Ночные солдаты

Когда Зигрид проснулась, солнце уже было высоко в небе. При мысли о том, что могло случиться с ними, пока они были погружены в сон, ее охватил страх. Покачиваясь, она вышла из храма, мышцы ныли от усилий предыдущего дня. Было жарко, лежащая на земле стеклянная плита была такой горячей, что вскоре стало невозможным ходить по ней босыми ногами. Как Зигрид и думала, солнце высушило грязь; теперь остатки пепла снова начали свое перемещение. Однако поскольку теперь количество пепла было недостаточным, то вылеплялись только ноги статуй. Пепельные ноги, над которыми никогда не возникнет тело. Девушка глянула на океан, было маловероятно, чтобы распыленные в воде мертвые могли вернуться с приливом. Энергия, возрождающая их, не могла быть столь мощной, чтобы бороться с силой волн.

По крайней мере, эта проблема была решена. Теперь надо было спустить лодку на воду и обогнуть остров, чтобы не идти по сгоревшему лесу.

Зигрид направилась к лодке. Она почти дошла уже до кормы, когда заметила на земле пятна. Они были черными и походили на разлитый мазут.

«Они вросли в превратившийся в стекло песок», — отметила девушка.

Сначала она подумала, что это были лужицы тины, оказавшиеся под стеклянной пленкой. Лужи тины, что плескались и вытягивались, когда Зигрид наступала на стекло. Движимая странным отвращением, девушка отошла подальше. В тот момент, когда она отходила, Зигрид поняла, что «пятна» тины имеют форму человеческого тела. Это были не просто черные пятна, получившиеся из-за илистого наслоения… это были тени. Человеческие тени, закованные силой пожара в стекло, когда плавилась земля.

Зигрид задрожала. Она обернулась, увидела, что Такеда выходит из храма, и жестом велела ему подойти. Юноша приблизился к ней, встревоженный ее выражением лица.

— Это ведь тени мертвых, так? — спросил он с тревогой, склоняясь над силуэтами, вырисованными на превратившемся в стекло песке.

— Да. Все, что осталось от них, после того как мы выбросили пепел в море, — подтвердила Зигрид. — Это случилось во время пожара, когда люди возгорались. Тела сгорали за долю секунды, а температура земли была столь высокой, что тени жертв оказывались «сваренными» до того, как успевали исчезнуть. Тела рассыпались в пыль и прах, но тени остались здесь, «зафиксированные», словно фотография на стекле.

— Это занимательное, но неопасное явление, тебе не о чем беспокоиться, — сказал Такеда, решивший быть теперь за главного.

Зигрид покачала головой.

— Ты ошибаешься, — глухо ответила она. — Тени не «зафиксированы». Посмотри-ка получше: они шевелятся…

Такеда нахмурил брови.

— Это оптический обман, — возразил он, — под нашими ногами движется стекло, а не тени.

— А я говорю тебе, что тени, — заупрямилась девушка. — Они не застыли в стекле, они просто лежат на его поверхности.

— Какая разница? — вздохнул Такеда, которого начал раздражать этот разговор.

— Какая разница? — удивилась Зигрид. — Подними голову и погляди вокруг. Что видишь?

Юноша поднял голову и сморщился. Тени почему-то скучились около лежащей на берегу лодки. А точнее: они окружили ее, словно…

Словно они решили не дать подросткам подойти к ней.

Такеда сделал шаг вперед, воткнул палку в центр одной из темных луж, словно выгравированных на земле. Лужи оказались липкими, клейкими. Как только палка коснулась пятна цвета ночи, тень стала закручиваться вокруг нее, полезла по деревяшке, словно змея. Такеда вскрикнул от удивления и выпустил деревянную палку из рук.

— Они живые! — пробормотал он.

— Я так и думала, — прошептала девушка. — Души мертвых нашли себе прибежище в своих тенях. Когда мы стали избавляться от пепла, души умерших тотчас же стали искать другое пристанище.

Подростки разом отступили, продолжая полными ужаса глазами глядеть на лишенные тел силуэты, которые казались нарисованными на застывшем стеклянном песке.

— Думаешь, они и правда могут перемещаться? — спросил, заикаясь, Такеда.

— Вчера их здесь не было, — отметила девушка. — Наверное, они находились где-то в деревне, там, где были сожжены их хозяева. Они переместились ночью, после того как мы сбросили пепел в океан. Они вскарабкались на стеклянный берег и собрались около лодки.

