Заговор против канцлера Дольфуса

Австрия. 1934 год

В июле 1934 года австрийские нацисты подняли антиправительственный путч. Целью путчистов явилась замена правительства Дольфуса, ориентировавшегося на фашистскую Италию, прогерманским правительством, которое должно было объявить о присоединении Австрии к Германии.

Среди главных организаторов путча – руководитель нацистской солдатской группы Фридолин Гласе, руководитель главного отдела НСДАП в Австрии д‑р Густав Вехтер и начальник штаба НСДАП в Австрии д‑р Рудольф Вейден‑хаммер.

Осенью 1932 года по приказу австрийского партийного руководства был создан в армии «Немецкий солдатский союз». Руководителем стал Гласе, его ближайшими помощниками – Франц Хольцвебер, Отто Планетта и Ганс До‑мес. В июне 1933 года военный министр Вогуэн издал приказ о преследовании нацистов в армии. Около 80 членов НСДАП, в том числе Гласе, Хольцвебер, Планетта и Домес, были уволены из войск. Эти солдаты и были собраны Глас‑сом, составив войсковое подразделение из 6 рот, получившее название «Мили‑терштандарте». Весной 1934 года это подразделение было включено как «Штан‑дарте‑89» в общий союз СС.

Подразделения Гласса, учитывая их военную силу, неизменно включались в путчистские планы, вынашиваемые различными нацистскими кругами Австрии. Было естественно, что Гласе сам, уверенный в боеспособности своих людей, принимал всерьез возможность осуществления путча.

25 июня 1934 года в Цюрихе состоялось совещание, в котором приняли участие Гласе, Вейденхаммер, Вехтер и Габихт.

Гласе доложил свой план. Было предусмотрено арестовать во время заседания кабинет министров и президента и заставить последнего сформировать новое правительство. Одновременно намечалось занять здание радиостанции. Отдельные операции предполагалось осуществить следующим образом: отборная группа около 150 солдат «СС Штандарте‑89» займет во время заседания кабинета министров городскую комендатуру и оставит там гарнизон в 30 человек, переодетых в солдатскую форму. В это же время через ворота с противоположной стороны здания городской комендатуры во двор должны въехать грузовики с обмундированием и оружием. Другие эсэсовцы, облачившись в брюки и сапоги военного образца, а в остальном одетые в цивильное платье, должны последовать за переодетыми в военную форму в городскую комендатуру, переодеться там и получить оружие. Специальной группе под руководством Планетты поручалось арестовать офицера гарнизонной инспекции. Было известно, что только он один является хранителем запечатанного конверта с паролем для поднятия венского гарнизона по тревоге. Старший лейтенант Зин‑цингер, комендант города по австрийской армии в Вене, должен был передать все дальнейшие приказы по армии. Группа из переодетых в военную форму людей должна была направиться на грузовиках к резиденции бундесканцлера и занять помещение.

Далее предусматривалось с помощью двух других групп осуществить почти одновременно захват здания «Равага» и центрального телефонного узла. Радиостанция должна передать следующее сообщение: «Правительство Доль‑фуса ушло в отставку. Посланнику д‑ру Ринтелену поручено формирование нового правительства». И только после передачи этого сообщения вводились в действие все остальные силы нацистов в стране.

Габихт поручил Глассу немедленно возвратиться в Вену для того, чтобы подготовить выступление, поддерживать тесную связь с Вейденхаммером, Мюнхеном и Веной по поводу дальнейших поставок оружия и вести переговоры с высшими офицерами австрийской армии и командиром алармабгейлунг, майором полиции д‑ром Готцманом. Дата восстания еще не была определена, но план уже близился к своему осуществлению.

11 июля 1934 года Вейденхаммер отбыл из Вены в Рим, в австрийское посольство, для переговоров о плане восстания с Ринтеленом. Последний должен был стать преемником Дольфуса, ибо христиаиско‑социальное прошлое и дипломатическая служба создали ему известную репутацию как в стране, так и за границей. А это обстоятельство позволило бы провести намеченную операцию в стране, не встретив особых затруднений со стороны буржуазных кругов, и в то же время создать атмосферу доверия к новому правительству за границей.

