Стиви Рей. Слова Рефаима медленно приплыли к ней из темноты

Слова Рефаима медленно приплыли к ней из темноты. В непроглядной мгле, скрывавшей пересмешника, его голос прозвучал пугающе человечно. Что ж, именно за это Стиви Рей и спасла его. Человечность воззвала к ее сердцу, и она не смогла поднять на пересмешника руку.

Но сегодня его голос звучал по-другому, намного сильнее, чем раньше. И это одновременно обрадовало и встревожило Стиви Рей.

Но она отбросила беспокойство. Разве она трусливая девчонка, чтобы в панике бежать от опасности? Да она одной левой накрутит хвост любому пересмешнику! Стиви Рей расправила плечи. Она решила убрать отсюда пересмешника, а значит, сделает это и никто ее не остановит!

— А ты кого ожидал увидеть? Джона Уэйна [2]с конным отрядом? — она произнесла именно то, что обычно говорили ее мамуся и братья, когда очень сердились. Потом шагнула вперед и сурово посмотрела на темную фигуру, скорчившуюся в темном углу сарая. — Вижу, ты не умер и даже сидишь. Значит, тебе уже лучше.

Пересмешник слегка склонил голову набок.

— Кто такие Джон Уэйн и конный отряд?

— Отряд это отряд. Хорошие парни, которые всегда приходят на помощь. Выдохни. Сюда никто не придет. Кроме меня, разумеется.

— Считаешь себя хорошей?

Оказывается, пересмешник мог поддерживать разговор! И вообще, с закрытыми глазами его можно было принять за самого обычного парня.

Нет, Стиви Рей не собиралась закрывать глаза. Она знала, с кем имеет дело, и понимала, что к пересмешнику лучше не поворачиваться спиной.

— Да, я хорошая, но никакого отряда с собой не привела. — Стиви Рей выразительно посмотрела на пересмешника.

Выглядел он по-прежнему жутко — весь поломанный, помятый и окровавленный — однако больше не валялся на полу, как дохлый. Птицечеловек полусидел, привалившись более-менее здоровым боком к стене сарая. И даже укутался как одеялом оставленными ею полотенцами. Глаза у пересмешника были внимательными и настороженными, и он ни на миг не отводил их от с лица Стиви Рей.

— Значит, тебе лучше?

— Ты же сама сказала — я пока не умер. Где остальные?

— Я уже говорила — твои остальные улетели с Калоной и Неферет.

— Я говорю о других человеческих сыновьях и дочерях.

— О моих друзьях? Они пока спят. Так что у нас с тобой мало времени. Сразу предупреждаю, будет непросто, но я придумала, как переместить тебя отсюда, не переломав в труху. — Стиви Рей перевела дух и пересилила желание начать нервно грызть ногти. — Ты ведь можешь идти?

— Я сделаю все, что мне будет нужно.

— И как прикажешь это понимать? Неужели трудно ответить «да» или «нет»? Сможешь идти? Это очень важно!

— Сссссссмогу.

Стиви Рей невольно поморщилась от этого шипения и подумала про себя, что она явно поторопилась с предположением, будто этот крылатый тип на слух может показаться нормальным парнем. Нормальные так не шипят!

— Вот и ладушки. Тогда идем.

— Куда ты меня ведешь?

— Видишь ли, я долго думала над тем, что мне с тобой делать, и решила переместить в какое-нибудь укромное и безопасное местечко. Здесь тебе больше нельзя оставаться. Очень скоро тебя найдут. Надеюсь, ты не унаследовал папочкину фобию насчет земли? Не боишься подземелий?

— Я предпоччччччитаю небо, — злобно прошипел пересмешник.

Это было уже слишком! Стиви Рей подбоченилась и спросила:

— Значит, под землю ты не полезешь?

— Не хотелоссссссссь бы.

— Вот как? Тогда подумай хорошенько, чего больше тебе хотелось бы — быть живым под землей или мертвым здесь?

