Протонаука в структуре традиционных цивилизаций. Античный идеал науки

Под словом «протонаука» подразумеваются явления в древних культурах, родственные науке в ее нынешнем понимании, но не отвечающие тем или иным критериям, которые в совокупности характеризуют современную нам науку. Такие явления известны в истории Шумера, Вавилона, Древнего Египта, Индии, Китая, Греции.

О древнейших истоках современной науки автор книги «Наука в истории общества» Дж. Бернал писал, что научная деятельность берет начало от практических и технических умений первобытного человека, а сложная современная цивилизация, основанная на науке и технике, развилась из ремесел и обычаев далекого прошлого. «...Еще задолго до того, как могла существовать какая-либо наука, человек уже имел внутреннюю и жизненно необходимую математическую логику в физическом обращении с определенными и абстрактными объектами» ¹.

Знания, относящиеся к области математики, астрономии, механики, медицины имели в древневосточных цивилизациях прикладной характер. Эти знания позволяли строить колоссальные гидротехнические и культовые сооружения, дворцы, создавать технику для строительства и боевых действий, производить землемерные работы, вести контроль, учет и расчеты хозяйственной деятельности, создавать календари, предсказывать соотношение светил, имевших магическое и религиозное значение, исцелять некоторые недуги.

Уже древние ученые осознавали, что возникновение знаний обусловлено потребностями практики. Так, Евдем (2-я пол. IV в. до н.э.) отмечал: «Как у финикийцев начало точному знанию чисел было положено благодаря торговле и сделкам, так и у египтян геометрия была изобретена по указанной причине» ².

Зачастую эти знания имели сакральный и тайный характер. Они предназначались для определенного клана, касты, передавались посвященным или же доставались от родителей детям.

В философско-религиозной мысли Древней Индии внешний мир нередко представлялся иллюзией (майя), а целью считалось освобождение от мира (мокша), и с этой точки зрения познание внешнего мира не представлялось чем-то важным.

Древние греки заимствовали некоторые математические и астрономические знания в странах Востока. Например, знание о соотношении сторон прямоугольного треугольника, сформулированное в теореме Пифагора, появилось в Древнем Египте, Вавилоне, Китае, Индии раньше,

чем у греков ¹. Иосиф Флавий засвидетельствовал: «Все единогласно признают, что первые эллинские философы, размышлявшие о вещах небесных и божественных, как, например, Ферекид Сиросский, Пифагор и Фалес, были учениками египтян и халдеев...» ²

Вместе с тем греки привнесли в науку нечто принципиально новое: теоретическое рассмотрение и доказательство. Теория — особый вид знания, отличающийся от интуитивных догадок и обобщений опыта, каковыми и были по сути знания восточных ученых. Теория — это не совокупность отдельных утверждений, а система логически связанных друг с другом положений. Эта система выстраивается дедуктивным методом, «сверху вниз» — от общих понятий, принципов к выводам, которые с необходимостью логически следуют из принципов. Таким образом, знания (суждения), входящие в состав теории, оказываются не случайными, непонятно откуда взявшимися, а основанными на принципах, внушающих доверие. На основе принципов знания получают объяснение и доказательство, поскольку они с логической необходимостью выводятся из принципов.

Итак, идеалом античной науки стало доказательное, теоретическое, каузально-логическое мышление и знание.

Пожалуй, важнейшей предпосылкой, обусловившей превращение доказательно-теоретического мышления в идеал или норму, явился демократический уклад общественной жизни в ряде древнегреческих городов, поскольку публичные прения способствовали выработке норм аргументированной, обоснованной, доказательной речи.

6. Научные программы в античной культуре.

Первым, кто предпринял доказательство геометрических теорем, был Фалес. Он доказывал, что 1) диаметр делит круг пополам; 2) в равнобедренном треугольнике углы при основании равны; 3) вертикальные углы, образуемые пересечением двух прямых, равны; 4) два треугольника равны, если два угла и сторона одного из них равны двум углам и соответствующей стороне другого.