В это время Гласе занимался осуществлением полученных им в Цюрихе заданий. Он провел обсуждение плана д‑ром Готцманом, руководителем полицейских‑нацистов, инспектором уголовной полиции Роттером, с входившим в состав этой группы и прикрепленным к канцелярии бундесканцлера чиновником уголовной полиции Камба, директором полиции Штейнхойзелем, с двумя начальниками штаба австрийской армии.

Утром 24 июля операция началась. Грузовики с оружием и обмундированием двинулись в путь. По тревоге были подняты сотни эсэсовцев и членов НСДАП.

Около полудня министр финансов д‑р Бурст сообщил Ринтелену, накануне прибывшему в Вену, что заседание кабинета министров состоится в 16 часов. Но позже выяснилось, что заседание не состоится и переносится на 11 часов утра следующего дня. Выступление пришлось остановить.

Вечером 24 июля в отеле «Родаун» состоялась встреча Вейденхаммера, Вех‑тера и Гласса. До этого Вейденхаммер имел беседу с Ринтеленом. Последний высказался против повторения выступления… Вехтер и Гласе настаивали на проведении восстания на следующий день, утверждая, что 24 июля полностью подтвердило правильную линию его подготовки, и можно полагать, что на следующий день все будет в должном порядке.

На следующее утро в 6.30 Гласе продолжил переговоры со своими офицерами. Местом сбора по предложению Хольцвебера был назначен спортивный зал немецкого гимнастического союза на Зибенштернгассе Городскую комендатуру намечено было захватить лишь после того, как будет взята резиденция бундесканцлера. Эта операция поручалась Планетте с отрядом в 40 человек, переодетых в военную форму. Приказ о выступлении был вручен командам в 8 часов утра.

В 12 часов 45 минут колонна грузовиков двинулась к месту назначения. На этом подготовительный этап операции был завершен.

Прибыв на место, к резиденции бундесканцлера, команда, которой было поручено занять это здание, встретилась с иной обстановкой. Кабинет министров не заседал. В результате измены Дольфус был предупрежден о появлении грузовиков с нацистами. Предателем оказался инспектор 16‑го отделения полиции в Вене Иоганн Доблер.

В 11 часов 54 минуты «особый комиссар для защиты государства от врагов» Фей доложил Дольфусу, что ожидается покушение. Глава кабинета дал указание министрам покинуть здание. С Дольфусом остались статс‑секретарь безопасности Карвинский, статс‑секретарь по военным делам генерал‑майор Ценер и Фей. В сопровождении этих лиц Дольфус направился в свой рабочий кабинет.

В 12 часов 50 минут во двор въехали машины с путчистами. Полицейские спокойно дали проехать машинам, полагая, как они заявили позднее, что это было подкрепление, высланное для охраны бундесканцлера.

Не встретив особого сопротивления, нацисты заняли здание резиденции бундесканцлера. Хольцвебер взял под арест командира почетной стражи Бабка, другие нацисты – командира караула, пришедшего на смену, а также обе караульные команды. Был задержан и комиссар полиции, которого дирекция полиции направила для наблюдения за зданием. Арестованные в нижнем этаже лица были собраны во дворе и взяты под стражу.

Для занятия верхних этажей национал‑социалисты выделили несколько • групп Арест кабинета министров поручался группе Хольцвебера. Планетта! вел другую группу к первому этажу. Он и встретил Дольфуса, убегавшего в сопровождении швейцара Гедвичека В результате стычки Дольфус был смертельно ранен.

Захват здания продолжался примерно 20 минут и с военной точки зрения был проведен блестяще. 65 вооруженных солдат и полицейских были захвачены врасплох, без особого сопротивления с их стороны.

Наконец Хольцвебер заметил, что, кроме Дольфуса и Фея, в доме не осталось ни одного министра. А так как ему было поручено при захвате резиденции бундесканцлера возглавлять группу, которая имела задание произвести во время заседания арест кабинета министров, то он не знал, что же ему теперь предпринять. Позднее Хольцвебер показал: «Оставив несколько человек в комнате с арестованными, я отправился на поиски руководителя операции. Но его не оказалось, и я понял, что дело идет не совсем так, как было условлено. Тут же, как и было договорено раньше, я позвонил в кафе Эйлес, пытаясь позвать к телефону некоего Кунце. Но его тоже там не оказалось».

