Глава 1. Я сидела на узкой скамейке в сквере за магазином, в который мне необходимо было зайти

Арлен Аир

Под светом трёх лун

Под светом трёх лун – 1

Арлен Аир

Под светом трёх лун

Глава 1

Я сидела на узкой скамейке в сквере за магазином, в который мне необходимо было зайти. Сидела довольно давно и никак не могла набраться решимости, чтобы зайти внутрь. А время шло. Я понимала, что больше откладывать нельзя. Чем дольше я жду, тем хуже мне будет потом. Меня и сейчас‑то ждало совсем не радостное возвращение домой. А уж с таким‑то опозданием точно ничего хорошего не предвидится.

Я кляла себя за то, что поспешила и не посмотрела, что мне дали. Как я могла не проверить сдачу? Как могла так легкомысленно сунуть деньги в карман? Я, видите ли, спешила, чтобы посмотреть новый фильм. Вот теперь и смотрю не фильм, а то, как солнце все ниже спускается к горизонту. Время идет. Нет, оно бежит, и тетя ждет меня дома. Она‑то как раз никогда не забывает «своих обязанностей». Вот и сегодня, забрав у меня сетку с молоком и сметаной, она первым делом пересчитала сдачу и сразу ткнула меня в несоответствие. И хотя это была моя первая такая оплошность, я понимала, что спросят с меня по полной.

Сразу припомнилось все, что мне пришлось пережить, когда я забывала или теряла какие‑любо вещи. За два года таких случаев было мало, но каждый раз тетя Нюра поднимала неимоверный скандал.

Мне иногда казалось, что было бы лучше, если бы она меня лупила ремнем. Наверное, легче один раз пережить боль, чем раз за разом выслушивать нотации и упреки. Когда я прошлой осенью забыла в школе шарф и буквально тряслась от страха, то моя подруга Маринка даже не поняла, что особенного случилось. Подумаешь, поругают. Ее тоже ругают. Она не понимала, как это можно делать по‑разному.

Когда день за днем тебя попрекают тем, что ешь чужой хлеб и не ценишь доброты родственников, когда порой нотации переходят в откровенный матерный визг. Иногда хотелось зажать уши и не слушать. Но такое счастье мне было не доступно. Моя двоюродная сестра Людка всегда старалась держать мои руки так, чтобы я не пропустила ни слова, сказанного в мой адрес.

Потерянный шарф мне вспоминали долгих три месяца, пока я опять не «провинилась». На этот раз я нечаянно сожгла варежку. Мы с Мариной шли из школы мимо строящегося детского сада и остановились посмотреть, как мальчишки поджигали на палочках раздобытую где‑то черную смолу.

Пацаны устроили небольшой костер рядом со строительным мусором, и их забава выглядела весьма привлекательно. Я только подошла посмотреть и сама не поняла, почему варежка на моей левой руке вдруг быстро вспыхнула и синтетическая ткань на ладошке оплавилась.

Я с ужасом осознала, что меня ждет дома. Почему‑то решила, что версия о потерянной варежке будет менее проблемной. Потихоньку выкинула ее между гаражей и пошла домой.

Потерю обнаружили не сразу. В выходные дни мы поехали на рынок. Пока ждали на остановке троллейбус, тетя Нюра обратила внимание, что одна моя рука все время в кармане. Сразу потребовала показать вторую варежку и, узнав, что ее нет, тут же начала меня воспитывать. Подошедший троллейбус ее никак не смутил и не остановил поток слов. Усевшись на одно из свободных сидений, тетя стала довольно громко возмущаться и делиться с сидевшей рядом бабой о неблагодарной сироте. Подробно расписала то, сколько на меня тратится денег и времени на воспитание. Причем обычно тетя никогда не упоминала, что теперь она вместе с семьей живет в трехкомнатной квартире, оставшейся после смерти моих родителей.