— Они хотят отрезать нам путь к отступлению, — промолвил Такеда. — Но что случится, если мы по неосторожности наступим на мерзкую лужу?

— Не знаю и не хочу знать, — прошептала Зигрид. — Наверно, это опаснее, чем наступить на простую медузу.

Несмотря на то что свет и тепло отражались от стеклянной поверхности, у подростков побежали мурашки по коже.

— Значит, нам придется пересечь весь остров пешком, — вздохнула девушка. — Лучше давай пойдем вперед, не будем оставаться здесь. Посмотрим, пойдут ли они за нами.

Подростки развернулись и пошли по направлению к храму. Едва они отправились в путь, как за их спинами раздалось какое-то шуршание. Зигрид почувствовала, что ее волосы встают дыбом. Эти звуки напоминали ей характерный звук присосок осьминога.

— Они преследуют нас? — спросил Такеда.

Зигрид быстро обернулась. Да, тени двигались за ними. Они очень проворно ползли по стеклянной поверхности, словно эта абсолютно гладкая плоскость делала их передвижения более свободными.

— Они преследуют нас, — подтвердила Зигрид. — Думаю, нам стоит ускорить шаг.

Подростки сорвались и побежали к храму. Они почувствовали себя в безопасности лишь на вершине гранитных ступеней парадной лестницы.

— Что бы нам придумать, как остановить их? — проговорил Такеда. — А может, нам забросать их камнями? Положить, на них груду камней? Тогда они отяжелеют. Это будет некий балласт, и они не смогут передвигаться.

— Не знаю, — сказала девушка. — Думаю, лучше не приближаться к ним. — Ты же видел, как они стали обвиваться вокруг палки, едва только ты коснулся их?

— До шимасу ка! Только давай не будем ныть тут, как старики! — взбесился Такеда. — Лучше наберем камней и попытаемся забросать эту гадость. Когда на каждом из них будет по десять килограммов камней, они не смогут передвигаться так быстро!

— Давай попробуем, — вдохнула Зигрид. — Хуже всего, конечно, если они смогут нас здесь окружить. Если они проникнут в этот зал через смотровое отверстие, мы пропали.

Она закусила губу. Что-то подсказывало ей, что закидать тени камнями не было хорошей идеей, но она также знала, что Такеда все равно поступит по-своему. Девушка посмотрела, как юноша собирает в храме камни, но ей не хватило смелости крикнуть ему, чтобы он был осторожней.

Тени извивались, передвигались скачками. Они лежали неподвижно минуту или две, а затем растягивались и совершали бросок, проходя одним махом три метра, словно змеи, которые опираются на хвост, чтобы вцепиться в горло неосторожным путникам.

«Они замирают на какое-то время, чтобы накопить энергии на движение вперед, — подумала Зигрид. — Если допустить мысль, что они могут уставать, то можно надеяться, что мы сможем бежать быстрее их…»

Разве не было выходом бежать долго, без остановки, чтобы обогнать тени?

«Может, в этой гонке мы сможем одним махом пересечь весь остров? — подумала Зигрид. — И может, этот путь приведет нас прямо на берег, где был дракон?»

Хорошо, а что потом? Что произойдет, если дракон не умер? Если придется отступать?

А Такеда уже начал нападать на тени. Он подходил к ним как можно ближе и бросал на них камни, стараясь сложить горку, из-под которой тени не могли бы выбраться. Сначала казалось, что его план работает, поскольку черные извивающиеся на земле силуэты не могли понять, что с ними происходит. Они двигались слишком медленно и не могли избежать сыплющегося на них града камней.

Такеда издал победный вопль, но Зигрид сочла его радость преждевременной.

— Я пригвоздил их к земле! — кричал ей юноша. — Смотри! У них нет сил, чтобы сбросить наваленные на них камни!

Это было правдой, но Зигрид не удавалось разделить его радость. Все казалось слишком простым. За короткое время Такеда смог возвести на берегу около полудюжины пирамид — эти конические сооружения часто в древние века означали место, где была могила. В каждой из этих импровизированных могил находилась пленная тень.

— Они проиграли! — ликовал Такеда. — Они поняли, что мы сильнее их.

И действительно, оставшиеся тени поползли в сторону берега, чтобы собраться вокруг лодки. Они извивались, как змеи, подвижно плывущие в болоте. Такеда запрыгал в победном танце. Зигрид хотела было крикнуть ему, чтобы не радовался так рано, но когда она открыла рот, то увидела, как тени просочились из-под камней кургана, как черная жижа. Да, тени текли по земле, сначала тонкой линией чернил, затем собирались в лужу и вскоре принимали человеческую форму. Юноша стоял к ним спиной. Один силуэт воспользовался невниманием неосторожного Такеды.