Под «руководителем операции» он подразумевал Гласса. «Кунце» – псевдоним районного инспектора уголовной полиции Роттера.

Как установлено свидетельскими показаниями, Гласе был арестован возле резиденции бундесканцлера и отправлен в казарму хеймвера, а позднее передан полиции.

Груженный оружием и боеприпасами грузовик в результате допущенной оплошности, не выясненной до сих пор, остался на Зибенштернгассе и был конфискован уголовной полицией.

Внимание внешнего мира было привлечено к путчу вначале тем, что в 13 часов 2 минуты по радиостанции Раваг было передано следующее сообщение: «Правительство Дольфуса ушло в отставку Управление принял на себя д‑р Ринтелен». Ганс Домес, возглавлявший группу, занявшую радиостанцию, вынудил диктора передать это сообщение.

Сообщение Равага об отставке правительства должно было послужить паролем для поднятия по тревоге СА и всех национал‑социалистов в Австрии. Но в ближайшие часы ни СА, ни другие партийные группы не включились в операции, проводившиеся в резиденции бундесканцлера и на радиостанции.

О действиях руководителей, находившихся вне резиденции, Вейденхаммер показывал: «Задача Вехтера состояла в том, чтобы вслед за проникновением в резиденцию бундесканцлера наших людей направиться туда и вместе с Глассом приступить к переговорам с министрами… Я же поспешил в отель „Империал“ к Ринтелену, чтобы договориться с ним о его действиях на ближайшее время. В случае удачного исхода операции мы намеревались отдать из резиденции бундесканцлера все необходимые распоряжения» В начале второго часа Ринтелен вдруг получил поздравление по телефону в связи с назначением его бундесканцлером.

Вскоре после телефонного разговора с Ринтеленом Вейденхаммер заметил на улице непривычное скопление полицейских и, почувствовав что‑то неладное, попросил Ринтелена не выходить на улицу Сам же он поспешно направился к зданию радиостанции, чтобы лично убедиться в том, что там произошло. После того как Вейденхаммер покинул Ринтелена, тот позвонил генеральному директору «Равага» Оскару Чею и заявил ему, что, очевидно, передали неправильное сообщение и что он требует немедленного разъяснения.

Подойдя к радиостанции, Вейденхаммер не был допущен в здание полицейским патрулем. Он сразу же понял, что операция Домеса прошла не совсем удачно. Тогда он решил выяснить положение в резиденции бундесканцлера и поспешил туда. По дороге в Шауфлер‑гассе он встретил Вехтера и члена национал‑социалистской партии Павло. Вместе они попытались проникнуть в здание резиденции бундесканцлера, но несмотря на то, что они называли пароль «89», пройти им не удалось.

Кабинет министров принял решение не допускать каких‑либо переговоров с Ринтеленом и предъявить ультиматум мятежникам.

Возглавивший правительство Шушниг позвонил Ринтелену в отель «Империал» и попросил его зайти в министерство обороны. Затем он послал главного редактора газеты «Рейхспост» Фундера на машине в отель «Империал» за Ринтеленом, а по прибытии Ринтелена в министерство обороны запер его в одной из комнат.

После того как войска, полиция и поднятые по тревоге союзы обороны, направленные к резиденции бундесканцлера, были приведены в состояние полной готовности, министр Нейштедтер‑Штюрмер и генерал Ценер направились для ведения переговоров с восставшими о выдаче арестованных и освобождении здания.

Во второй половине 25 июля 1934 года правительство Шушнига, несмотря на то что ему уже было известно о смерти Дольфуса, заверило окруженных в здании национал‑социалистов, что им будет предоставлена свобода передвижения к границе с Германией.

