Создатель королев 4 page. – А что, кто?то уже спел балладу о Грегоре Клигане, умирающем от отравленного копья?

– А что, кто?то уже спел балладу о Грегоре Клигане, умирающем от отравленного копья? Или о наемнике, погибшем до него? О том, которому сир Грегор обрубил одним махом все конечности? А ему замок достался от сира Амори Лорха, которому его вручил лично лорд Тайвин. Одного убил медведь, другого карлик. Леди Вент тоже умерла, как мне приходилось слышать. Лотстоны, Стронгсы, Харровейи, опять Стронгсы… Харренхол уничтожает все, кто к нему прикасается.

– Тогда подари его Фреям.

Петир расхохотался.

– Возможно, я так и сделаю. Или еще лучше, верну нашей дорогой Серсее. Хотя мне не следует плохо о ней отзываться, она же прислала мне такие прекрасные гобелены. Разве не мило с ее стороны?

Упоминание королевы заставило ее ожесточиться.

– Она вовсе не милая. Она меня пугает. Если она узнает, где я…

– …мне придется вывести ее из игры раньше, чем я планировал. Только если она сама себя не устранит раньше. – Петир усмехнулся. – В игре престолов даже у ничтожных фигур есть собственная воля. Иногда они отказываются двигаться туда, куда ты планируешь их переместить. Запомни это, Алейна. Это урок, который еще предстоит усвоить Серсее Ланнистер. А теперь, разве у тебя нет важных дел?

Точно, были. Сперва она проконтролировала приготовление вина, потом выбрала подходящий круг сыра, приказала повару испечь хлеба на двадцать человек, на случай, если лорды Истцы приведут с собой больше людей, чем планировалось. – «Если они испробуют нашего хлеба и соли, они станут нашими гостями и не посмеют нам причинить зла». – Правда Фреи нарушили обычаи гостеприимства, когда убили ее матушку и брата в Близнецах, но она не могла поверить, что такой блистательный лорд как Джон Ройс способен на подобный поступок.

Следующей задачей был солярий. На полу в нем был расстелен мирийский ковер, поэтому никаких других циновок или половиков было не нужно. Алейна попросила двух слуг поставить раскладной стол и принести восемь тяжелых дубовых кресел, обитых кожей. Если бы это был пир, она бы поставила одно из них во главу стола, одно у его подножия, и по три с каждой стороны. Но это был не пир. Поэтому она приказала мужчинам поставить шесть кресел с одной стороны, и два с другой. К этому времени лорды Истцы уже должны были добраться до Снежного замка. Подъем, даже на спине мула, занимает почти весь день. А если идти пешком, то это может занять несколько суток.

Судя по всему переговоры начнутся уже затемно. Им понадобятся свежие свечи. После того как Мадди развела огонь в очаге, она отправила ее вниз найти благовонные восковые свечи, подаренные леди Лизе лордом Ваксом, когда он просил ее руки. Потом она снова навестила кухню, чтобы проверить, что происходит с вином и хлебом. Все было отлично, и у нее еще осталось время чтобы принять ванну, вымыть голову и переодеться.

Она выбирала между платьем из пурпурного шелка и синего бархата с серебряными вставками, которые ей бы отлично подошли по цвету, но потом вспомнила, что Алейна все?таки незаконнорожденная, и должна одеваться подобающим ее положению образом. Поэтому она надела простенькое темно?коричневое платье из овечьей шерсти, с расшитым виноградными листьями и гроздями корсажем и золотой каймой. Оно было скромным и подобающим, но гораздо богаче, чем платье какой?нибудь служанки. Кроме того Петир отдал ей все драгоценности Лизы, из которых она попыталась выбрать какое?нибудь ожерелье, но все оказались слишком вычурными. Наконец она остановила свой выбор на простенькой бархатной ленте золотисто?осеннего цвета. Когда Гретчель поднесла ей полированное серебряное зеркальце Лизы, оказалось, что цвет ленты очень удачно сочетается с ее темно?каштановыми волосами. – «Лорд Ройс никогда меня не узнает», – решила она. – «Даже я сама себя с трудом узнаю».

