ГЛАВА 22. Оторвав руки от лица, я заглянула в участливые глаза Дэмьена и уже хотела ответить, но Дарий меня опередил:

— Зои? Ты в порядке?

Оторвав руки от лица, я заглянула в участливые глаза Дэмьена и уже хотела ответить, но Дарий меня опередил:

— Нет, не в порядке. Ей нужен покой, долгий сон и целительный отдых. Только тогда она силы свои восстановит и справиться сможет с недугом.

— Как твоя жуткая, ужасная, зияющая рана? — с жадным любопытством спросила Эрин.

— Мы заметили, что на твоей уродской больничной хламиде нет пятен крови, вот и решили, что тебе уже лучше, — пояснила Шони.

— Мне лучше, но силы пока вернулись не полностью, — призналась я. — Грубо говоря, я сейчас как разрядившийся мобильник.

— Нужно тебе отдохнуть, — повторил Дарий. — Ты едва не погибла от раны. Восстановление требует времени, жрица.

— Но у нас нет времени! — в отчаянии воскликнула я. — Нужно как можно скорее выбраться отсюда и спрятаться где-нибудь подальше от Калоны, чтобы придумать, как сокрушить его!

— Выбраться отсюда будет гораздо сложнее, чем в прошлый раз, — заметил Дэмьен.

— Будто тогда было просто! — фыркнула Афродита.

— Но теперь против нас почти вся школа, — продолжал Дэмьен. — Пересмешники тут всюду. Прошлой ночью они нападали людей, творили убийства и разрушения. Во всей этой суматохе нам удалось скрыться. Теперь же они организованы, сильны и расквартированы по школе.

— Видел я их по периметру школы, — кивнул Дарий. — Вдвое их больше, чем нас было здесь до восстания Калоны.

— Зато они не охраняют вход в общежитие как вы, — напомнила я Дарию.

— Это потому, что им плевать на нашу безопасность, — ответил Дэмьен. — Для них главное, чтобы мы не могли покинуть территорию школы

— Но почему? — спросила я, устало потирая ноющий висок.

— Видимо, им для чего-то нужна изоляции полная школы, — догадался Дарий.

— Но тогда получается, что они пытаются прибрать к рукам наш Дом Ночи, а не бороться с Советом Никс? — растерянно спросила Афродита.

Вопрос был обращен ко мне, но поскольку и не смогла ответить ничего вразумительного, Дарий снова пришел на помощь:

— Трудно судить, дорогая, это лишь время покажет.

— Что ж, пока мы можем сказать лишь то, что непогода им на руку. Вся Талса осталась без электричества, сотовая связь барахлит. За исключением мест, имеющих собственные генераторы, город отрезан от внешнего мира, — сказал Дэмьен.

— Не поручусь, что Совету известно хотя бы о смерти Шекины, — вдруг заметил Дарий.

Я в завмешательстве уставилась на Дэмьена.

— Что происходит, когда умирает Верховная жрица всех вампиров?

Дэмьен наморщил лоб, соображая.

— Насколько я помню из курса Вампирской социологии, в таком случае собирается Совет Никс и выбирает новую жрицу. Такое случается очень редко, раз в триста — пятьсот лет. После избрания Верховная жрица всех вампиров остается на своем посту до конца жизни. Выборы жрицы — это важнейшее событие в вампирском сообществе, тем более столь экстренные, как в нашем случае.

Впервые за долгое время я почувствовала прилив надежды.

— Значит, Совет Никс заинтересуется обстоятельствами внезапной смерти Шекины?

— Еще как! — кивнул Дэмьен.

— Тогда понятно, почему Калона держит нас тут в изоляции! — воскликнула Афродита. — Он не хочет раньше времени привлекать внимание к нашему Дому Ночи!

— Есть и другая возможность… — задумчиво протянул Дэмьен, — Может, он планирует предложить Неферет на пост Верховной жрицы| всех вампиров и собирает силы, чтобы склонить большинство Совета на свою сторону?!

В комнате повисла зловещая тишина, и я почувствовала устремленные на меня со всех сторон взгляды.

