Внезапная смерть

Согласно собственным словам Брюса Буэно де Мескиты, в 2005 году он консультировал российские власти – на самом высоком уровне – по важному вопросу: политическим перспективам курса на национализацию крупных промышленных предприятий. В отличие от своих более академических коллег этот профессор политологии – рекордсмен, между прочим, по количеству публикаций в American Political Science Review, самом престижном научном журнале по политологии в мире, – много занимается консультированием политиков по практическим вопросам. Тридцать лет назад ливийский диктатор Муамар Каддафи предложил ему миллион долларов за политический анализ последствий смерти египетского лидера Анвара Садата. (Как потом выяснилось, вопрос был совсем не праздным – вскоре Садат был убит группой военных во время парада.) Профессор, по его словам, отказался.

А знать политические последствия смерти диктаторов может быть важно. Бесли и Кудамацу рассматривают такой вопрос: как сказывается на экономических успехах страны внезапная смерть лидера? И снова в диктатурах разброс сильнее: иногда вслед за смертью следует резкое ускорение темпов экономического развития – так было после смерти Иосифа Сталина, Рафаэля Трухильо, Мао Цзэдуна – или снижение до нуля. Забегая вперед – работа Бена Джонса и Бена Олкена о последствиях неожиданных смертей политических лидеров обсуждается в следующей главе, – можно сказать, что радикальное изменение экономических показателей после такой смерти – лучшее подтверждение теории о «роли личности в истории». Бесли и Кудамацу приводят многочисленные примеры случаев того, что в диктатурах с устойчивым и достаточно широким селекторатом переход власти после покушения или инсульта у лидера был достаточно плавным.

Те диктаторы, которых никто не мог сменить – селекторат состоял из одного человека, – только мешали экономическому развитию своей страны. За пятьдесят лет люди чуть ли не во всех странах мира стали жить вдвое лучше – и только кубинцы сейчас живут так же, как в конце первой половины прошлого века, в последние годы правления Батисты. Стабильность режима Кастро, как и стабильность династии Кимов в Северной Корее, обернулась неспособностью обеспечить хоть какое‑нибудь экономическое развитие. Однако о Кастро – или, точнее, о том, что ждет Кубу после его смерти, – разговор пойдет отдельно.