Почувствовав в себе почти столько же смелости, как у Петира Бейлиша, Алейна Стоун улыбнулась самой себе, и отправилась встречать гостей.

Гнездо был единственным замком в Семи Королевствах, парадный вход которого располагался под темницами. Каменные ступени, вырубленные в толще скалы, проходили через Снежный и Скальный замки, но в Небесном дорога обрывалась. Последние шесть сотен футов шли строго вертикально, вынуждая посетителей спуститься с мулов и определиться. Им либо предстояло прокатиться в деревянной корзине, которую использовали для снабжения продуктами, либо взбираться по каменной трубе, используя каменные ступеньки в скале.

Лорд Редфорт и леди Уэйнвуд были самыми пожилыми из лордов Истцов, поэтому они выбрали подъемник, после чего корзина еще раз спустилась чтобы забрать очень полного лорда Белмора. Прочие лорды решили карабкаться самостоятельно. Алейн приветствуя их от лица лорда Роберта в Лунном зале возле разложенного теплого очага, и предлагала хлеб, сыр и горячее вино в серебряных кубках.

Петир показал ей свиток с их гербами, поэтому она различала их по родовым знакам, а не по лицам. Герб с красным замком очевидно принадлежал Редфорту – коротышке с тонкой седой бородкой и кротким взглядом. Леди Анья оказалась единственной женщиной. Она была в темно?зеленой мантилье, на которой капельками янтаря было изображено сломанное колесо рода Уэйнвудов. Шесть серебряных колокольчиков на пурпурном поле, это без сомнения Белмор – мужчина с выпирающим, словно груша, брюхом и покатыми плечами. Его борода была чем?то невообразимым – седое ужасное нечто, торчащее из складок нескольких подбородков. В отличие от него Саймонд Темплтон был чисто выбрит и не имел ни единого седого волоса. Голубые глаза и крючковатый нос делали рыцаря Девяти звезд похожим на хищную птицу. На его дублете крестом были вышиты девять звезд его герба. Горностаевый плащ Младшего лорда Хантера смутил ее только на секунду, пока она не заметила, что он заколот пряжкой в виде веера из пяти серебряных стрел. Алейн сказала бы, что ему не сорок лет, а скорее под пятьдесят. Его отец управлял Лонбоухоллом почти шестьдесят лет и скончался столь внезапно, что люди шептались будто новый лорд ускорил получение своего наследства. Щеки и нос Хантера были красными словно спелые яблоки, что ясно указывало на тягу к выпивке. Она постаралась подливать ему, едва он осушал свой кубок.

Самый младший из прибывшей компании носил на груди герб с тремя воронами, каждый из которых сжимал в когтях кроваво?красное сердце. Его каштановые волосы доходили ему до плеч, один непокорный локон спадал на лоб. – «Это Сир Лин Корбрей», – решила Алейна, осторожно разглядывая его жесткий рот и неспокойные глаза.

Позже всех появились Ройсы – лорд Нестор и Бронзовый Джон. Лорд Рунстона оказался высоким как Пес. Несмотря на седину и морщины, украсившие лицо, лорд Джон казался способным сломать своими бугристыми ручищами более молодых соперников словно пучок веток. При виде его обветренного и загорелого лица к ней вернулись все воспоминания Сансы о проведенном времени в Винтерфелле. Она вспомнила, как он сидел за столом, тихо беседуя с ее матерью. Она слышала его грохочущий голос, отражающийся от стен, когда он возвращался с охоты с оленем на седле за спиной. Она видела его во дворе, упражняющимся с мечом, сбивающим с ног отца и принуждающим сдаться сира Родрика. – «Он узнает меня. Как же иначе?» – Она решила, что бросится ему в ноги и будет умолять о защите. – «Он не стал сражаться на стороне Робба, ради чего ему защищать меня? Война окончена. Винтерфелл пал».

– Лорд Ройс, – застенчиво спросила она. – Не желаете ли кубок вина, чтобы согреться?

