Гипотеза о связях

Рис. 2

Из рисунка видно, что, вопреки распространенным представлени­ям, ни одно событие не может однозначно привести к какому-то пси­хическому состоянию. Выбор состояния человек совершает осознанно или бессознательно, обучившись этому в ходе ранней социализации в семье. В семьях одни реакции на события поощряются, другие — нао­борот — не одобряются. Маленький ребенок, столкнувшись с чем-то неизвестным и неожиданным для себя, прежде чем эмоционально от­реагировать, внимательно смотрит на маму — какая у нее реакция? Если мать испугана или расстроена — он плачет, если она радуется — он улыбается тоже.

Одно и то же событие у разных людей вызывает разные эмоции. Напри­мер, оскорбление у одного вызовет гнев, а у другого — испуг, у третьего — обиду, вплоть до готовности заплакать, а у кого-то, может быть, и радость («наконец ты дал мне повод, и я на тебе отыграюсь!»), еще у кого-то — чувство превосходства над обидчиком и самодовольство. Причем каждый из них считает свою реакцию «естественной», нормальной и единственно воз­можной.

Если пациент неудовлетворен своими реакциями в определенных ситу­ациях, то часто само осознание того, что он может сделать другой выбор, выступает как освобождающий фактор. Если мы когда-то чему-то научи­лись, то значит и сейчас можем научиться чему-то новому. Ведь для взрос­лого нормально быть в состоянии сознательно менять бессознательные ре­шения, принятые им в детстве.

Так же неверно, что из состояния однозначно вытекают поступки. И здесь человек опять делает осознанный или бессознательный выбор. Помочь сделать этот выбор всегда осознанным — входит в задачу психолога. Ведь внешние обстоятельства нашей жизни есть результат совершенных ранее выборов, а будущее будет результатом выбора, который мы делаем сегодня.

Обыденное и сциентистекое сознание приписывает детерминизм ряду «со­бытие — состояние — поступок», хотя на самом деле здесь действуют законы выбора. Реальный же детерминизм действует в связке «поступок — событие». А как же законы подкрепления? — могут возразить нам. Да, они действуют, но при условии отсутствия рефлексии как ситуации, так и самого себя.

После возникновения у психолога гипотезы о связях наступает этап со­держательной работы с пациентом по поводу его запроса и глубинной про­блемы, скрываемой за ним. Надо отметить, что глубинная проблема чаще всего пациентом не осознается в силу действия механизмов психологиче­ской защиты. В сознании представлен только сам запрос или жалоба.

Поэтому задачей работы психолога является расширение осознания па­циента так, чтобы и сама проблема и скрывающие ее от осознания защитные механизмы и ее решение стали осознанной основой для действенных спо­собов самоизменения. Динамика этого процесса показана на рис. 3.

Так, в приведенном выше примере с пациенткой, страдавшей ожирени­ем, в качестве запроса выступало стремление похудеть и выработать силу воли, а глубинной проблемой было отсутствие навыков положительного самомотивирования и одновременно — попытка применить к себе, взрос­лой, формы манипуляций и побуждений к действию, включающих в себя чувство вины, стыда и своей неполноценности. Именно эти способы побуж­дения к поступкам она усвоила в родительской семье. Внутренний девиз такого поведения таков: «Человек начинает что- то делать, только если осознает, насколько он плох и виноват».

Особо следует остановиться на понятии терапевтического соглашения. Это договор между психологом и пациентом, включающий в себя как согла­шение о том, что можно будет считать результатом успешно завершенной работы, так и договоренность о нормах взаимодействия между ними.

Эти нормы включают в себя приход пациента на сеанс ровно в срок, своевременное предупреждение об отмене сеанса, продолжительности се­анса, размер оплаты. Психолог также должен сообщить о полной конфиден­циальности всего происходящего на сеансе, и что он не будет разглашать третьим лицам полученные от пациента сведения. Предполагается, что па­циент будет выполнять данные ему рекомендации, в противном случае пси­холог не несет ответственности за результат взаимодействия.

Если какие-либо данные психологом рекомендации оказались трудно -выполнимыми для пациента или возникли какие-либо обстоятельства, ме­шающие их выполнению, то на следующем сеансе это является предметом отдельной беседы.

5-2332

Рис. 3

Заключение терапевтического соглашения преследует также цель снять не­реалистичные ожидания со стороны пациента, вроде надежды на то, что «пси­холог станет другом на всю жизнь», даст ему ту любовь и поддержку, которую он не имеет в реальности и т.п. Любые межличностные отношения, включая дру­жеские и деловые, между психологом и пациентом, в принципе, не исключены, но только после завершения процесса психологической помощи.

Это подразумевает также, что психолог со своей стороны не поддержи­вает с пациентом никаких отношений, помимо определенных профессио­нальной ситуацией и не оказывает иных форм помощи (материальной, со­циальной и т.п.).

Работа в русле проблемно-ориентированной психологической помощи подразумевает добровольность участия со стороны пациента. Из этого вы­текает, что психолог не должен предлагать и тем более навязывать свою помощь людям, не испытывающим в этом потребности. Ответственный подход психолога к своей работе предполагает отказ от фантазии о своем всемогуществе и осознание границ собственной компетентности, что пред­полагает возможность направления пациента к другим специалистам.