К тому времени, как мы доехали до рынка, весь троллейбус был в курсе того, какая я бесчувственная дрянь. Мне было так стыдно, что хотелось выскочить из троллейбуса на ходу. Еще три дня тетка с упоением «обсасывала» любимую тему. А потом случился настоящий скандал! Не знаю, как, но Людка нашла варежку в гаражах и принесла ее домой, чтобы наглядно продемонстрировать, как это выглядит.

Тетка орала так, что даже дядя Витя попросил ее «заткнуться», поскольку она мешала ему смотреть футбол.

После того случая каждое мое утро начиналось с упреков, что я ем хлеб, заработанный родственниками. Небольшой отдых от нотаций я получала в часы занятий в школе. А потом все продолжалось.

Тетя Нюра возвращалась домой, кидала у порога сетки и со словами: «Где эта дрянь?» и начинала меня воспитывать. Я иногда даже удивлялась тому, как ей не надоедает повторять одно и тоже каждый день. Иногда я очень сильно жалела, что имею родственников, и меня не отправили в детский дом. Там, говорят, тоже жизнь не сахар, но порой мне казалось, что хуже и быть не может.

К началу лета варежка уже немного подзабылась, а вот сегодня я дала новый повод для нравоучений. Я не пересчитала сдачу!

Сжав кулаки и собрав все свою решительность, я пошла в магазин. Отстояв очередь в кассу, объяснила суть вопроса кассирше. Та злобно на меня посмотрела, показала на покупателей у меня за спиной и пояснила, что «снимать кассу» сейчас не будет. Но если я приду за пятнадцать минут до закрытия магазина, то она проверит остаток при мне.

Это был конец. Я понимала, что даже если принесу недостающие деньги домой, то тетка не простит такого опоздания. Все близлежащие магазины закрывались в шесть, но именно этот магазин считался дежурным и работал до девяти вечера.

Сдерживать слезы уже не было сил. Как во сне открыла одну, а потом вторую двери магазина. Заходящее солнце ослепило меня. От слез и яркого света я не видела ничего. Но не повернула в сторону дома, а пошла вперед, через газон в сторону дороги. Мне хотелось умереть и оказаться рядом с мамочкой. Обошла попавшийся мне на пути куст и продолжила идти дальше по траве. Слезы душили меня, а я никак не могла понять, почему до сих пор не дошла до дороги, где, если повезет, меня собьет машина. Так и не дождавшись столкновения с автомобилями, опустилась на землю и стала с упоением реветь во весь голос. Мне было все равно, что подумают обо мне прохожие, и как я выгляжу со стороны. Радовало, что никто не обращает на меня внимания и не старается утешить. Да и какое тут может быть утешение! Встречи с тетей не избежать, а значит, не избежать и наказания.

Сколько я плакала – не знаю, но когда моя истерика перешла в легкие всхлипы, смогла оглядеться. Утерла щипавшее от слез лицо подолом платья и осмотрелась. В голове все еще был туман. Мне никак не удавалось понять, где это я, и почему так тихо? В большей степени это напоминало лес, а не зеленую зону перед магазином. Постаралась припомнить, как долго я шла. Вроде всего пару десятков шагов. Не могла я так далеко забрести. Пока сидела и размышляла, солнце уже совсем опустилось за деревья. Стало темнеть. Прикинула, что если я в лесу то, возможно, здесь водятся волки и прочие дикие звери. Вот и хорошо, пусть меня съедят! Все лучше, чем возвращаться в магазин за сдачей.

Я еще немного поплакала, почувствовала, как после слез захотелось пить. Посмотрела на уже почти совсем темный лес и поняла, что с питьем придется подождать. Пересела поближе к большому дереву, а потом вообще забралась под его корни. Немного повозилась, сделала для себя что‑то вроде норки и уснула.