У Бронзового Джона были синевато?серые глаза, прикрытые самыми лохматыми бровями, который ей приходилось видеть. Они взвились вверх, когда он обратил на нее внимание:

– Я тебя знаю, девочка?

Алейна почувствовала, что язык присох к гортани, но тут ее выручил лорд Нестор:

– Это Алейна, родная дочка лорда Защитника. – Грубо объяснил он родственнику.

– Мизинчик нашего Мизинца не скучал без дела, – с кривой ухмылкой заметил Лин Корбрей. Белмор рассмеялся, а Алейна почувствовала, как запылали ее щеки.

– Сколько тебе лет, дитя? – спросила леди Уэйнвуд.

– Четы… четырнадцать, миледи. – На какое?то мгновение она забыла сколько Алейне лет. – И я уже не ребенок, а девушка.

– И надеюсь, девственница. – Пышные усы Молодого Хантера почти полностью скрыли под собой его рот.

– Пока, – Откликнулся лорд Корбрей, словно ее здесь не было. – Но я бы сказал, плод созрел, чтобы его сорвали.

– Это так понимают законы учтивости у вас в доме? – Волосы Аньи Уэйнвуд поседели, вокруг глаз появились гусиные лапки, и кожа на шее отвисла, но вокруг нее определенно витал дух благородства. – Девочка молода, хорошо воспитана и натерпелась страхов. Придержите свой язык, сир.

– Мой язык – это моя забота. – Откликнулся Корбрей. – А вам леди стоит побеспокоиться о своем. Мне не нравятся поучения, можете справиться у тех мертвяков, что я убил.

Леди Уэйнвуд повернулась к нему спиной.

– Лучше, если ты отведешь нас к своему отцу, Алейна. Чем раньше мы покончим с этим делом, тем лучше.

– Лорд Защитник ожидает вас в солярии. Не будет ли угодно вам проследовать за мной? – Из Лунного зала они поднялись вверх по мраморной лестнице, которая проходила мимо подвалов и темниц, прошли мимо трех бойниц, которые гости предпочли не заметить. Белмор скоро стал пыхтеть словно кузнечный мех, а лицо Редфорта из красного стало серым как его волосы. При их приближении стражники наверху лестницы подняли подъемную решетку – порткулиссу.

– Сюда, господа. – Алейна повела их по галерее мимо дюжины прекрасных гобеленов. Сир Лотор Боюн стоял у двери солярия. Он распахнул перед ними дверь и зашел следом.

Петир с кубком вина в руке уже сидел за столом, разглядывая свиток белого пергамента. Едва лорда Истцы вошли, он поднял голову:

– Добро пожаловать, милорды. И вы так же, миледи. Я уверен, подъем вас утомил. Пожалуйста присаживайтесь. Алейн, дорогая, подай еще вина нашим дорогим гостям.

– Как прикажете, батюшка. – Ей было приятно отметить, что свечи были зажжены. В солярии пахло мускатом и другими дорогими пряностями. Пока гости рассаживались, она отправилась за бутылью вина. Они садились рядом… все кроме Нестора Ройса, который, немного помедлив, обошел стол и сел рядом с лордом Петиром, а Лин Корбрей остался стоять у камина. Когда он протянул руки к огню, рубин в виде сердца на рукояти его меча стал как будто ярче. Алейна заметила, что он улыбнулся сиру Лотору Брюну. – «Сир Лин очень симпатичный для старика», – подумала она. – «Но мне не нравится его улыбка».

– Я прочел ваш великолепный иск, господа. – Начал Петир. – Отменно написано. Кто бы ни был тот мейстер, что написал его для вас, он явно одарен талантом. Я только хотел бы, чтобы и меня пригласили на его подписание.

Это застало их врасплох.

– Вас? – Переспросил Белмор. – На подписание?

– Я владею пером не хуже любого другого, и никто не любит лорда Роберта сильнее меня. Что же до ложных друзей и дурных советников, то давайте вместе от них избавимся. Милорды, я всей душой с вами. Покажите, где подписаться, умоляю!

