Значение эмоций

Взаимодействие чувств и мыслей

Если все очень упростить, то можно представить себе, что в каждом высказывании человека есть как чувственный (аффективный), так и мыслительный (когнитивный) компоненты. Конечно, соотношение между этими компонентами может быть очень разное, но ни один из них не может отсутствовать полностью. Иллюстрацией этому служит рис. 6.1.

П-А

Рис. 6.1. Чувства и мысли присутствуют во всем, что говорит человек

Раздел III. Влияние на субъективное

Попытка полностью избавиться от чувств обычно приводит нас к голым фактам: «Сегодня восьмое марта»¹. Даже при этом загадочном заявлении интонация, жесты, мимика могут вполне очевидно привносить недостающие чувства: «О Господи, прошло уже столько времени!» или: «Хвала небесам, у меня еще есть две недели до окончания работы». Точно так же сложно понять чисто чувственное высказывание. «Ох!» — едва ли выражает нечто большее, чем просто сообщение, что говорящий столкнулся с какой-то болезненной неожиданностью. Тем не менее это очень отличается от «ура!».

Ценность параллелирования чувств

Параллелирование чувств означает, что один говорящий уделяет чувствам клиента столько же внимания, сколько только что уделил им другой. В этом определении есть две важные вещи: этот параметр относится только к чувствам клиента и сравнение производится — как и во всех формах параллелирования — только с непосредственно предшествующим высказыванием.

Тот психотерапевт из нашего карикатурного примера, похоже, вообще не знает, что показать свою реакцию на чувства человека — первый шаг к пониманию его или влиянию на него. В верхней части рис. 6.1 показано, как подчеркивание психотерапевтом фактов и идей (П-А и -Б наверху) может привести к тому, что клиент станет менее экспрессивным (а часто еще и будет больше осознавать и контролировать себя).Три ответа клиента (К-А, -Б, -В) отражают переход от очень явного выражения субъективности клиента (справа) до холодной безличности (слева).

Когда я с кем-то разговариваю и искренне пытаюсь его понять, я настраиваю свое осознавание на восприятие эмоциональных реакций собеседника — неважно, говорит ли он об этом или это проявляется в нашем непосредственном взаимодействии. Я смотрю, как он адаптируется к нашему разговору: он беспокоится, он полностью поглощен им, он внимательно за мной наблюдает, он вообще меня не замечает, ищет одобрения, ведет себя вызывающе? Я слушаю, когда он рассказывает о своих мыслях и переживаниях: от чего он оживляется и от чего затухает, на что он надеется, чего боится? Каких людей он допускает в свою жизнь и каким образом они соотносятся с его осознанными ценностями.

При этом я, конечно же, обращаюсь к тому, что он говорит, но также и к тому, как он это говорит. Слова, указывающие на чувства, — «так забавно», «на самом деле ненавижу, когда», «чертовски не люблю проигрывать», «просто мечта», — создают измерение, которое можно поставить в один ряд с выражением лица, жестами, языком тела, смехом и слезами, незаконченными мыслями и многими другими явными и неявными ключами к этому таинственному и важному внутреннему миру переживаний клиента.

Эмоции и психотерапия

Эмоции в психотерапии — все равно, что кровь в хирургии: ни того ни другого невозможно избежать в работе; и то и другое служит восстановлению функций и ле-

¹ В США 8 марта не является праздником. — Примеч. перев.

Глава 6. Параллелирование чувств 115

чению; профессионал работает и с тем и с другим, и к тому и к другому относится с уважением, но ни то ни другое не являются основной целью процесса¹.

В нашей американской культуре среднего класса, особенно среди мужчин, существует двойственное отношение к эмоциям. К эмоциям относятся подозрительно, как к чему-то женственному, «мягкому», их часто избегают, стремятся скрыть или вовсе от них отказаться. Другие люди, которые реагирует прямо противоположным по отношению к первой группе образом (их родители?), — приветствуют эмоциональные состояния, стараются их усилить, даже прибегая к химическим средствам. В настоящее время явно наблюдается возврат к сдержанности (среди детей этих детей?).

Психотерапевты никоим образом не свободны от веяний моды. Мы знаем, что эмоции важны, — в самом деле, вопрос «Что вы чувствуете?» стал настолько стереотипным, что утрачивает свой смысл и его становится неловко задавать². И все же нам часто трудно связать эмоции с другими направлениями нашей работы. Мы стараемся вывести эмоции на поверхность, так как, думаем, что это хорошо само по себе, но затем мы начинаем «решать проблему», искать некие когнитивные формулировки истоков заботы клиента и ждать, что эти формулировки каким-то образом облегчат предъявляемые клиентом симптомы.

У большинства людей сравнительно легко вызвать эмоциональную разрядку. Многие, если не все, взрослые люди имеют некоторый запас боли, разочарования, одиночества, чувства вины и экзистенциальной тревоги, до которого можно добраться, имея чуточку доброты и настойчивости. Но при этом очень редко задается такой вопрос: «Что делать дальше, когда все эти эмоции уже вышли на поверхность?»

Я уже говорил, что эмоции — это важная часть процесса, но не его цель. Я полагаю, что цель эта состоит в том, чтобы повысить уровень осознавания жизни, а именно: повысить уровень осознания человеком своего бытия, своей силы, имеющихся у него возможностей для выбора и своих границ³. Повышая этот уровень, мы должны помочь клиенту понять, как он строит свою жизнь и свое осознавание, какие возможности скрыты в нем самом. Процесс осознавания неизбежно направляется и сопровождается сильными чувствами страха, боли, вины, раскаянья, надежды, понимания и осуществления.

Если проследить за полным чувств отношением клиента к его жизни и к психотерапевтическому процессу, то можно получить ясное представление об областях, требующих исследования, о перцептивных структурах, поддерживающих рост или препятствующих ему, и о мотивационных ресурсах, которые могут быть вскрыты во время стресса. Психотерапевт, обращающий определенное внимание на аффективные аспекты,

¹ Если память мне не изменяет, это ценное сравнение принадлежит Виктору Рэйми (Victor С. Raimy), он использовал его в лекциях или на семинаре, который вел в Университете Огайо в 1947 г. — Примеч. авт.!

² Банальный вопрос «Что вы чувствуете?» не является исключительной собственностью психотерапевтов. Репортеры радио и телевидения, похоже, задают его, абсолютно не осознавая, что он шокирует собеседника, например обращаясь к матери ребенка, трагически погибшего в автокатастрофе: «Что вы чувствуете по этому поводу?»

Удивительно, как часто некоторые психотерапевты и интервьюеры в средствах массовой информации считают, что получат правдивый ответ на вопрос, заданный столь прямолинейно, безо всякого внимания к ситуации или контексту разговора. — Примеч. авт.

³ Повышение уровня осознания — фундаментальный процесс лечения/роста, который приводит к желаемому результату психотерапии. См. Bugental, 1978, р. 119-144. — Примеч. авт.

Date: 2015-06-06; view: 713; Нарушение авторских прав