— Осторожно! — завопила Зигрид. — Сзади!

Но было уже поздно. Тень приклеилась к ступням юноши, прицепившись, как вантуз. Такеда издал странный стон, стараясь сбросить тень. Зигрид схватила дубинку и, поддавшись отчаянию, опрометью скатилась по ступенькам храма. Но остальные тени уже заметили ее и бросились к ней, заставив повернуть назад. Застыв наверху лестницы, она наблюдала за странным явлением. По мере того как черные тени наползали на тело Такеды, внешняя оболочка юноши словно сползала с него, образуя лужу. Было похоже на переливание крови, при котором тело юноши наполнялось чернилами, а его тень принимала вид плоской цветной картинки.

Зигрид закричала от ужаса.

Теперь на берегу стояло темное создание. У непонятного существа был вид человека: тело крепко сбито, мускулы играют под черной кожей. А прежний Такеда лежал на земле, теперь он был не толще куска ткани, безнадежно плоский… Юноша, прилепленный к подметкам коми, что завладел его телом, должен был двигаться одновременно с ним. Он должен был повторять движения темного захватчика, который отныне обладая страшной властью — мог стоять прямо, на своих ногах, и передвигаться, как человек.

Зигрид стала выкрикивать имя Такеды, сходя с ума от отчаяния. Но юноша больше не мог ей ответить. Он был словно нарисован на земле, без голоса и сил. Он стал немым, как желтая марионетка, вынужденная повторять движения вертикальной тени, отныне захватившей его тело. Переливание… Ужасная смена тел. Тень стала человеком, а человек тенью… От этого можно было сойти с ума, и Зигрид подумала, что сейчас у нее помутнеет рассудок. Но в этом странном превращении была своя ужасающая логика: мертвые, лишенные тел, получили то, чего желали больше всего — попасть в тело другого человека.

Зигрид постаралась унять дрожь в ногах. Ее худшие опасения стали реальностью. Она знала, что черное как ночь создание, завладевшее телом Такеды, придет за ней и приведет ее на растерзание еще не обретшим тело теням, что лежали пока на земле. И такое отныне будет случаться с любым неудачливым путешественником, которому взбредет неразумная мысль ступить на остров Икенава. Тени возьмут вновь прибывших в плен и с помощью переливания проникнут в их тела. И тогда они станут созданиями тьмы и потащат за собой странного желтого двойника. В процессе переливания владельцы тел перестанут быть их хозяевами и будут изгнаны из собственной оболочки.

Зигрид бросилась внутрь храма и схватила гарпун. Вооружившись таким образом, девушка вернулась на лестницу, чтобы показать темному созданию, что она решительно настроена победить его. Это, казалось, нисколько не напугало существо, которое уже добралось до первых ступенек лестницы.

«Что я за идиотка, — подумала девушка. — Я не могу пронзить гарпуном это тело, ведь это тело Такеды. Если я проткну его, то Такеда не сможет получить свою оболочку назад».

Она оказалась в тупике. Копье в ее руках стало бесполезным оружием, а темное существо тем временем поднималось по лестнице. Оно походило на статую, одетую с головы до ног в черную кожу, от пота, что струился по ней, все его тело странно блестело. К счастью, существо с трудом удерживало равновесие и продвигалось крайне медленно. Эта неуклюжая походка являлась результатом усилий Такеды, который, хотя и был доведен до состояния простой эластичной пленки, которую волокли по земле, но постоянно цеплялся за неровности поверхности, чтобы замедлить ход темного создания. Да, юноша, используя резинообразную текстуру своего нового состояния, старался замедлить продвижение черного монстра, хватаясь руками и ногами за камни и корни, выступающие из земли. Отработав эти захваты, Такеда старался держаться за неровности как можно дольше, сопротивляясь силе тяги, которую использовало существо, чтобы освободиться от пут.

По молчаливым гримасам, что искажали плоское лицо Такеды, Зигрид поняла, что эти растяжки приносили ему сильную боль, и она испуганно подумала, не порвется ли от них юноша. Ведь он казался не более прочным, чем разложенная на земле афиша.