Разливая вино Алейна услышала смешок Лина Корбрея. Остальные, видимо, были ошеломлены, пока Бронзовый Джон, щелкнув костяшками пальцев, не сказал:

– Мы явились сюда не ради вашей подписи. И не для того, чтобы обмениваться витиеватостями, Мизинец.

– Какая жалость. А я так люблю витиеватости. – Петир отложил пергамент в сторону. – Как пожелаете. Тогда начистоту. Чего вы от меня хотите, дорогие лорды и леди?

– Нам от вас ничего не нужно. – Саймонд Темплтон пришпилил лорда Защитника взглядом своих ледяных голубых глаз. – Нам нужно, чтобы вы убрались.

– Убрался? – Петир изобразил удивление. – И куда же?

– Король сделал вас лордом Харренхола. – Напомнил Молодой Хантер. – Этого было бы достаточно каждому.

– Речным землям нужен правитель. – Добавил старый Хортон Редфорт. – Риверран в осаде, Бракен и Блэквуд сражаются друг с другом, а по обеим берегам Трезубца открыто разгуливают разбойники, убивая и забирая, что им вздумается. Куда ни пойди, везде лежат трупы не погребенных людей.

– Ваш рассказ делает эти места чрезвычайно привлекательными, лорд Редфорт. – Ответил Петир. – Но боюсь, я уже привязан долгом к этому месту. И нужно отметить, что здесь находится лорд Роберт. Вы же не заставите меня везти мальчика со слабым здоровьем в самое сердце кровавой бойни?

– Его лордство останется в Долине. – Объявил Джон Ройс.

– Я собираюсь забрать его в Рунстон и вырастить из него настоящего рыцаря, каким мог бы гордиться Джон Аррен.

– А почему сразу в Рунстон? – Удивился Петир. – Почему не в Айроноук? Или Редфорт? Почему, наконец, не в Лонбоухолл?

– Любое из этих мест вполне подходит, – заявил лорд Белмор, – и его лордство их обязательно навестит. В свое время.

– Правда? – В голосе Петира сквозило сомнение.

Леди Уэйнвуд вздохнула.

– Лорд Петир, если вы считаете, что сможете настроить нас друг против друга, то лучше забудьте об этом. Мы здесь говорим одним голосом. Рунстон нас всех устраивает. Лорд Джон вырастил трех прекрасных родных сыновей, и нет человека лучше подходящего для воспитания нашего юного лорда. Мейстер Хелливег старше, и куда искушеннее в недугах, чем ваш мейстер Колемон, поэтому он лучше справится с приступами лорда Роберта. В Рунстоне мальчик научится военным искусствам у самого Могучего Сэма Стоуна. Никто и мечтать не может о лучшем мастере оружия. А септон Лукос объяснит ему все вопросы касательно веры и души. В Рунстоне есть другие дети его возраста, которые куда более подходящая компания для юного лорда, чем окружающие его старушки и наемники.

Петир Бейлиш дернул себя за бороду.

– Его лордству нужны приятели для игр, не могу не согласиться. Правда, Алейну трудно назвать старушкой. Лорд Роберт любит мою дочь, он сам вам об этом скажет. А что до прочего, то я обязательно попрошу лордов Графтона и Линдерли отправить мне под опеку своих сыновей. У каждого из них есть мальчик приблизительно одного возраста с Робертом.

Лин Корбрей рассмеялся.

– Щенки комнатных собачонок.

– Роберту нужны и мальчики постарше. Скажем, какие?нибудь способные сквайры. Кто?нибудь, кем он мог восхищаться и подражать. – Петир повернулся к леди Уэйнвуд. – У вас есть такой мальчик в Айроноуке, миледи. Возможно, вы согласитесь отправить ко мне Гарольда Хардинга?

Анья Уэйнвуд выглядела изумленной.

– Лорд Петир, вы самый честный вор из тех, что мне приходилось встречать.

– Да не собираюсь я похищать вашего мальчишку! – Ответил Петир. – Но они с лордом Робертом могли бы стать друзьями.

Бронзовый Джон нагнулся вперед:

– Я согласен и только «за», чтобы лорд Роберт и Гарри могли стать приятелями, и так и будет… в Рунстоне, под моей опекой в качестве моего сквайра.

