Будто она на самом деле хотела праздновать.

Блер вышла из лифта и уставилась на самодельный плакат, прикрепленный к двери пентхауса. «Эй, Блер! Мы так тобой гордимся!» – было написано на нем. Она открыла дверь и вошла. Муки, неугомонный коричнево‑белый боксер Аарона, подбежал к ней и ткнулся влажным носом между ног.

– Пошел на хрен, – гаркнула Блер. На долю секунды ей показалось, что произошло чудо. Может быть, ее живший во Франции папочка‑гей или какая‑то другая великодушная фея позвонили в Йель, и ее тотчас приняли. Маловероятно, но…

– Серена все рассказала! – щебетала ее беременная мать, заметно пошатывавшаяся на ходу. – Очередь‑мочередь. Не могу понять, почему ты так расстраиваешься, дорогая. Можешь считать, что Йель принял тебя!

Блер сняла кардиган и бросила его на стоящее в углу антикварное кресло. Муки собрался было еще раз понюхать ее промежность, но она снова отпихнула его.

– Все не так просто, мам.

Из‑за беременности крашеные светлые волосы Элеонор росли с невероятной скоростью и доходили теперь до плеч, что, по мнению Блер, было неуместной попыткой выглядеть моложе своих лет. Элеонор всплеснула украшенными драгоценностями руками.

– Ну же, мой хнюпик, мы все равно приготовили тебе небольшое семейное торжество. Все в столовой!

Семейное торжество. О господи!

Стол был сервирован лучшим хрусталем и серебром Элеонор, еда была из «Блу Риббон Суши» – любимого ресторана Блер. Сайрус и Аарон уже были навеселе от выпитого шампанского, и даже Тайлер, которому было всего двенадцать, казался слегка пьяным.

– А ты думала, что окажешься в Общественном колледже Норуолка? – сказал Аарон, наливая шампанское в бокал Блер. – Мы всегда знали, что ты способна на большее.

Сайрус подмигнул ей своим выпуклым, налитым кровью серо‑голубым рыбьим глазом.

– Йель категорически отказал мне, когда я поступал. Теперь пришло время нанести им ответный удар. Если хочешь, я могу им задницы надрать из‑за твоего заявления, и поверь – это доставит мне огромное удовольствие.

Блер скривилась. Нуда, ей, вроде, только того и надо, чтобы в Йеле знали, что они с Сайрусом родственники!

– А я не пойду в колледж, – заявил Тайлер, делая глоток шампанского. – Я стану диджеем и буду выступать в клубах по всей Европе. А потом открою казино.

– Это мы еще посмотрим, – сказала Элеонор, выкладывая двенадцати сантиметровый калифорнийский ролл себе на тарелку. – Ребеночек опять проголодался, – хихикнула она.

Если бы ее мать не ела так много, подумала Блер, то не выглядела бы так, словно она на двадцатом месяце беременности, а не на седьмом. Она выпила залпом весь бокал шампанского и потянулась за нетронутой коробкой суши. Сперва она впихнет в себя ролл с угрем и выпьет столько шампанского, чтобы ее желудок вывернуло наизнанку. А потом встретится с Нейтом на этой дурацкой вечеринке на Уэст‑трит, но только на десять минут, потому что созерцание веселящейся толпы сверстников, когда ей веселиться не с чего, вызовет у нее новый приступ тошноты… А потом она уснет под «Завтрак у Тиффани» – ее самый любимый фильм с участием ее самой любимой актрисы. Одри Хепберн вообще не училась в колледже, но тем не менее прожила сказочную жизнь.

Ее мать взяла ролл и вгрызлась в него, как в хот‑дог. Они с Сайрусом были знакомы меньше года и женаты только с ноября, но Элеонор, по всей, видимости, переняла его манеру еды. Она положила остаток суши и промокнула губы белой льняной салфеткой.

– А теперь, когда мы все собрались, я хочу тебя кое о чем попросить, дорогая.

