Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Барельефы из храма Шивы в Наггара





Об индийской долине Кулу, как пишет индолог Л. Шапошникова, мы знаем много и в то же время очень мало, так как реальные события прошлого тесно переплелись с вымыслом и легендами. И отделить их друг от друга часто бывает очень трудно. Легенды рассказывают о великих мудрецах – риши, которые обитали в долине Кулу тысячи лет назад; предания повествуют об Арджуне и о риши Виасе, который собирал знаменитый индийский эпос «Махабхарату» и написал последнюю из Вед. Из глубины ушедших веков легенды доносят воспоминания о забытых завоевателях, о ранних ариях и других племенах, осевших здесь. А «Веды» повествуют о людях «кунинда» (или кулинда) – предках нынешних жителей долины.

Старинное название долины – Кулута: она лежала на древнем караванном пути, который вел из далекого Китая через заснеженные просторы Тибета в плодородную долину Индии. Волны завоевателей проносились над ней и откатывались, оставляя следы, как волны морские оставляют складки на песчаном берегу. Но эти «складки» оставались на поверхности, а в самой долине Кулу, как рассказывают предания, есть подземные ходы, высеченные в горах древними пришельцами. Рассказывают и об исчезнувшем хранилище древних книг, привезенных с Тибета, и о погребенных где‑то в окрестностях Манди ламах‑пророках, которые время от времени появляются в долине.

Долина Кулу – это острые пики снежных Гималаев, плодородные поля, бушующий Биас, бурлящие потоки горячих источников, храмы с богами, священные рощи с тысячелетними деодарами, забытые погребения, развалины крепостей и замков. Один из таких замков расположился в конце узкой улочки древнего поселка Наггара. Стены неуклюжей квадратной башни замка сложены из узких камней на каркасе из массивных кедровых балок. Теперь в замке размещается приезжая публика, которая заселяет четыре его номера. А в старину замок видел немало правителей – и тибетцев, и раджпутов, и мусульман. Во дворе замка расположилось небольшое святилище, где лежит плоский камень «джакти патх».

По преданию камень этот принесли пчелы. Каждый день смотритель замкового храма сыплет на священный камень желтые цветы «пилла пхуль». Рядом со священным камнем лежит еще один, на котором высечен след богини. И пчелиный камень, и цветы, и след богини связывают замок в Наггара с древними традициями долины Кулу, которую называют «долиной тысячи богов». Но есть и еще один важный атрибут: известно, что во всяком уважающем себя замке должно быть собственное привидение. Есть оно и в замке Наггара, чем очень гордятся местные жители. Они рассказывают, что в ясные лунные ночи во дворе замка появляется белая фигура: она медленно пересекает двор, проходит узкой улочкой через Наггара и выходит на тропу, ведущую в горы. Старожилы клянутся, что видели привидение собственными глазами, и даже несколько раз.

Привидение появилось в замке давно, может быть, несколько веков назад. Сначала никто не мог понять, чье оно, потом кто‑то опознал в нем старого раджу Нарсинга. Тогда пророки и раджи долины Кулу собрались на совет, долго ломали головы, но не могли найти подходящего занятия привидению. А оно продолжало разгуливать лунными ночами и до смерти пугать одиноких путников. И хотя привидение было аристократического происхождения, все равно люди боялись его. Поэтому после долгих споров пророки подыскали Нарсингу подходящую должность: его сделали богом‑хранителем долины Кулу. Вот тогда привидение и поселилось в маленьком деревянном храме, который выстроили напротив замка. Задобренное почетом и привилегиями, оно прекратило свои ночные прогулки, правда, иногда все же появляется, но только для того, чтобы где‑то навести порядок.

