеркал физиономией.

А потом наступило первое, по-настоящему дачное, в нашей жизни лето. Во мне проснулась страсть к земле. Мы посадили тоненькие саженцы, вскопали огород. Жили в крохотном вагончике без света, воды и тепла, строили забор, расчищали липовый парк и ходили на речку.

+ + +

Моя возня с грядками тебя не вдохновляла. Интерес вызывало только то, что под землей. Даже под небольшой саженец ты готов был рыть огромную яму, когда слышал гулкое эхо пустоты в глубине. Что ж, на соседнем участке — мы сами видели — котлован под будущую дачу обнажил мощные известняковые своды подземного хода. Вспоминались и слова приглашенных тобой «рамочников»: ходы есть. Только перекрыты они «энергетическими замками». Что это за «замки» такие, думаю я теперь? Не те ли подземные бесы, что призваны охранять сокровища и клады до пришествия антихриста, чтобы он воспользовался ими? Для его колдовства и ложных чудес припасена Новиковская библиотека...

А за рекой потихоньку возрождался храм. Мы тоже вносили свою лепту — на рамы и дверь, на доски и стекло, на печку и провода. Потом — на колокола. Настоятеля еще не было, но службы уже иногда были. И мы слышали колокольный звон.

Храм Тихвинской Иконы Божией Матери был построен отцом Новикова, выходцем из Северо-западных губерний. Там Тихвинскую почитали всегда особо. Получив поместье под Москвой, набожная семья привезла с собой и эту дивную икону. На ней Матерь Божия и Предвечный Младенец — как будто в роскошных париках по моде XVIII века, так написаны нимбы. [58] Все местные бабки утверждали, что образ этот — чудотворный. Старожилы помнили, как советские власти закрывали церковь, но не знали, куда девалась Тихвинская. Про иконы говорят: «ушла»...

А на праздник Тихвинской 9 июля 1993 года случилось Чудо... На фанерной, временно сделанной, алтарной перегородочке висела на кнопках бумажная, «софринская» Тихвинская — размером с почтовую открытку. Бабульки частушечными голосами пели перед ней акафист. Из соседнего Завороба приехал батюшка. Переоблачился, взмахнул кадилом: «Благословен Бог наш...»

«Богородица в речке. Богородица!» — завопили, вбегая, мальчишки... Ее торжественно внесли в храм — мокрую, сверкающую как будто бы свежими красками — старинную икону... Плакали все — и бабки, и батюшка, и даже эти пареньки. Мы с тобой пришли приложиться к ней позже, гораздо позже...

Было и еще одно Чудо с этой храмовой иконой. Года через два из плохо закрытого на деревенский замочек храма — ее украли. Только что назначенный настоятель благословил старушек не причитать, не отчаиваться, не плакать, а молиться. Молились долго... И однажды к храму подъехал милицейский желтый уазик, из которого вышел местный ворюга, алкаш. Руками в наручниках он прижимал к себе большую тяжелую икону. Так он и на солею, к самому Алтарю ее нес... Говорят, за одну ночь раскаялся. Еще говорят, что даже на суде ему это шествие в наручниках вспомнили и «зачли»...

Старостой возрождающегося храма в те времена была Аня — внучка той самой Галины Ивановны, которая «выбила» нам землю. Аня и ее мама продолжали помогать нам, пока мы обживались и строились. От нее я впервые услышала: то, чем мы с тобой занимаемся, называется в православии «богоборчеством». Она была такой смешной молоденькой болтушкой, что поверить в ее слова, было бы верхом легкомыслия и глупости.

+ + +

Сколько сил, времени, нервов было затрачено на то, чтобы в июне 1995 года мы смогли наконец-то открыть «Великую Ложу России»! Боже мой! Как же мы суетились, волновались, как много работали для того, что казалось тогда событием грандиозным и невероятно нужным Отечеству! Ты хорошо помнишь, чем мы объясняли себе эту нужность?

К тому времени, не будучи людьми воцерковленными, мы не знали еще ничего про антихристианскую суть мирового масонства, но зато отлично знали, какая дрянь масонство в виде, так сказать, общественного движения. Тут у нас уже иллюзий не было. В ложах все «братья» на «ты». Все целуются, все равны, все свободны. Вот за этим-то, за «братскими» связями и идут туда те, кто ищет знакомств и протекции. Мировой «клуб» деловых людей. Причем, окутанный ореолом секретности, элитарности, престижности.

Наши иллюзии и романтический порыв были чисто русскими. Мы были убеждены: это «у них» масонство — выродившееся, разложившееся, словом — «испорченное». Мы верили в себя! Мы думали, что здесь, в Москве, на нашей святой и чистой почве, возможно возрождение Ордена «истинного», того самого, что декларируется уставами, ландмарками, утраченными «идеалами»! Мы говорили себе, что современное мировое масонство все равно рано или поздно проникнет в Россию, но без нас оно проникнет именно в виде «клуба новых русских» — т.е. в этом своем уже испорченном и прогнившем западном варианте. А наша-то великая миссия в том и состоит, чтобы этому воспрепятствовать!

В России, говорили мы друг другу, масонство станет тем, чем оно должно быть — «свободным единением людей»! Мы соберем в ложи людей честных, порядочных, чистых, интеллигентных! Не допустим богатых бандитов, политиканов и жуликов, карьеристов и корыстолюбцев! Русское масонство станет действительно — поиском духовного пути...

И спешили мы с открытием «Великой Ложи» все потому же: боялись, что нас опередят «братья» более пронырливые и «не те».

Разумеется, львиная доля работы по подготовке к «инсталяции» ложилась на твои плечи. Будущий «Великий Мастер России» на этом этапе вкалывал, как на самом деле, — простой «каменщик»! Я старалась помочь всем, чем только могла. Я начала закладывать основы будущей «женской ложи» и собирала у себя на дамские чтения по тем дням, когда вы «работали», жен твоих «братьев».

Жена «вольного каменщика Саши» представилась: «Вика». Я втайне посочувствовала ее мужу. Надо же! Такой милый и умный мужик, а жена такая молодая — у нас же Глеб такого возраста — плохо воспитанная, развязная... Говорит нескладно, пузырит жвачкой... Даже мои богемные студенты ведут себя приличнее! А эта еще с порога со мной на «ты» почему-то... В незнакомом доме..

Все присутствовавшие в тот вечер дамы переглянулись: негласный договор о совместном воспитании этого странного существа был подписан. И ее полуторагодовалый сын Алеша, и сама она оказались некрещеными. Крестить их Саша согласился так, как будто только и ждал этого моего предложения. Я же была выбрана крестной матерью. Готовилась старательно. Купила и прочла книжки про таинство крещения, долго выбирала крестильные рубашечки.

Я не знала тогда наизусть «Символ Веры». Как мне было стыдно, когда батюшка спросил, можно ли идти в крестные, не зная «Верую»! Ведь люди, бывающие в церкви, просто оттого, что поется это хором всеми присутствующими на каждой литургии, запоминают слова автоматически...

Водить в Храм своевольную гордячку Вику? Мне это оказалось не по силам. К тому же Алеша сразу же после крестин начал беспрерывно болеть. Я привозила Святую воду, звонила врачам и советовалась со своими подругами, вырастившими не одного ребенка. Я моталась к Саше с Викой, пыталась как-то помочь этой нерадивой и ужасно неряшливой матери. Она по-прежнему не выпускала изо рта жвачки или грызла леденцы, беспечно отбрыкиваясь от моей опеки, а на больном малыше срывала досаду за вынужденное сиденье дома.

Date: 2016-05-14; view: 278; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.007 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию