Глава двенадцатая. И опустил Давид руку свою в сумку,

И опустил Давид руку свою в сумку,

И взял оттуда камень, и бросил из пращи.

Первая книга Царств. 17, 49

Мы проснулись почти с колибри. Дона не без труда убедили с утра пораньше повторить вчерашний трюк, и он добыл малость воды. Выпив чаю и пожевав пше­ничных батончиков, я пошел вверх. Сделать разминку перед стартом было трудновато из-за тесноты. Вторая двойка даже не могла облачиться в свое мокрое снаря­жение, пока не тронемся в путь мы с Доном.

Качаясь на веревке, словно воздушный акробат, я заработал жумарами, как автомат, ржавый автомат. Первые десять минут все мышцы ныли и суставы не хотели гнуться; как всегда после привала, трудно было наладить координацию. И все же приятно было ока­заться в движении после ночв, проведенной в такой тесноте. Кровь забегала быстрее по жилам, и вскоре я оказался в несложном травянистом камине, где можно было часть пути лезть вверх, пользуясь жумаром лишь для дополнительной страховки. Дальше шел пренепри­ятный отрезок с ощетинившейся наподобие павлиньего хвоста растительностью, на котором днем раньше лиди­ровал Мо. Я передохнул на широкой полке ниже при­чудливой поросли, сквозь которую путь прокладывал Джо, и выбрал слабину стометровой корленовой веревки, взятой для навешивания. Мо считал, что это облегчит нам спуск. Дон закрепил ее внизу, направляясь вверх, и я пошел дальше. Выбрался на следующую полку, по­дальше от экзотической флоры, и увидел над собой камин с отверстием вверху. Траверсировал к его устью и продолжил подъем. Мне встретился всего лишь один скорпион — он укрылся в этом камине, в сравнительно сухой пещерке под выступом. Я пролез через окошко вверху, будто через игольное ушко, волоча за собой ве­ревку вместо нитки, и очутился в высшей точке, достиг­нутой накануне Мо.

Вершина находилась прямо надо мной. На первый взгляд все выглядело просто, но, присмотревшись внима­тельнее, я убедился, что еще не все проблемы решены. Во-первых, нависающий камин, несомненный ключ к верхнему пролету, поскольку он подводил к обросшим отвесам и восхитительным полкам, обителям ползучей гадости, с растопыренными кустиками, которые явились бы идеальным реквизитом для фильма о Дракуле. Пройдя по террасе к нависающему камину, я изучал его, когда подоспел Дон. Камин сужался кверху; он был не очень высокий, около двенадцати метров, но производил доста­точно серьезное впечатление, тем более что у нас было туго со временем. Если не пройдем последний отрезок сегодня, вряд ли вообще пройдем его. Мы и так уже просрочили запланированное время, и расходы экспе­диции все росли.

—В чем заковыка? — спросил Дон нетерпеливо.

—У меня идея, старичок. Подай-ка мне конец веревки. Он подал мне конец лежавшей на полке веревки, которую наши товарищи использовали для страховки. Я выковырял из стен продолговатый камень весом около килограмма, надежно привязал к нему веревку и взве­сил его на руке. Дон озадаченно глядел на мои маневры, однако воздержался от комментариев, делая обычную скидку на мои чудачества.

—Видишь, торчит здоровенный камень над расще­линой?

—Ага.

—Так вот, я сейчас попробую забросить за него этот вот камень и, когда веревка зацепится, пойду по ней на жумарах.

—Что ж, приятель, может, и получится.

Держа в руке несколько витков веревки, чтобы не тормозила, я другой рукой метнул камень. Он описал в воздухе дугу и с первой попытки приземлился точно за песчаниковым блоком. Я стоял на краю полки, отделен­ной просветом от камина, начинающегося над другой полкой, чуть ниже нашей. Через этот просвет мне надо было забросить камень с веревкой на высоту каких-нибудь семи метров, что я и сделал. Перебраться на нижнюю полку было несложно: Мо и Джо были там накануне и оставили кое-какое снаряжение, намереваясь проходить камин. Я не стал сразу натягивать веревку, а подергал свой конец, сдвигая веревку к входу в ка­мин: нам ведь предстояло подниматься оттуда, и я хотел убедиться, что веревка надежно зажата за торчащим блоком. Блок был достаточно большой, длиной около полутора метров, площадью около квадратного метра. Появились Джо и Мо, словно Пейрифой и Тесей, возвращающиеся из царства Аида. Моя новинка в технике скалолазания явно произвела на них впечатление.

—Это ты так проходишь свои шотландские маршру­ты, Хеймиш? — поинтересовался Мо.

—Пришлось однажды воспользоваться этим прие­мом, — ответил я. — Во время первого зимнего траверса Куилин-Ридж на острове Скай. И тоже с первой по­пытки зацепился.