Кроме богов, в долине Кулу много духов – добрых, злых, озорных… Последние очень часто утаскивают одежду у купающихся девушек. У каждого из духов должно быть свое жилище, поэтому они водятся везде: в домах, в деревьях, лесах, источниках, горах. Отличить бога от духа и наоборот порой бывает очень трудно даже самим жителям долины. Время от времени духи долины Кулу устраивают сборища в священном лесу, расположенном недалеко от Наггара. В конце лета над лесом появляются летающие огоньки – духи, в честь которых устраивается праздник. Поэтому люди забирают своих богов, зажигают факелы и немедленно отправляются в священный лес, так как боги захотели пойти в гости к лесным духам. А чтобы и самим людям не было обидно, они устраивают на поляне в ночном лесу пир, достойный богов и духов.

Вначале резвятся не только духи, но и более опасные, хотя и прекрасные существа – феи с птичьим именем «черелл». Феи, как и духи, тоже бывают злыми и добрыми, но их отличить друг от друга легко: у злых ступни ног повернуты назад, так они и ходят задом наперед. А так как они злые, то их никто не жалеет. А вот от богов фей отличить трудно: с женским коварством они превращаются одни в других. Для фей‑черелл тоже устраивают святилища, складывают о них легенды и считают их защитницами и покровительницами рожениц. Лунными ночами они устраивают пляски на лесной лужайке: их излюбленное место – неподалеку от виллы Рерихов, в деодаровой роще, где растут черные ядовитые лилии с лепестками, похожими на кожу змеи.

В кедровой роще стоит 3ярусный деревянный храм – настоящее лесное святилище, посвященное богине Хирман. Низкий деревянный фасад храма покрыт резьбой: воины, богини, олени, цветы, священные деревья… Над входом прибиты черепа оленя и горного козла, внутри храма – полутемное помещение, напоминающее пещеру. Стена напротив входа образована огромными валунами, прокопченные массивные балки уходят куда‑то вверх, теряясь в призрачной темноте, паутине и лохмотьях пыли. В земляном полу – яма, прикрытая большим плоским камнем: в яме стоят две бронзовые фигурки богини и лежат крупные красные цветы. Сверху свисает тяжелая медная цепь, на ней – колокол… Вся земля в храме пропитана кровью – священной кровью человеческих жертв, и теперь она всходит на земле красными цветами.

Храм этот очень древний: более 5000 лет назад богиня Хирман подарила эту землю местному радже, тогда и построили храм в роще, где лежит священный жертвенный камень. Он находится здесь с тех пор, как был сотворен мир, и уже тогда приносили человеческие жертвы.

 

Шумят над головой древние кедры, и низкие звезды застряли в их ветвях. Мечутся языки священного жертвенного костра, огонь освещает стволы деревьев, красными бликами скачет по лицам людей и по связанной жертве, лежащей на плоском камне. Как зловещие вороны, кружат в ритуальном танце жрицы, из‑под черных платков развеваются их седые космы… Старухи машут черными крыльями‑рукавами, и неумолчно звучит их песня в честь богини Хирман. Круг жриц двигается все быстрее и быстрее, затем он внезапно распадается, и старшая жрица кричит в исступлении: «Жертву благословенной богине! Жертву нашей заступнице и защитнице!»

 

Человеческие жертвы сейчас, конечно, не приносятся, но до сих пор рядом с плоским камнем вырыт очаг, в котором зажигают священный огонь в честь богини Хирман Деви. А кто захочет увидеть богиню, должен придти к храму ночью. Верхом на белом коне появится Хирман Деви – очень красивая и богато одетая. Все на ней сверкает: и золотые браслеты, и драгоценные камни, и красные волосы…

В древних храмах долины Кулу поклоняются и змеям – мудрым нагам и их еще более мудрым женам – нагиням. В каждом древнем храме находится сокровищница, в которой хранятся тайные реликвии и ценности, накопленные веками. Жрецы рассказывают, что в сокровищницах спрятаны жемчуг, богатые одежды богов, их золотые и серебряные маски.

