Природа страха. «Страх» — это вовсе не монолитное и цельное чувство, а полный мешок всякого накопленного за жизнь барахла

«Страх» — это вовсе не монолитное и цельное чувство, а полный мешок всякого накопленного за жизнь барахла. Страх растет с каждым разом, когда нам приходится переживать боль. Когда приходит боль, она нам не нравится (что совершенно нормально) и мы не хотим повторения этих состояний. Болезненные ощущения трансформируются в страх.

Например, вы каждый день совершенно спокойно резали морковку любимым, остро наточенным ножом. Но однажды оттяпали себе кусочек пальца. Боль сразу же породила боязнь острых ножей, и вы только что забросили в свой мешок страхов еще одну фобию.

Вполне может быть, что вам нравилось выступать на рабочих совещаниях. Но однажды вы плохо себя чувствовали и, не успев закончить блестящую логическую цепочку рассуждений, напрочь забыли, о чем хотели сказать. Вы делали корявые попытки продолжить свою речь, но поняли, что не имеете никакого представления даже о теме своего выступления. Пришлось извиниться и с грехом пополам завершить его. Никогда в жизни вам еще не приходилось переживать такого позора. А когда начинается следующее важное совещание, вы неожиданно для себя обнаруживаете, что боитесь говорить. Вот и еще один клубок страха полетел в ваш мешок. Самая главная проблема заключается в том, что все значимые для нас вещи таят в себе потенциал для страданий. Бояться можно начать и чего угодно, и всего на свете. Некоторые люди боятся влюбиться, потому что один из прошлых романов причинил им много боли. Люди боятся делать то, что им хочется, потому что когда-то оказались из-за этого в очень неприятном положении. Люди боятся выходить из дома, потому что некогда пережили какие-то болезненные ощущения на улице.

Давайте не будем забывать о полной естественности всего этого процесса. Естественным является даже очевидно чрезмерное распухание мешка страхов. Ведь в основе этого процесса лежит принцип, которому мы все подчиняемся: испытав болезненные ощущения, человек начинает бояться.

Именно поэтому чувство страха нередко обостряется с возрастом. Просто течение времени открывает перед некоторыми из нас все новые возможности пережить боль и обзавестись новыми страхами. Это одна из тех причин, по которым пожилые люди кажутся нам такими робкими и запуганными.

Тем не менее всем нам известны и, казалось бы, совершенно бесстрашные люди. Они излучают уверенность в себе, обожают всякие приключения и, будучи страстно влюбленными в жизнь, легко шагают по миру.

Однако вряд ли им пришлось чувствовать меньше «боли», чем всем остальным. В силу своей склонности носиться в пургу по горным склонам и обгонять на поворотах, они, вероятнее всего, испытывали болезненные ощущения гораздо чаще.

Мне думается, что коэффициент страха зависит не от объема пережитой боли, а от нашей реакции на нее. Давайте вернемся к самым истокам, к моменту рождения. Дополнительным доказательством постулата о том, что жизнь состоит из боли и удовольствия, служит тот факт, что момент рождения является весьма болезненным (и одновременно приятным) переживанием. Первое, что мы ощущаем, выбравшись из материнской утробы во внешний мир, — это боль. Очень трудно сделать первый глоток воздуха. Куда-то исчезла жидкость, в которой мы привыкли плавать. Возможно, мешает ослепительно-яркий свет. Кроме того, стало не так тепло, как было раньше.

Но самый долговечный отпечаток на нас накладывает не сама сопутствующая процессу рождения боль, а та обстановка, в которой мы ее ощущаем. Один и тот же фактический уровень боли будет восприниматься по-разному в зависимости от реакции присутствующих в комнате людей. Одно дело — родиться в комнате, полной испуганных и паникующих людей, и совсем другое — если вас в этом мире встретят без лишней суеты и с любовью.

Именно таким образом мы с самых первых мгновений жизни учимся интерпретировать болезненные ощущения. Когда мы чувствуем боль и видим реакцию окружающих, то понимаем, что и сами впредь должны реагировать на боль подобным образом. Если, заболев в раннем детстве, мы видим, что всех вокруг это беспокоит и пугает, нам становится ясно, что именно такая реакция на такой тип боли является правильной. Если взрослые начинают суетиться вокруг нас, когда мы в детстве порежем или обожжем палец, нам становится ясно, что на этот тип боли надо реагировать именно таким образом.

Так многие из нас и «учатся» реагировать на самые разные виды боли и страданий. Эти знания достаются нам в наследство. Наши родители в свою очередь «научились» этим реакциям от своих родителей и передают «науку» нам.

Все это сводится вот к чему: либо мы понимаем, что чувствовать боль — нормально и неопасно, либо — нет.