—Буду страховать тебя отсюда, — сказал Дон. — Если камень не выдержит, полетишь по кривой в эту сторону и не так сильно ударишься.

—Отлично, — отозвался я, малость озадаченный такой заботливостью с его стороны, и подобрал лежавшие подле меня крючья и карабины. — Ну, я пошел.

Подергав веревку снизу, я надел жумары и нагру­зил стремена. Веревка держалась. Я пошел вверх и минут через десять был уже на полке. Закрепил веревку и крикнул Дону, чтобы следовал за мной.

Тем временем я изучал следующий кусок. Легким его нельзя было назвать — на скале торчали большие ко­лючие растения, и было ясно, что на расчистку пути через них уйдет немало драгоценного времени. Догнав меня, теперь уже Дон выдал блестящую идею.

—Стань-ка ты мне на плечи и дотянешься до этих зарослей. А дальше бей себе зацепы и опоры, как дома на снегу ступеньки бьешь...

—А что, попробую, — согласился я. Поднявшийся к нам Джо наладил страховку, а Дон занял довольно рискованную позицию, упираясь макуш­кой в камень и раскинув руки в стороны. Справа от него была устрашающая пропасть — почти тысяча метров свободного полета до истоков Варумы. Левая нога Дона надежно упиралась в полку, но правой опорой ему слу­жило всего лишь какое-то растение из оромелиевых, прилепившееся на перегибе.

—Постой-ка минуту, Хеймиш, — спохватился Джо.— Это надо снять — тактика объединенных усилий, из арсенала альпинистов прошлого века.

Я передал ему камеру, и он исполнил головолом­ный трюк, страхуя меня и в то же время снимая, как я неуклюже, словно инвалид, делающий первые шаги после долгой болезни, влезаю на плечи Дона. Я вцепился в густую зелень. У меня были на руках перчатки Дона с обрезанными пальцами, но я знал, что они вряд ли защитят меня от жала скорпиона. Подтянув ноги, я живо одолел неприятный отвес и снова вышел на голую скалу.

Очутившись на полке, я с облегчением вбил крюк и пошел было дальше по прямой на вершину, однако этот путь оказался труднее, чем я предполагал. Тогда я спустился и пошел вправо по линии разлома к сту­пенькам высотой около двух метров. Ступеньки обросли флорой, которая, как обычно, мешала одолевать пере­гиб. Мало-помалу я выбрался на покрытую вереском широкую наклонную террасу. Справа к вершине вел вер­тикальный камин; слева под самую вершину подходила серия полок. Второй вариант показался мне более обе­щающим, и я полез влево, цепляясь за густую и не очень прочную поросль. В итоге, описав полукруг, я очутился почти прямо над моими товарищами, нас разделяло метров тридцать по вертикали.

—Страхую! — крикнул я вниз.

—Иду за тобой! — отозвался Мо.

—Давай, я приму тебя!

Обматывая веревку вокруг пояса, я посмотрел на север. Снова появились тучи, все кругом покрылось влагой, даже под карнизом слева от меня было сыро. Мо поднялся ко мне, на ходу поддергивая веревку влево, чтобы другие могли идти по ней напрямик.

—Теперь уже немного, парень, — с надеждой сказал я ему. — Мне кажется, этот путь будет получше того, что через вон тот камин. А ты как думаешь?

Мо поднял голову, всматриваясь:

—Вероятно, ты прав, а вообще-то кто знает...

На полках росли цветы; с карнизов, словно сталак­титы, свисали слизистые сосульки из водорослей. Ди­ковинный ландшафт, как будто заимствованный из научно-фантастического романа... К нам присоединился Джо, за ним и Дон.

—Могу пойти первым, если хочешь, Мо. Но вообще-то мы считали, что последний отрезок должен быть твоим. Как-никак, ты больше всех лидировал на этой чертовой стене!

—Ладно, попробую, — согласился он. — Приготовим снаряжение.

—Не больше двадцати-двадцати пяти метров оста­лось — прикинул я на глаз, подавая ему набор крючьев.

Они покурили, пока Мо отбирал нужные крючья. Я старательно очистил от мокрой бумаги леденец, словно какая-нибудь привередливая птица. Джо посматривал на забракованный мной камин.

—Мне кажется, он вполне годится для финиша, — произнес он наконец.

—Отсюда не видно, как он заканчивается наверху, — объяснил я. — Возможно, там и впрямь сквозной проход на плато. Но лучше не рисковать, я все постарался взвесить.

— Не знаю, не знаю... — протянул он.