Черное создание пошатнулось, потеряло равновесие и рухнуло на гранитные ступени. Девушка воспользовалась этим, чтобы скатиться по ступеням и выбежать на берег. Едва только она коснулась земли, как другие тени, те, что лежали пока на земле, поползли к ней. Они соревновались на скорость, кто будет впереди всех. Было только одно свободное тело, и они все хотели заполучить его!

Зигрид еще раз подняла гарпун, но не осмелилась воткнуть его в центр иссиня-черной лужи. Она слишком хорошо помнила, что произошло, когда Такеда стал тыкать в одно из злобных пятен палкой. Не надо было протягивать им дубинку. Ни в коем случае.

Зигрид побежала со всех ног, сама не зная, как лучше было бы поступить. Лодка была по-прежнему окружена, и подобраться к ней не было возможности. Залезть на дерево ни к чему бы не привело, да к тому же осталось мало деревьев, которые смогли бы выдержать ее вес. Так, значит, нырнуть в море? Плыть в надежде, что тени не осмелятся погрузиться в жидкость? В этом уж точно нельзя было быть уверенной. Благодаря смолянистой субстанции они наверняка могли плыть на поверхности как маслянистая лужа; они даже, наверное, смогли бы передвигаться по воде быстрее, чем по суше.

«Ты пропала! — подсказал девушке внутренний голос. — Ты не сможешь бежать так весь день. Когда-то придется и остановиться… и тогда они нападут, а у тебя уже не будет сил передвигать ноги…»

Существо, что обитало теперь в теле Такеды, тоже бросилось за ней вдогонку. Оно продвигалось быстрее, чем прежде, вероятно, потому, что у Такеды больше не было сил задерживать монстра. Выбившаяся из сил Зигрид с ужасом глядела, как к ней приближается темный силуэт, даже глазные яблоки которого были черными. Она стала задыхаться, у нее страшно закололо в боку. Она задумалась, хватит ли у нее смелости вонзить гарпун врагу прямо в грудь.

Она застонала, замотала головой. Нет, она не могла так поступить, это было бы против правил чести. Такеда спас ей жизнь, она принадлежала ему до тех пор, пока не отплатит ему.

Когда девушка побежала быстрее, ее мокрые ноги поскользнулись на стеклянной поверхности, и она упала плашмя. Прежде чем Зигрид успела попытаться встать, темное существо схватило ее за руку. Зигрид завопила, уверенная, что чернота тени перейдет на ее кожу через поры, но ничего такого не произошло. Мазь, которой она намазала кожу, защитила ее от заражения.

«У меня уязвимы только ступни! — вдруг поняла она. — Пока я бежала по песку, мазь, что защищала мою кожу, стерлась с ног… Вот так Такеда и попался!»

Она выронила гарпун. Пальцы темного существа держали девушку с трудом. Зигрид подумала, что же именно собирался сделать с ней этот монстр, ведь он ничего не предпринимал, а лишь поддерживал ее в вертикальном положении, но затем она поняла что ее ждет, когда увидела, как к ее ногам ползут жадные тени. Ее собирались отдать на растерзание! Просто ждали, пока темное пятно, более проворное, чем остальные, присосется к ее ступням. Тогда и начнется переливание. Ночная чернота заполнит ее всю, а ее собственный цвет стечет на землю, чтобы превратиться в лужу и породить подозрительно розовую «тень». Переливание, превращение… Это были последние секунды ее свободы. А смолистые лужи все подползали и подползали…

Именно это мгновение выбрал Такеда, чтобы вытянуться еще раз, схватиться за попавший в стекло корень и рвануть изо всех сил. Этот резкий рывок вывел темное существо из равновесия. Как человек падает назад, если у него из-под ног выдернуть ковер, так и монстр упал и выпустил добычу. Этого было достаточно, чтобы Зигрид смогла вырваться. Ее натертое маслом тело выскользнуло из рук монстра, который, несмотря на все усилия, не смог ее догнать. Девушка отпрыгнула в сторону от ползучих теней и побежала к храму. Мазь! Ей надо было срочно схватить баночку с мазью и намазать себя толстым слоем. Это был единственный способ оставаться «недоступной». Маслянистое кокосовое масло обезопасит ее от контакта с лужей дегтя цвета ночи.