Наконец к зданию резиденции бундесканцлера подъехали полицейские машины. Национал‑социалистам было сказано, что они будут отправлены на этих машинах, дабы не привлекать к себе внимания. Они сдали оружие, сели в машины, в надежде, что их повезут к государственной границе, а родные вскоре последуют за ними в Германию. Но путь полицейских машин лежал не к границе, а в так называемые Марокканские казармы.

Шушниг признал, что ответственность за нарушение обещания лежит на нем. В отчете о событиях 25 июля 1934 года он говорит: «Я распорядился, чтобы восставшие провели ночь в Вене, и по предложению господина вице‑президента Скубля они были направлены в Марокканские казармы».

Вечером 25 июля 1934 года венская полиция не знала, кто же произвел смертельный для Дольфуса выстрел. Вице‑президент полиции Скубль приказал в 21 час всем имеющимся в распоряжении чиновникам обычной и уголовной полиции направиться в Марокканские казармы для допроса находившихся там под арестом примерно 150 национал‑социалистов. На следующий день удалось установить, что стрелял в Дольфуса Планетта. Его тут же отправили в тюрьму.

30 июля 1934 года правительством был принят следующий закон, по которому лица, причастные в связи с восстанием 25 июля «к действиям, подлежащим наказанию», должны были «содержаться в определенном месте, без ущерба судебному преследованию». По закону они должны были, находясь там, «выполнять всю без исключения тяжелую принудительную работу». При обсуждении этого закона министр юстиции Бергер‑Вальденегг констатировал, что в Каринтии «задержано» уже 1100, в Верхней Австрии – 1300 и в Шти‑рии – 1200 человек. Вступив во владение наследством Дольфуса, Шушниг начал с широкого преследования национал‑социалистов.

Первым процессом военного суда было дело Хольцвебера и Планетты. Если внешне это и имело видимость законного процесса, в действительности же являлось лишь фарсом. Не были соблюдены самые элементарные уголовно‑процессуальные принципы. Оба были приговорены к смерти за государственную измену, а Планетта, кроме того, и за убийство.

Из национал‑социалистов, арестованных в резиденции бундесканцлера, в последующие дни были казнены чиновники полиции Иосиф Хакль, Франц Лееб, Людвиг Майтцен, Эрих Кольраб и один из солдат австрийской армии, принимавший участие в операции в Вене, Эрнст Фельке. Казнены были также Ганс Домес – как один из руководителей операции «Раваг», и пять национал‑социалистов – участников июльских событий.

ЗАГОВОР «ТЕВТОНСКИЙ МЕЧ»

Франция, Марсель. 9 октября 1934 года

В 1934 году внешнеполитическая деятельность министра иностранных дел Франции Луи Барту привлекала всеобщее внимание. Союзники Франции –страны Малой Антанты, несмотря на колебания Югославии, все же разделили его мнение о необходимости создания системы коллективной безопасности в Европе. Барту придавал огромное политическое значение итало‑французскому сближению, которое, несомненно, оказало бы серьезнейшее влияние на расстановку сил на Европейском континенте.

В гитлеровской Германии забеспокоились. Реализация выдвинутого Барту проекта Средиземноморской Антанты могла создать непреодолимую преграду для аншлюса, укрепить позиции Чехословакии, став одновременно ступенью к созданию «Восточного пакта».

Германская дипломатия прекрасно понимала, что главным препятствием на пути франко‑итальянского соглашения и укрепления независимости Австрии было напряженное состояние итало‑югославских отношений. Официальный визит югославского короля Александра I Карагеоргиевича во Францию открыл перед Гитлером подходящую возможность для террористического акта. Дело заключалось в том, что Александр I был одним из основных «объектов» террористической деятельности хорватской националистической организации, члены которой называли себя усташами (повстанцами). Лидеры усташей имели давние связи с правящими фашистскими кругами Венгрии, Италии и Германии, пользовались их поддержкой.

Визит югославского короля во Францию был заранее «широко разрекламирован прессой». Недели, предшествовавшие визиту, были тревожными. По Парижу ползли зловещие слухи о возможном покушении на Александра I. Один из сотрудников Барту без обиняков заявил министру иностранных дел, что он «предпочел бы, чтобы король поехал куда угодно, только не в Марсель». Парижская печать за несколько часов до прибытия монарха, следовавшего на эсминце «Дубровник» в порт Марселя, сообщила о намерении хорватских террористов устранить Александра I Карагеоргиевича.