Достижения Пифагора Евдем, ученик Аристотеля и автор «свода мнений» по истории науки, охарактеризовал следующим образом: «Пифагор преобразовал занятия геометрией в свободную дисциплину, изучая ее высшие основания и рассматривая теоремы in abstracto [собств. «в отвлечении от материи», αύλως] и ноэтически» ³.

Б. Ван-дер-Варден отмечал, что заслугой первых греческих математиков — Фалеса, Пифагора и пифагорейцев — является не открытие математики, но ее теоретическое обоснование. Благодаря им древняя техника вычислений, основанная на смутных представлениях, превратилась в точную науку. «Материал, из которого была построена греческая геометрия, был не нов: разъятые обломки можно было заимствовать из развалин древних культур; но стиль, в котором воздвигнуто это здание, был новым...» Фалес «дал логическое построение геометрии и ввел доказательство в геометрию». Пифагор «старался получать теоремы при помощи чисто логического мышления», исходя из определенных оснований. «Характерная и совершенно новая черта греческой математики заключается именно в постепенном переходе при помощи доказательств от одного предложения к другому» ¹.

Важнейшие достижения древнегреческой математики подытожены в книге Евклида «Начала». В ней основы античной математики излагаются дедуктивным методом: сначала приводятся определения, постулаты и аксиомы, затем формулировки теорем и их доказательства. Эта книга более двух тысяч лет служила образцом научной строгости, на ее основе изучали геометрию.

Древние греки создали теоретические системы и в астрономии, что стало возможным благодаря наличию теоретической геометрии. Евдокс Книдский (ок. 408 — ок. 355 до н.э.) создал теорию гомоцентрических сфер, согласно которой небесные светила прикреплены к сферам, вращающимся вокруг Земли. Аристарх Самосский (конец IV в. — 1-я половина III в. до н.э.) разработал гелиоцентрическую систему, в которой движения планет, Земли и Луны совершаются внутри сферы неподвижных звезд, в ее центре находится неподвижное Солнце. За эту теорию Аристарха обвинили в подрыве традиционных верований, и он был вынужден покинуть Афины.

Подобный же подход — теоретический, доказательный, рациональный — древнегреческие мыслители применили и к пониманию природы в целом, к «физике». Все они, начиная с Фалеса, стремились усмотреть «архэ», т.е. начало, принцип, из которого каузальным путем (а не порождением одними богами других богов, как в мифах) объясняется состав и структура космоса и все существующее в нем.

Слово «архэ» (αρχή) стало философским термином в платоновской Академии, вероятно, под влиянием математиков, которые под этим словом понимали исходные пункты доказательства, аксиомы ².

Древнегреческие натурфилософы, или «физики», «физиологи», по сути дела создавали теоретические модели природы, признавая то

————

¹ Ван-дер-Варден Б. Пробуждающаяся наука: математика Древнего Египта, Вавилона и Греции. — М., 1959. — С. 124–125.

² См.: Философский энциклопедический словарь. — М., 1983. — С. 38.

или иное архэ и выводя и объясняя из него каузально-логическим путем состав и строение космоса.

В большинстве случаев у «физиков» в качестве архэ выступало нечто вещественное: у Фалеса — вода, у Анаксимена — воздух, у Гераклита — огонь, у Эмпедокла — четыре стихии (земля, вода, воздух и огонь), у Анаксагора — «смесь всего», у Левкиппа и Демокрита — атомы. Демокрит создал первую концепцию механического объяснения природы. У Пифагора началом является не вещественный, а структурный принцип ¹ — «число», тем не менее Пифагора тоже можно причислять к «физикам», поскольку числа обусловливают строение природного мира, космоса и всех вещей. Еще более абстрактные архэ у Анаксимандра (апейрон, беспредельное) и у Парменида (бытие). Анаксагор к тому же добавил еще одно начало космоса, действующее уже не каузально, а телеологически, это — нус (ум).

