Национальный музей в Неаполе

Один путешественник, более ста лет тому назад посетивший Италию, потом записал в своем дневнике, что осмотреть Неаполь можно всего за несколько минут. В какой‑то мере его слова справедливы и сейчас. Одним взглядом можно окинуть весь город, широким амфитеатром сбегающий к морю, и чудесную панораму Неаполитанского залива, и прекрасное здание Неаполитанского музея, которое хранит в своих залах много бесценных произведений искусства.

В руинах Помпеи например, были найдены поразительные по своей красоте и силе росписи, фрески и мозаики. Сюжеты их чаще всего были мифологические, они часто повторялись и в своих повторениях давали новую жизнь эллинским произведениям.

В 1832 году был восстановлен Дом Фавна, названный так в честь бронзовой статуи весело танцующего фавна, стоящей в бассейне. Теперь этот бронзовый фавн украшает Неаполитанский музей. Великое множество глиняных амфор, найденных при отрытии этого дома, заставило археологов предположить, что это жилище какого‑нибудь горшечника. Но по мере проникновения в нижние слои стали попадаться другие находки, одна интереснее другой, говорящие о богатстве хозяина. И тогда ученые заключили, что это дом виноторговца, разбогатевшего до такой степени, когда уже не отказывают себе в изысканных удобствах жизни.

Между двумя колоннами, отделяющими гостиную от перистиля, на каменном помосте археологи нашли удивительно прекрасную мозаику, причем довольно хорошо сохранившуюся Она изображает Нил с разными животными, которые обитают в нем и по его берегам. Тут и змеи, и гиппопотам, и крокодил, и два сражающихся между собой ибиса, и плавающие утки и лягушки, и разные виды водяных растений.

А в пол триклиния была вделана знаменитая на весь мир мозаика из разноцветных кусочков камня. Теперь это лучшее украшение Неаполитанского музея, которое до сих пор является предметом восхищения и удивления. Долгие годы мозаика эта была еще и предметом просвещенного спора ученых всего мира. Мозаика представляет собой четырехугольник, на котором разместились 26 человеческих фигур и пятнадцать лошадей. По колориту и технике исполнения она просто неподражаема, а по композиции может выдержать сравнение даже с работами Джулио Романо и Рафаэля.

Мозаика эта изображает сражение в самом пылу и разгаре. Группы сражающихся и распределенный между ними свет составлены очень искусно, подробности костюмов и отделка всех предметов соблюдены с величайшей точностью. Все это выполнено очень достоверно, и об этом ученые не спорили.

Но когда возникал вопрос «Какое это сражение и между какими народами?» – тогда и начинались бесконечные толкования, предположения и споры. Одни исследователи предполагали, что это Платейская битва, другие усматривали в мозаике галлов, разбитых под Дельфами. Третьи историки видели в ней Александра Македонского при Гранике, четвертые – Цезаря, поражающего галлов, пятые – сражение персидского царя Дария с Александром Македонским.

Сейчас уже точно установлено, что на четырехугольной поверхности изображено поражение персидского царя Дария при Иссе. На разных планах представлены пешие и конные всадники, сам Александр Македонский верхом на прекрасном скакуне пронзает пикой спешившегося сатрапа, возле которого лежит на земле суковатая палка. Среди боя, равно ожесточенного с обеих сторон, прекрасно видны лица 26 воинов, исполненные выразительности, различной по характеру каждого.

Прекрасный в своем неистовстве Александр Великий, без шлема, с рассыпавшимися по плечам волосами, сжимая меч, мчится на горячем коне к врагу Дарий, с трагически расширенными глазами от сознания своего поражения, протягивает руку к павшему всаднику – своему защитнику. Возничий гонит коней колесницы в последней попытке спасти своего повелителя…

В Неаполитанском музее выставлены и фрески виллы Мистерий, частично сохранившиеся до наших дней. Это одна из самых древних вилл в Кампании, она была сооружена еще в III веке до н. э. Название вилле дал Зал дионисийских мистерий с росписями на египетские мотивы и дионисийские темы

Тот, кто посещал такие мистерии, под страхом смерти должен был сохранять в тайне все, что слышал и видел. Когда современникам великого Эсхила показалось, что драматург в одной из своих пьес приподнял немного завесу над тайной, то он чуть было не лишился жизни.

Дионисийский культ, распространенный в Этрурии и Кампании, в Риме был запрещен специальным указом сената. Римляне резко выступали против некоторых греческих традиций, в частности, неприемлемым оказался обычай приносить человеческие жертвы и устраивать жестокие ритуалы. Но все запреты были напрасны – ведь посвящения в таинства, приобщение к богу бессмертия обещали блаженство в мире ином.

Роспись виллы, может быть, была заказана хозяйкой дома, поклонницей (или даже жрицей) Диониса. Она, видимо, пренебрегла жестоким указом сената и приказала в настенной росписи воплотить тщательно скрываемую тайну.

Около двери в спальню изображен ее портрет, а по другую сторону двери, на продольной стене, и начинается знаменитая роспись, в которой насчитывается 25 персонажей. Первый эпизод посвящен чтению свитка с правилами ритуала. Священный свиток держит перед собой обнаженный мальчик, за чтением следят сидящая матрона, положившая руку ему на плечо, и вошедшая женщина в покрывале.