— Этого мы не должны допустить, — первым пришел в себя Дарий.

— И не допустим, — твердо ответила я, всей душой надеясь, что Никс поможет мне сдержать слово. — Кстати, Калона по-прежнему втирает всем, что он сам Эреб, сошедший с неба на землю?

— Ага, — кивнула Эрин.

— И, похоже, все ему верят, — подтвердили Шони.

— Вы сегодня видели Калону? — повернулись я к ней. — То есть кроме той встречи перед лазаретом?

— Нет, — покачала головой Шони.

Я перевела глаза на Эрин.

— Аналогично. Не видела и не слышала.

— И я тоже, — ответил Дэмьен.

— И я, к моей несказанной радости, — добавила Афродита.

— Похоже, ты единственная, кто может так сказать, — медленно протянула я и посмотрела на Близняшек и Дэмьена. — Мы уже знаем, что Калона оказывает на окружающих гипнотическое воздействие. Его чары действуют даже на нас, по крайней мере, стоит нам перестать сопротивляться или заглянуть ему в глаза — и этот гад может брать нас тепленькими. Мы знаем, что он злой. Недавно, прямо у меня на глазах, он едва не задушил Дария и улыбался, глядя, как тот задыхается!

— Этот сукин сын тебя душил? — вскочила Афродита, стискивая кулаки. — Черт возьми, я сейчас взорвусь от бешенства! И вот что я вам скажу, зайчики мои, — она грозно обвела глазами поредевшую кучку-вонючку. — На меня его долбаные чары вообще не действуют! И еще меня тошнит, когда я вижу, как вы превращаетесь в дебилов при виде этого придурка с крыльями! Я его ненавижу. Он мне омерзителен. Все.

— Ты права, — кивнула я. — Знаешь, я уже заметила, что на тебя его обаяние совершенно не действует.

— Я тебя умоляю! — взорвалась Афродита. — О каком обаянии ты говоришь? Да кто он такой, вообще? Здоровенный полуголый дикарь! Одевается как фрик. Кроме того, я терпеть не могу пернатых. Не хватало еще птичьим гриппом от него заразиться! Так что нет, нет и нет. Этот парень не в моем вкусе.

— Интересно, почему ты неподвластна его чарам? — пробормотала я.

— Может, это оттого, что она такая аномальная? — предположила Шони.

— Ошибка природы в образе человека? — добавила Эрин.

— Умнее ничего не придумали? — фыркнула Афродита. — Как насчет того, что блестящий интеллект и невероятная интуиция позволяют видеть его насквозь? Как, впрочем, и всех, — мстительно прибавила она.

— Думаю, она права, — неожиданно согласился Дэмьен. — Чары Калоны действуют и на нас, но мы можем им сопротивляться, в отличии от остальных недолеток, верно?

Мы закивали, как китайские болванчики.

— Что отличает нас от других? Сила стихий! Психически и физически мы открыты стихиям сильнее, чем все недолетки в этой школе. Возможно, именно эти экстрасенсорные способности дают нам силы сопротивляться воздействию Калоны.

— Красные недолетки сказали, что Калона на и них тоже не подействовал, как и на Афродиту, — напомнила я. — А они все обладают способностями медиумов.

— Это логично звучит и довольно похоже на правду, — признал Дарий. — Что насчет взрослых вампиров?

— Разве ты не обладаешь какими-то особенными психическими способностями? — спросила Афродита. — Знаешь, недолетки верят, будто все взрослые вампиры умеют читать мысли, но ведь это чушь собачья, верно?

— Да, ты права, это больше похоже на сказку, — улыбнулся Дарий. — Впрочем, у многих и впрямь интуиция развита сильно.

— А у тебя? — прямо спросила я. Он улыбнулся еще шире.

— Только когда защищаю я тех, кому клялся быть верной защитой.

— Следовательно, ты тоже наделен особой интуицией, — удовлетворенно заключил Дэмьен. — Что и требовалось доказать! Так, а теперь давайте подумаем, кто из взрослых вампиров в Доме Ночи тоже отличается развитыми психическими способностями?