Пересмешник так долго молчал, что Стиви Рей впервые задумалась над тем, хочет ли он жить. Возможно, он прав… Ради чего ему жить? Родные братья бросили его умирать, а современный мир слишком непохож на тот, в котором он жил когда-то, наводя ужас на черокские поселения.

Сколько же вреда она ему причинила, не позволив умереть?

— Я выбираю жизнь.

Судя по выражению лица пересмешника, это решение стало для него не меньшей неожиданностью, чем для Стиви Рей.

— Отлично. В таком случае, нам нужно перетащить тебя в другое место. — Стиви Рей шагнула было к пересмешнику, но вдруг остановилась. — Дай слово, что будешь вести себя хорошо.

— Я слишком слаб, чтобы представлять опасность, — процедил раненый.

— Хорошо, будем считать, твое прежнее обещание остается в силе. Постарайся быть умницей, и тогда у нас все получится. — Стиви Рей подошла и присела перед ним на корточки. — Дай-ка мне взглянуть на твои повязки. Может, их стоит сменить или потуже перевязать перед выходом?

Она тщательно осмотрела раненого, не переставая приговаривать за работой, как заправская медсестра:

— Смотри-ка, наш мох отлично справился с делом! Крови почти нет. Опухоль с ноги не спала, но теперь мне кажется, что перелома все-таки нет. Все кости целы.

Стиви Рей заново перевязала ногу раненого и потуже затянула остальные повязки, оставив изуродованное крыло напоследок. Здесь требовалась гораздо более серьезная работа.

Перейдя к осмотру и перевязке размотавшихся бинтов, Стиви Рей даже болтать перестала, а Рефаим, не проронивший ни звука во время всего осмотра, громко застонал от боли.

— Ой, божечки! Прости меня, прости. Я знаю, что это просто кошмар.

— Перевяжи в несколько слоев. Потом туго-претуго примотай крыло к туловищу. Иначе я не смогу идти, — прохрипел пересмешник.

— Постараюсь, — кивнула Стиви Рей.

Она разорвала на полосы еще одно полотенце, а Рефаим с трудом наклонился вперед, чтобы ей было удобнее перевязывать его крыло.

Стиснув зубы, Стиви Рей старалась сделать все как можно быстрее и аккуратнее, обливаясь холодным потом каждый раз, когда пересмешник дергался и сдавленно стонал от боли.

Закончив, она налила в ковшик воды и напоила раненого. Дождавшись, когда птицечеловек перестанет дрожать, Стиви Рей протянула ему руки.

— Вперед, ковбой.

Рефаим посмотрел на нее с выражением недоумения, выглядевшим совершенно неуместно на его чудовищном птичьем лице.

Стиви Рей невольно улыбнулась и сказала:

— Это просто такое выражение. Означает — вставай и делай то, что должен делать, как бы тяжело тебе ни было.

Молча кивнув, Рефаим подался вперед и вцепился в ее руки. Напрягшись всем телом, Стиви Рей осторожно потянула его на себя, давая время рассчитать нужное усилие и собраться с силами.

С болезненным хрипом пересмешник поднялся и замер, пошатываясь, стараясь не наступать на больную ногу.

Не выпуская его рук, Стиви Рей стояла и ждала, давая пересмешнику время привыкнуть к вертикальному положению. Несмотря на ужас перед тем, что Рефаим сейчас хлопнется в обморок от боли, она невольно поразилась тому, какие у него теплые и совсем человеческие руки.

Странно, она всегда думала, что лапы у птиц должны быть холодными и противными. Честно говоря, она никогда особо не любила птиц. Мамины куры и цыплята своим идиотским писком, кудахтаньем и хлопаньем крыльев пугали Стиви Рей до обморока.

Однажды, когда она была еще маленькой, мама послала ее собирать яйца из-под несушек, и одна тупая жирная курица бросилась на нее и клюнула прямо в лицо, чуть не угодив в глаз.

Стиви Рей содрогнулась от отвращения, и Рефаим тут же отпустил ее руки.

— Все в порядке? — спросила она, чтобы нарушить неловкое молчание.

Он коротко хмыкнул, но кивнул.

