Глава 14. Четыре бесчувственных тела падали сквозь кружащуюся черноту

Четыре бесчувственных тела падали сквозь кружащуюся черноту. Сознание

замерло, холодная пустота влекла тела в глубины небытия. Мрачное эхо

грохочущей тишины охватило их и они, наконец, погрузились в темные и горькие

волны вздымающегося красного моря, медленно поглотившего их, как казалось,

навеки.

Спустя вечность море отступило и оставило их лежать на твердом холодном

берегу, как обломки, выброшенные потоком Жизни, Вселенной и Всего на Свете.

Ледяные судороги сотрясали их, вокруг бешено плясали огни. Твердый

холодный берег покачнулся, завертелся, а потом замер. Он отсвечивал темным

блеском, -- это был хорошо отполированный твердый холодный берег.

На них неодобрительно смотрело зеленое пятно.

Оно кашлянуло.

-- Добрый вечер, мадам, господа, -- сказало оно. -- У вас заказано?

Сознание Форда Префекта вернулось к нему, ударив по мозгу, как

оттянутая резинка. Он посмотрел на зеленое пятно мутным взглядом.

-- Заказано? -- переспросил он слабым голосом.

-- Да, сэр, -- сказало зеленое пятно.

-- А разве загробную жизнь нужно заказывать?

Если зеленое пятно может презрительно поднять брови, то именно это оно

сейчас и сделало.

-- Загробную жизнь, сэр? -- спросило оно.

Артур Дент пытался ухватиться за свое сознание, как пытаются поймать

мыло в ванне.

-- Это загробная жизнь? -- с трудом выговорил он.

-- Полагаю, да, -- ответил Форд Префект, пытаясь определить, где верх,

а где низ. Он попробовал применить теорию о том, что верх находится в

стороне, противоположной твердому холодному берегу, на котором он лежал, и

поднялся на то, что, он надеялся, было ногами.

-- Однозначно, -- сказал он, покачиваясь, -- мы ведь не могли выжить

после того взрыва?

-- Нет, -- сказал Артур. Он приподнялся на локтях, но это не улучшило

положения вещей. Он снова опустился.

-- Нет, -- сказала Триллиан, вставая, -- никоим образом.

С пола раздалось хриплое бульканье. Это Зафод Библброкс пытался

заговорить.

-- Я точно не выжил, -- прохрипел он. -- Я был полный труп. Бахнуло

капитально.

-- Да уж, спасибо тебе, -- сказал Форд. -- Шансов не было. Нас,

наверное, разнесло на куски. Руки, ноги кругом.

-- Да, -- сказал Зафод, шумно пытаясь встать.

-- Не желают ли дама и господа заказать напитки?... -- спросило зеленое

пятно, беспокойно колеблясь перед ними.

-- Чпок, шлеп, -- продолжал Зафод, -- и мы распались на составляющие

нас молекулы. Эй, Форд, -- сказал он, идентифицируя одно из медленно

сгущавшихся вокруг него пятен, -- а у тебя был этот прикол со всей

промелькнувшей перед тобой жизнью?

-- Ты тоже видел, да? -- спросил Форд. -- Всю свою жизнь?

-- Ну да, -- сказал Зафод. -- По крайней мере, я предполагаю, что это

была моя жизнь. Ты же знаешь, я долго был не в своем уме.

Он смотрел на пятна вокруг, которые, наконец, из расплывчатых и

бесформенных фигур начали превращаться просто в фигуры.

-- Ну, вот и всЈ... -- сказал он.

-- Что всЈ? -- спросил Форд.

-- Ну, всЈ, -- сказал Зафод неуверенно, -- теперь мы лежим мертвые...

-- Стоим, -- поправила его Триллиан.

-- Стоим мы теперь мертвые, -- продолжал он, -- в этом убогом... э-э...

-- Ресторане, -- сказал Артур Дент, уже вставший на ноги и видевший, к

своему удивлению, весьма отчетливо. Удивлял его не сам факт, что он видит, а

те вещи, которые он увидел.

-- Вот, -- упрямо продолжал Зафод, -- теперь мы стоим мертвые в этом

убогом...

--... пятизвездочном... -- сказала Триллиан.

--... ресторане, -- закончил Зафод.

-- Странно, правда? -- сказал Форд.

-- Ага.

-- Красивые люстры, -- сказала Триллиан.

Они изумленно осматривались вокруг.

-- Пожалуй, это не загробная жизнь, -- сказал Артур, -- а скорее что-то

вроде продолжения жизни.