Предпринятая Парменидом попытка построить теорию, основанную на понятии бытия, привела к первому кризису теоретического знания в философии. Теоретическое мышление пришло к выводу, что все бытие должно быть единым и неподвижным, тогда как чувственный опыт свидетельствует об обратном. Ученик Парменида Зенон показал, что при попытке теоретически осмыслить множество и движение возникают апории (затруднения), тогда как чувственное представление множества и движения не вызывает трудностей. Таким образом, элейские философы обнаружили принципиальное различие между результатами теоретического мышления и данными чувственного опыта. У них оказалось, что существуют как бы два разных мира: мир мыслимый, умопостигаемый, и мир чувственно воспринимаемый.

Преодолеть этот раскол между теорией и опытом, дав теоретическое объяснение их разногласию и объяв все в одной теории, попытались — каждый по-своему — Демокрит, Платон, а затем и Аристотель. «Создания этих трех героев греческого мышления, — как отметил В. Виндельбанд, — отличаются от учений всех предшественников своим систематическим характером. Все трое дали обширные, законченные системы науки. Такой характер их учения приобрели, с одной стороны, вследствие разносторонности проблем, с другой — вследствие сознательного единства их разработки....Работа этих трех философов распространилась на всю сумму научных проблем» ².

————

¹ Спорный вопрос: являются ли числа у пифагорейцев телесными. Разъяснение, данное Теано, ученицей Пифагора, склоняет к мысли, что приписывание телесности числам является ошибочным: «Из сочинения Теано “О благочестии”: И многие эллины, как мне известно, думают, будто Пифагор говорил, что все рождается из числа. Но это учение вызывает недоумение: каким образом то, что даже не существует, мыслится порождающим? Между тем он говорил, что все возникает не из числа, а согласно числу, так как в числе — первый порядок, по причастности которому и в счислимых вещах устанавливается нечто первое, второе и т. д.» (Фрагменты ранних греческих философов. С. 149–150).

² Виндельбанд В. История философии. — К., 1997. — С. 88.

Демокрит (вслед за Левкиппом) выдвинул гипотезу о существовании атомов, мельчайших, неделимых, вечных, неизменных частиц, не воспринимаемых чувствами, но постигаемых только умом. Все существующее и наблюдаемое в мире, а также души животных и людей, нашло объяснение в теории Демокрита как видимые результаты чисто механических движений, столкновений и сцеплений невидимых атомов. То есть Демокрит все свел к геометрии форм и движений атомов, объяснив все с точки зрения чисел, рационально мыслимых «количеств», а не чувственно мнимых «качеств». Он создал первую механистическую теорию. Вместе с тем следует заметить, что Демокрит применил гипотетико-дедуктивный метод построения теории, как это сделал и Платон: оба философа полагали, что если чувственный опыт не дает достоверного, непротиворечивого знания, то теория должна основываться на гипотезе, которую выдвигает ум, а не навевают чувства.

Важную роль в становлении научного образа мысли сыграли софисты. Они показали, что ни одно утверждение, ни одно понятие, ни одна теория не может претендовать на абсолютную истинность. Релятивизм софистов способствовал разрушению догматического образа мысли. Софисты (Протагор, Продик, Гиппий) первыми стали исследовать способы доказательств и речевые средства, создав тем самым предпосылки для формальной логики и языкознания. У софистов впервые преподавание «мудрости» (которая скорее была все-таки риторикой, чем философией) стало оплачиваемой профессиональной деятельностью.

Зачатки диалектики, проявившиеся у софистов, развил Сократ. Его диалектика стала играть уже не только негативную роль (опровержение догматических утверждений), но и положительную роль как искусство корректного обсуждения какого-либо предмета, искусство исследовательского диалога. К. Поппер считал Сократа образцом необходимого для науки «подлинного рационализма», которому свойственна интеллектуальная скромность, способность к аргументации, диалогу, взаимной критике и умение прислушиваться к критике ¹.