— Держись, ковбой! — кивнула в ответ Стиви Рей. — Давай-ка поглядим, нет ли здесь чего-нибудь, что поможет тебе идти.

Она обвела взглядом садовый инвентарь и, наконец, нашла отличную лопату с крепким деревянным черенком.

Отступив от Рефаима на шаг, Стиви Рей смерила его оценивающим взглядом, удовлетворенно кивнула, а потом одним молниеносным движением вырвала черенок из лопаты и подала пересмешнику.

— Вот тебе вместо трости. Обопрись на нее, чтобы не утруждать раненую ногу. Я подставлю тебе плечо, но когда войдем в туннель, тебе придется идти самому, так что палка очень пригодится.

Рефаим взял протянутую «трость».

— Ты очень сильная.

— Полезное свойство.

Опершись на палку, Рефаим сделал робкий шаг, потом еще один и еще. Идти он мог, однако Стиви Рей видела, что каждое движение причиняет птицечеловеку ужасную боль. Тем не менее Рефаим самостоятельно добрался до двери сарая и остановился, выжидательно глядя на Стиви Рей.

— Сначала я заверну тебя вот в это. Надеюсь, нас никто не увидит, но на случай, если кому-нибудь из сестер приспичит выглянуть в окошко, я хочу, чтобы они увидели только то, что я веду кого-то, закутанного в одеяло.

Рефаим кивнул, и Стиви Рей как следует закутала его, набросив одеяло пересмешнику на голову и аккуратно подоткнув края под повязку на груди.

— Теперь слушай, какой у меня план. Ты ведь знаешь про туннели под старым городом?

— Да.

— Короче, я их слегка расширила.

— Я тебя не понимаю.

— Видишь ли, я обладаю властью над стихией Земля. Я могу контролировать ее, в некоторых пределах, разумеется. Недавно я обнаружила, что могу приказать земле сдвинуться с места. Короче говоря, рою туннели без помощи экскаватора, понял? И я прорыла один такой туннель, соединив старый вокзал с аббатством.

— Теперь я понял, какое могущество имел в виду мой отец, когда говорил о тебе.

У Стиви Рей не было никакого желания обсуждать с Рефаимом его придурочного отца, а уж тем более не хотелось думать о том, как и зачем они обсуждали ее и ее силы.

— Ладно, проехали. Короче, только что я открыла часть этого туннеля, чтобы ты мог в него забраться. Лаз находится неподалеку от сарая. Я помогу тебе туда спуститься. Когда очутишься в туннеле, иди в сторону вокзала. Там ты найдешь убежище и пищу. Между прочим, там очень здорово, тебе понравится.

— Разве твои союзники не найдут меня в этих туннелях?

— Во-первых, я запечатаю тот отрезок туннеля, который соединяет вокзал с аббатством. А во-вторых, я собираюсь рассказать друзьям нечто такое, что заставит их некоторое время держаться подальше от туннелей. И надеюсь, что за это «некоторое время» ты поправишься и уберешься прочь.

— Что ты им скажешь, чтобы удержать от туннеля?

Стиви Рей со вздохом провела рукой по лицу.

— Правду. Видишь ли, там, в туннелях, живут другие красные недолетки. И они очень опасны, потому что до сих пор не сделали выбор между добром и злом.

Несколько мгновений Рефаим молча смотрел на нее. Потом медленно произнес:

— Неферет была права.

— Неферет? О чем ты говоришь?

— Она не раз говорила моему отцу, что у нее есть союзники среди красных недолеток, и что в случае войны они, как один, встанут на ее сторону. Теперь я знаю, каких красных она имела в виду!

— Наверное, — печально вздохнула Стиви Рей. — Но мне не хотелось в это верить. Я думала, что им просто нужно время, чтобы принять правильное решение, выбрав добро и человечность. Надеялась, что рано или поздно они сами во всем разберутся. Наверное, я ошиблась.

— Думаешь, эти недолетки отпугнут твоих друзей от туннелей?

— Типа того. Но, главным образом, я сама их отпугну. Понимаешь, мне надо постараться выиграть время — для тебя и для плохих красных недолеток. — Стиви Рей твердо посмотрела в глаза Рефаиму. — Даже если ошибаюсь.