Своеобразным, ярким и многолюдным праздником жителей штата Химачал‑Прадеш, расположенного в предгорьях Западных Гималаев, является «дасера» в Кулу. Он отмечается в октябре, когда еще не наступили холода. Торжество посвящено герою эпоса «Рамаяна» – Раме, известному здесь под именем Рагхунатха. Золотые, серебряные или медные изваяния Рагхунатха и других местных богов несут на паланкинах, богато украшенных цветами. Возглавляют процессию музыканты, играющие на народных инструментах, передающихся из поколения в поколение. Во время праздника горцы исполняют самый любимый свой танец – «нати». Танцоры, взявшись за руки, движутся по кругу, и на первый взгляд танец может показаться однообразным. На самом же деле ритм его очень сложен, а движения танцоров многообразны, просто неискушенному глазу трудно уловить перемены в шаге. Грациозное движение рук подчеркивается платками, прикрепленными к кистям. Врожденное чувство ритма дает возможность танцорам продолжать «нати» буквально до упаду, не сбиваясь с такта. Когда одна группа танцоров устает до изнеможения, ее сменяет другая, и так иногда проходит вся ночь. Начавшись в медленном темпе, «нати» постепенно убыстряется, и в конце его участники по одному или парами демонстрируют свое мастерство в своеобразном соревновании.

Раньше для ритмического сопровождения танца использовали глиняный горшок, но сейчас можно увидеть и большой барабан, в который ударяют с обеих сторон, и барабан с узким основанием. Духовые инструменты из меди достигают трех метров в длину, и музыкантам приходится прилагать немало усилий, чтобы извлечь из них протяжную мелодию. «Нати» сопровождают один или несколько певцов, а сами танцоры дополняют свои движения выкриками.

Боги и богини, духи и феи, мудрые наги, священные леса и источники, горы и пещеры, жертвенные камни – все это мир исконной религии и древних реликвий долины Кулу. Сейчас здесь проложили современные дороги и провели электричество, построили школы и отели, но где‑то в глубине остается и живет, как много веков назад, древняя Кулу.

 

Дзонги «Страны драконов грома»

 

Королевство Бутан, зажатое высокогорными скалами величественных Гималаев, в течение многих веков было полностью изолировано от внешнего мира. «Страна утраченных горизонтов», «государство спрятанных сокровищ»! Загадочность этих образов тоже долгое время определялась отсутствием каких‑либо данных о государстве, да и сегодня история королевства Бутан полностью еще не рассказана. Похоже, что жители страны и сами не торопятся раскрывать миру свои сокровенные тайны. В сокровищницах их главных монастырей хранятся тысячи книг, в которых записаны хроники великих князей и лам – властителей крепостей Тонгса и Пунакха, Джакара и Лхунци. Счастливцем окажется тот, кто получит доступ к ним, но за толстенные стены громадных цитаделей запрещен вход иностранцам и женщинам. Здесь действует только «кашаг» – пропуск с двумя драконами на королевской печати: еще и в середине ХХ века все «туристы» объявлялись персональными гостями королевской семьи, а приезжавших сюда европейцев можно было сосчитать по пальцам.

Сами бутанцы предпочитают называть свое государство более звучным имеем: «Друк‑Юл» – Страна драконов грома. Древнейший этап бутанской истории зафиксирован лишь в народных сказаниях и легендах, однако сказания эти грустны, а легенды печальны, так как долгое время страна находилась под властью индийских правителей. Но на основе даже таких зыбких фактов ученые установили, что господство индийских раджей закончилось где‑то к VII веку. Упадок внешней власти привел к тому, что Бутан распался на несколько княжеств, которые подвергались буйным набегам тибетцев.

Через два столетия отряды тибетского правителя Трилал‑чана, отправленные за богатой добычей, не вернулись: «страна на границах Тибета» так им понравилась, что они решили остаться. Вся злоба и гнев их короля вылились в придуманное для дезертиров прозвище «милог» – «те, кто не вернулись». Но вскоре этим обидным именем пришлось назвать еще несколько тысяч человек – монахов‑ламаистов, которых поразила девственная красота Бутана. К тому же страна оказалась для них поистине землей обетованной, так как их влияние здесь расширилось настолько, что к XVII веку «друкла» (название их религиозной организации) стала определять название страны.

