L 06-1. Прибытие

Утро пришло на улицы Осаки вместе с жутким грохотом, издаваемым несущимся на всех парах рикшей. Из молочного тумана появилась повозка, которую тащил L, успевший сменить костюм. Маки расположилась в кресле.

– От Киото до Осаки... так... далеко... – просипел, задыхаясь L.

– Это потому, что ты направил воздушный шар не в ту сторону!

– Но благодаря моей ошибке, мы смогли отведать яцухаси[21] в Киото. Кстати, Маки, я понимаю, что уже спрашивал, но...

– Опять? Нет, и еще раз нет! Этот телефон – память о моей маме, и я ни за что не выброшу его.

– Ох. Это очень плохо.

L оглядывался вокруг, отслеживая что–либо подозрительное. Один из автомобилей уже длительное время следовал за ними. Вероятно, их побег на воздушном шаре был отслежен спутниками.

– Думаю, ФБР уже отследило наше местоположение.

– Ты что–то сказал, Рюзаки?

– Просто разговариваю сам с собой.

L собрал последние силы и припустил ещё быстрее.

†

– Идиот, о чем ты думал, перевозя девочку, зараженную смертельным вирусом по улице? А если бы у неё начали проявляться симптомы? – детектива практически вынесло за дверь криком Такахаси.

Хоть доктор сейчас и находился на пенсии, когда–то он был хорошим иммунологом, соперничавшим с Никайдо за первое место в своей области. L робко почесал голову, не имея большого опыта по участию в скандалах.

Маки принимала душ. Так как в бегах они не имели возможности помыться, она впервые за долгое время почувствовала себя свежей и обновленной.

– Маки, я положу всю грязную одежду в стирку. Сменную оставлю здесь, – позвала ее из–за двери Хитоми, жена Такахаси.

– Да, спасибо.

Наслаждаясь теплотой душа, Маки чувствовала полное умиротворение. Что–то в Хитоми напоминало ей о матери. Растирая себя мочалкой, она случайно взглянула на свою руку и замерла. Звук льющейся воды вдруг заполнил собой всю комнату и окружил ее непроницаемой стеной, словно отсекая все хорошее, что с ней когда–либо случалось. На ее руке появилась сыпь.

Лицо девочки было пепельно–серым, когда она вошла в комнату.

– Что с тобой, Маки? – L мгновенно заметил перемену в ее настроении.

– Профессор Такахаси, я, кажется, заболела.

– Проявились симптомы?!

Такахаси подбежал к Маки, и схватил её за плечо. Он осмотрел два пятна на её руке и пронзил L строгим взглядом.

– У неё проявились симптомы, не так ли? – тихо спросил L.

Глядя на их обеспокоенные лица, профессор усмехнулся и похлопал девочку по голове.

– Это просто след от укуса клеща. Из–за того, что вы путешествовали через горы.

Какое–то время Маки безучастно смотрела прямо перед собой, а затем в изнеможении опустилась на татами с глубоким вздохом облегчения.

– Пусть это будет уроком для тебя. Мы не можем предсказать, когда проявит себя вирус. Две недели – средний срок. Начало заболевания зависит от многих факторов, например общее состояние здоровья или уровень стресса...

Такахаси вернулся обратно к записям о противоядии, составленным Никайдо.

– Я вижу, что профессору удалось обнаружить совершенно новый тип интерферона, – сказал он, жуя яцухаси, которую L привез ему в качестве подарка. Сладкие треугольные печенья исчезали во рту Такахаси, словно он собрался в одиночестве умять всю коробку. Детектив смотрел на него с завистью, прикусив ноготь большого пальца. Справившись с собой, он заметил:

– Профессор Такахаси, боюсь, мои знания в области иммунологии оставляют желать лучшего. Не могли бы вы просветить меня?

– Конечно. Во–первых, вы должны знать, что человеческий организм очень сложен и имеет различные механизмы защиты от чужеродных тел, пытающихся в него проникнуть.

– Как жар при гриппе, да?

– Большинство людей склонны думать, что это грипп является причиной высокой температуры, но, в действительности, это реакция иммунной системы на распространение вируса... кхе.... в организме... подождите секундочку...

Такахаси вдруг закашлялся и начал стучать себя по груди, пытаясь выбить клейкое яцухаси, застрявшее в горле.

– Уф, чуть не задохнулся. Мы сейчас стали свидетелями реакции иммунитета моего организма на заражение вирусом яцухаси.

– А?

– Это была шутка.

– У меня не очень хорошо с шутками.

– Да, я так и понял. Ну, в любом случае, в то время как лихорадку или воспаление легко можно опознать, как реакцию иммунной системы, существует множество иных способов, с помощью которых она защищает организм. Например, клетки – макрофаги заглатывают вирусные клетки и помогают уничтожать их. А белые кровяные клетки, называемые нейтрофилами, разлагают чужеродные клетки внутри тела. Вещество, имеющее решающее значение для борьбы с вирусами, называется интерферон. Вы знаете что–нибудь о нем?