– Отдайте мальчишку. – Заявил лорд Белмор. – И можете беспрепятственно убираться на свое законное место в Харренхол.

Петир с упреком посмотрел в его сторону.

– А вы полагаете, что я прибыл сюда чтобы всем вредить, милорд? Не могу представить себе – почему? Моя покойная жена считала, что мое законное место тут.

– Лорд Бейлиш, – Сказала леди Уэйнвуд. – Лиза Талли была вдовой Джона Аррена и матерью этого ребенка, поэтому правила в качестве его регента. Вы же… будем честны, вы не Аррен и лорд Роберт не ваш сын. По какому праву вы хотите нами править?

– Лиза назвала меня лордом Защитником, мне казалось, вы помните об этом.

Младший Хантер вставил:

– Лиза Талли никогда не была своей в Долине, и не имела никаких прав от нас избавляться.

– И от лорда Роберта? – Спросил Петир. – Может ваше лордство заявит, что леди Лиза не имела права избавляться от собственного сына?

Нестор Ройс до сих пор хранил молчание, но теперь он громко заявил о себе:

– Когда?то я тоже хотел получить руку леди Лизы. Как, кстати, и отец лорда Хантера и сын леди Аньи. Даже скупости Корбреев хватило на полгода. Если бы она выбрала одного из нас, никто здесь не стал бы оспаривать права другого называться лордом Защитником. Так вышло, что она выбрала лорда Мизинца, и препоручила заботу о своем сыне ему.

– Он еще и сын Джона Аррена, кузен. – Парировал Бронзовый Джон, хмуро посмотрев на Хранителя. – Он принадлежит Долине.

Петир притворился озадаченным.

– До сих пор Гнездо было частью Долины. Или его кто?то передвинул?

– Можете паясничать сколько вздумается, Мизинец. – взревел лорд Белмор. – Но мальчик должен пойти с нами.

– Мне жаль, но я вас разочарую, лорд Белмор. Мой пасынок останется здесь, со мной. Он нездоров, как всем вам отлично известно. Путешествие для него непосильная тяжесть. А как его приемный отец и лорд Защитник я не могу этого позволить.

Саймонд Темплтон прочистил горло и произнес:

– У каждого из нас внизу тысяча воинов, Мизинец.

– Там им и место.

– Если понадобится, мы соберем еще.

– Вы угрожаете мне войной, сир? – Петир нисколько не выглядел испуганным.

Бронзовый Джон сказал:

– Нам нужен лорд Роберт.

На какой?то момент казалось, что они зашли в тупик, пока лорд Корбрей не отвернулся от камина.

– Меня от всего этого тошнит. Если так будет продолжаться, Мизинец скоро заведет разговор о своих подштанниках. Единственный способ разбираться с им подобными с помощью стали. – И он вытащил свой меч.

Петир поднял руки.

– У меня нет оружия, сир.

– Это легко исправить. – Свет свечей заплясал на дымчатой стали меча Корбрея, который напомнил Сансе Лед – двуручный меч отца. – Ваш пожиратель яблок при мече. Пусть он отдаст его вам, или свой кинжал.

Она заметила, как Лотор Брюн потянулся к мечу, но до того, как зазвенела сталь, заговорил Бронзовый Джон:

– Уберите железку, сир! Вы – Корбрей или Фрей? Мы здесь в гостях!

Леди Уэйнвуд надула губы и произнесла:

– Как некрасиво.

– Уберите меч, Корбрей. – Вторил им лорд Хантер. – Вы нас позорите.

– Давай, Лин. – мягким голосом упрашивал Редфорт. – Это ни к чему не приведет. Уложи Леди Отчаянье в ее кроватку.

– Ее мучает жажда. – Упрямился сир Лин. – Когда она выходит потанцевать, она обязана пролить чью?нибудь кровь.

– Пусть уйдет не насытившись. – Бронзовый Джон заслонил своей могучей фигурой путь Корбрею.

