Страх перед рынком

Что можно ответить на абстрактный вопрос: нужна ли активная промышленная политика? Классический ответ выглядит так. Нет, когда речь идет о вмешательстве в дела компаний на новых, динамично развивающихся рынках. Там нужны не деньги на разработку продукта, а правила игры, позволяющие фирмам быстро и легко входить в отрасль и быстро и безболезненно умирать в случае неуспеха. Потребительский спрос лучше определит области приложения капитала, чем самый квалифицированный и высокоморальный чиновник. Да, если речь идет не о разработке высокотехнологичного продукта или постройке суперзавода, а о строительстве, скажем, автомобильных дорог. Надо только следить, чтобы деньги не разворовали.

Впрочем, сколько бы примеров «провалов государства» ни приводилось, у сторонников активного вмешательства находятся новые соображения в его пользу. Родрик видит следующее оправдание государственной промышленной политике²⁷. Пусть цены, которые устанавливаются на рынке, – наилучшие сигналы о том, куда и сколько нужно инвестировать. Может так случиться, что поскольку какого‑то продукта на рынке нет, нет самого этого рынка и даже еще нет соответствующей отрасли, то нет и способа увидеть ценовой сигнал о том, что здесь заложены невиданные возможности и неслыханные прибыли. Предоставленному самому себе бизнесмену не хватает стимулов для поиска этих еще никому не известных рынков и отраслей. В случае провала все издержки придется нести самому, а в случае успеха другие предприниматели воспользуются усилиями первооткрывателя. Вот здесь‑то и нужно вмешательство!

Правда, в России все разговоры о «предпринимательском духе» как главной движущей силе развития и промышленной политике как средстве направить этот дух на благие цели не очень‑то приживаются. Тем, кто в данный момент находится у власти, хочется, чтобы государство инвестировало и управляло экономикой напрямую. Все дело, возможно, в чистой психологии. Социологам хорошо известно, что люди гораздо больше боятся летать на самолетах, чем ездить в машинах. В то же время, если посмотреть на данные, правильно учитывающие время, проводимое человеком в разном транспорте, шанс погибнуть в авиакатастрофе куда меньше, чем шанс разбиться, управляя автомобилем. Объяснение состоит в том, что машина дает человеку ощущение, что он контролирует ситуацию, а в самолете происходящее никак от него не зависит. Точно так же дело обстоит с промышленной политикой – пусть нет особых причин думать, что она принесет успех, но позволить рынку самому решать проблемы – это что же, пристегнуться и расслабиться? А в случае промышленной политики мы держим руки на руле. Кайф. И ведь есть еще возможность давить на газ!