Маки подняла руку, как будто она была в классе.

– Это препарат, используемый для лечения гепатита С!

– Правильно! Он известен как препарат для лечения гепатита С и опухолей. Интерфероны – это белки, которые окружают чужеродные для тела клетки. Как только такие белки образуются, они влияют на клетки–хозяева, окружающие вирус, чтобы сделать их более стойкими. Таким образом, они препятствуют его распространению. Если бы интерфероны всегда работали эффективно, даже вирулентные вирусы, такие как лихорадка Эбола, не представляли бы большой угрозы.

– То есть, вы хотите сказать, что эти белки бесполезны против геморрагической лихорадки, такой как Эбола?

– Верно. Она блокирует функции интерферонов. Именно поэтому работы Никайдо по разработке абсолютно нового интерферона будут так полезны для мировой науки.

– И у вас получится создать новый вид белка, который вирус геморрагической лихорадки не сможет блокировать. Тем самым он поможет клеткам–хозяевам стать устойчивыми против болезни, – заключил L.

– Значит, я поправлюсь? – Маки с надеждой смотрела на детектива.

Он взял девочку за руку и ободряюще ее пожал.

– Очевидно, Никайдо нашел неинфицированного шимпанзе возле очага заболевания в Конго. Считается, что интерфероны животных менее эффективны для лечения людей, но... Кстати, согласно записям Никайдо мы нуждаемся в белых кровяных клетках этого шимпанзе.

– Не волнуйтесь. Они у нас есть, – L достал маленький пузырек, привезенный из Токио. – Мы нарочно выбрали такой маршрут, чтобы я мог проникнуть в лабораторию Никайдо и забрать там образец крови.

– Нужно культивировать эти клетки, затем инфицировать их вирусом, извлеченным из крови Маки. Тогда они начнут выработку интерферонов, и таким образом мы получим противоядие.

– Это возможно сделать... вовремя? – спросил L.

Такахаси изучил календарь на стене.

– С момента инфицирования прошла неделя. Это означает, что нам нужно приступить к работе немедленно.

– Да. Однако оперативная группа по борьбе с пандемиями полностью подконтрольна террористам, которые проникли в самое сердце организации. Поэтому, профессор Такахаси, я бы хотел, чтобы вы сами создали противоядие.

– Подожди секундочку, ты просишь, чтобы я в одиночку изобрел противоядие? – боевой настрой Такахаси мгновенно исчез, – я не могу.

– Профессор Никайдо смог. Вы ведь были коллегами.

L держал в руках библиотечную книгу «Исследования инфекционных заболеваний», написанную в соавторстве Никайдо и Такахаси.

Ученый опустил глаза и покачал головой.

– Много лет назад я разрабатывал вакцину... но мои исследования провалились. Возникли побочные эффекты. Погибли люди. Я пообещал себе никогда больше...

– Я понимаю, что из–за произошедшего было много жертв. Но ведь столько других людей выжило благодаря вашим исследованиям! Только вы можете спасти Маки.

Такахаси глубоко вздохнул. Воспоминания, запертые много лет назад в самых дальних уголках его памяти, начали снова оживать, но он поспешно загнал их обратно. Ученый взглянул на Маки, стоящую с высоко поднятой головой и старающуюся не показывать своего страха. Хитоми тихо положила руку на плечо мужа:

– Сделай это для них.

– Хитоми...

– Профессор Никайдо хотел бы, чтобы ты попытался спасти его дочь.

После долгого молчания, Такахаси встал и положил руку на голову Маки.

– Хорошо. Похоже, только я могу это сделать.

– Спасибо, – сказала Маки. Они вместе с L одновременно поклонились.

– Но для создания противоядия надо извлечь вирус из крови Маки. Риск заражения очень высок. Кроме того, это место не оборудовано средствами для защиты от вирусов выше четвертого уровня опасности. Лучшее, что я имею, это биологически безопасный бокс, который тоже не является полностью герметичным. Может быть, нам стоит поискать другой научно–исследовательский центр?

L покачал головой:

– Вполне вероятно, что террористы не сводят глаз со всех крупных исследовательских центров в стране. Они ждут, чтобы мы начали работу над противоядием.

– Ты хочешь сказать, что я не только сам должен синтезировать лекарство, но и вынужден буду подвергнуть жизни всех нас опасности?

– Всё будет в порядке, – возразил L. – Единственное, что вам нужно – это добиться успеха в создании противоядия до того, как у Маки начнут проявляться первые симптомы.

– Это очень рискованно. Неважно, насколько безопасной будет лаборатория, невозможно быть полностью уверенными в том, что ни один из нас не будет инфицирован. Стоит всего одному человеку заразиться в этом густонаселенном районе, как вирус мгновенно распространится. Если это случится, никакой научно–исследовательский центр не сможет произвести необходимое количество противоядия вовремя.

L, словно не слыша слов профессора, смотрел куда–то в сторону. Объектом его внимания стала старая фотография Такахаси, где он гордо держал в руках только что пойманного на крючок двадцатидюймового красного морского дорадо.