Надо сказать, что люстры, были немного ярковаты, а низкий сводчатый

потолок, с которого они свисали, в идеальной Вселенной не был бы выкрашен

именно в этот оттенок темного аквамарина, а если бы даже и был, то на нем не

было бы скрытой подсветки. Но эта Вселенная не идеальна, что лишний раз

доказывали вызывающий головокружение узор мраморного пола и стойка бара с

мраморной крышкой длиной в восемьдесят ярдов. Стойка была обтянута двадцатью

тысячами сшитых вместе шкурок антаресских мозаичных ящериц, которые, если бы

их спросили, предпочли бы использовать шкурки для содержания в них своих

внутренностей.

Несколько нарядно одетых существ стояли у бара или непринужденно сидели

у стойки на стульях насыщенных цветов. В дальнем конце бара молодой

вл'хургский офицер со своей дамой в облаке зеленого пара прошли через двери

дымчатого стекла в ярко освещенный зал ресторана.

За спиной у Артура было большое занавешенное окно. Он отодвинул край

шторы и увидел пейзаж, от которого при нормальных обстоятельствах у Артура

встали бы дыбом волосы. Однако обстоятельства были ненормальными, так как

кровь застыла у него в жилах, а мурашки побежали по спине при виде не

пейзажа, а неба. Небо было...

Подошел швейцар и вежливо задвинул штору.

-- Все в свое время, сэр, -- сказал он.

У Зафода вдруг загорелись глаза.

-- Эй, покойники, -- сказал он, -- по-моему, мы кое-что пропустили.

Кто-то сказал что-то крайне важное, а мы это прослушали.

Артур с огромным облегчением отвлекся от только что увиденного.

-- Я сказал, что это что-то вроде продолжения...

-- А тебе не кажется, что лучше бы ты этого не говорил? -- сказал

Зафод. -- Форд?

-- Я сказал, что это странно.

-- Резонно, но неинтересно. Может быть...

-- Может быть, -- вмешалось зеленое пятно, которое к этому времени

приняло образ маленького сморщенного зеленого официанта в темном костюме, --

может быть, вы сможете обсудить это за горячительными напитками?

-- Напитки! -- возликовал Зафод. -- Точно! Если что-то забыл, посмотри,

чего не хватает.

-- Именно, сэр, -- спокойно сказал официант. -- Дама и господа могут

заказать напитки перед обедом...

-- Обед! -- страстно воскликнул Зафод. -- Слушай, зелененькое

созданьице, мой желудок тебя сейчас просто расцелует за эти слова!

--... а Вселенная, -- закончил официант, решив не отвлекаться на чужие

желудки, -- взорвется для вас немного позже.

Форд обернулся к нему.

-- Оба-на! -- сказал с восторгом. -- Это что же за напитки у вас

подают?

Официант вежливо усмехнулся.

-- О, господин, наверное, неверно меня понял.

-- Нет, я надеюсь, верно, -- сказал Форд возбужденно.

Официант вежливо кашлянул.

-- Нашим клиентам нередко бывает трудно сориентироваться после

путешествия во времени, -- сказал он. -- Поэтому я бы предложил...

-- Путешествия во времени? -- сказал Зафод.

-- Путешествия во времени? -- сказал Форд.

-- Путешествия во времени? -- сказала Триллиан.

-- То есть, это не загробная жизнь? -- спросил Артур.

Официант вежливо улыбнулся. Он почти исчерпал свой вежливый репертуар и

готов был вот-вот перейти на роль язвительного и саркастичного официанта.

-- Загробная жизнь, сэр? -- переспросил он. -- Нет, сэр.

-- И мы не мертвы? -- спросил Артур.

Официант поджал губы.

-- Хе, хе, -- сказал он. -- Господин совершенно очевидно жив, в

противном случае, я не стал бы пытаться обслужить господина.

Совершенно особенным жестом, пытаться описать который бесполезно, Зафод

Библброкс двумя руками хлопнул себя по лбам, а третьей -- по ляжке.

-- Ребятки, -- сказал он радостно, -- это безумие! Мы все-таки это

сделали! Мы добрались туда, куда хотели. Это же "Миллиуэйз"!

-- Да, сэр, -- сказал официант чрезвычайно терпеливо, -- это

"Миллиуэйз", Ресторан в Конце Вселенной.

-- В конце чего? -- спросил Артур.

-- Вселенной, -- произнес официант очень отчетливо, почти по слогам.

-- А когда она кончилась? -- удивился Артур.

-- Кончится через несколько минут, сэр, -- ответил официант. Он глубоко

вздохнул. Ему незачем было это делать, поскольку его организм снабжался

специальной смесью газов, требуемых ему для нормальной жизнедеятельности с

помощью специального внутривенного устройства, пристегнутого к ноге. Однако

бывают моменты, когда, независимо от обмена веществ, вам нужно глубоко

вздохнуть.

-- Итак, если вам, наконец, будет угодно заказать напитки, -- сказал

он, -- я провожу вас к вашему столику.

Зафод с маниакальными улыбками на лицах прошествовал к бару и скупил

его почти весь.