Генерал А. Димитриевич, югославский министр двора, утром 9 октября, приехав в Марсель, был поражен действиями местной полиции. Принятые ею охранные меры свелись к тому, что по обеим сторонам улиц были расставлены полицейские с интервалом в 10 шагов друг от друга. Причем они стояли спиной к толпе на тротуарах и фактически не могли наблюдать за собравшимися. Югославская охрана короля не допускалась на французский берег. Предложение британского Скотленд‑Ярда взять на себя обеспечение королевской безопасности было отклонено. Тем не менее марсельский префект Совер заверил своего югославского коллегу, что ничего серьезного не случится.

Ритуал встречи югославского короля был прост, но торжествен. Александр I не случайно должен был вступить на французскую землю в Марселе. Отсюда, из марсельского порта, в начале Первой мировой войны французские войска отправлялись на помощь Сербии. Здесь, в Марселе, стоял памятник французским солдатам и офицерам, погибшим на Балканах и на Салоникском фронте. К подножию этого памятника югославский король в присутствии Барту и генерала Жоржа, занимавшего в годы Первой мировой войны пост начальника штаба Салоникского фронта, должен был возложить венок, открыв свой государственный визит напоминанием о франко‑сербском боевом союзе, о совместном вкладе в победу Антанты.

Непосредственно из марсельского порта маршрут высокого гостя лежал по одной из центральных городских улиц – улице Ла Канебьер – к площади Биржи, где находилось здание местного муниципалитета В этом здании, над которым были подняты французский и югославский национальные флаги, должна была состояться первая беседа Барту и Александра I На франко‑югославские переговоры французский министр возлагал большие надежды.

9 октября 1934 года около двух часов дня «Дубровник», встреченный эскортом французских миноносцев, вошел в марсельскую гавань Прогремел артиллерийский салют. Югославский король, одетый в адмиральскую форму, сошел на берег Старой гавани Марселя, где его встречали Барту, военно‑морской министр Пьетри, генерал Жорж и сопровождавшие их чиновники французского дипломатического и военного ведомств. Генерал Жорж и Александр I обменялись речами, подчеркнув незыблемость уз, связывающих оба государства – Французскую Республику и Королевство Югославию После этой вступительной торжественной церемонии король и Барту направились к ожидавшей их машине. При виде поданного автомобиля наблюдавший за церемонией посадки Димитриевич оторопел, небронированный лимузин с большими окнами и широкими подножками во всю длину кабины, от переднего до заднего крыла, не давал никакой защиты в случае попытки покушения на сидящих в нем людей, а, наоборот, был чрезвычайно удобен для террориста! В довершение всего задняя часть кабины была с откидным верхом, сдвинутым сейчас назад.

Барту не мог не заметить отсутствия запланированного эскорта мотоциклистов. Он видел, что охрана короля преступно слаба. Король, как вспоминали очевидцы, нервничал, испуганно глядя на толпу, собравшуюся на тротуарах улицы Ла Канебьер, по которой машина, двигаясь с ничтожной скоростью – 4 км/ч – вместо положенной в этих случаях скорости 20 км/ч, направилась к площади Биржи. В непосредственной близости к королевской машине, где рядом с Александром I сидел Барту, гарцевали только два конных охранника.

Кортеж уже достиг площади Биржи Время – 16 часов 20 минут. Но что это? Из толпы около биржи выскочил человек. Полковник Пиоле, немного опередивший машину, пытается повернуть лошадь, но она становится на дыбы. Человек проскочил мимо нее и прыгнул на подножку автомобиля. У него в руках револьвер. Перед ним – король Александр. Первые две пули – в грудь королю, тот сразу же сползает по сиденью автомобиля, обливаясь кровью. Следующая пуля попадает в руку Луи Барту. Выстрелы перепугали шофера Фуассака – он остановил машину и быстро выскочил из нее. Первым попытался остановить террориста сидевший впереди Александра генерал Жорж, но четыре пули валят его на дно машины. Со стороны мостовой на террориста бросился полицейский Гали, но и он падает на землю, подкошенный пулей. На все это уходит буквально несколько секунд, ровно столько, сколько потребовалось полковнику Пиоле, чтобы развернуть лошадь и выхватить саблю. Он дважды бьет ею террориста по голове. Окровавленный, тот падает на мостовую, получив еще две пули от полицейских, открывших беспорядочную стрельбу В толпе жертвы. Полицейские пули убили двух зрителей, несколько человек ранено.