Не говоря больше ни слова, она открыла дверь, подошла к Рефаиму и закинула его руку себе на плечи. Они вместе осторожно переступили порог и шагнули в ледяные сумерки.

Стиви Рей знала, что каждый шаг от сарая до зияющего отверстия в земле причиняет Рефаиму страшную боль. Но за всю дорогу он не произнес ни звука, лишь тяжело дышал.

Пересмешник грузно опирался на Стиви Рей, и ее снова поразило тепло его тела и знакомое ощущение мужской руки на плечах, которое так дико сочеталось с прикосновением пернатого бока раненого.

По дороге она постоянно оглядывалась по сторонам, умирая от страха при одной мысли о том, что кто-нибудь, типа пронырливого воображалы Эрика, решит выйти наружу и провести личную разведку на местности.

Тусклое солнце садилось. Стиви Рей всем телом чувствовала, как оно покидает промозглое дождливое небо. Очень скоро аббатство снова придет в движение.

— Вот так, ты отлично справляешься. Ты сможешь, Рефаим. Но нам нужно торопиться, — шептала Стиви Рей, подгоняя пересмешника и стараясь успокоить собственную виноватую совесть.

Никто их не окликнул. Никто не бросился к ним, никто не заметил. И самое главное, они добрались до ямы даже быстрее, чем рассчитывала Стиви Рей.

— Ползи вниз. Тут неглубоко. Я придержу тебя, так что не беспокойся.

Рефаим не стал тратить силы на слова.

Молча кивнув, он повернулся, стряхнул с себя одеяло, а потом, с помощью Стиви Рей, державшей его за здоровую руку — как все-таки хорошо, что при всей своей силе и выносливости он оказался таким легким! — медленно и мучительно сполз под землю. Стиви Рей спрыгнула следом.

Очутившись в туннеле, Рефаим привалился спиной к стене, пытаясь отдышаться. Стиви Рей хотела было предложить ему отдохнуть здесь, но панический ужас перед тем, что друзья могут отправиться искать ее и застанут в компании пересмешника, заставил ее быть жестокой.

— Тебе нужно идти. Сейчас же. Немедленно! Вон туда, — она махнула рукой в густую тьму. — Там будет очень темно. Извини, конечно, но у меня не было времени раздобыть тебе фонарик или лампу. Справишься как-нибудь?

Он кивнул.

— Я издревле предпочитаю ночь.

— Вот и умница. Иди по туннелю, пока не дойдешь до того места, где вместо земляных стен начинаются бетонные. Там повернешь направо. Дальше будет немного сложнее, потому что чем ближе к вокзалу, тем чаще попадаются ответвления от главного туннеля. Никуда не сворачивай, понял? Главный туннель будет освещен — по крайней мере, я надеюсь, что не все наши лампы погасли. Короче, иди все вперед и вперед, пока не доберешься до света, еды и комнат с кроватями, бельем и всем необходимым.

— Там живут темные красные недолетки.

Это был не вопрос, но Стиви Рей все равно ответила.

— Да, они там. Пока там жили мы с нормальными красными недолетками, они держались подальше от главного туннеля и наших комнат. Я не знаю, чем они занимаются сейчас, и уж тем более не могу знать, что они с тобой сделают. Не думаю, что они захотят тебя слопать — извини, но пахнешь ты не слишком аппетитно. Но одно могу сказать наверняка — они… — Стиви Рей замолчала, подбирая подходящее слово. — Они не такие, как я и остальные наши.

— Они порождения тьмы. Но я сам такой, поэтому не боюсь их.

— Вот и прекрасно! Надеюсь, у тебя все будет хорошо. — Стиви Рей снова помолчала, будто не зная, что еще сказать, и наконец выпалила: — Может, как-нибудь увидимся.

Рефаим молча посмотрел на нее и ничего не ответил.

Стиви Рей нервно оглянулась назад.