Когда Зигрид добралась до вершины лестницы, она задыхалась, и у нее жгло легкие. Девушка схватила баночку с мазью и быстро намазалась, покрыв тело защитной пленкой. Она старательно смазывала все участки кожи, но особенно тщательно прошлась по ступням. Конечно, придется их намазать еще не один раз. Зигрид сможет спастись от теней лишь при условии, что будет оставаться скользкой от корней волос до пальчиков ног. Она посмотрела на мазь, что оставалась в баночке, и скривилась. Мази было очень мало, особенно если учесть, что ей, вероятно, придется пересечь весь остров в поисках дракона. Длительные переходы означали, что надо будет регулярно смазывать ступни ног, поскольку не было никаких сомнений, что скопище теней погонится за ней, как только она покинет храм.

Девушка собрала свои вещи, перекинула сумку через плечо и собралась было выходить. Но вдруг замерла на пороге храма. Тени ждали ее у подножия лестницы, окружив постройку. Они кишели кишмя, выказывали недовольство, нетерпеливые, жаждущие завладеть телом девушки. Несмотря на всю свою смелость, Зигрид сделала шаг назад. Она представила себе, как темные лужи поползут по ее ногам, животу, покрывая ее целиком, удушая ее под смолистой пленкой. А если за то, что она не хотела помочь им, они решили задушить ее? Заползти ей в рот, в горло, и превратиться там в черный резиновый кляп, который она не сможет выплюнуть?

«Они скорее убьют меня, чем отпустят, — поняла девушка. — Мое сопротивление привело их в бешенство».

Она опустила сумку на землю и стала кружить по огромному залу, не зная, на что решиться. В этот самый момент ползучие тени наверняка заполоняют ступеньки большой лестницы, а через несколько минут они пересекут порог храма, и заснувшие боги, глухие к молитвам, ничего не сделают, чтобы помешать им.

Пока Зигрид кружила по залу, она споткнулась о плохо лежащую плиту. Девушка остановилась с бьющимся сердцем, уверенная, что нашла потайной ход. Она тотчас же упала на колени и стала ногтями царапать пол вокруг плиты. Ее радость была недолгой, поскольку это был не подземный ход, ведущий в джунгли, а всего лишь потайная комната, куда священники складывали порох и ракеты для ритуального фейерверка, который устраивали ежегодно в надежде, что спящие боги проснутся от шума.

Ракеты, петарды, черный порошок… Почти на всех зарядах были выведены идеограммы самых классических молитв. Зигрид сидела на четвереньках около отверстия, раздумывая, как она могла бы использовать эту находку. Испугаются ли тени, если взорвутся петарды?

Почему бы не попробовать?

Она достала трутовую зажигалку, которую бросила на дно сумки, схватила пригоршню больших серых петард и бросилась к лестнице. Тени уже проползли половину пути, они перетекали, дрожа, обрисовывая контуры ступенек.

Зигрид подожгла фитилек первой петарды и сбросила ее на армию захватчиков. Взрыв был не сильным, но, казалось, напугал тени, которые стали отползать в беспорядке.

«Хорошо, — подумала девушка. — Сработало… Но у тебя только около двадцати петард, это означает лишь временную передышку, а не окончательную победу».

Она взяла остальные заряды из комнаты для фейерверков и разложила боеприпасы на вершине парадной лестницы. Зигрид понимала, насколько их мало. Сноп искр испугает тени лишь на короткое мгновение, а через час они поймут, что опасность от них минимальная, и снова пойдут на штурм, ничего не боясь на этот раз.

Нет, надо было придумать что-нибудь поражающее окончательно. Порошок… Черный порошок… А может, он пригодится ей, чтобы поджечь тени или чтобы…

Она замерла, охваченная сумасшедшей идеей. Ей надо было попытать удачи именно сейчас, пока тени еще не перестали бояться взрывов, ведь потом будет поздно.

Решившись сделать все ставки на это решение, Зигрид сложила мешочки с порошком, бобину с фитилем и петарды в свою сумку, а затем с зажигалкой в руке медленно спустилась по лестнице. Увидев ее, тени сбились в кучу. Не останавливаясь, Зигрид стала доставать одну за другой петарды из своей сумки, поджигать их и бросать в теневые силуэты. Она знала, что это было очень опасно. Искры от зажигалки могли поджечь порох. В сумке через плечо у нее была настоящая бомба, которая разорвала бы ее в клочья, если бы вдруг взорвалась. Зигрид быстро шагала, бросая новые снаряды, как только тени пытались продвигаться в ее сторону. Она пересекла берег, расчистив себе путь среди двух рядов трясущихся в бешенстве силуэтов. Лодка была все еще окружена, но никто не приближался к останкам самурая, вероятно, потому, что мертвые еще продолжали бояться демона, уничтожившего весь остров Икенава. Зигрид встала на колени перед доспехами и, схватив мешочки с черным порошком, стала сыпать содержимое внутрь доспехов через прямоугольную щель наполовину расплавившейся военной маски. Она старалась сдержать дрожь в руках, чтобы как можно меньше пороха сыпалось мимо. Ветер не был ей помощником, как раз наоборот. Когда Зигрид высыпала содержимое трех мешочков, она засунула край фитиля в отверстие хоата[20]и стала отходить, разматывая шнур. Она не была уверена в успехе этого предприятия, но старалась не думать об этом. В любом случае, отступать было некуда. Лежащие на полу тени преграждали дорогу к храму. Они все скопились на краю берега линией темных чернил.

