Глава 24. L 07-1. Побег

Фургончик со сладким картофелем медленно полз вверх по дороге, которая, откровенно говоря, больше походила на горную тропу. Время от времени Суруге даже приходилось выпрыгивать из грузовика, чтобы сдвинуть с места камень или поваленное дерево, которые загораживали путь.

– Ты уверен, что это единственный путь, по которому мы сможем проехать?

На синем знаке, робко выглядывавшем из зарослей плюща, отображалось трехзначное число, указывавшее на то, что эта грунтовая дорога была национальным шоссе.

– Это не национальное шоссе, это шоссе в ад, – пробормотал Суруга.

Не обращая на агента никакого внимания, женщина на пассажирском сидении достала ноутбук и зашла в информационную базу полицейского департамента области. GPS–навигатор показывал карту дорог, а так же мигающие красным значки контрольно–пропускных пунктов.

– Маршруты 19, 21, 65, 402– все имеют пропускные пункты. Эта дорога закончится через 7 километров. Продолжай ехать, дорогой.

– Ты не мог бы прекратить называть меня «дорогой»? У меня от тебя мурашки по коже, – огрызнулся Суруга и передернул плечами. L улыбнулся и пригладил женский парик на своей голове, его губы блестели от ярко–красной помады. Маки была замаскирована под мальчика, благодаря кепке с символикой Тигров. Троица решила проскочить пропускной пункт, изображая любящую семью.

– Ты не должен стесняться, – L изобразил на лице предельную серьезность и подмигнул Суруге. Тот снова передернулся. Маки рассмеялась.

– Мы как настоящая семья. Когда моя мама была еще жива, мы тоже выбирались в горы на такой же маленькой раздолбанной машинке, как эта.

– Этот фургончик может и маленький, но совсем не раздолбанный, – заметил L раздраженно.

Маки опустила голову и неожиданно из ее глаз закапали слезы. Она прижалась к плечу L и тут же разревелась по–настоящему. Смущенный детектив резко выпрямился на сиденье.

– Хоть меня и называют лучшим детективом в мире, но учти, я не имею ни малейшего понятия, что делать в такой ситуации.

Он вытянул руку и немного грубовато похлопал Маки по голове. Маки вытерпела этот знак внимания несмотря на то, что из–за этого своеобразного поглаживания ее голова качалась из стороны в сторону.

– Рюзаки, такими темпами мы никогда не достигнем пункта назначения.

– Я знаю. Потерпи еще два часа.

– Два часа?

– Да, у меня есть план. А пока продолжай ехать, дорогой, – L достал из бардачка губную помаду и снова подмигнул Суруге.

†

Стрекотание сверчков эхом разносилось в воздухе. L и Маки лежали на спине, устремив свои взгляды вверх. Над ними мерцало усеянное звездами небо.

– Они такие красивые. Я никогда раньше не задумывалась об этом, но теперь, когда я знаю, что скоро умру, то жалею, что не любовалась ими раньше, – вытирая слезы, Маки протянула обе руки к звездам, которые, казалось, были так близко, что к ним можно было прикоснуться.

– Я не думал, что могу чувствовать эмоции, столь несовершенные и пассивные, но сейчас я тронут при виде этих звезд.

– Скажи, Рюзаки, у тебя была возможность поймать Киру?

– Нет. Моей первостепенной целью было прекращение убийств. У меня не хватило времени на то, чтобы поймать его.

– Почему?

– Кира умер.

– Значит, ты проиграл?

– Почему ты так говоришь? – L резко выпрямился. Но когда Маки взглянула на него, детектив принялся в задумчивости чесать затылок.

– Он умер плохим человеком, так? Твоя задача была поймать его, чтобы заставить увидеть: то, что он делал, было плохо. Если ты не смог этого сделать, значит, ты проиграл.

– Ты права, – сказал L после минутного молчания, – я проиграл.

– Даже не приблизился к победе.

– Да, даже не приблизился, – L, пожалуй, впервые в жизни признавал свое поражение. Он снова улегся, продолжая глядеть на звезды. Его рука непроизвольно потянулась к сломанным наручным часам и накрыла их, будто защищая от чего–то.

– О чем ты думаешь, Рюзаки?

– О своем единственном друге.

– Эти часы принадлежали ему?

– Да.

Маки протянула руку и положила ее сверху на длинные пальцы L. Несколько секунд L молчал, прокручивая в голове возможные варианты поведения. Наконец он осторожно уточнил:

– Маки... я должен взять тебя за руку в этой ситуации?

– Рюзаки, в этой ситуации ты должен прекратить задавать глупые вопросы и держать мою руку крепко–крепко.

– Понял.

Маки затряслась от смеха.

– Ты действительно ничего не знаешь о жизни, не так ли?

– Ты первая, кто сказал мне об этом.

Они валялись на траве и хихикали, словно брат и сестра.

– Как насчет того, чтобы перестать валять дурака и, ради разнообразия, помочь мне? Неизвестно, когда они снова собираются за нами увязаться. – Суруга вылез из–под фургончика, размахивая гаечным ключом. Его лицо было черным от мазута. – Возможно, я смогу выжать из этой развалины еще несколько миль, но я в этом сильно сомневаюсь.

– Время пришло, – L сел и достал из кармана мобильный телефон – единственный, который он взял с собой из штаб–квартиры Центра. Сзади почерком L были нацарапаны слова «президент Соединенных Штатов».

– Господин президент? Это L, – сказал он небрежно, будто болтал с близким другом. – Кажется, вы не восприняли мою угрозу всерьез. Через десять минут я использую Тетрадь Смерти и убью человека. Жертвой будет босс мафии Род Росс, в настоящее время находящийся в заключении в тюрьме штата Аризона, – L отключил телефон и открыл Тетрадь. Ухватив карандаш двумя пальцами за кончик, L написал:

Род Росс

Умрет от сердечного приступа 23–го июля в 22:30

– Что ты делаешь, Рюзаки? Ты же говорил, что не будешь использовать Тетрадь Смерти! – Суруга никогда раньше не протестовал против действий L, неважно насколько странными они казались. Агент хранил уверенность, что L продумал все заранее, и, соответственно, строго следует своему плану. В этот раз, однако, он был уверен, что L поступает безрассудно.

Детектив, меж тем, полностью проигнорировал его возглас и спокойно закрыл Тетрадь.

– Господин Суруга, не могли бы вы принести нам кофе?

Десять минут спустя, после того как L выпил напиток, в основном состоящий из растаявшего сахара, он снова взял в руки телефон.

– Что скажете, господин президент? Теперь вы видите, что я абсолютно серьезен? – на том конце линии послышался испуганный шепот. – Теперь, пожалуйста, выполните наши требования в десять миллиардов долларов. Позвольте мне напомнить вам, что я могу написать в Тетради «Президент Соединенных Штатов, Дэвид Хоуп, умрет, после того как отдаст приказ сбросить ядерные бомбы на Лондон, Москву и Пекин». И если моей жизни будет угрожать хоть какая–нибудь опасность, я буду считать это соответствующим приказом от вас и впишу ваше имя в Тетрадь.