– Лорды Истцы. – Фыркнул Корбрей. – Вам нужно было назваться Шестеро Старух. – Он вложил темное лезвие в ножны и вышел, оттолкнув Брюна плечом с дороги, словно пушинку. Алейна услышала, как по лестнице прогремели его шаги.

Анья Уэйнвуд и Хортон Редфорт обменялись взглядами. Хантер осушил свой кубок и подставил вновь.

– Лорд Бейлиш, – начал сир Саймонд. – Просим простить нас за это представление.

– Разве я должен? – Тон Мизинца стал холодным. – Это вы его привели сюда, милорды.

Бронзовый Джон ответил:

– Но мы не предполагали…

– Это вы привели его. Я имею полное право позвать стражу и арестовать вас.

Хантер вскочил на ноги с такой силой, что едва не выбил бутыль из рук Алейны:

– Вы обещали нам неприкосновенность!

– Да. Скажите спасибо, что у меня больше чести, чем имеется у некоторых других. – В голосе Петира было столько гнева, чего ей еще ни разу не приходилось видеть. – Я прочел ваш иск и выслушал требования. А теперь послушайте меня. Уберите армию, убирайтесь сами по домам и оставьте моего сына в покое. Здесь и в самом деле управляли скверно, я не отрицаю, но это была работа Лизы, а не моя. Дайте мне год, и обещаю, с помощью лорда Нестора, никому из вас больше не придется жаловаться.

– Это только слова. – Ответил Белмор. – Как мы можем вам верить?

– И это вы мне говорите о доверии? Это не я притащил меч на переговоры. Вы пишете о защите лорда Роберта, но не пропускаете к нам провизию. Этому должен быть положен конец. Я не воин, но если вы не снимите свою осаду, я буду сражаться. За вашей спиной в Долине есть и другие, а также Королевская гавань. Она придет мне на помощь. Если вы хотите войны, только скажите, и Долина захлебнется в крови.

Алейна заметила искорку сомнения в глазах лордов Истцов.

– Год это не так уж и долго. – Неуверенно произнес Редфорт. – Может… если он даст нам гарантии…

– Никому из нас не нужна война. – Призналась леди Уэйнвуд. – Осень заканчивается. Нужно готовиться к зиме.

Белмор покашлял.

– К концу этого срока…

– … Если я не установлю в Долине порядок, я сложу с себя полномочия лорда Защитника. – Пообещал Петир.

– Я бы сказал, что это довольно справедливо. – Вставил лорд Нестор Ройс.

– Но не должно быть никаких репрессий. – Настаивал Темплтон. – Никаких разговоров об изменах и бунте. Вы должны поклясться.

– С большим удовольствием. – Ответил Петир. – Мне нужны друзья, а не враги. Я могу написать вам прощение, если хотите в письменной форме. Даже лорду Корбрею. Его брат хороший человек, нет нужды позорить столь благородный род.

Леди Уэйнвуд обернулась к своим соратникам.

– Милорды, может нам следует все обсудить?

– Нет необходимости. И так очевидно, что он победил. – Серые глаза Бронзового Джона изучали Петира Бейлиша. – Мне это не по нраву, но похоже у вас есть ваш год. Постарайтесь использовать его с умом, милорд. Не всех вы сумели одурачить. – Он открыл дверь с такой силой, что едва не сдернул ее с петель.

Позже состоялось что?то вроде пира, хотя Петир был вынужден принести извинения за скромное угощение. К гостям вышел Роберт в бежево?голубом дублете, и довольно сносно изобразил маленького лорда. Бронзовый Джон не мог этого видеть. Он немедленно покинул Гнездо и начал долгий спуск вслед за сиром Лином Корбреем. Остальные остались погостить до утра.

«Он их обвел вокруг пальца», – решила Алейна, ложась спать, и прислушиваясь к завываниям ветра за окном. Она не могла сказать, что натолкнуло ее на подозрение, но едва оно зародилось, так засело в голове, что не давало уснуть. Она беспокойно ворочалась, устраивалась поудобнее, словно собака вокруг косточки. Наконец, она встала и сама оделась, оставив Гретчель досматривать свои сны.

