История монофизитов после Халкидонского Собора

Национальный и политический сепаратизм туземного на­селения в диоцезах восточных и египетском получал теперь подкрепление в религиозной распре из-за Халкидонского Со­бора. Вопрос о привлечении несогласных теми или другими способами, являлся поэтому одним из самых важных вопросов внутренней политики императоров. Некоторые из них, ради унии с монофизитами, готовы были пожертвовать Собором. Но для Константинопольского патриарха отвергнуть Собор — значило бы отказаться и от утвержденных этим Собором за ним прав (кан. 9,17 и 28). С другой стороны, за Собор реши­тельно стоял папа, так как с вопросом об его авторитете был тесно связан вопрос об авторитете Льва и его томоса.

В живой жизни недовольство решениями Халкидонского Собора выразилось по местам в протестах, в открытых высту­плениях против епископов, подписавших Халкидон.

I. Так в Палестину явился бывший на Халкидонском Соборе Александрийский монах Феодосии и стал утверждать, что Собор исказил веру и впал в несторианство, а Иерусалим­ский патриарх Ювеналий изменил своей пастве. Феодосии насильно захватил кафедру в Иерусалиме, и только через два года был изгнан императором Маркианом (Zacharias. Rhet. III, 3-9; Mansi. VII, 484-496; 513-517).

II. Преемник Диоскора Протерий, избранный в конце 452 г. или в начале 453 г., встретил против себя открытое возму­щение, только на время подавленное оружием.

6-го февраля 457 г. умер император Маркиан (а Пульхерия в 453 г.). Преемником Маркиана был Лев Фракианин (457-474 г.). Он принял царское венчание и помазание от руки Константинопольского патриарха Анатолия, 30-го апреля 457 г. и с тех пор эта церковная церемония (Записано современником Юстиниана, магистром Петром у Constantin. Porphyrogen. De ceremoniis. 410-417) стала обычною и обязательною для последующих византийских монархов. Лев Фракианин был царь строго православный, друг духовенства и усердный почитатель Халкидонского Собора.

В Египте монофизиты, узнав о смерти Маркиана и вос­пользовавшись отсутствием военачальника Дионисия, завладели главною церковью в Александрии и поставили себе патриархом инока Тимофея, прозванного за его хитрость Элуром (Αιλουρος — вертун, хвост, кот). Тимофей Элур был посвящен двумя епископами, не признававшими Халкидонского Собора. При возвращении в Александрию военачальника Дионисия произошел бунт, во время которого был убит Про­терий (Так рассказывает о кровавом событии Захария — ритор, со­временник Юстиниана I — III; II; IV, 1-3. У Захарии заимствовал Evagrius. Eccl. Hist. II, 8 Migne. Patrolog. gr, LXXXVI 6, с. 2521 и 2524). Православные, за подписью 14-ти епископов и 6-ти клириков, обратились к императору с жалобою. Из создавше­гося положения, новый император, повидимому, вышел весьма удачно — передал церковный вопрос на суд самой Церкви. Именно, император обратился к митрополитам и влиятельным епископам с циркуляром, в котором ставил три вопроса: 1) Как смотреть на Тимофея Элура? 2) Признавать ли Хал-кидонский Собор, который сторонники Элура отвергают? 3) Не нужно ли созвать новый Вселенский Собор? (Evagrius II, 9. Migne LXXXVI” с. 2528, 2530). Про­тив Тимофея почти все епископы выразились отрицательно; и только критские епископы, хотя и с некоторыми оговор­ками, заявили: “О Тимофее же... мы определяем, что он тверд на престоле.” Новый Собор считают излишним; авто­ритет Халкидонского Собора признают наравне с Ефесским. Собор Пергский в Памфилии II, признавая Халкидонское вероопределение совершенно точным выражением догмата, высказался однако за то, что его не следует уравнивать с Никейским символом.

Император Лев, особенно побуждаемый папою Львом, стал твердо на сторону православных и сослал Тимофея Элура в Херсон Таврический (Zacharias IV, 19). Патриархом Александрийским был поставлен Тимофей Селофакиан (460-482 г.) (Евагрий II, 11; Migne. LXXXVI⁶, с. 2533). Он был че­ловек уступчивый и отнюдь не склонен был проводить поли­тику последовательной защиты Халкидонского Собора.