После первого оцепенения наступил страшный беспорядок Казалось, что все потеряли голову и перестали отдавать отчет в своих действиях… Набежавшая толпа топчет террориста.

Еще в машине Александр потерял сознание. Его перенесли в префектуру, украшенную флагами и гирляндами. Проходит несколько минут, и флаги приспускают.

В обстановке всеобщего замешательства первая помощь, оказанная Барту, явилась для него роковой Повязка, сделанная кем‑то с целью остановить кровотечение, была наложена поверх пиджака ниже раны Она не только не остановила кровотечение, но и значительно усилила его Пришедшая санитарная машина забрала Барту и лежавшего в беспамятстве террориста в ближайшую больницу По дороге Барту от большой потери крови лишился сознания. В больнице ему немедленно сделали операцию. Врачи уже надеялись на благоприятный исход, как вдруг сердечная деятельность их 72‑летнего пациента резко ослабла. Барту умер, не приходя в сознание.

Тяжело раненный генерал Жорж был доставлен в военный госпиталь Пять месяцев потребовалось ему, чтобы восстановить свои силы.

Убийца, доставленный в больницу, был в тяжелом состоянии. При нем был найден чехословацкий паспорт на имя Петра Келемена, револьверы системы «Маузер» и «Вальтер», бомба. На руке была татуировка – знак ВМРО – македонской террористической организации. Не приходя в сознание, он умер около восьми часов вечера того же дня в той же больнице, что и Барту, унеся с собой многие тайны.

Личность убийцы удалось установить быстро. Из многочисленных взращенных ВМРО профессиональных убийц и террористов это была одна из наиболее зловещих фигур. Настоящее имя убийцы – Величко Георгиев – было известно в основном его непосредственным начальникам и полиции. Другие знали его в разное время под разными именами, среди которых самым распространенным было Владо Черноземский, а также «Владо‑шофер» – кличка, отражавшая его профессию Он не пил алкогольных напитков и не курил. Готовый пойти на любое дело, он являлся безжалостным и хладнокровным убийцей.

Убийство короля Александра и Барту внесло новый элемент в международную обстановку. Оно до крайности обострило отношения Югославии с Италией и Венгрией, Франции с Италией, а также охладило отношения между Францией и Югославией. Переговоры о франко‑итальянском сближении остановились, а дальнейшие их перспективы выглядели мрачно… Главное препятствие – югославо‑итальянские противоречия – разрослось до крайних пределов Не могло, следовательно, быть и речи, по крайней мере на ближайший период, о создании Дунайского пакта и гарантии на его основе австрийской независимости. Со смертью Барту приостановились и переговоры о создании Восточного пакта с участием Советского Союза. В лице Барту идея франко‑советского сотрудничества лишалась своего самого горячего поборника во Франции.

Марсельское убийство вызвало бурю в Югославии Югославская пресса развернула шумную кампанию против Италии и Венгрии, обвиняя их в убийстве короля Александра и Барту руками усташей. То, что именно они явились непосредственными убийцами, воспринималось в Югославии с самого начала как аксиома, не требующая доказательств.

Иную позицию заняли французская пресса и правительство. Французские газеты высказывали мнение, что убийство Луи Барту и короля Александра не должно сказываться на отношениях между Францией и Италией, а политика, направленная на сближение двух стран, должна быть продолжена. Итальянская пресса, сдержанно комментируя события, взяла примирительный тон в отношении Франции и Югославии.

Сразу же после покушения в Марселе специальные уполномоченные французской и югославской полиции были посланы в Италию, Венгрию, Австрию, Германию и Швейцарию с целью проследить на месте и собрать факты о деятельности усташей о подготовке марсельского покушения и т. п.