Платон, как и Демокрит, основал свою философскую теорию на гипотезе, гипотезе о существовании идей, и осуществил гипотетико-дедуктивное построение теории. Как и Демокрит, он полагал, что из восприятий видимых вещей возникают только мнения, а подлинное знание возможно о невидимых, умопостигаемых вещах, но у Демокрита таковыми являются материальные частицы — атомы, а у Платона — нематериальные идеи.

По Платону, материальные вещи обусловлены идеями. Но если материальное и нематериальное не могут каузально воздействовать друг на друга, как возможна связь между ними? Отношение между ними опосредовано математическими объектами. Возникновение ве-

————

¹ См.: Поппер К. Открытое общество и его краги. — М., 1992. — Т. 2. — С. 262.

щей происходит путем математического оформления «беспредельного» (пространства). Беспредельное, стремясь к благу (высшей идее), оформляется согласно числам (пределам) ¹. Физическое тело стало у Платона математическим понятием.

С точки зрения Платона, нельзя с помощью чувств получить знания о вещах, ведь вещи и чувства изменчивы, и суждения, основанные на чувственном восприятии, будут непостоянны и относительны, поэтому такие суждения будут мнениями, а не твердыми знаниями. Только математический подход позволяет познавать неизменные структуры в вещах. Вообще знание, по Платону, возможно только насчет того, что неизменно, идеально.

В связи с этим Платон считал, что изучение математических дисциплин готовит ум человека к познанию (припоминанию) идей. К математическим наукам Платон относил (в порядке убывания их чистоты) арифметику, геометрию, стереометрию, астрономию и музыку. Изучение математики приучает человека усматривать идеальные формы за материальными вещами и готовит его ум к усвоению диалектики, науки, стоящей выше даже математики. Диалектикой Платон называл совокупность логических действий (прежде всего действий различения и обобщения), которые позволяют постичь идеи и их соотношения друг с другом.

Платоновская Академия способствовала развитию и авторитету математической и астрономической науки в Древней Греции.

У Аристотеля основным предметом научного познания становится сущность, само то, что есть, сами вещи в их действительном существовании, а не обособленные от них общие идеи. «...Ничто высказываемое как общее не есть сущность» ².

Математика, с точки зрения Аристотеля, не должна подменять физику, основанную на чувственном опыте или играть роль фундамента физики. Скорее наоборот, физические объекты являются основой для математических предметов как абстракций от чувственного опыта. По словам П. П. Гайденко, Аристотель «создал физику как науку, отличную от математики, имеющую другой предмет и другие задачи, чем те, которые решает математика» ³.

Аристотель восстановил в правах наблюдаемую реальность, не объявлял чувственное восприятие вещей мнимым (как Парменид и Платон) или темным (как Демокрит) знанием. В науке о природе, как полагал Аристотель, «надо идти от вещей, [воспринимаемых] в общем, к их составным частям: ведь целое скорее уясняется чувством, а общее есть нечто целое, так как охватывает много наподобие частей» ⁴.

¹ См.: Платон. Филеб // Платон. Соч. в 4 т. — М., 1994. — Т. 3.

² Аристотель. Соч. в 4 т. — М, 1976. — Т. 1. — С. 220.

³ Гайденко П.П. Научная рациональность и философский разум. — М, 2003. — С. 125.

⁴ Аристотель. — М., 1981. — Т. 3. — С. 61.

По определению Аристотеля, «сущность... есть то, что она есть, не будучи чем-то другим» ¹. Сущность — это подлежащее, то о чем высказывается что-либо. Сама же она не служит для высказывания о чем-то другом: «Сущность, называемая так в самом основном, первичном и безусловном смысле, — это та, которая не говорится ни о каком подлежащем и не находится ни в каком подлежащем...» ² Значит, если, к примеру, о кувшине как о подлежащем, как о сущности говорят, что он красивый, то красота, приписываемая кувшину, не есть сущность, которая существовала бы сама по себе. Нельзя красоту или благо и т. п. превращать в самостоятельно существующие идеи, гипостазировать их, как это делал Платон.