III. В Антиохийском патриархате господствовали подоб­ные же неустройства. Монах Петр (γναφευς, сукновал), прозван­ный так за свое ремесло, усердный монофизит, прибавивший к трисвятой песне выражение “распныйся за ны” — явился в 467 г. искателем Антиохийской кафедры, при живом право­славном патриархе Мартирии. Последний, может быть опа­саясь участи Протерия Александрийского, добровольно оста­вил кафедру в 471 г. со словами: “от клира непокорного, от народа непослушного, от Церкви, утратившей свою чистоту, отступаюсь, оставляя за собою только достоинство священ­ства.” Однако, недолго и Петр Гнафевс оставался на кафедре; он бежал, боясь царского гнева.

Колебание в полемике относительно монофизитов начи­нается со времени преемников Льва (†18 января 474 г.). Лев был женат на Верине, у которой был брат Василиск. Стар­шую дочь свою Ариадну он (Лев) выдал за Исаврийского князя Тарасикодису, который принял имя Зинона. Лев сделал своим наследником — своего внука 6 лет — также по имени Льва, сына Ариадны и Зинона. — По смерти деда Лев был объ­явлен консулом, а его отец соправителем. На 11-ом месяце Лев умер. Зинон остался один на троне. Он не был популярен и считался малоспособным. На этом был построен замысел Ва­силиска, брата Верины, чтобы, свергнув Зинона, воцариться самому. Предприятие его имело успех, хотя и кратковремен­ный: он царствовал 20 месяцев (от января 475-476, IX). Ва­силиск думал использовать для своей цели религиозное раз­деление между подданными — он формально перешел на сто­рону монофизитов и в этом смысле издал указ — εγκυκλιον (Zacharias V, 2, р. 60-62; Евагрий III, 4). Тимофей Элур был им торжественно вызван из изгнания на кафедру, а Антиохийский Петр Гнафевс явился сам. Это Ва­силиск делал в предположении, что монофизитство — боль­шая сила. Но он неверно рассчитал. По крайней мере, в сто­лице благоволение Василиска к монофизитам встретило про­тиводействие в лице патриарха Акакия и столпника Даниила, покинувшего столб и явившегося в город для обличения Василиска. На их стороне был и верующий народ. При таких трудных обстоятельствах Василиск круто повернул в сторону православия. Он публично объявил себя православным и под­твердил анафему на Нестория, Евтихия и других еретиков. Это он изложил в новом указе αντιεγκυκλιον. Но было уже поздно. Народ не поверил ему, и он был низвержен. Император Зинон, вновь восшедший на престол, заявил себя строго православ­ным. Однако, по политическим обстоятельствам это оказалось скоро неудобным. По совету столичного патриарха Акакия, Зинон счел необходимым успокоить монофизитов уступками на словах, не нарушая в сущности Халкидонского Собора. В этом духе был составлен и обнародован в 482 г. пресловутый ενωτικον, адресованный к церквам, подведомственным Алексан­дрийскому патриарху. Энотикон признает нормальными вероизложениями — символы Никейский и Константинопольский, постановления Ефесского Собора (1) и 12 глав Кирилла. Нес­тория, Евтихия и их единомышленников анафематствует. О Халкидонском Соборе Энотикон не упоминает совсем; в нем не Встречаются Выражения ни φυσις, ни υποστασις, ни προσωπον.