Блер перевела взгляд со своего ролла на мать. Оказалось, Элеонор, обращалась к ней.

Ох, блин.

– Ты знаешь, прошло уже много времени, и мой доктор советует мне походить на курсы по подготовке к родам, чтобы вспомнить, как это все происходит. Я записалась на интенсивный курс – четыре дня по два часа. Но дело в том, что Сайрус занят новым проектом в Хэмптонсе, да и в любом случае я все равно не смогу его уговорить. Так вот, дорогая, может быть, ты походишь вместе со мной на эти курсы? Мне нужен партнер, а займет это всего пару часов после школы.

Блер выплюнула недожеванный кусок угря в салфетку и потянулась за шампанским. Курсы по подготовке к родам? Что за фигня?

– Мне казалось, это Аарон мечтает стать доктором, – попыталась она перевести стрелки. – Почему бы ему не походить вместе с тобой?

– Ты всегда так заботишься о матери, – вмешался Сайрус.

– У меня репетиция группы, – сказал Аарон.

Можно подумать, он на самом деле собирался предложить свою кандидатуру.

– У меня тоже, – поспешно встрял Тайлер.

Безвыходная ситуация – Элеонор не могла попросить о помощи и кого‑нибудь из своих подруг. Их дети были взрослыми, студентами, и для них беременность Элеонор была грандиозным, ужасным позором.

– Ладно. Я пойду, – мрачно согласилась Блер. Она отодвинула тарелку и встала. Она подумала, что еще одна минута общения с ними – и ее точно вырвет. К тому же все уже, похоже, забыли, что собрались по торжественному случаю. – Прошу меня извинить, – сказала Блер. – Мне нужно собираться.

Мать протянула руку и обняла ее.

– Конечно, дорогая. – Она сжала ее талию. – Ты – моя лучшая подруга.

Йоу!

Блер высвободилась и исчезла в своей так называемой спальне. По крайней мере, Джорджтаун находился дальше, чем Йель, – хоть один плюс в его пользу. Да и не умрет она, если позвонит и договорится о посещении.

И почему она не подала документы в университет Австралии?

Блер сняла футболку и джинсы, натянула другие, более узкие и темные, и надела черную рубашку без рукавов – это была попытка хоть как‑то принарядиться на вечеринку. Ее руки выглядели бледными и вялыми, и она со злостью ущипнула их.

– Эй, сестренка, – раздался из‑за двери голос Аарона. – Можно войти?

Блер закатила глаза перед зеркалом.

– Тебя все равно не остановить, – вымученно ответила она.

Аарон, на котором была гарвардская футболка, выглядел как полный придурок, каковым он, собственно, и являлся. Носить одежду с эмблемой университета, в котором ты будешь учиться, – это было традицией. Но только сразу после получения результатов. Аарон же узнал о поступлении в Гарвард несколько месяцев назад.

– Я подумал, мы можем вместе пойти на вечеринку, – сказал он.

– О'кей, – вздохнула Блер. – Я почти готова.

Она взяла карандаш для глаз «Шанель» и подрисовала темно‑серые линии на нижних веках. Затем нанесла немного блеска «МАК» и пальцами пригладила волосы. Всё. Готово.

– Ты футболку Йеля надеть не хочешь? – спросил Аарон, наблюдая за тем, как она роется под кроватью в поисках подходящих туфель. – Я никому не скажу об очереди.

– Ух ты! Вот спасибо, – отрезала Блер, всовывая ноги в пару скучных черных мокасин от «Коач». Она распахнула настежь дверь спальни и пошла по коридору, совершенно не беспокоясь о том, что узкие джинсы заставили ее большие хлопковые трусы собраться складками и сползти с задницы.

И куда исчезли те дни, когда наряды были важны?

Примечание: Все настоящие имена, названия мест и событий были изменены или сокращены, чтобы не пострадали невиновные. В том числе и я.

ЭЙ, НАРОД!