Следующая сцена – приготовление к жертвоприношению. Девушка в венке из миртовых листьев с полным блюдом плодов направляется к жрице, которая с помощью служанок совершает обряд очищения. В другой группе земной мир сменяется миром мистическим, атмосферой самого таинства. Внутри комнаты как будто полыхает огонь, бросая тревожные отсветы на всех участников действа, стены расписаны густой красной краской, Дионис безмятежно возлежит со своей супругой Ариадной, словно не замечая обнаженной женщины, которую сечет огромным кнутом крылатая богиня.

Старый, отяжелевший Силен, воспитатель Диониса, в окружении сатиров поет под аккомпанемент лиры эпиталаму богу и его супруге. Рядом юный Пан сидит на скале со своей подругой – грациозной паниской, кормящей грудью козленка.

И вдруг в эту идиллическую картину врывается образ девушки, объятой смятением и страхом. Услышав предсказание своей судьбы, она в ужасе отстраняется от Силена левой рукой. В то же время зрителю, находящемуся в зале, кажется, что девушка напугана зрелищем бичевания.

Заканчивается роспись торцовой стены изображением крылатой богини с бичом в руке. Состояние девушки, упавшей на колени перед жрицей, передано в ее лице с закрытыми в смертельной муке глазами.

Боль и страдание в сцене бичевания сменяются радостью обнаженной вакханки, кружащейся в вихре танца с кроталами (кастаньетами), поднятыми над головой. Эти два контрастных образа выражают мысль о возрождении жизни и представляют собой кульминацию дионисийских мистерий. Завершается роспись всего зала сценой одевания невесты.

Для передачи иллюзии движения древние мастера великолепно использовали мотивы развевающихся тканей. Пурпурный плащ девушки похож на надутый ветром парус, а желтое покрывало вакханки, отлетающее дугой от ее тела, усиливает впечатление вращения. Пурпурно‑лиловые драпировки эффектно оттеняют золотистые тона обнаженного тела. Очищенные от каменного покрова через два тысячелетия росписи засияли в своей первозданной красе, как будто бы их выполнили только вчера.

Вилла Папирусов в Геркулануме (соседнем с Помпеями городе) была обнаружена совершенно случайно в середине XIX века. Но открытие ее послужило не научным поискам и исследованиям, а стало добычей художественных ценностей для короля Карла III Бурбона. Искатели сокровищ проникли в парадные покои виллы, библиотеку, перистили, сад с нимфами и фонтанами. Повсюду они сдирали со стен росписи, из полов выламывали мозаики, из сада и перистилей уносили статуи. После варварского опустошения вилла была заброшена, в прорытые шахты и галереи просочился ядовитый газ, а потом они вообще были завалены камнем.

После такого нашествия вилла на целое столетие погрузилась в сон, и напоминанием о ней служат только сокровища, которые выставлены в Неаполитанском музее. Кроме того, в архивах сохранились планы и отчеты, составленные в XVIII веке шведским инженером Карлом Вебером, под руководством которого впоследствии возобновились раскопки. По стилю росписей ученые установили, что вилла была заложена во II веке до н. э., потом она много раз перестраивалась и меняла свой декор. В одном из перистилей археологи нашли шесть бронзовых скульптур, которые теперь являются гордостью Музея. Среди них – «Геркуланумские танцовщицы», «Отдыхающий Гермес», «Пьяный фавн», «Спящий сатир», «Борцы» и многие другие. Среди развалин виллы найдены и статуи животных, исполненные с превосходным знанием натуры.

В XVII веке здесь были найдены редчайшая библиотека и коллекция папирусов, которая и дала название вилле. Свитки папирусов были аккуратно уложены на деревянных полках в маленькой комнате, они представляют собой философские и литературные творения прославленных античных авторов. Большинство из них – труды знаменитого греческого философа Филодема.

От раскаленного пепла свитки почернели и обуглились, но полностью не сгорели. У искателей сокровищ они не вызвали никакого интереса, так как они приняли их за брикеты угля. Когда эти бесценные папирусы попали в руки ученым, то им было весьма затруднительно читать поблекшие тексты. И все‑таки исследователям удалось восстановить фрагмент из трактата Филодема о музыке.

К величайшим сокровищам Неаполитанского музея относится и роспись из Геркуланума «Медея перед убийством своих детей». На ряде помпеянских картин волшебница Медея изображается с двумя своими детьми, которых она собирается убить из мести к изменившему ей мужу Ясону. На геркуланумской росписи она изображена одна. Дети ее (по предположениям ученых) должны были находиться слева, куда и направлен полный трагизма взгляд широко раскрытых глаз Медеи. Рот ее полуоткрыт, словно она приглашает своих детей подойти к ней…

Чтобы нанести им смертельный удар, Медея держит спрятанным в складках своей одежды огромный меч. Нервно сжала пальцы рук пылающая яростью к мужу Медея, как бы отбрасывая от себя последние колебания перед свершением страшной мести.

По силе экспрессии, по прекрасной и реалистически переданной светотени эта картина является одной из лучших, среди всех найденных. Оригинал картины приписывают Тимомаху – греческому мастеру I века до н. э. По‑видимому, сначала на его картине были изображены и два ребенка, но сейчас их можно увидеть только на одной из гемм, где Медея изображена в аналогичной позе.

Date: 2015-11-15; view: 341; Нарушение авторских прав