— Ну вот, Рефаим. Теперь иди. И поскорее. Здесь тебе оставаться опасно. Как только отойдешь подальше, я обрушу эту часть туннеля, чтобы никто не смог тебя выследить, но все равно — поторопись!

— Я не понимаю, почему ты предала своих союзников, чтобы спасти меня, — глухо произнес пересмешник.

— Я никого не предавала! — крикнула Стиви Рей, но тут же опомнилась и испуганно понизила голос. — Я просто не убила тебя. Разве это означает, что я предала своих друзей? По-моему, я просто сделала еще один выбор и выбрала жизнь, а не смерть. Помнишь, я тебе говорила, что однажды выбрала добро? Разве мой теперешний выбор чем-то отличается от прежнего?

— Неужели ты не понимаешь? Решив спасти меня, ты тем самым сделала выбор в пользу того, что сама же называешь злом.

На этот раз Стиви Рей долго смотрела на него, прежде чем ответить.

— Тогда пусть это будет на твоей совести, Рефаим. Теперь твоя жизнь будет такой, какой ты сам захочешь ее сделать. Твой папаша улетел. Остальные пересмешники отправились вместе с ним. Знаешь, когда я была маленькой и падала, ушибалась или делала какие-то глупости, мама часто напевала мне одну смешную песенку. Там были такие слова: «поднимись, отряхнись и начни сначала». Мне кажется, именно это тебе и нужно сделать. Я просто предоставила тебе такую возможность, — Стиви Рей протянула руку. — Пока. Надеюсь, что в следующий раз мы встретимся уже не врагами.

Рефаим перевел взгляд с протянутой руки Стиви Рей на ее лицо, потом снова посмотрел на ее руку, а потом медленно, с явной неохотой, пожал ее. Надеюсь, вы поняли, что они обменялись не современным рукопожатием, а по-вампирски стиснули друг другу предплечья?

— Я обязан тебе жизнью, жрица.

Стиви Рей покраснела до ушей.

— Ой, божечки, ну что ты такое говоришь? Зови меня просто Стиви Рей, ладно? Я пока совсем не чувствую себя жрицей!

Птицечеловек покорно склонил голову.

— Значит, я твой должник Стиви Рей.

— Постарайся сделать правильный выбор, и будем считать, что мы квиты, — серьезно сказала она. — Счастливо встретиться, счастливо проститься и счастливо встретиться вновь, Рефаим!

Она попыталась вырвать свою руку из его руки, но Рефаим не отпустил ее.

— Они все такие же, как ты? Твои союзники? — неожиданно спросил он.

Стиви Рей широко улыбнулась.

— Да нет, что ты! Я самая странная. Видишь ли, я ведь первая красная вампирка в истории, и порой чувствую себя настоящим опытным экземпляром.

По-прежнему не выпуская ее руки, Рефаим прошептал:

— А я был первым сыном своего отца.

Он смотрел ей прямо в глаза, но на этот раз Стиви Рей не смогла понять выражения его лица.

В темноте туннеля она видела лишь два человеческих глаза, горевших неземным красным огнем — тем самым огнем, который по-прежнему преследовал ее по ночам, а порой и наяву застилал ее взор алой пеленой злобы, бешенства и тьмы. Стиви Рей тряхнула головой и сказала, обращаясь скорее к себе, чем к пересмешнику:

— Быть первым всегда нелегко.

Рефаим кивнул и выпустил ее руку. Не говоря ни слова, он повернулся и захромал во тьму туннеля.

Медленно досчитав до ста, Стиви Рей вскинула руки.

— Земля, ты снова нужна мне!

В тот же миг стихия откликнулась на ее зов, принеся с собой запахи цветущего весеннего луга.

Стиви Рей с наслаждением вдохнула полную грудь душистого воздуха, а потом сказала:

— Обрушь потолок, пожалуйста. Завали эту часть туннеля. Закрой отверстие, которое я сделала раньше, и хорошенько разровняй так, чтобы никто ничего не заметил.

После этого она сделала шаг назад — и как раз вовремя, потому что земля над ее головой всколыхнулась и обрушилась вниз, на глазах застывая и затвердевая, так что вскоре перед Стиви Рей выросла абсолютно ровная стена.