В отличие от Платона Аристотель не отвергал познание изменяющихся природных вещей. Наоборот, именно их движение и изменение проявляет и характеризует их сущность. Сущности именно так и существуют — в смене явлений. Явления одной и той же сущности сменяют, отрицают друг друга, противоречат друг другу, но не противоречат сущности, которую они являют. Противоречиям свойственно единство, поскольку в них проявляется одна и та же сущность. Череда явлений сущности — это энтелехия, осуществление сущности. Явления — это не обманчивые призраки истины, а явления самой истины, ее действия, ее энергии. Сущность познается через ее явления.

За сменой явлений стоит одна и та же сущность. Поэтому вещь как сущность доступна познанию, ведь если бы вещь была только изменчивой, о ней нельзя было бы сказать ничего определенного, т.е. знание о ней было бы невозможно. При всех движениях, изменениях сохраняется один и тот же тождественный себе субстрат вещи.

Субстрат характеризуется в аспектах его материи и его формы. Материя и форма существуют не сами по себе, обособленно друг от друга, чтобы потом соединиться в какой-то вещи. Они представляют собой два аспекта одной сущности. Сущность является носителем противоположностей, не будучи тождественной ни с одной из них.

Предшественники Аристотеля гипостазировали противоположности, а потом безуспешно пытались их соединить: у Парменида это бытие и небытие, у Платона — идеи и материя. Аристотель преодолевает теоретические трудности предшественников тем, что предполагает противоположности изначально связанными в одной сущности, в одном субстрате. Эти противоположности представляют собой не самостоятельные сущности, а продукты абстрагирующего мышления, различающего и выделяющего их из их принадлежности одной действительной сущности. «...Все противоположности всегда относятся к субстрату, и ни одна не существует отдельно....Ни одна противопо-

————

¹ Аристотель. — М., 1978 — Т. 2. — С. 264.

² Там же. — С. 55.

ложность не есть начало всего в собственном смысле слова...» ¹ В таком случае, например, материя как одна из противоположностей не должна приниматься за начало всего.

Как видно, Аристотель во всем ищет середину, не только в своей этике, но и в онтологии и в гносеологии. Подобный подход имеет место и в логике, созданной Аристотелем, а именно: крайние (больший и меньший) термины силлогизма (умозаключения) связываются посредством среднего термина, благодаря чему получается необходимый вывод. Средний термин в силлогизме выражает суть бытия той вещи, о которой идет речь в силлогизме. По словам Аристотеля, «суть бытия [вещи] как причина есть средний термин» ²; «ибо... знать, что именно есть [данная вещь], и знать причину [ее] бытия — одно и то же» ³. Посредством силлогизма в логике Аристотеля приводятся в необходимую связь, опосредуются крайности: общее и единичное (частное).

По оценке Лейбница, «изобретение силлогистической формы есть одно из прекраснейших и даже важнейших открытий человеческого духа. Это своего рода универсальная математика...» ⁴

Наиболее достоверным началом мышления Аристотель считал принцип, именуемый законом [не]противоречия и гласящий: «...невозможно, чтобы одно и то же в одно и то же время было и не было присуще одному и тому же в одном и том же отношении...» ⁵ Этот же принцип применим и к бытию: «...в одно и то же время быть и не быть нельзя...» ⁶

Аристотеля считают одним из основателей биологии. В нескольких его трактатах о животных а также в трактате «О душе» применяются как эмпирический, так и теоретический подходы к познанию живой природы. В качестве теоретических средств для осмысления эмпирических данных используются понятия начала, цели, произведения. Применяемый Аристотелем метод можно охарактеризовать как классификационно-описательный.