Проснулась я от громкого щебета птиц. Выползла из под корней и стала осматриваться. Объяснения тому, где я, не находила. Решила осмотреться, но побоялась удаляться далеко от этого места. Стала бродить вокруг большого дерева, постепенно увеличивая круги. Пить хотелось все сильнее. Я не знала, где я, но понимала, что если не найду в ближайшее время воду, то скоро обессилею.

Примерно на десятом круге, когда выбранное дерево уже почти не просматривалось на фоне прочей растительности, услышала журчание воды. Шум воды был так тих, что если бы я не хотела так пить, то, возможно, и не услышала шелест маленького лесного ручейка.

Подойдя к нему, я некоторое время размышляла, что делать. Припомнился плакат на стене возле школьного кабинета врача, с красноречивой надписью: «Не пей сырую воду!». И две картинки, с изображением мальчика. Первая – как тот тянется губами к ручью, а затем на втором плакате этот же мальчик зеленого оттенка, лежит в больнице. Несколько минут я колебалась, но потом напомнила сама себе, что еще вчера собиралась умирать, так что нет ничего страшного если выпью сырой воды сегодня. В общем, напилась и умылась из ручья.

Затем стала размышлять, что делать дальше и куда мне идти. Припомнила уроки географии о том, что все ручьи впадают в малые реки, а те в большие и так далее. Сделала из камушков небольшую пирамидку на берегу, чтобы запомнить место и пошла вниз.

Спускаться по течению ручья было легко, настроение у меня улучшалось с каждой минутой. А росший вокруг лес был таким чистеньким и светлым, что только добавлял мне непонятной радости.

В какой‑то момент услышала яростное чириканье птиц, отнимавших друг у друга еду. Не задумываясь, решила принять участие в этой борьбе за что‑то съедобное. Отошла от ручья и приблизилась к месту ссоры. Небольшие серые птички летали вокруг дерева, периодически расклевывая длинные продолговатые плоды. На самом дереве плодов не было, а росли они на странном вьющемся растении, которое оплетало снизу до верху выбранный им ствол. Верхние плоды были мельче и висели вполне открыто, а вот нижние были почти скрыты под большими листьями. Кроме того, чем больше были эти «огурцы», тем более крупные листья их закрывали. Я поняла причину спора птиц: им было не удобно срывать нижние, а наверху росло не так уж и много плодов. Понабюдав за наглыми пернатыми, которых никак не смущало мое присутствие, пришла к выводу, что данный овощ съедобен для человека, и сорвала один. На вкус огурец оказался не таким пресным, как те, что росли у нас на даче. Он имел немного сладковатый привкус, а косточки были мельче, да и формой отличались от обычного огурца. Одного такого плода мне хватило, чтобы насытиться, но я прихватила еще парочку. И, зажав в каждой руке по огурцу, продолжила путь.

От дерева с огурцами я отошла совсем немного, когда увидела, что ручей превратился в небольшой водопадик, не более метра высотой, и вливался в другой водоем. Скорее всего, это было озеро. Я отчетливо видела его дальний берег. Поскольку выбора у меня особого не было, то пошла вокруг, решив, что где‑то должен быть другой ручей, который продолжает свой путь к реке.

Примерно через полчаса стало понятно, что я обогнула озеро полностью и вернулась к водопадику с другой стороны. Продолжение ручья я не нашла, но зато мне припомнились задачи по математике, про то как из одной трубы в бассейн вода наливается, а из другой трубы она вытекает. То, что из озера ничего не «выливалось», меня немного озадачило. Я задумалась о том, куда может уходить вода из озера и вспомнила передачи по телевизору, где показывали подземные реки и озера. Вероятно, тут было что‑то похожее – вода уходила под землю.

Не зная, чем заняться дальше и куда идти, положила огурцы на поверхность большого плоского камня и пошла обследовать округу. Опять вспомнила про зверей. Некоторое время изображала из себя следопыта, пытаясь разглядеть в траве следы хищников. Следов не было никаких, а может, я не умела искать. Но зато я с удивлением обнаружила дерево, под которым ночевала. Обошла его по кругу. Так и есть. Тут и следопытом быть не нужно, чтобы заметить мои отметины.