Текст Энотикона, с незначительными вариантами, сохранился у Zacharias (сирский текст и немецкий перевод — s. 75-77), у Евагрия III, 14 (Migne. Patrolog. gr. LXXXVI⁶, cc. 2620. 2621, 2624) И у Liberatus. Breviar. с. XVI (Patrolog. lat. LXVIII, с. 1022), Он читается так: “Признавая началом, основанием и непреоборимым оружием нашего царства веру, которая в истине и правде утверждена наитием Бога (δια της θειας επιφοιτησεως, divina inspiratione) 318 св. отцами Собора, со­стоявшегося в Никее, и подтверждена св. отцами, в числе 150, на Соборе в Константинополе, мы днем и ночью, речью и законами ревностно преследуем одну цель, чтобы повсюду апостольская и кафолическая мать нашего царства, множилась в мире и согласии...” Далее зая­вляется, что Никейский символ признавали также отцы Собора в Ефесе, которые судили Нестория. “Мы анафематствуем Нестория вместе с Евтихием, принимая также 12 глав, которые составлены боголюбезной памяти Кириллом, епископом кафолической Александрийской Церкви. Мы исповедуем, что Господь наш Иисус Христос, единосущный с Отцом по Божеству и единосущный нам по человечеству, снисшедший и воплотившийся от Марии Девы Богородицы, есть один, а не два. Одному мы приписываем чудеса и страдания, которые Он добровольно претерпел плотью. А разделяющих, или сливающих, или вводящих призрачность воплощения не приемлем, ибо безгрешное по истине во­площение от Богородицы не произвело в Сыне прибавления. Осталась Троица и после воплощения одного из Троицы, Бога-Слова. Всякого же, кто иначе мудрствовал... в Халкидоне или на каком ином Соборе, ана­фематствуем, а особенно Нестория и Евтихия...

Как всякое компромиссное средство, ενωτικον не удовлетворил ни одну ни другую сторону — ни православных, ни моно­физитов; он был принят лишь слабыми в вере или в ереси. Папа же Энотиконом был глубоко оскорблен.

Папа Симплиций (468-483 г.) спрашивал Зинона и Ака­кия: по какой причине умолчано о Халкидонском Соборе, как Вселенском... Преемник Симплиция, папа Феликс III (483-492 г.), энергично обличал Зинона за издание Энотикона. К этому присоединилось еще неудовольствие папы по поводу занятия Александрийской кафедры. В последнем случае дело было так: По смерти Тимофея Элура (†477r.), естественным представителем Александрийской кафедры являлся Тимофей Селофакиан. Его появление вызвало в Александрии раздоры, несмотря на его кроткий характер и нелюбовь к спорам. Раз­доры не прекращались до самой смерти его (весною 482 г.). Александрийцы выбрали на его место пресвитера Иоанна Талайю, а умеренные с монофизитами еще по смерти Тимофея Элура избрали ему преемником Петра Монга. Последний имел доступ к архиепископу Акакию и был им признан, следова­тельно Иоанн Талайя, по Акакию, был излишен. Он бежал в Рим, к папе, с жалобою. Папа направил громадные усилия возвратить ему кафедру и, между прочим, писал Акакию об этом, а потом предоставил ему кафедру в Италии. Между тем, Петр Монг вошел в сношение с Антиохийским Петром Гнафевсом занявшим кафедру после Каландиана. Все трое — Константинопольский Акакий, Александрийский Петр Монг и Антиохийский Петр Гнафевс — признали Энотикон Зинона и между ними водворился мир. Папа знал — кто такой Петр Гнафевс, и союз с ним Акакия представил Константинополь­ского патриарха в очень сомнительном, даже подозрительном виде. Недовольный патриархом Акакием за признание Энотикона, игнорировавшего Халкидонский Собор, и его союзом с Петром Монгом, папа поставил дело о нем на Римском Соборе 484 г. Патриарх Акакий был осужден и анафематствован. Последний тем же ответил по адресу папы и вычеркнул имя папы из диптиха. Вследствие этого произошел разрыв между Римскою и Восточными Церквами, который продолжался 35 лет (484-519 г). (Theophanes. Chronographia. De Boor. 1883 Г. Lipsiae 1883 р. 132), хотя дипломатические сношения не прекра­щались и за это время.

Смерть Петра Гнафевса, последовавшая в 488 г., Акакия и Петра Монга — в 489 г., а императора Зинона в 491 г. не изменили общего положения дел. Преемник Акакия, Фравита, в течение очень краткого времени занимавший кафедру, имел переписку с папою и отстаивал Энотикон. Его преемник Евфимий был сторонником Халкидонского Собора и внес имя папы в диптихи своей Церкви. Но этого было мало для Рима: тре­бовалось осудить Акакия и исключить его имя из церковных диптихов (Patrolog. lat. t. LVIII, c. 697. Felicis epistola XII).