Последующие столетия в истории Бутана были не слишком спокойными, но и не слишком бурными. Князья продолжали воевать друг с другом, а в перерывах между сражениями возводили монастыри, которые, разрастаясь, превращались в величественные крепостные сооружения – дзонги. В них постепенно сосредотачивалась не только духовная, но и административная власть страны.

В Бутане нет городов в обычном понимании этого слова, и их не с чем сравнить, так как в Европе аналогов им нет – ни по размерам, ни по значению. Дзонг – это не просто монастырь и не просто крепость; это замкнутые автономные миры в открытом море, только вместо воды вокруг них теснятся горы. Дзонг – целый город, центр цивилизации, где сотни, а иногда и тысячи людей живут за общей массивной дверью, пробитой в стене. Тут и ремесленники, и мясники, и повара, и монахи рядом с целым сонмом господ, слуг, солдат…

Ламаистский монастырь в Гималаях – это не только обитель монахов. Это может быть и одинокий замок, где в одной‑единственной келье живет отшельник, или даже целый город с населением, доходящим до 6000 человек. В Гималаях, где расстояния измеряются в днях, а то и в неделях пути, в монастырях находят приют и одинокие путники, и целые караваны.

В дзонги приходят жить монахи из более мелких монастырей, на заседания административных советов сюда являются главы всех деревень округи; крестьяне приходят сдать продукты, воины – получить оружие. Заведует дзонгом тримпон («властитель закона»), который вершит правосудие в своем округе.

До 1964 года главным дзонгом страны была Пунакха, похожая на какой‑то фантастический корабль, своего рода каменный ковчег. Пунакха выстроена на холмистом мысу, а маленький рукав реки Мачу огибает ее с тыла, так что стены дзонга защищены со всех сторон. Твердыня поднимается над рекой на высоту 10этажного дома и вытягивается в длину на 300 метров. Ее стены, слегка отклоняющиеся назад, делают этот дзонг продолжением холма.

В Пунакха ведут два марша крутых ступенек; по обе стороны колоссальных ворот, усеянных стальными заклепками, располагаются маленькие тоннели, пробитые в толстой стене. Выше виднеются узкие бойницы, через которые ведется наблюдение за окрестностями. Укрытая в знойной долине, отрезанная со всех сторон зимними снегами и летними разливами, Пунакха выглядит совершенно неприступной. И такой она является в действительности, так как за всю историю существования этого дзонга им никто не мог овладеть. Бутанцы, засев за стенами этой цитадели, бросали вызов всему Тибету и всем завоевателям.

Знаменит и монастырь Тактсанг («Логово тигра»), возведенный безвестными монахами в конце VIII века: он замечателен уже тем, что не всякий может попасть в него. Обитель одной стеной упирается в скалу, а другой нависает над пропастью. К монашеским кельям не ведут горные тропы, так как они неожиданно обрываются, а дальше путь вверх идет только по деревянным лестницам, скрипящим от любого порыва ветра. Монументальные постройки Тактсанга, хоть и пришли за прошедшие века в запустение, но до сих пор поражают человеческое воображение. Купола их покрыты чистым золотом, «Зал 1000 будд» погружен в таинственный полумрак, а в соседнем помещении, вырубленном прямо в скале, находится знаменитая статуя гигантского тигра, впившегося когтями в голову двух зазевавшихся созерцателей…

 

По преданию в расщелинах этой скалы когда‑то обитали тигры и злые духи. Монахи‑отшельники вызвались разделаться со злыми духами, которые доставляли им и жителям городка Паро немало хлопот. Борьба была упорной, затянулась не на один год, и монахам пришлось построить кельи, где они могли бы укрыться от ночного холода.

Злых духов они все же изгнали, а чтобы увековечить столь славную победу, монахи‑отшельники и возвели монастырь «Логово тигра».