Мо пошел вверх. Сперва — десятиметровый вертикаль­ный внутренний угол, как обычно полный раститель­ности. Снова начало оказалось трудноватым, но Дон подставил ему плечо, чтобы ускорить дело. Наверху Мо выбрался на поднимающуюся наклонно влево длин­ную полку и предложил мне влезть следом, чтобы его не тормозила веревка. Мо собирался дальше идти сквозь глубокий вертикальный камин, а веревка и так уже ле­жала под углом на крючьях. Поднявшись, я наладил стра­ховку под низким карнизом. Высота выступа составляла около метра; с моего плеча Мо легко взобрался на него и прошел влево к входу в камин. Поднявшись на деся­ток метров, он пожаловался на «рыхлое дерьмо». Внезап­но вниз по камину покатилась здоровенная кочка. Я стоял под карнизом почти на коленях, когда эта кочка врезала мне по спине, так что я распластался на полке. Я еле дышал; пожалуй, даже потерял сознание на несколько секунд. Потом снизу до меня донесся тревож­ный голос Джо:

—Эй, Хеймиш, ты жив?

После Дон рассказывал нам:

«Мы услышали жуткий крик, когда Мо сшиб макушку с того камня. Мы с Джо решили, что Хеймиш полу­чил тяжелую травму. Мне вспомнился случай на Дрю (мне здорово досталось несколько лет назад, когда я про­ходил Дрю вместе с Доном. — X.М.). Я живо представил себе, как трудно будет снимать его со стены. Помню, я пришел к выводу, что лучше всего будет доставить его через вершину в Венесуэлу. Еще мне вспомнились слова Адриана, что бразильские власти извещены о нашей экспедиции и помогут в случае аварии, если будет сво­бодный вертолет...»

Я попробовал выпрямиться и выяснил, что спина уцелела, только здорово болит. Но я вполне мог про­должать восхождение.

—Извини, Хеймиш, эта макушка так внезапно сор­валась.

—Все в порядке, — отозвался я. — Давай дальше.

Заключительные метры дались Мо с великим трудом, но в ту самую минуту, когда он взбирался на последний карниз, болтая ногами в воздухе, из-за туч вышло солнце и озарило вершину жгучими лучами.

—Фантастика!! — восторженно заорал Мо. — Солнце, теплынь!

Мы все еще были окутаны сырой мглой. Минут через пять снова раздался голос Мо:

—Порядок, Хеймиш! Поднимайся!

Я медленно шел вверх на жумарах, чувствуя себя так, словно меня промассировал динозавр. Высунул голову над перегибом — и тоже оказался на солнце. Передо мной была широкая полка, а еще немного выше прости­ралось плато. Мо подбежал к краю, встречая меня.

—Это что-то невероятное! — возбужденно трещал он. — Словно палуба гигантского авианосца!

Он вытащил рюкзаки, и вскоре затем к нам присое­динились Джо и Дон.

Я достал микрорацию и вызвал Нила:

—Алло, Нил. Ты меня слышишь?

—Слышу, дружище, громко и отчетливо. Как дела?

—Мы на вершине...

—Здорово, ребята! Поздравляю! Вы не могли бы все вместе выйти на самый конец Носа, чтобы Алекс вас снял?

—Будет сделано через минуту, Нил. Мы дадим знать красной ракетой.

Сложив снаряжение, мы зашагали через ровное плато. Однообразие голой темной поверхности нарушали мелкие лужи и углубленные «сады». Я словно очнулся от кошмара, из преисподней поднялся на небеса. Когда снизу появил­ся Джо, я сравнил это с восхождением из царства Аида — сравнение тем более уместное, что под жаркими лучами солнца наша одежда курилась, как будто тлела на нас.

Великий Нос по праву получил это название. Он и сверху напоминал нос корабля, выступающий над зеле­неющим морем. Стоя на краю, мы ощутили опасное при­тягательное действие бездны.

Кряхтя, я наладил камеру, чтобы самому снять вели­кие минуты. Ракета взлетела на четыреста метров над Носом и упала в лес. Я спросил Нила, видит ли он нас.

— Вижу, дружище, мы вас сняли, здорово!

Тогда мы не подозревали, какой интерес проявляла к экспедиции мировая пресса. Последние несколько дней газеты печатали сообщения (иные явно были высосаны из пальца), сколько метров нам осталось пройти. Чам докла­дывал по радио своему начальству о нашем продвижении; позднее Алекс и Гордон поведали нам о его предсказа­нии, что экспедиция достигнет вершины в 13 часов 42 ми­нуты 11 ноября. Такую радиограмму Чам передал 10 нояб­ря, но мы опередили его график — ступили на вершину в 13.30!

Через две минуты после того, как было принято наше сообщение, Чам передал условленный сигнал, и вскоре новость о взятии вершины поступила в редакции джорджтаунских газет. Одна из них писала в утреннем выпуске:

Date: 2015-12-12; view: 335; Нарушение авторских прав