Как оказалось, от озера до дерева было всего пару сотен шагов. Это я долго шла до ручья, а потом вниз по течению, а на прямую к озеру можно было добраться за пять минут.

До обеда еще ходила в разные стороны от озера и обратно. К середине дня устала, да и жарко стало, потому решила искупаться.

В том, что в округе нет никого, я уже давно убедилась, поэтому, не стесняясь, сняла с себя всю одежду и сложила ее на приглянувшийся мне плоский камень.

А дальше началось веселье! Я прыгала с камня в озеро, ныряла и просто барахталась в воде. Подплывала под водопадик и стояла под его струями. Периодически выбиралась из воды и грелась на камне, а потом опять с шумом прыгала в воду. Накупалась я буквально до одурения. Устала, и даже захотела немного поспать. Опасаясь слишком яркого солнца, забралась вздремнуть под корни полюбившегося дерева. Когда проснулась, то продолжила развлечения в озере. Поздно вечером доела свои огурцы и сорвала еще два про запас.

Стемнело. А я, с удивлением поняла, что мне не было страшно одной в лесу. Я сидела на корнях, наблюдала, как загораются на небе первые звезды. Наблюдала долго, пока не поняла, что звезд неимоверно много. Сразу вспомнила, как один раз с родителями ездили в горы, в кемпинг. И папа повел нас купаться ночью в реке, я впервые увидела Млечный путь. В городе свет от фонарей мешает рассмотреть скопления звезд во всем их великолепии. Но то, что я наблюдала сейчас, не было похоже на Млечный путь. Звезд было очень много! Я конечно, только пятый класс закончила и астрономию еще не изучала, но это не могло быть обычным ночным небом.

Когда же на небе вслед за первой луной появилась еще одна, а следом третья, я поняла, что это точно не моя планета. На какой‑то момент ощутила панику, но потом поняла, что изменить ситуацию вряд ли смогу и успокоилась.

– Лес! Я поживу у тебя тут? – крикнула я.

Ответа, ожидаемо, не последовало.

Уснуть этой ночью долго не могла – представляла себе, как могут выглядеть «инопланетяне» на этой планете, да вообще есть ли вообще тут разумные существа? Может, где‑то бродят монстры? И тут же сама себя успокаивала: птицы ничем не отличались от земных. Такие же мелкие и глупые. Да и трава, вода и деревья были весьма похожими. Еще припомнила, как мне легко было прыгать сегодня. Наверно, планеты отличаются размерами. Дальше стала вычислять, в какую сторону. Получалось, что Земля должна быть крупнее, если сила притяжения больше.

Утром сомнения опять вернулись к мне. Стало казаться, что три луны и огромное число звезд мне только приснились. И я сама для себя придумала новый мир с неизвестными обитателями. Пока из различий двух миров я могла припомнить только странные овощи, названные мною огурцами. Решила более внимательно осмотреть все то, что росло в лесу. Да и питаться одними огурцами, наверно, долго не смогу.

Поляну с клубникой я нашла почти сразу. Я и вчера это место проходила, но не смотрела, что там растет, меня больше интересовала округа в целом. Теперь же, найдя эти ягоды, снова засомневалась, насколько они пригодны были в пищу. Сорвала одну, понюхала. Отломала кусочек, лизнула. На цвет и запах это было очень похоже на самую натуральную клубнику. Смущал только размер. Самые мелкие ягоды были с мой кулак.

– Ладно, Лес, я сейчас эту клубнику съем, но если умру, ты будешь виноват.

Подбодрив себя таким образом, с удовольствием уплела ягоду, и пошла дальше изучать окрестности. Через какое‑то время совсем позабыла, что опасалась отравиться. И поскольку больше ничего съедобного не нашла, то пошла купаться.

А после купания меня стал волновать вопрос: как расчесать волосы? За два дня моя коса изрядно растрепалась. Волосы после купания я не расплетала, но теперь это стало проблемой. Села в корнях большого дерева и стала заниматься волосами. Перебирала пряди поочередно, пыталась прочесать их руками.

– И почему у тебя расчески на деревьях не растут! – возмутилась через какое‑то время.

– А ты высокую водную траву на озере сорви, ею расчеши. Только растрепать нужно, и, кстати, корни съедобны, – услышала чей‑то голос у себя в голове.

Так. Все же ягоды были ядовитые. Галлюцинации начались.

– Не знаю, что такое галлюцинации, но ягоды были хорошие, – послышался голос с явно обиженными интонациями.

– А почему я тебя слышу?

– Я с тобой разговариваю.

– А почему разговариваешь?

– Ты первая заговорила.

– И кто ты?

– Ты меня Лесом назвала.

Я даже вскочила от такого заявления.

– Эй, покажись!

Ответа не последовало. Обежала дерево вокруг и внимательно посмотрела по сторонам. Никого не нашла, вернулась к версии о галлюцинациях. Села обратно, облокотившись о дерево.

– Если ты так скакать будешь, – раздалось опять в голове, – то меня не услышишь. Я могу мысли тебе через ствол этого дерева посылать.

– Так ты, что неживой?

– Как это «не живой»?

– Ну, в смысле – ног‑рук нету.

– А… этого нет.

– А как ты выглядишь?

– Как трава, как лист дерева, как корни, на которых ты сидишь.

– Понятно. Все же ты Лес. Это тут на планете такая разумная форма жизни?

– Вот если ты сейчас что‑то спросила, то я ничего не понял.

– Я спрашивала: тут все такие как ты?

– Нет, что ты! Я один такой. Люди, наверно, на тебя похожи.

– А где они?

– Кто?

– Люди.

– Да везде. В этом месте только нет. Я не люблю, когда они тут ходят. Ветки ломают, костры жгут. Не пускаю я сюда двуногих.

– Люди, как я? Две руки, две ноги?

– Примерно, но мне тебя трудно рассмотреть. Это как слепому наощупь пытаться осознать внешность того, кого он ощупывает.

– Понятно, – пробормотала я и решила еще уточнить. – Людей не любишь, а зверей?

– Тоже не люблю. Они всякую гадость приносят. Жрут, не убирают за собой, в корнях копошатся.

– Так… змей тоже нету?

– Правильно. Изгнал я всю эту дрянь и давно. Птиц оставил, те жучков иногда в коре ищут…. дармоеды.

– Лес, а меня почему пустил?

– Так кто ж тебя пускал? Ты сама из воздушного портала вывалилась и рыдать начала. Так рыдала, что если бы у меня было сердце… в общем, пожалел тебя.

– Спасибо, Лес. Я поживу тут?

– Живи. Но потом тебе все равно к людям лучше идти.

– Я их боюсь, может, потом схожу, – и решила задать интересующий меня вопрос. – Ты сказал, что я из портала вышла. Что это такое?

– Это как Кристалл перемещения, но больше похожий на туннель.

– Не поняла. Видишь ли, я раньше на другой планете жила.

– Что такое планета?

У‑у‑у… И как я этому Лесу буду планетарную систему объяснять? Но, в общем, справилась. Мы это по природоведению проходили еще в четвертом классе. Подробно рассказала про Солнце, которое выглядит, как звезда на небе. Про планеты, спутники, галактику и Вселенную. Лес заслушался и впечатлился.

– А сколько тебе лет, разумная девочка?

– Десятого июля будет двенадцать.

– А «июля» – это что?

– Это название летнего месяца. Мой День Рождения примерно в середине лета.

– Да, ты еще очень молода.

– А тебе сколько?

– Я думаю, что несколько тысяч лет.

– Ого! Скучно, наверное, столько жить.

– Бывает. Но я на зиму засыпаю.

– А кто тогда тебя охраняет от людей и зверей?

– Никто. Ставлю магический купол, еще магию иллюзии добавляю, так и зимую.

– Лес, что‑то я, наверно, одно слово не правильно поняла. Магия – это что?

– Магия? Так это как бы… э… магия.

– Это когда захотел, и оно исполнилось!

– Вот уж захотел, – обижено проворчал Лес. – Я, между прочим, специальное заклинание произношу и корни переплетаю в виде узоров.

– Так у вас тут есть магия!?

– Ты чего так кричишь? У вас что нету?

– Нет, конечно!

– Ты хочешь сказать, что где‑то существует мир без магических потоков?

– Так и есть.

– Какой ужас. А как вы живете?

– Нормально живем. Технический прогресс у нас.

Дальше я почти до рассвета просвещала Лес по поводу техники, электричества и того, что смогла еще припомнить. В конце концов заползла спать под корни дерева и проспала до обеда.

А утром пошла искать то съедобное, что рекомендовал Лес. Выдернула стебель высокой травы, погрызла его корни. На вкус было никак. Вернее, как пресный овощ. А вот оставшуюся часть стебля смогла использовать с пользой. Обстучала край стебля камушком, потом стала расщеплять. Получилась довольно забавная метелка. Волосы мне ею удалось прочесать, и я оценила совет Леса.

До вечера нашла еще одно дерево с съедобными плодами. Лес назвал его хлебным. Плоды формой напоминали маленькие булки, размером с ладошку. Внутри они были довольно вязкими и напоминали плохо пропеченное тесто.

– Лес, – обратилась я к нему вечером, – а имя у тебя есть какое‑нибудь?

– Имя… оно осталось далеко… Но можешь звать меня Эн.

– Эн, меня зовут Светлана Тропинина. Можно просто Лана. Меня так мама звала раньше.

– Мама осталась на твоей планете, и ты скучаешь?

– Я скучаю, но мама умерла два года назад. Папа тоже. Они на машине разбились.

Потом, по просьбе Эна, рассказывала о своей жизни. Ему было интересно все: от автомобилей, до полета людей в космос.

Следующие дни я провела довольно интересно. Нашла дерево с большими маслянистыми фруктами. Вернее, даже не фруктами, а какими‑то плодами с жесткой кожурой и тонкой плоской косточкой внутри. Вся внутренняя полость этого плода была заполнена ароматным маслом.

Я высушивала на солнце булочки хлебного дерева, а потом эти сухарики макала в масло. Получалось вкусно.

Через несколько дней мне стало понятно, что с голоду я тут точно не умру. С лесом мне нравилось беседовать. Узнала очень много нового о планете Лила. Год здесь был длиннее, чем на Земле – пятьсот один день. Пятнадцать месяцев в году. Вернее, это так думал Эн. Он давно не общался с людьми и не мог утверждать наверняка, что это именно так. Но вроде раньше у них были месяцы и недели. Неделя состояла из восьми дней, с двумя выходными. Ни об устройстве общества, ни о том, как живут люди, Лес рассказать не мог. Однако это не мешало ему продолжать уговаривать меня уйти к ним. У меня все еще свежи были в памяти воспоминания о тете, видеть никого мне не хотелось.

– Лана, – начал как‑то вечером беседу Лес, – я совсем забыл, что на западе, почти рядом с моими владениями живет Лекарка. Думал, что она давно ушла, хотя… двести лет назад, наверно, другая жила. А сегодня с утра почувствовал, как она пыталась собрать семена с цветков алалы, и вспомнил. Тебе бы к ней в гости сходить.

– Выгоняешь?

– Нет. Пойди, посмотри. Не понравится – вернешься.

Еще дня три я провела в обычных своих развлечениях, но потом действительно поняла, что скучаю по общению с людьми, да и интересно было посмотреть на настоящих инопланетян.