— Неферет, — хором ответили все.

— Это мы уже знаем. Но Неферет выбрала Калону, значит, на нее мы рассчитывать не можем. Кто еще?

— Дэмьен! — вдруг закричала я. — Ты наш гений. Похоже, ты на правильном пути!

Все повернулись ко мне, а я уставилась на кошек. Как всегда, Дэмьен сообразил быстрее всех.

— Дракон, профессор Анастасия и Ленобия! Эти трое самые сильные медиумы после Неферет.

— Вот почему их питомцы явились сюда на собрание! — засмеялся Дарий.

— Это знак, который они нам послали, чтобы показать, что мы на правильном пути, — горячо подхватил Дэмьен.

— Вот вторая причина, по которой мы не можем выбраться отсюда сегодня ночью, — вздохнула я.

— Вторая? — подняла брови Афродита.

— Первая та, что у меня пока нет сил контролировать стихии, чтобы укрыть нас и провести незамеченными мимо пересмешников, — призналась я. — Понимаете, мне нужно отдохнуть. А вторая заключается в том, что если Дракон, профессор Анастасия и Ленобия видят все притворство Калоны и знают, что история о сошедшем с небес Эребе просто… собачьи какашки, они смогут нам помочь избавиться от него!

— Мир рушится в задницу, — вздохнула Афродита. — В такой ситуации можно и выругаться разок-другой. Ну что за детский сад, Зои?

— Значит, друзья, решено, — мы останемся здесь еще на ночь, — решил Дарий. — Зои, поспи хорошенько, а завтра ступай на уроки. Сделаем вид, будто мы тут всерьез и надолго.

— Ага, точно, — зевнула я. — Дэмьен, ты бы не смог попытаться поговорить один на один с Драконом, чтобы выяснить, на чьей он стороне?

— Попробую завтра, во время урока фехтования.

— Кто занимается в классе профессора Анастасии?

Близняшки, как примерные ученицы, дружно вскинули руки.

— Прощупаете ее?

— Еще бы! — заверила Шони.

— В лучшем виде! — поддакнула Эрин.

— А я возьму на себя Ленобию, — решила я.

— А мы с Дарием погуляем по парку под ручку и посчитаем, сколько пересмешников торчит на стене, — пообещала Афродита.

— Будь осторожна, — нахмурилась я.

— Будет, — кивнул Дарий.

— В любом случае, завтра мы должны бежать. Чует мое сердце, оставаться здесь дольше очень опасно, — подвела итог я.

— Так и поступим. Надеюсь, к тебе твоя сила вернется, — подбодрил меня Дарий.

— Я гоже надеюсь, — вздохнула я.

Повисла тишина, а потом Дарий мрачно сказал.

— Если сбежим, то Калона тебя все равно оставит. Он тебя будет повсюду искать и не сдастся, пока не разыщет.

— Откуда ты знаешь? — встрепенулась Афродита.

— Расскажи им все то, что ты мне рассказала, — мягко попросил Дарий.

Я тяжело вздохнула.

— Он называет меня А-я!

— Ой, — вздрогнула Эрин.

— Черт! — процедила Шони.

— Вот это по-настоящему плохие новости, — присвистнул Дэмьен.

— Этот идиот всерьез принимает тебя за глиняную девушку, с помощью которой гигуйи когда-то заманили его в ловушку? — уточнила Афродита.

— Кажется, да.

— Как думаешь, он поверит, если ты честно признаешься, что уже не девушка? — подмигнула мне Афродита.

Я возмущенно дернула плечами, потому что бестактное ее замечание вновь напомнило мне о моих жутких проблемах с парнями.

— Просто не понимаю, как Старк мог стать безвольным орудием в руках Калоны? — воскликнула я, стараясь перевести разговор на менее щекотливую тему. — Ведь Никс так щедро одарила его, и мне показалось, что интуицией Богиня его тоже не обидела!

— Старк просто урод, — заявила Шони.