Петир еще не ложился, занятый письмами.

– Алейна, – произнес он. – Дорогая. Что привело тебя сюда в столь поздний час?

– Мне нужно знать. Что случится через год?

Он отложил перо.

– Редфорт и Уэйнвуд уже старики. Один или даже оба могут умереть. Гилвуд Хантер будет убит братьями. Скорее всего, юным Харланом, который подстроил смерть лорда Иона. Как я люблю повторять: «Кто за полушку, кто за серебро». Белмор продажен, и его можно подкупить. С Темплтоном я точно подружусь. Бронзовый Джон, боюсь, так и останется враждебно настроенным, но он останется в одиночестве, а один он не представляет угрозы.

– А сир Лин Корбрей?

В его глазах заплясали отблески свечей.

– Сир Лин останется моим непримиримым врагом. Он будет всюду поносить меня и изливать свою ненависть каждому встречному, и будет предлагать свой меч каждому заговорщику, собравшемуся сбросить меня вниз.

Тут ее подозрения стали уверенностью.

– И как вы вознаградите его за верную службу?

Мизинец оглушительно рассмеялся:

– Золотом, мальчиками и обещаниями, конечно же. Сир Лин – человек простых вкусов, дорогуша. Все, что ему нужно – это золото, мальчики и кровь.

Серсея

Король надул губы:

– Хочу сидеть на Железном Троне. – Заявил он ей. – Джоффу ты всегда разрешала на нем сидеть!

– Джоффу было двенадцать.

– А я король. И трон – мой!

– Кто это тебе сказал? – Серсея задержала дыхание, чтобы Доркас смогла затянуть корсет потуже. Она была крупной девицей, куда сильнее Синелле, но более неуклюжей.

Томмен покраснел.

– Никто.

– Никто? Значит так ты теперь называешь свою леди?супругу? – Королева в каждом неповиновении могла учуять запах вмешательства Маргери Тирелл. – Если ты мне лжешь, мне не остается ничего иного, кроме как послать за Пэтом и приказать выпороть его до крови. – Пэт служил Томмену «мальчиком для битья», как перед этим Джоффу. – Этого ты добиваешься?

– Нет. – Тихо прошептал король.

– Кто тебя надоумил?

Он стоял, уставившись под ноги.

– Леди Маргери. – В присутствии матери он не осмеливался называть ее королевой.

– Так?то лучше, Томмен. У меня есть веские причины поступать подобным образом, настолько серьезные, что ты ее слишком молод, чтобы их понять. Мне не нужно, чтобы у меня за спиной ерзал на троне маленький глупый мальчик, и отвлекал меня от важных дел глупыми детскими вопросами. Полагаю, Маргери считает, что тебе нужно присутствовать и на заседаниях моего совета?

– Да, – кивнул он. – Она говорит, мне нужно учиться быть королем.

– Когда станешь постарше, можешь ходить на заседания сколько пожелаешь, – ответила Серсея. – Обещаю, они тебе быстро наскучат. На Роберта они навевали дремоту. – «Если он вообще удостаивал их своим присутствием». – Он предпочитал охоту и перепоручал это утомительное занятие старому лорду Аррену. Помнишь его?

– Он умер от коликов.

– Это так, бедняга. Раз уж ты так желаешь учиться, возможно, ты выучишь имена всех королей Вестероса и их Десниц? Расскажешь мне завтра утром.

– Да, матушка. – Покорно ответил он.

– Вот и славный мальчик. – Правит – она, и Серсея не собиралась расставаться с властью до совершеннолетия Томмена. – «Я ждала, он тоже может подождать. Я ждала полжизни». – Она разыгрывала из себя послушную дочь, скромную невесту, потом покладистую женушку. Она терпела пьяные выходки Роберта, ревность Джейме, глумление Ренли, хихиканье Вариса и постоянный зубовный скрежет Станниса. Она сражалась с Джоном Арреном, Недом Старком, и с чудовищным, вероломным убийцей, со своим карликом?братом, постоянно обещая себе, что настанет ее черед. – «И если Маргери Тирелл считает, что сможет обставить меня в мой звездный час, то ей нужно подумать дважды».

