Рабочие будни

Это не жизнь, а гонка вооружений! Кто бы мог подумать, что, работая в журнале мод, можно вкалывать как стахановец. Можно‑можно: за окном уже стемнело, а я все еще торчу в редакции. МЫ ПОДПИСЫВАЕМСЯ!

Впрочем, мне рассказывали, что в некоторых конкурирующих журналах верстаются до шести утра. Как тут не поблагодарить наш дизайнерский отдел за работоспособность! Отдельный респект, реверансы и воздушные поцелуи нашей арт‑примадонне. Вон он, мерцает в унисон с экраном монитора.

Я снова посмотрела в окно: уже полтора часа как стемнело, а конца рабочего дня не видно и не слышно. Это удивительная особенность современной Москвы: считаные проценты населения работают со страшной интенсивностью, а остальные не находят себе ни работы, ни места, ни смысла. Что самое удивительное: эти проценты стоят необычайно плотной стеной у кормушки и никого к ней не пропустят. Значит, нам нравится это рабство? Страх увольнения – вот что нас держит в редакции до полуночи. В журнальном мире все так непрочно. Сегодня ты – все, а завтра – пинком под зад! Причем все сразу забывают здороваться, пока не всплывешь в следующем издании. Лучше уж работать в таком темпе, чем лежать на диване, чувствовать себя всеми забытым – и кидаться к телефону на каждый звонок.

– Где этот пизденыш?!

От неожиданности я чуть не разбила головой оконное стекло. Посреди редакции стояла разъяренная Лариса и метала громы и молнии:

– Где эта чертова арт‑примадонна?

– Только что здесь был, – сразу же определилась Елена.

– Где он был, меня не ебет! Где этот пизденыш сейчас?! – продолжала бушевать наша мымра.

И в ответ – тишина. Никому, даже Елене, не хотелось попадать под горячую руку Ларисы. Пауза изрядно затянулась, и тут из туалета, шмыгая носом, появляется Миша. Лариса фурией бросилась к нему:

– Миша, давай, шевели жопой! Я не собираюсь сидеть здесь до утра из‑за твоих лечебных понюшек!

– Будешь сидеть, сколько потребуется, – небрежно ответил Миша, откинув мелированную прядь со лба, – тебе деньги не за посещения пластических хирургов платят.

Ой‑ой! Что сейчас будет!..

– Ты уволен. Пшел вон отсюда! – мгновенно среагировала Лариса.

– С удовольствием, – Миша спокойно взял сумку, бросил в нее пару канцелярских мелочей и направился к выходу.

– Стоп! Ты уволен только после того, как сдашь номер, – спохватилась Лариса.

– А полы помыть я не должен? – обернувшись, уточнил Миша.

– Если только у меня дома. Марш ко мне в кабинет!

Миша вразвалочку вернулся в редакцию, нарочито медленно прошел мимо Ларисы и зашел в ее кабинет. Она последовала за ним и с грохотом захлопнула дверь.

– Не знаю, как вы, коллеги, а я ничего не хочу знать, – сказала я, вставая из‑за стола.

– Слышать. – С усмешкой отозвалась Ксения и тоже поднялась.

Следом встала вся редакция, и через пару минут мы с удобством расположились в курилке.

– Слушайте, чего это она грызет удила? – удивился Женя. – С личной жизнью вроде все отлично.

– А может, у этого раритетного секс‑символа не стоит? – предположила Ульяна.

– Ну, тогда, да… – согласился Женя.

– По какому поводу сбор? – нежданно‑негаданно в дверях курилки объявился Артем.

Мы переглянулись. Мысли нас посетили самые разные.

– Производственное совещание! – наконец озарило Римму.

– Да‑да… – зашумели остальные с крайне озабоченными лицами.

– А что же вы не в полном составе? – пересчитал нас по головам редакционный директор.

– Ээээээ… – Тут уж никто ничего не смог придумать.

– И что за подозрительные звуки из кабинета госпожи Серебряковой? – не отставал Артем.

– Господи, чем же они там занимаются? – вдруг ляпнула Маринка.

– Хотите пойти со мной и посмотреть? – любезно предложил Артем.

– Эээээ… нет! – решительно отказалась Маринка.

– Что, никто не хочет? – с игривым изумлением спросило начальство.

Мы отрицательно затрясли головами, внимательно разглядывая пол. Только Елене очень хотелось присоединиться, но она решила не нарываться.

– Ну, тогда я сам, – сказал Артем и исчез.

– Знаете, – после продолжительной паузы подала я голос, – я, пожалуй, докурю пачку. У меня целых пять сигарет осталось!

– Присоединяюсь. – Всеволод поднес мне зажигалку. Все остальные тоже проверили пачки и решили их опустошить.