— Эй, Стиви Рей, какого черта ты тут делаешь?

Стиви Рей резко обернулась, схватившись обеими руками за сердце.

— Даллас! Ты напугал меня так, что я чуть кроссовки не откинула! Черт возьми, да так и до инфаркта недалеко!

— Извини. Просто ты так ловко заметаешь следы, что я не сразу тебя заметил.

С бешено колотящимся сердцем Стиви Рей впилась глазами в лицо Далласа, пытаясь найти в нем малейшие следы опаски или подозрения, но в простодушном взгляде ее парня не было ни гнева, ни обиды, ни вопроса — ничего, кроме любопытства и непонятной грусти.

Следующие слова Далласа лишь подтвердили ее уверенность в том, что он подошел совсем недавно и не успел заметить Рефаима.

— Ты запечатала проход, чтобы те не могли пробраться в аббатство, да?

Стиви Рей кивнула, изо всех сил пытаясь не выдать своего облегчения.

— Да. Не хочу, чтобы они добрались до монахинь.

— Ну да, а то здесь для них просто шведский стол из аппетитных старушек, — усмехнулся Даллас.

— Не говори гадостей! — скривилась Стиви Рей, но не смогла сдержать улыбки.

Все-таки Даллас был страшно милым. Во-первых, он был ее неофициальным парнем, а во-вторых, у него были золотые руки во всем, что касалось электроники, техники и всяких стройматериалов.

Радостно улыбаясь, Даллас подошел ближе и игриво дернул Стиви Рей за кудряшку.

— Я совсем не гадкий. Я просто реалист. Признайся, ты ведь и сама подумывала о том, как просто было бы перекусить парой-тройкой монашек на обед?

— Даллас! — с искренним возмущением воскликнула Стиви Рей. — Клянусь тебе, что я никогда не думала есть монашек! Это отвратительно! И вообще, сколько раз я тебе говорила, что ты должен стараться поменьше думать о поедании людей! Это очень опасные мысли.

— Расслабься, красотка! Я просто дразню тебя, — фыркнул Даллас и посмотрел за ее плечо на крепко запечатанный проход. — И как ты собираешься объяснить это Зои и ее друзьям?

— Сделаю то, что, похоже, уже давно должна была сделать. Расскажу им правду.

— Мне казалось, ты не рассказываешь об остальных недолетках только потому, что продолжаешь верить в их выбор. Ты сама говорила, что они могут одуматься и примкнуть к нам.

— Все это так, но, похоже, что даже я не всегда принимаю правильные решения.

— Ладно, как скажешь. Ты у нас Верховная жрица, тебе и решать. Можешь рассказывать обо всем, о чем захочешь. Кстати, сейчас самое время сделать это. Зои собрала всех в столовой. Я как раз шел к тебе, чтобы сообщить об этом.

— Откуда ты знал, где меня искать?

Он снова улыбнулся и обнял ее за плечи.

— Я ведь хорошо тебя знаю, красотка. Мне было нетрудно догадаться, где ты прячешься.

Они вместе побрели по туннелю к выходу.

Стиви Рей крепко обхватила Далласа за пояс, радуясь тому, что рядом с ней идет совершенно нормальный и обыкновенный парень.

Какое счастье, что ее мир вновь стал привычным и правильным! Ничего, очень скоро она и думать забудет о Рефаиме! И вообще, о чем тут думать? Она просто помогла существу, попавшему в беду, вот и все. А теперь избавилась от него. В конце концов, он всего лишь обычный раненый пересмешник. Какой от него может быть вред?

— Говоришь, ты меня знаешь? — прыснула Стиви Рей, игриво пихнув Далласа бедром.

Он крепче прижался к ней боком.

— Не так хорошо, как хотел бы узнать, крошка.

Стиви Рей захихикала, как дурочка, не обращая внимания на то, что слегка перебарщивает в своих стараниях вести себя нормально.

На то, что от нее до сих пор пахнет Рефаимом, она тоже не обратила внимания.