Джеффри. «Ты не виноват», – сказала Джессика, и я снова и снова повторял про себя ее слова

«Ты не виноват», – сказала Джессика, и я снова и снова повторял про себя ее слова. Еще мне это говорил Майкл – перед самой смертью. Я не особо ему поверил, но все‑таки мне немного полегчало.

Мне нужны были эти слова и тогда, и сейчас, потому что я знаю: отец с матерью считают меня виноватым. Они меня не любят, это уж точно. Иначе почему они все время молчат? Родители никогда не говорят со мной (вернее, говорят, но очень редко) – и никогда не разговаривают друг с другом. Отец снова начал ходить на работу, но мама только слоняется по дому. Она не вылезает из пижамы с того дня, как похоронили Майкла.

Рождества опять, считай, не было. Уже второй раз. С тех пор как Майкла не стало, мы его не празднуем. Но отец все‑таки купил елку. Как‑то утром она появилась в гостиной, и я повесил на нее несколько игрушек. Мама елки не заметила.

Февраль

Питер

Я влетел в класс и заорал:

– Ну что, штаны у всех с собой?

Тер поднял на меня глаза.

– Успокойся, Питер, – сказал он.

– Панталоны все захватили? – не сдавался я.

– Успокойся, пожалуйста, – повторил Тер. – Вдох‑выдох.

Я глубоко вдохнул и уже нормальным тоном задал свой вопрос в третий раз:

– Все принесли зимние брюки?

– Полагаю, да, – ответил Тер.

– Тогда пошли! Скорей! – крикнул я.

– Питер, мы пойдем гулять позже. Кроме того, нам надо провести перекличку, узнать, кто будет обедать, и выслушать утренние объявления.

Очевидно, Тер решил, что, если мы немедленно отправимся на улицу и промокнем до трусов, остаток дня пройдет безрадостно. Это он здраво рассудил, но мне все равно не терпелось отправиться гулять.

Мы разбрелись по кабинету и долго‑долго играли в разные игры. Тер, Люк, Джеффри и я уселись за «скатегории»[16]. На кубике выпала буква «т». Мы бросились записывать все, что приходит в голову, а когда время кончилось, один за другим зачитали свои слова. Пришла очередь категории «пляж». Начал Джеффри, продолжили Люк и Тер – и вот, наконец, вступил я. Наклонился вперед и произнес:

– Телки.

– Ну кто же приводит коров на пляж? – спросил Люк.

– Не коров – телок, – пояснил Джеффри.

Я чуть не помер от хохота. А наш главный ботаник Люк уставился на нас, наблюдая, как мы ржем, и, наконец, спросил:

– Вы о чем?

Можете в это поверить? Он не знал, что такое «телка». Охренеть. Я давился от смеха.

– Люк, ты вообще по сторонам смотришь?

Тут вмешался Тер:

– Питер, угомонись. Многим девушкам не нравится, когда их так называют. В этом слове есть пренебрежительный оттенок, а мужчина, в числе прочего, должен с уважением относиться к женщине.

– А‑а‑а! – промычал Люк. – Девушки! Наконец‑то до него дошло.

Тер посмотрел на меня и улыбнулся, покачивая головой.

Он самый лучший, подумал я. Мы тусовались вместе в последний раз.

Люк

Питер ни с того ни с сего стал считать себя очень умным. Получил освобождение от домашней работы, везунчик наш, и запутал меня во время игры в «скатегории». Подумаешь. Я ему еще покажу.

Date: 2015-12-13; view: 323; Нарушение авторских прав