Преемником Зинона был Анастасий Диррахит (491-518 г.). Хотя при венчании на царство, он дал патриарху Евфимию письменное исповедание веры с признанием Халкидонского Собора (Theod. lat. II, 6 Evagr. III, 32); но скоро он перешел к сохранению status quo: он предписал признавать Халкидонский Собор там, где он признавался, и позволил отвергать его там, где доселе не признавали его. Историк Евагрий характеризует Анастасия, как человека миролюбивого и не желавшего никаких нововве­дений. Его религиозная политика удовлетворяла среднее ней­тральное большинство. Но существовали еще крайние монофизиты — акефалы и решительные ортодоксы — акимиты. Акефалы — это монахи и чины клира, ярые противники Хал­кидонского Собора, не принимавшие Энотикон и отрицавшие патриарха. Во главе их были пресвитеры Юлиан и Иоанн и софист Павел (Zacharias VI, 1. p. 86). Акимиты — это Константинопольские монахи, рьяные защитники Халкидонского Собора, находив­шиеся в сношениях с папою. Акимиты — ακοιμηται, не усыпаю­щие. Патриарх Евтимий стал на сторону последних, и лишен был кафедры в 496 г. На его место был возведен прежний скевофилакс Македоний. Македонии (496-511 г.) также очень скоро начал обличать царя в его равнодушии к православию. В 511 г. царь низложил и Македония. Вновь поставленный патриарх Тимофей оставался на кафедре до своей смерти в 517 г. Преемником его был Иоанн II Каппадокиянин (518-520 г.).

Смертью императора Диррахита (†518 г). Прекратилась династия, начатая Львом (с 457 г.). Преемником его стал славянин из Дардании Юстин I (518-527 г., Justinus), безгра­мотный старец (68 лет). По своим догматическим убеждениям Юстин был строго православным. Его же современник, патри­арх Иоанн, вступив на кафедру, при Анастасии, в угоду им­ператору, отрекся от Халкидонского Собора. Вот почему стро­гие приверженцы православия теперь начали вести дело снизу, стали действовать чрез народную толпу, которая на 6-ой день по смерти Анастасия, 15 июля, явившись в Храм св. Софии, требовала анафемы всем, отвергавшим Халкидонский Собор. От патриарха требовали формального признания Халкидон­ского Собора (Mansi VIII, 1057-1065). Созванный патриархом Иоанном Собор из 40 епископов осудил всех отвергавших Халкидонский Собор и в частности осудил Севера, патриарха Антиохийского, и оправдал память умерших поборников православия и опреде­лил внести в диптихи отцов четырех Вселенских Соборов. Мощи патриархов — Евфимия и Македония, лишенных ка­федры при царе Анастасии за защиту православия, — были перенесены в столицу. Патриарх Иоанн отправил послание к папе Гормизде. Он сообщал ему о принятых на Соборе реше­ниях и извещал о внесении его имени в церковные диптихи. Патриарх просил папу прислать легатов для скрепления вос­становленного единства Церкви. Император с своей стороны просил папу о том же (Mansi VIII, 435-436). Посольство прибыло в Рим 20-го декабря 520 года. Ответное посольство папы Гормизды в Кон­стантинополь было встречено за 10 миль от Царьграда гро­мадной церковной процессией со свечами и вступило в столицу 25-го марта 519 г. На следующий день делегаты были при­няты царем с большим почетом. Они предъявили папскую грамоту; как условие примирения с Восточною Церковью требовалась анафема не только на еретиков и на всех против­ников Халкидонского Собора, а также защитников патриархов Акакия, Диоскора, Тимофея Элура, Петра Монга, Петра Гна­февса, Фравита, Евтимия, Македония. От епископов требова­лась личная подпись под этою грамотою (VIII, 447). Многие еписко­пы и архимандриты монастырей не хотели давать личной подписи, считая достаточной подпись патриарха. Но легаты настаивали на этом требовании папы, и после препирательств дело было улажено. 27-го марта, в день Пасхи, в храме св. Софии, при всеобщем ликовании народа, совершилось совмест­ное церковное служение.