Зигрид закончила разматывать фитиль. Девушка прижала его ногой и посмотрела на зажигалку. Взрыв мог быть ужасным. Он мог раздробить на кусочки стеклянную поверхность, покрывшую берег, и разбросать огромные осколки стекла во все стороны.

«Тебя разрежет на части, бедняжка…» — подумала Зигрид, раздувая огниво.

Единственной возможностью выбраться из этой переделки было нырнуть в воду и отплыть как можно дальше от берега. Вода защитит ее от осколков стекла. По крайней мере, девушка на это надеялась.

Зигрид не могла больше ждать. Она подожгла фитиль, сосчитала до трех, чтобы быть уверенной, что огонь принялся по-настоящему, а затем побежала к воде. Набрав воздуха в легкие, она нырнула так глубоко, что животом коснулась тины на морском дне.

Она не услышала взрыва, но почувствовала ударную волну, сжавшую водную массу. Сразу же после этого вокруг нее стали опускаться кусочки стекла. Поскольку они падали в воде в замедленном темпе, она могла без труда уворачиваться от них.

Когда у Зигрид не осталось воздуха в легких, она оттолкнулась ногами и стала всплывать на поверхность.

Покрывавшая берег стеклянная пленка была вся разбита. На месте, где лежали доспехи, образовалась голубоватая воронка, от самих же доспехов ничего не осталось. Несмотря на сильный ветер, запах жженого пороха витал над островом, и Зигрид стала задыхаться, как только попыталась сделать вдох. Она выбралась из воды на берег, стараясь не поранить ноги осколками стекла. Все произошло, как девушка и надеялась, тени исчезли. Исчезновение дьявольских доспехов повлекло за собой и исчезновение колдовства. Души мертвых смогли наконец-то спокойно улететь на небо.

Зигрид выжала волосы, при этом она заметила, что они стали ее обычного голубого цвета. Исчезли даже выцветшие белые пятна на коже. Она осторожно прошлась по берегу. От лодки почти ничего не осталось. Лишь часть кормы и кусок весла.

«Теперь мы обречены остаться здесь, — подумала девушка. — И речи не может быть о том, чтобы отступить».

Она осмотрела берег в поисках Такеды. Вскоре она увидела его, юноша лежал на спине. Он тоже принял свой обычный вид, но был без сознания. Она влила ему в рот немного воды, а затем стала бить по щекам. Он даже не почувствовал ударов. Зигрид надеялась, что взрыв не пробил ему барабанные перепонки.

* * *

Такеда еще два часа оставался без сознания. Когда он снова оказался в состоянии разговаривать, Зигрид поняла, что юноша ничего не помнил о своем состоянии «тени». Он просто жаловался на боль в мышцах и суставах, как будто бы (по его словам) его пытались четвертовать. Он постоянно повторял: «До шимашита ка!»

Зигрид оставила его, пока он приходил в себя, и осмотрела запасы питания. Результат не мог вызвать у нее оптимизма.

— У нас почти не осталось еды, — заявила она. — Бочонок с пресной водой почти пуст. Деревенский колодец иссушило пожаром, и я сомневаюсь, что он сможет наполниться в ближайшем будущем. Все посевы сгорели, плодовые деревья обуглились. Со времени нашего появления здесь я не видела ни одного животного. У нас больше нет лодки. Наша единственная надежда на выживание — двигаться вперед, найти мертвого дракона… и спуститься в его чрево.

Такеда покивал головой, давая понять, что он согласен с таким описанием положения вещей.

— Сейчас уже поздно идти через остров, — сказала девушка, — солнце будет скоро садиться. Предлагаю набраться сил и отправиться в путь завтра утром, на рассвете. Но если мы не найдем дракона — мы пропали.