Иван Алексеевич Бунин. Русский писатель, почетный академик Петербургской АН, Иван Алексеевич Бунин (1870–1953) прославился как автор многих сборников стихотворений

(1870–1953)

«Жизнь Арсеньева»

(1927–1929,1933)

Русский писатель, почетный академик Петербургской АН, Иван Алексеевич Бунин (1870–1953) прославился как автор многих сборников стихотворений, поэм, рассказов и повестей («Листопад», «Суходол», «Господин из Сан‑Франциско», «Темные аллеи» и др.), ставших явлением мировой литературы. Широко известен он и как создатель дневника‑памфлета «Окаянные дни» и воспоминаний об А.П. Чехове и Л.Н. Толстом. Бунина чтут как выдающегося переводчика произведений Дж. Г. Байрона, Ф. Петрарки, А. Мицкевича, Г. Лонгфелло и др. Шедевром писателя стал его роман «Жизнь Арсеньева» (1927–1929, 1933), во многом повлиявший на присуждение ему в 1933 г. Нобелевской премии по литературе – «за правдивый артистический талант, с которым он воссоздал в прозе типичный русский характер».

В бунинской прозе эмигрантских лет очень много воспоминаний о России дореволюционной, которая для писателя не осталась за «бугром» и не ушла в прошлое. В этом смысле ее (прозу) можно рассматривать как автобиографическую. На первом месте здесь стоит «Жизнь Арсеньева», в которой, по мнению современников, Бунин пробился «к глубокому метафизическому ощущению трагической природы человека». В этом романе писатель отдал дань не только России, но и поведал об экзистенциальном одиночестве человека, которое может нарушить разве что любовь, да и то на одно лишь мгновение.

Литературоведы считают, что в «Жизни Арсеньева» Бунин объединил все написанное ранее, отразив в ней все темы и настроения прежних своих произведений. Тем не менее составляющими сюжета стали его детство и юность, а также его первая юношеская любовь к Варваре Владимировне Пащенко, корректору газеты «Орловский вестник», в которой писатель работал в 1890‑е гг. Свою первую «невенчанную» жену Бунин воскресил под именем Лики.

Иван Бунин

К созданию образа Алексея Арсеньева писатель шел всю жизнь. Еще в 1906 г. он написал рассказ «У истока дней», которому спустя 23 года дал подзаголовок: «Из давних набросков „Жизни Арсеньева“». К таким же эскизам, имеющим непосредственное отношение к роману, можно отнести «Безымянные записки», «Книгу моей жизни» и «Цикады».

Исследователи творчества Бунина главную особенность героя видят в искусном наложении двух Арсеньевых – одного, «юного», живущего своей естественной жизнью, и второго, «старого», вспоминающего ушедшую жизнь. «Воспоминания – нечто столь тяжкое, страшное, что существует даже особая молитва о спасении от них», – написал Бунин, и этой молитвой‑спасением и стал для писателя его роман.

Алексей Арсеньев – ровесник автора. Детские годы его прошли в отцовском поместье. Упоительные места средней полосы России, а также родители, старшие братья и младшая сестра были «миром» мальчика. Потом в этот мир Алеши вошел первый учитель, научивший его поэтически воспринимать жизнь и видеть в ней истинно прекрасное. Приохотил учитель мальчика и к русской поэзии – Пушкину и Лермонтову.

Поступив в гимназию, мальчик тяготился и учением, и бытом (он жил на квартире), и отсутствием настоящих учителей. Только во время каникул он мог окунуться в привычную потихоньку уходящую от него жизнь детства. Произошли события, прямо или косвенно отразившиеся на всей последующей жизни Алексея: отец продал усадьбу, и все родные перебрались в имение умершей бабушки, пришедшее в полный упадок; за причастность к «социалистам» арестовали брата Георгия; сам Алексей, мечтая отдать себя целиком «словесному творчеству», бросил гимназию и возвратился под родительский кров. Юношу поддержали освободившийся из тюрьмы Георгий, а потом и отец. Встретив в доме родственников юную Анхен, Алексей романтически увлекся ею и «трагически» переживал разлуку с девушкой. Неутешного Арсеньева не успокоила даже первая публикация его стихов в столичном журнале. Но молодость есть молодость, и барышни, которые порхали по соседним имениям как бабочки, рассеяли его печаль, а горничная его брата Николая и вовсе снесла парню «крышу». Хорошо, брат вовремя положил конец этой истории, грозящей скандалом и мезальянсом.