— Судя по тому, что мы слышали от других ребят, а главное, после истории с Беккой, можно прямо сказать, что Старк превратился в настоящего гада, — подтвердила Эрин.

— Разумеется, смерть и воскрешение многое меняют, но сдается мне, что этот Старк был придурком и до того, как стал жмуриком, а потом открыл свои красные глазки, — проворчала Афродита. — Нам всем надо держаться от него подальше. Думаю, он из той же породы, что Калона и Неферет.

— Вот-вот, настоящий пересмешник, только без крыльев, — поддакнула Шони.

— Фу, — скривилась Эрин.

Я промолчала. Просто вдруг почувствовала себя совершенно разбитой, измученной и виноватой.

«Я его поцеловала. Снова».

Все мои друзья считают Старка чудовищем, наверное, он и впрямь чудовище. По крайнем мере, очень похож…

«С чего я взяла, что в нем осталось хоть что-то хорошее?»

— Ладно, ребята, Зет нужно поспать, — сказал Дэмьен и встал, прижимая к груди Кэмерон. — Мы все знаем, что надо делать. Давайте поскорее покончим со всем этим и уберемся отсюда, — Дэмьен обнял меня и шепнул на ухо: — Забудь о стихах Крамиши. Нельзя спасти того, кто не хочет, чтобы его спасали!

Я вяло обняла его в ответ и опять промолчала.

— Лично я не прочь снова вернуться в туннели продолжал Дэмьен. — Нам всем лучше дерэаться подальше от этого места! — Он грустно улыбнулся мне, и они с Близняшками вышли из комнаты, унося своих кошек.

— Идем, — скомандовала Афродита, протягивая Дарию руку и поднимая его с кровати. — Сегодня ты будешь спать не в своей комнате!

— Нет? — переспросил воитель, улыбаясь до

— Нет! Здесь и так почти не осталось Сынов Эреба, так что этой ночью я намерена не спускать глаз и всего остального с последнего редкого экземпляра этого исчезающего вида! — ухмыльнулась Афродита.

— Фу, какой стыд! — воскликнула я, с трудом пряча улыбку.

— А ты поспи хорошенько! — напутствовала меня Афродита. — Тебе понадобятся силы, чтобы разгрести дерьмо с ревнивыми бой-френдами. Что-то подсказывает мне, что контролировать Хита и Эрика будет посложнее, чем управлять всеми пятью стихиями одновременно!

— Спасибо за доброту, Афродита, — саркастически улыбнулась я.

— Спи спокойно, Верховная жрица. Пусть Никс пошлет тебе сладкие сны, — торжественно начал Дарий, но Афродита поспешно вытолкала его из комнаты. Оставшиеся кошки устремились следом за ними, оставив нас с Налой одних.

С глубоким вздохом я сунула руку в кармам больничной одежды и достала бутылочку с кровью. Задумчиво встряхнув ее, как ледяной бутилированный напиток от «Старбакс», я выпила все до капли.

Кровь теплой волной растеклась по моей телу, но не дала мне привычного бодрящего заряда энергии. Наверное, я просто очень устала. С огромным трудом я заставила себя встать с постели, снять уродские больничные шмотки и доплестись до комода. Выдвинув ящик, я вытащила свои любимые мужские трусы (с Бэтмэнами) и старую растянутую футболку. Я уже собиралась натянуть футболку, когда случайно увидела свое отражение в зеркале.

Неужели это я? Великая Никс, да мне гораздо больше семнадцати! Невероятно яркие татуировки казались слабым дыханием жизни на моем бледном лице и теле. Богиня, какая же я синюшная! Неужели круги под глазами могут быть такими черными?

Я медленно отвела взгляд от своего лица и с опаской посмотрела на шрам. Меня передернуло. Какой же он огромный, какой отвратительный! Шрам тянулся от плеча до плеча. Он больше не зиял, как разинутая пасть смерти, но был настолько гадким, зазубренным и зловеще-красным, что по сравнению с ним безобразная рана Дария действительно казалась простой царапиной!