 

Этот монастырь, выдержав много испытаний, стал не только крупнейшим центром паломничества, но и символом великого мастерства зодчих «Страны драконов грома»: он был выстроен без единого гвоздя.

Летней столицей Бутана является Тхимпу… Высоко вверх возносятся белокаменные стены крепости‑монастыря Тонгса, в котором живут и несут нелегкую службу тысячи монахов. Здесь же располагается и летняя резиденция верховного ламы, власть которого равняется власти короля. Даже королева не имеет права заходить в цитадель Тонгса, потому что вход туда разрешен только мужчинам. Властительница страны живет у подножия крепости – во дворце, который представляет собой модель жилища богинь из тибетской мифологии. Окружающий дворец сад густо засажен ивами, окунающими свои ветви в многочисленные ручейки, берега которых расцветают от желтых и оранжевых ирисов. В уголках королевского сада стоят домики для детей и приглашенных гостей. На столбах, в центре вымощенного двора, возвышается четырехэтажная пагода…

Со всех сторон вымощенного плитами двора Тонгса поднимаются 5–6этажные дома, опоясанные галереями. Справа обрывается головокружительно крутой склон, так что этот дзонг занимает такое стратегическое положение, что может контролировать торговые пути всей округи. Цитадель, примыкающая к склону горы, заканчивается полукруглой башней, которая выдвинута вперед – на самый гребень. Эта башня называется тандзонг (форпост) и вместе с центральной башней и четырьмя бастионами поменьше составляет в плане римскую цифру V, причем угол цифры направлен на гору.

Анфиладой идут громадные залы и коридоры, а по мощеному двору мечется ледяной ветер. Без привычки ночлег здесь может показаться не то что неуютным, просто невозможным, но монахов такой ночлег устраивает. А холод? Ну что ж, холод в здешних местах царит почти восемь месяцев в году, так стоит ли обращать на него внимание!

Монахи просыпаются рано – в 5 часов утра, когда на низкой крыше каменной пристройки раздадутся звуки длинных (3метровых) труб. По сигналу послушники должны немедленно вскочить и свернуть свой спальный коврик, а для лежебок дополнительным стимулом становятся щелкающие плетки в руках монахов‑надзирателей. Одевание тоже не составляет проблемы, так как послушники, как и монахи, спят в одежде. Ее составляет тога из крашеной верблюжьей шерсти и жилет из красного шелка.

Монастырская кухня помещается в глубине цитадели. Вдоль стен сложены глиняные очаги с решетками, на которых молодые монахи готовят себе чай. Этот напиток не имеет ничего общего с нашим чаем: в него кладут масло, молоко яков, соль, сырое яйцо и совсем немного плиточного чая. Все это перемешивается, затем в чай‑суп добавляют вареный рис или ячменную муку. Омовение послушники Тонгса обычно совершают один раз в неделю. Целой процессией они спускаются к реке, где стирают свою одежду, окунаются в воду с головой и при этом резвятся так, словно они на загородной прогулке.

Для младшего отпрыска многодетной семьи идти в послушники – единственный выход. В Бутане мало пригодной для обработки земли, поэтому по вековой традиции крестьяне не делят ее, а передают целиком старшему сыну. За это он должен содержать младшего брата, отданного на ученье в монастырь. Бедные ученики ищут монастыри побогаче или работают на состоятельных монахов.

Послушников порой называют бездельниками, но это ошибочно и несправедливо. Во‑первых, каждый член братии должен платить за науку – деньгами или работой. Послушники сами делают бумагу, сами изготовляют из сажи и жира чернила, возделывают монастырское поле, чинят стены и крышу своей обители. Кроме того, они готовят на продажу посуду и ткани, выделывают шкуры, шьют меховые одежды. Чтобы перейти в следующий класс монастырской школы, монах‑послушник должен выдержать экзамен, который чаще всего устраивается во дворе монастыря. Ученик садится на «скамью ответов», а перед ним на низеньких стульчиках восседают экзаменаторы. Если послушник ошибется в ответе, он тут же получит щелчок по лбу и уступит свое место следующему. Сдать экзамен непросто, ведь в каждом монастыре может быть строго определенное число монахов среднего и высшего ранга. Только без запинки ответив на все коварные вопросы, ученик получает свое первое звание.