Тем не менее, это была не лучшая прелюдия к завтраку, и день не задался с самого начала. Она провела остаток утра с лордом Джильсом и его бухгалтерскими книгами, выслушивая его бесконечный кашель о медяках, оленях и золотых драконах. Следом за ним прибыл лорд Вотерс отчитаться о постройке трех первых дромонов и просить еще денег для их украшения. Королева была благосклонна к его просьбе. Во время ее обеда в обществе представителей купеческой гильдии, выслушивая их бесконечные жалобы о наводнивших улицы и ночующих в каждом переулке «воробьях», ее развлекали только выходки Лунатика. – «Возможно, мне нужно на этих бродяг натравить золотых плащей, чтобы вышвырнуть их из моего города», – размышляла она, когда пришел мейстер Пицелль.

На последних советах грандмейстер ее сильно раздражал. В прошлый раз он горько сетовал по поводу выбранных Аураном Вотерсом капитанов новых дромонов. Вотерс собирался передать корабли молодым людям, в то время как Пицель горячо ратовал за опыт, настаивая на том, что командование должно перейти к тем капитанам, которые выжили в огне на Черноводной.

– Они закаленные люди, подтвердившие свою лояльность трону. – Распалялся он. Серсея назвала их стариками и приняла сторону Вотерса.

– Единственное, что они действительно подтвердили своими делами – это то, что хорошо умеют плавать. – Сказала она. – Ни одна мать не должна бросать свое дитя, а капитан – корабль. – Пицель принял упрек с кислой миной на лице.

Сегодня он выглядел менее раздраженным, и даже выдавил из себя дрожащую улыбку.

– Ваше Величество, у меня приятные новости. – Объявил он. – Вайман Мандерли выполнил все, что вы приказывали и обезглавил Станнисовского Лукового рыцаря.

– Вы в этом уверены?

– Его голова и руки украшают стену Белой Гавани. Лорд Вайман поклялся, а Фреи это подтвердили. Они видели голову с луковицей во рту. Что касается рук, то пальцы на них короче, чем обычно.

– Очень хорошо. – Сказала Серсея. – Отправьте Мандерли птицу, и объявите, что теперь, когда он проявил свою преданность, его сын скоро будет ему возвращен. – Белая Гавань скоро вернется под королевскую десницу, а Русе Болтон с его бастардом окружат ров Кайлин с севера и юга. Как только они возьмут ров, они объединят силы и выкинут железных людей из Торрхенова удела и Темнолесья. Это поможет им завоевать поддержку оставшихся знаменосцев Неда Старка, когда придет время выступать против лорда Станниса.

Между тем на юге Мейс Тирелл окружил Штормовой Предел осадным лагерем и построил две дюжины баллист для метания камней за мощные укрепления замка, но никакого эффекта добиться не сумел. – «Лорд Тирелл – настоящий вояка», – улыбалась про себя королева. – «Его гербом должен стать толстяк, сидящий на заднице».

Вечером упрямый браавосский посол напросился на аудиенцию. Серсея уже сумела ранее передвинуть встречу на две недели, и с радостью перенесла бы ее на год, но лорд Джильс заявил, что он не может больше бороться с посланником… что заставило королеву начать сомневаться, может ли Джильс вообще с чем?либо справиться, или умеет только кашлять.

Браавосец назвался Нохо Димиттисом. – «Назойливое имя назойливого человека». – И его голос тоже был назойливым. Выслушивая его речь, Серсея поерзала в кресле, размышляя сколько времени она сможет вытерпеть. За ее спиной возвышался Железный трон, тень его остриев и лезвий создавала на полу причудливый узор. Только сам король или его Десница имели право садиться на трон. Поэтому Серсея разместилась в позолоченном кресле с алыми подушками у его подножия.

Когда браавосец остановился, чтобы передохнуть, она ухватилась за эту возможность:

– Этот вопрос скорее нужно адресовать нашему лорду?казначею.

Похоже, подобный ответ не удовлетворил благородного Нохо.