Вскоре Алексейперебралсявслед за Георгием в Харьков, познакомился с молодыми людьми, прошедшими «огонь и воду» студенческих и революционныхкружков, побывавших в тюрьмах и ссылках. «На кухнях» шла вековая российская говорильня о вечных вопросах русской жизни и, говоря словами Салтыкова‑Щедрина, всем «чего‑то хотелось: не то конституции, не то севрюжины с хреном, не то кого‑нибудь ободрать». И хотя застолье и беседы, как главное их блюдо, рождали в Алексее аппетит к литературному творчеству, ему претил некрасовский лозунг: «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан!»

Юношей овладела охота к перемене мест, и он совершил поездку в Крым, а по пути домой заехал в Орел, на родину его кумиров – Лескова и Тургенева. Редакция газеты «Голос» пригласила Арсеньева к сотрудничеству. Редактор издательства познакомила Алексея со своей кузиной Ликой, в которую юноша вскоре и влюбился без памяти. Но девушка играла с ним как кошка с мышкой. Арсеньев как челнок метался между домом и Орлом, пока отец Лики не охладил его пыл, указав небогатому юноше на его место. И тут «прорвало» Лику – она хоть и согласилась с вердиктом батюшки, продолжала «платонически» встречаться с юношей, переехавшим в Орел, пока в вагоне поезда, мчавшегося по снежной степи, они не стали близки как муж и жена.

Любовь любовью, а природа у каждого своя. Алексей жил в мире детства, поэзии, литературы, хотел ежеминутно делиться своими мыслями и восторгами с возлюбленной, но та была далека от этого. Ей нравились балы, любительские спектакли, партнеры и кавалеры. Ревность – не лучший путь к пониманию друг друга. А тут и Ликин отец представил дочери молодого и богатого кожевника Богомолова, и она серьезно заинтересовалась претендентом на ее руку. И хотя она отказала кожевнику, но ушла и от Алексея. Разлука долго терзала Арсеньева, кочевавшего по городами весям, пока он, не в силах более выносить свои страдания, послал Лике телеграмму о том, что приезжает к ней. Встреча принесла обоим облегчение. Они поселились в небольшом городке, устроились на работу в управе по земской статистике. Родные смирились с очевидным.

И тут история дала естественный «обратный» ход. Алексей, относяськЛике по‑прежнему, тем не менее стал тяготиться «излишней» ее привязанностью, с удовольствием уезжал в командировки, где развеивался во встречах не только с интересными людьми, но и с интересными женщинами. Лика, почувствовав охлаждение Алексея и устав переживать и ревновать, как когда‑то он сам, написала ему записку, только прощальную, и уехала из Орла. Арсеньев засыпал Лику письмами и телеграммами, оставшимися безответными. Алексей едва не свел счеты с жизнью, бросил службу, поехал к Ликиному отцу, но его не приняли. Через несколько месяцев Арсеньев узнал, что Лика сразу же по возвращении домой умерла от воспаления легких, но просила перед смертью не сообщать об этом Алексею.

Специалисты относят «Жизнь Арсеньева» к категории феноменологического романа, называют его «романом сознания», «романом‑психоанализом», биографическо‑исповедальной книгой «о торжестве любви над забвением», считают, что он имеет музыкальную структуру, строящуюся на вариациях шести тем: любовь, природа, искусство, душа, Россия и биологическая наследственность… Это так, но все же ближе точка зрения критиков, утверждающих, что книга находится в русле классического русского романа, в котором решается вопрос – не «как жить», а «в чем смысл жизни», любой из которых могла бы украсить фраза: «Жизнь, может быть, дается нам единственно для состязания со смертью, человек даже из‑за гроба борется с ней: она отнимает от него имя – он пишет его на кресте, на камне, она хочет тьмой покрыть пережитое им, а он пытается одушевить его в слове».

Несмотря на то что многие кинокритики считают «Жизнь Арсеньева» идеальным киносценарием, адекватного перенесения романа на экран нет.