Важнейшей частью религиозного культа является искусство священного танца, в котором духи смерти и зла терпят поражение от добрых сил, несущих свет учения Будды. Вот загудели два длинных серебряных рога, раздался звон цимбал, барабан начинает отбивать быстрый ритм… И вдруг, словно молния, из шатра танцоров вырывается какое‑то белое бесформенное существо, за ним – еще трое. Так появляется смерть – нелепая, отвратительная и вместе с тем грозно величественная. Барабан замедляет ритм, словно успокоившись, что породил этих чудовищ в масках.

Костюмы играют существенную роль в этих ритуальных церемониях: у каждого персонажа танца строго определенные маски и тоги. Например, в «Пляске смерти» участвуют только «статисты» – потомки тех, кто был захвачен в плен во время войн, часто случавшихся в те времена, когда крепости воевали друг с другом. Рабы‑статисты танцуют «Пляску смерти» каждый день, и горе тому, кто не воспринимает ее всерьез: он тут же получит по ногам удар кнутом.

В «Пляске смерти» белые широкие балахоны четырех мужчин заканчиваются рукавами с громадными перчатками. Необычайно больших размеров маски изображают черепа с провалами глазниц и оскаленными зубами. Актеры смотрят не через прорези для глазниц, а через широко разверстые рты… Медленно кружась, танцоры олицетворяют ужас, которым охвачено каждое живое существо перед лицом смерти. Этот страх преследует души до момента перевоплощения, когда дух достигнет совершенства, ибо только так можно разорвать адское вращение человеческой жизни на колесе бытия, приводимом в движение богом смерти.

Второй танец в этой ритуальной церемонии немного повеселей: 35 мужчин облачены в туники, сшитые из оранжевых, красных, синих и зеленых шарфов и перехваченные широким поясом, грудь закрывает парчовый передник. Несколько часов подряд они выделывают сложные движения под звуки пронзительной музыки, сражаясь деревянными мечами с демонами. Шуршат шелковые туники, ярко переливаясь красками… Задубевшие пятки (все танцы исполняются босиком) вырывают пучки травы с поверхности лужайки…

Выше указывалось, что гималайский дзонг – это обитель и крепость (одновременно он еще и тюрьма). Потому и строят их в неприступном месте – на откосе или на вершине горы, чтобы обитателей не застали врасплох. Через реки и горные пропасти перекинуты сплетенные из бамбука мосты. Бамбук – не только гибкий и прочный строительный материал, но и надежная система обороны. При опасности такие мосты свертывают, как ковровую дорожку, и тем самым надежно изолируют себя от непрошеных гостей.

Местом уединенного размышления в цитадели Тонгса является гунь‑кхань – молельня, расположенная над часовней. Кроме того, это еще и своеобразный арсенал, где собрана внушительная коллекция сабель, кольчуг, серебряных шлемов, щитов из шкур носорогов и дубин, инкрустированных золотом. А еще здесь выставлены длинные кожаные цилиндры, опоясанные металлическими кольцами. Это пушки конца XIX века, сделанные из многих слоев ячьих шкур, скрепленных вместе и прошитых проволокой. Стволы их получались крепкими и в то же время намного легче металлических. В свое время англичане были потрясены, увидев их в действии. Подумать только, сшить пушки из кож и поднять их в самые недоступные места! Действительно, когда солдаты английской короны отважились вступить в Гималаи, на них вдруг обрушился огонь с таких уступов, куда, казалось бы, совершенно было невозможно затащить артиллерию.

 

Date: 2015-11-15; view: 383; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.008 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию