Как действует визуализация

Олимпийский «золотой» медалист Питер Видмар, гимнаст, так описывает свои визуализации, которые помогли ему завоевать золото:

«Чтобы сохранять сосредоточенность на своей олимпийской цели, мы каждую тренировку заканчивали, визуализируя нашу мечту. Мы визуализировали, как соревнуемся и побеждаем на Олимпийских играх, представляя себе решающее выступление.

Я тогда сказал: «Хорошо, Тим, давай представим, что мы – уже в финале Олимпийских игр. Что завтра вечером – последний этап соревнований, и это – брусья. И что на нас с тобой, на Тима Даггетта и Питера Видмара, вся надежда команды Соединенных Штатов, которая идет голова в голову с командой Китайской Народной Республики, нынешних чемпионов мира, и, чтобы взять командное олимпийское золото, мы свои программы должны отработать с блеском».

В тот момент каждый из нас думал: Да уж. Мы и в мыслях не держим, что окажемся у финиша голова в голову с теми парнями. Они‑то еще на первенстве мира в Будапеште были первыми, в то время как наша команда даже медали не взяла. Этого не будет никогда.

– Ну, а если все‑таки было бы? Что мы тогда почувствовали бы?

И мы закрыли глаза и в пустом гимнастическом зале после долгого утомительного дня принялись визуализировать Олимпийский стадион с 13 000 зрителей и еще 200 миллионов людей, смотрящих нас по телевизору. Затем начали мысленно исполнять свои программы. Сначала я объявлял. Приложил руки ко рту, словно держа микрофон, и произнес: «А теперь Тим Даггетт из команды Соединенных Штатов Америки». И Тим исполнил программу, словно по‑настоящему.

Потом Тим звучным, хорошо поставленным – настоящим дикторским – голосом объявил меня: «А теперь встречайте Питера Видмара из команды Соединенных Штатов Америки».

Теперь была моя очередь. Я представил, что «золото» нашей команды зависит только от меня, от того, смогу ли я отработать программу на «отлично». Если не смогу – мы проиграем.

Тим выкрикнул: «Зеленый!», и я посмотрел на главного судью, которым обычно был наш тренер Мако. Я поднял руку, и он поднял в ответ правую. Тогда я повернулся лицом к брусьям, подпрыгнул, ухватился за них и начал. Да, забавно получилось тогда, 31 июля 1984 года.

Это происходило на Олимпийских играх, на командном финале по мужской гимнастике в Pauley‑павильоне кампуса Калифорнийского университета в Лос‑Анджелесе. Заполнены были все 13 000 мест, да еще телевизионная аудитория более 200 миллионов во всем мире. Команде Соединенных Штатов предстоял последний этап состязаний, брусья. И вышло так, что двумя парнями, от которых зависела судьба команды Соединенных Штатов, оказались Тим Даггетт и Питер Видмар. И в точности так, как мы визуализировали, наша команда шла голова в голову с китайцами. Чтобы выиграть золотую медаль, мы должны были с блеском отработать программу.

Я взглянул на Мако, моего тренера уже в течение 12 лет. Такой же сосредоточенный, как и всегда, он просто сказал: «Хорошо, Питер, давай. Ты знаешь, что делать. Ты готов. Ты делал это тысячу раз, на тренировке в зале. Сделай это еще один раз – и домой».

Он был прав. Я готовился к этому мгновению и визуализировал его сотни раз. Я был готов исполнить свою программу. И тогда представил, что стою не на олимпийском стадионе, а снова там, в кампусе Калифорнийского университета, в гимнастическом зале вдвоем с Тимом.

Когда диктор объявил: «Питер Видмар, Соединенные Штаты Америки», – я представил, что это говорит мой приятель Тим Даггетт. Когда загорелся зеленый свет, указывая, что пора начинать, я представил, что это Тим кричит мне: «Зеленый!» И когда я поднял руку, приветствуя главного судью из Восточной Германии, то мысленно приветствовал своего тренера, в точности как делал это сотни раз после каждой тренировки. В зале я всегда визуализировал, как стою на олимпийском стадионе. Стоя же на стадионе, представил себя снова в зале.

Я повернулся лицом к брусьям, подпрыгнул, ухватился за них и начал. Начал ту же программу, которую визуализировал и готовил день за днем в зале. Я двигался, словно на автопилоте, выполняя те движения, которые проделывал уже сотни раз. Быстро и уверенно сделал рискованное двойное сальто, которое так подрезало мои шансы тогда, на мировом первенстве. Гладко и без помарок закончил программу, приземлился и с тревогой стал ждать, сколько очков дадут мне судьи.

И вот в динамике прозвучал глубокий голос: «Питер Видмар – 9,95». «Да! – завопил я. – Я сделал это!» Толпа громко приветствовала нас, когда мы с товарищами по команде торжествовали победу.

Полчаса спустя мы стояли на олимпийском помосте в центре стадиона, и 13 000 зрителей и еще более 200 миллионов по телевизору смотрели, как нам надевают ленты с золотыми медалями. Тим, я и наши товарищи по команде стояли, гордо неся на шее наши золотые медали, а вокруг звучал государственный гимн, и американский флаг поднимали к потолку стадиона. То было мгновение, которое мы сотни раз визуализировали и готовили в зале. Только на сей раз все было реально».

А если я во время визуализации ничего не вижу?

Некоторые люди относятся к тем, кого психологи называют эйдетическими визуализаторами. Закрывая глаза, они видят все в ярких, четких, трехмерных картинках, словно отснятых на Technicolor. Однако большинство из нас относятся к неэйдетическим визуализаторам. Это означает, что вы не столько действительно видите картинку, сколько представляете ее себе. Это тоже хорошо и тоже прекрасно действует. Ежедневно по два раза, как можете, воображайте свои цели уже достигнутыми, и результат будет таким же, как и у тех, кто утверждает, что видит образы.