Во исполнение своей миссии по такому важному делу, как примирение Востока с Западом, легаты оставались на Востоке больше года. Здесь они были втянуты в так называемый теопасхитский спор (Труды Киевской Духовной Академии 1913, I, 529, “Теопасхитские споры.”). Виновниками его были монахи, прибыв­шие из Скифии с обвинениями в неправославии на своих епископов. В противовес формуле, введенной Сирийскими монофизитами: “Распныйся за ны” (эти монахи ввели другую: “Один из Троицы плотью пострадал,” unum de Trinitate crod-fixum esse) и требовали присоединения этой формулы к Халкидонскому вероопределению. В Константинополе нашлись лица сочувствовавшие им, таков был особенно знаменитый полко­водец Виталиан. Но папские легаты стали на сторону несо­гласных с ними. Тогда монахи написали папе Гормизде, а потом и сами отправились к нему. Видя колебания папы, скифские монахи обратились к Африканским епископам, со­сланным в Сардинию. Последние вполне поддержали их... В 533 г. Юстиниан I издал эдикт, узаконявший формулу скифских монахов. В ответ папа Иоанн II прислал в 534 г. послание с признанием её. Первоначально отрицательное от­ношение папы к формуле скифских монахов, между которыми самыми замечательными были Леонтий Византийский (485-543 г). и Максенций, понятно из того, что они стремились истолковать Халкидонский Собор в смысле Кирилла. Важнейшим понятием для них было — одна ипостась: человеческая природа во Христе не есть ανυποσασις, ни даже υποστασις просто, а ενυποστασις, т.е. что она имела свое υποστηναι в Логосе. Во время пребывания папских легатов в Константинополе умер 25-го февраля 520 г. Иоанн. Его преемником был синкелл Епифаний. Посольство папы покинуло Царьград весною 521 г. Еще ранее к папе было отправлено греческое посольство с прось­бою ограничить свою анафему лишь патриархом Акакием, но папа был неумолим (Mansi VIII, 509-510). После этого, по всему Востоку на­чались преследования непризнававших Халкидонский Собор. Число бежавших преимущественно в сирские пустыни и сослан­ных епископов доходило до 54. Преследованию подверглись также и монахи по всему Востоку. Они были тверды в своем осуждении Халкидонского Собора и “нечестивого” послания папы Льва. В пустынях Сирии они основывали опять об­щины (Zacharias, VIII 5 р. 157).

Антиохийский монофизитский патриарх Север (512-538 г.), удалившись в Александрию, однако и оттуда продолжал руко­водить своею паствою. Другой видный вождь монофизитства Ксенай или Фелоксен был сослан в Гангры, где и провел оста­ток своей жизни под стражею (Zacharias, VIII, 5 р. 158). Египетские же монофизиты чувствовали себя в полной безопасности. Ибо значение Египта, как житницы Константинополя, и наиболее доходной провин­ции империи, требовало особой осторожности со стороны цен­трального правительства. Занявший в 519 году Александрий­скую кафедру, монофизит Тимофей IV не только сам сидел твердо, но даже оказывал приют беглецам, как выше упомя­нутый Север, или также видный монофизит, епископ Юлиан Галикарнасский. Здесь-то между Севером и Юлианом произо­шел догматический спор по поводу тленности или нетленности плоти Христовой.

Гонения на еретиков в Византии отразились на остатках ариан. Между тем, Теодорих, в то время владевший Римом, сам был арианин; поэтому, естественно, он пожелал засту­питься за своих единоверцев. Ради этого он отправил посоль­ство к Византийскому двору, во главе с папою Иоанном. Встре­ча главы Церкви была обставлена большою торжественностью. Император Юстин выехал за 10 римских миль от столицы и поклонился папе до земли. В день Пасхи 525 г. 30 марта, папа служил обедню в храме св. Софии на латинском языке в сое-лужении патриарха и других епископов (Chronica minora II, 102). Ариане были изъяты от действия общих законов. Однако оказанные почести папе показались Теодориху подозрительными. По возвращению в Равенну, папа был заточен в тюрьму, где и скончался (Ibidem. I, 329).

Date: 2015-04-23; view: 570; Нарушение авторских прав