В целом, определяя понятие науки, признаки научного образа мысли, Аристотель отмечал, что «...научность (epistēmē) — это доказывающий, [аподиктический], склад...» ⁷ «...Наука — это представление (hypolēpsis) общего и существующего с необходимостью, а доказательство (ta apodeikta) и всякое инознание исходит из принципов, ибо наука следует [рас]суждению...» ⁸

7. Дисциплинарно-организованная наука в культуре эпохи Возрождения и Нового времени.

Наука в своих развитых формах является дисциплинарно-организованным знанием. Отдельные отрасли и научные дисциплины выступают как относительно автономные подсистемы.

Научные дисциплины возникают и развиваются неравномерно. Одни появились раньше, успели пройти длительный путь развития, стать образцами научности, методичности, теоретичности прежде чем сформировались другие дисциплины. При появлении новых дисциплин старые обычно не упраздняются, хотя сфера их применимости может суживаться. Границы между дисциплинами определяются по специфике их объектов, предметов, методов. Наряду с процессами дисциплинарной дифференциации науки происходят и процессы интеграции: научное знание требует смысловой согласованности не только в рамках одной дисциплины, но и на междисциплинарном уровне.

За время, прошедшее с эпохи возникновения экспериментально-математического естествознания, наука перешла от (1) додисциплинарной стадии к (2) стадии дисциплинарно-организованной науки, а затем — к (3) стадии развития междисциплинарных связей. Начало каждой стадии связано с глобальной научной революцией, коренным изменением нормативных структур исследования и философских оснований науки ¹.

Первая, до дисциплинарная стадия началась вместе с зарождением экспериментально-математического естествознания. В этот период в системе научного знания доминировала механика. Ее принципы распространялись на разнообразные явления природы. Для их объяснения ученые искали механические причины и субстанции, носители сил, которые детерминируют наблюдаемые явления. Объяснение представляло собой редукцию явления к фундаментальным принципам механики. Таким образом, на первой стадии вся природа охватывалась одной механистической картиной мира.

На второй стадии в конце XVIII — первой половине XIX в. естествознание перешло в состояние дисциплинарно-организованной науки. Механическая картина мира утратила статус общенаучной. Сформировались специфические, нередуцируемые к механике, картины реальности в биологии, химии и других областях знания. Вместе с тем дифференцировались дисциплинарные идеалы и нормы исследования. Например, в биологии и геологии появился эволюционный подход, а физика все еще была далека от идеи развития. Однако и в физике поя-

—————

¹ См: Степин B.C., Горохов В.Г., Розов M.A. Философия науки и техники. — М., 1991; Степин B.C. Теоретическое знание. — М, 2000.

вилась теория поля, которая не укладывалась в рамки механических воззрений. В этот период происходило превращение науки в производительную силу, а научных знаний — в особый продукт, имеющий товарную цену и приносящий прибыль при его производственном потреблении. При этом формировалась система прикладных и инженерно-технических наук как посредника между фундаментальными знаниями и производством. Происходила специализация различных сфер научной деятельности и образование научных сообществ, соответствующих этой специализации. Вместе с тем по мере дифференциации научных дисциплин для философской теории познания все более актуальной становилась проблема соотношения разнообразных методов науки, синтеза знаний и классификации наук.

На третьей стадии, которая включает в себя настоящее время, наряду с дисциплинарными исследованиями на передний план стали все более выдвигаться междисциплинарные исследования. Если классическая наука XVII–XIX вв. ориентировалась на изучение все более сужающихся, изолированных фрагментов действительности как предметов той или иной дисциплины, то для современной науки характерны комплексные исследовательские программы, в которых участвуют специалисты разных областей знания. При определении научно-исследовательских приоритетов все большую роль играют не только собственно познавательные цели, но и экономические, социально-политические, гуманистические цели.

Таким образом, с момента зарождения новоевропейской науки ее развитие происходило в направлении от (1) додисциплинарного состояния, через (2) дисциплинарно-организованную науку к (3) междисциплинарной организации науки.

Date: 2015-06-08; view: 2330; Нарушение авторских прав