Учителя и их проблемы. Утром Елена первым делом спустилась на кухню за молоком, чтобы покормить найденыша

Утром Елена первым делом спустилась на кухню за молоком, чтобы покормить найденыша. Когда возвращалась обратно, столкнулась с Павлом. Она совсем забыла о нем, а ведь, кажется, они договаривались провести вместе вчерашний вечер… Она поморщилась недовольно, сейчас ей точно не до Павла, в комнате ждет маленький… Она хотела избежать разговора, но не тут-то было! Павел был обижен и потребовал объяснений.

— Лена, куда ты убегаешь? Мы же договорились, я ждал…

— Паш, извини, давай потом поговорим, — попыталась выкрутиться Елена. Но он был просто невыносим!

— Лена, я больше так не могу! Ты меня ни во что не ставишь. Я достаточно долго терпел унижения!

И понес, и понес, все в том же духе. Елена не слушала, там, в комнате, ее ждал голодный малыш, а здесь этот здоровый нахал препятствовал ей, да еще и предъявлял какие-то претензии! Она не сдержалась и нагрубила ему, да еще и добавила:

— Оставь меня в покое! — чем привела Павла в бешенство. Он преследовал ее до самой комнаты, она сама не знала, как ей удалось зайти и закрыть дверь.

Но Павел не отставал, он остался под дверью и требовал впустить его. На кровати кряхтел малыш, за дверью сходил с ума от ревности и непонимания взрослый мужчина, который ее любил. Но Елене больше не было до него дела.

Она с любовью подняла ребенка на руки и нежно поцеловала его. Вдруг ей показалось, что малыш горячий. Она прикоснулась губами к его лбу. Он горел! Елена в панике подхватила ребенка и отнесла в ванную, достала из шкафчика градусник, померила температуру — 39!

И в этот момент кто-то постучал, из коридора опять донесся голос Павла.

— Да что же это такое! — раздраженно произнесла Елена.

Она подошла к двери, распахнула ее и попыталась прогнать Павла, но он не уходил. В ванной лежал в беспамятстве больной малыш, а тут Паша со своими обидами и дурацкими вопросами «Как ты ко мне относишься?».

— Больше не могу! Не железный! — орал он. — Давай расстанемся!

Елена сразу же согласилась:

— Давай, только сейчас уходи, пожалуйста!

Оскорбленный ее равнодушием Павел ушел наконец. А она в тревоге бросилась к ребенку.

У нового математика тоже были проблемы. Утром перед началом занятий Митя пропал из комнаты. Буквально только что они разговаривали, а через минуту Воронцов вышел из ванной, а Митя исчез.

Воронцов обежал всю школу, расспросил всех, кого увидел, заглянул во все углы и закоулки — Мити не было. Вне себя от беспокойства Воронцов вернулся в комнату в надежде, вдруг сын тоже пришел. Но в комнате его не оказалось. Воронцов чуть было не впал в панику, как вдруг услышал из шкафа звуки, как будто там кто-то печатал на машинке.

Окликнув Митю, мужчина бросился к шкафу, распахнул дверцы, отодвинул одежду и увидел чуть приоткрытую заднюю стенку. Звуки шли оттуда. Воронцов нерешительно отодвинул стенку, забрался в шкаф и увидел ход на чердак. Он поднялся по ступеням и вздохнул с облегчением. Митя сидел на чердаке и рассматривал старинный проектор.

— Пап, я нашел секретный ход! — с восторгом сообщил мальчик. И начал показывать отцу найденные сокровища: старинную лампу и мощную клавиатуру. Правда, это была не клавиатура, а пишущая машинка — оказывается, раньше, когда не было компьютеров, на таких машинках печатали. Воронцов пообещал Мите показать, как работает машинка, но только после уроков. Митя был недоволен, он не хотел на уроки, потому что никого не знал в классе, только двух девочек, но они не в счет.

— Почему не в счет, страшные, что ли? — пошутил Воронцов.

— Нормальные, — ответил Митя.

— Вот, видишь, как тебе повезло, — улыбнулся Воронцов, — две девочки, и обе нормальные.

Максим тоже заболел. Его бил озноб, саднило горло. Рома, потрогав его лоб, определил высокую температуру. Пришли девочки, и пока они обсуждали с Ромой, кто побудет Максиму за мамочку и принесет молока с медом, дверь открылась, и в комнату вошла Мария с большой кружкой горячего молока. Рома и девочки, переглянувшись, сбежали на урок. Всем не терпелось взглянуть на нового математика. А Макс остался с заботливой Марией. И хотя он чувствовал себя неловко, все же ему было очень приятно, что о нем кто-то вспомнил и позаботился.

Кому верить?

После обеда вернулся ошеломленный Андрей и рассказал ребятам о том, как прошло опознание, и о том, что произошло после.

— …Я не знаю, кто этот старик, но говорил он очень убедительно, — подытожил он.

— Подожди. Так они что, специально прикончили кого-то, чтобы выдать их за твоих родителей? — переспросил Максим. — Нехилый розыгрыш.

— Они даже подбросили личные вещи родителей для убедительности. Цепочку с кулоном, папины часы… — сказал Андрей.

Ребята переглядывались с некоторым сомнением, уж очень все это выглядело странным. И можно ли доверять какому-то незнакомому старику?

— Не уверен… — отозвался Андрей. — Но он знал, что мою маму держали здесь, в подземелье. И сказал, что теперь она в порядке. Я уже не знаю, во что верить, во что нет. Если она жива, то почему не приходит за нами? Значит, что-то мешает ей это сделать. Или кто-то.

— А может, этот старик сам ее похитил? — предположила Юля.

Максим презрительно ухмыльнулся:

— Ага, похитил, а потом раскаялся и решил во всем признаться. Гениально, Ватсон. Поприветствуйте Самойлову — королеву дедукции!

Юля вспыхнула, выкрикнула гневно:

— Достал своими шутками! Болеешь — так лежи молча, пей молочко.

Макс от возмущения даже с постели встал:

— А ты мозг включи. Где у тебя там кнопка?

Юля сжала зубы и замахнулась. Даша быстро встала между ними. Кое-как удалось их утихомирить, хотя Макс еще огрызнулся напоследок.

— Андрей, а как же похороны? — спросила Вика. — Ведь надо будет указать имена на памятниках. И отпевание будет. А если твои родители живы, то… не знаю. Это грех.

Андрей кивнул и воскликнул в отчаянии:

— Другого выхода нет. Я никому ничего не могу рассказать.

Date: 2015-12-13; view: 317; Нарушение авторских прав