– Эн, я, пожалуй, пойду к твоей Лекарке.

– Еды в дорогу возьми.

– А как долго идти?

– Я не знаю, мне трудно определить. Но я ощущал, как ты ходила вокруг озера. Путь до Лекарки примерно раз в десять длиннее.

– Получается, что если выйду завтра с утра, то после обеда буду на месте?

– Возможно. Я действительно не знаю. И возьми с собой плодов масляного дерева. Помню, лет пятьсот назад люди активно лезли сюда за этим маслом. Мне тогда долго пришлось их отваживать. Наверно, это масло ценится.

– Хорошо, возьму.

На следующее утро я собрала с собой еды: сухариков, три огурца и четыре масляных фрукта. Завернула все это в платье, связала узелком и пошла. Узелок получился не самый легкий. Хорошо, что никто не видел, как я бодро вышагивала в трусах и сандалях с импровизированной сумкой в руках.

Шла я по указаниям Леса, на запад. Периодически останавливалась на отдых, прислонялась к стволу наиболее крупных деревьев и разговаривала с Лесом. По пути Эн пару раз менял направление, чтобы покормить меня. То клубникой, то какими‑то мелкими ягодами.

Солнце уже начало касаться верхушек деревьев, когда я поняла, что вышла из Леса. Нет. Особой разницы или какой‑то границы я не увидела. Там были все те же деревья и трава, вот только что‑то поменялось. Я не могла понять, пока не сообразила, что мне стало холодно. Надела платье, а масляные плоды сложила в подол. Огурцы и сухарики оставила на том месте, где стояла, и пошла искать жилье Лекарки. Особо я не волновалась: даже если не найду Лекарку, то всегда могу вернуться к Эну.

Как ни странно, но нашла я Лекарку не глазами, а носом. Почувствовала давно забытый запах дыма и пошла в том направлении. Вышла на небольшую полянку и увидела какое‑то жилье.

– Эй! – позвала я.

Буквально через мгновение дверь домика распахнулась, и оттуда выглянула женщина. Смотрелась она, безусловно, как человек, в смысле, как земной человек. Была одета в светлую блузку и очень длинную темную юбку.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я. Хотя понимала, что по‑русски меня вряд ли поймут.

Женщина подошла ближе и с удивлением посмотрела, причем больше ее интересовали мои ноги. Я поспешила вынуть из подола платья масляные фрукты и протянула ей. Лекарка, все также недоумевая, приняла плоды и позвала жестом меня за собой.

– Тата, – представилась она уже в доме.

– Лана, – свою очередь ответила я.

Тата внимательно посмотрела на мои ноги и сбитые коленки. Достала какой‑то флакон, обмакнула в него перышко и смазала ранки. Я поблагодарила. А Лекарка еще раз попыталась меня о чем‑то спросить, но быстро уяснила, что я ее не понимаю. Протянула мне лепешку и заварила чай на травах. Чай был не сладким, но очень ароматным. Я быстро съела и выпила все, что мне предложили. Мне понравилось такое гостеприимство: и то верно, вначале гостя нужно напоить, накормить, надеюсь, что потом и спать предложат. Поскольку Тата была ко мне весьма дружелюбна, то я, набравшись смелости, жестами попросила у нее расческу. Лекарка поняла и протянула мне довольно большой деревянный гребень. Наконец‑то я смогла более‑менее нормально прочесать волосы и переплести косу. До вечера я просидела рядом с домиком, наблюдая. как Лекарка готовит для нас еду. Уже поздно вечером Тата принесла в дом что‑то вроде плетенной скамейки. Накинула на нее пару шкур животных, положила большой плащ и предложила мне это ложе. Я быстренько забралась в эту постель и вытянула ноги.

Да, безусловно это лучше, чем под корнями дерева. Эн прав. Поживу тут немного.