Медленно проведя пальцами по шраму, я невольно поморщилась от боли. Неужели он вечно будет так щипать? Да-да, я понимала, что стыдно думать о таких мелочах, когда мир в опасности, но нее равно разревелась. И не потому, что все было против нас. Не потому, что Неферет превратилась в ужасного врага. Не потому, что они с Каловой могли серьезнейшим образом нарушить равновесие добра и зла в мире. И даже не потому, что не представляла, как разберусь с Хитом, Эриком и Старком.

Я плакала потому, что у меня на всю жизнь останется уродливый шрам, и я никогда не смогу носить открытые платья и топики. А вдруг я больше никогда не смогу… ну, в общем, раздеться перед кем-нибудь? Мой единственный сексуальный опыт оказался крайне неудачным, но вдруг у меня когда-нибудь снова будет великая любовь, и мне захочется, чтобы эта любовь увидела меня без одежды? Правда же? Я зажмурила глаза и подавила рыдание. Хватит!

«Так, нужно перестать думать об этом, а значит, не стоит больше на себя любоваться. Мне это неприятно. Черт побери! Да это никому на свете никогда не будет приятно!»

Торопливо натягивая через голову футболку, я зло ворчала себе под нос:

— Это Афродита плохо на меня влияет! Честное слово, раньше я никогда не была такой пустышкой!

Нала уже ждала меня в постели, свернувшись на своем обычном месте на моей подушке. Я бралась под одеяло и свернулась рядом с ней, радуясь ее теплу и умиротворяюще урчащему моторчику.

Поначалу я опасалась, что не смогу уснуть от страха вновь увидеть во сне Калону, но моя усталость была так сильна, что мне вдруг стало все равно. Я просто закрыла глаза и провалилась в темноту.

В этом сне я была не на лугу, и поначалу меня это ужасно обрадовало. Я даже расслабилась и почувствовала себя в безопасности, представляете?

Это был невероятно красивый остров посреди спокойной лагуны, которая почему-то показалась мне знакомой, хотя я точно никогда в жизни здесь не была. От воды пахло солью и рыбой. Вокруг чувствовалась глубина и бескрайность, по которой я сразу узнала близость никогда в жизни не виденного мною океана. Солнце медленно клонилось к горизонту, и небо сияло угасающим багрянцем, вызывавшим в памяти воспоминания об осенних листьях.

Я сидела на мраморной скамье цвета лунного света. На ней был резной узор из цветов и виноградных лоз, принадлежавший другому месту и совсем другому времени. Я провела рукой по гладким завиткам орнамента, хранящим тепло угасающего дня. Все было настолько реальным, что совсем не казалось сном. И обернулась и изумленно вытаращила глаза. Вот это да!

Прямо за моей спиной стоял дворец с великолепными сводчатыми окнами — кипенно-белый, с изысканными колоннами и фронтонами, ну просто свадебный торт, а не дворец! В его высоких окнах виднелись огромные люстры, и мерцающий свет свечей рассеивал вечерние сумерки.

Псе это было настолько прекрасно, что я просто затаила дыхание.

Я была счастлива, что вижу такой прекрасный сон, но при этом совершенно озадачена. Все казалось слишком настоящим. И слишком знакомым. Почему?

Снова повернувшись лицом к лагуне, я стала любоваться прекрасным собором с огромным куполом, многочисленными лодочками и прочими деталями, которые я никак не могла бы выдумать или вообразить. С воды тянуло легким ночным ветерком, пахнувшим водорослями и глубокой темной водой. Я дышала полной грудью, наслаждаясь каждым вздохом. Наверное, кому-то этот запах показался бы затхлым и рыбным, но мне он казался самым…

Черт возьми! По моей спине пробежали ледяные пальцы ужаса. Я вдруг поняла, почему это место кажется мне таким знакомым. Несколько дней назад Афродита описала мне его. Пусть не подробно. Пусть она не смогла вспомнить все точно, однако сумела передать мне свое верное и безошибочное впечатление.

Настолько верное, что я узнала воду, дворец и эмоции.

Именно это место Афродита увидела во втором своем видении о моей смерти.