Организация усташей возникла в Югославии после государственного переворота 6 января 1929 года. Не видя иного выхода из политического кризиса, король Александр объявил о прекращении действия конституции, о роспуске парламента и переходе всей власти в его руки. Все политические партии были запрещены.

Политическим идеалом 46‑летнего Александра была абсолютистская монархия наподобие русского самодержавия. На всю жизнь в нем глубоко засела неприязнь к парламентарным формам правления и склонность к авторитарному централизму. Он не терпел никакой критики и отнюдь не был склонен к компромиссам Не терпел он также и политических деятелей с независимыми взглядами, окружая себя людьми, готовыми слепо выполнять его волю и указания.

Первые же действия монархо‑фашистского режима показали его велико‑сербский характер. Особым законом Государство сербов, хорватов и словенцев, как оно официально называлось с момента его создания до 1929 года, было переименовано в Королевство Югославию.

Сразу после государственного переворота была создана «Повстанческая хорватская революционная организация» с целью полного отделения Хорватии от Югославии и образования «Независимого хорватского государства». Усташа (повстанец) – стало сокращенным названием этой организации. Под именем усташей ее члены и стали впоследствии известны мировой общественности. Руководитель же ее – Анте Павелич – присвоил себе «титул» вождя повстанцев и неограниченное право руководить деятельностью всей организации и распоряжаться судьбой и жизнью ее членов. Понимая, что внутри страны усташская организация не может быть создана, Павелич вскоре после этого уехал за границу.

Его взоры обратились в первую очередь на ВМРО – «Внутреннюю македонскую революционную организацию», которая уже давно вела террористическую деятельность против Югославии.

В середине апреля 1929 года Анте Павелич вместе с одним из ближайших своих помощников, Августом Перчецем, прибыл в Софию по приглашению лидера ВМРО Ивана (Ванчо) Михайлова. В ходе переговоров было решено, что ВМРО окажет содействие усташам. Но самое главное, Михайлов пообещал помочь усташам установить важные связи, прежде всего с итальянской разведкой.

Из Софии Павелич поехал в Рим, где нашел финансовую помощь и полную поддержку со стороны фашистской Италии. Непосредственным его патроном стал глава итальянской разведки Эрколи Конти. Павелич был принят Муссолини и сумел произвести на него благоприятное впечатление своей ненавистью к Югославии. Здесь, на территории Италии, он расширил усташскую организацию. Ее конечная цель – развал Югославии – совпадала с задачами, которые ставила перед собой в это время фашистская Италия в своей внешней политике.

24 сентября 1934 года в венгерский город Надьканижу, в дом № 23 на улице Миклоша Хорти, где проживали усташи, находившиеся ранее в лагере Ника‑Пуста, прибыл один из усташских лидеров – Мийо Бзик. Он привез распоряжение А. Павелича выделить трех человек для выполнения важного поручения. Бросили жребий, который пал на М. Краля, И. Райича и З. Поспишила.

28 сентября трое выбранных усташей, Георгиев и возглавлявший группу Е. Кватерник собрались в Цюрихе, после чего сразу выехали в Лозанну.

Вечером 29 сентября террористы на пароходе переплыли Женевское озеро и высадились на французском берегу Чтобы не привлекать внимания, Кватерник разделил группу на две части Сам он сошел на берег вместе с Кралем и Поспишилом в Топоне, а Райич и Георгиев – в Эвиане, и на разных станциях они сели в один и тот же поезд, отходивший в восемь часов вечера на Париж. Здесь, в поезде, Кватерник выдал сообщникам новые чехословацкие паспорта взамен старых, которые он отобрал. Теперь Краль стал называться Гуссеком, Поспишил – Новаком, Райич – Бенешем, а Георгиев – Суком (этим именем его и стали называть усташи).

В Париже Кватерник действовал не только как опекун четырех террористов, но и как связной между ними и еще одним лицом, которое действовало как непосредственный руководитель всей операции Попытки французской и югославской полиции раскрыть его настоящее имя или место, откуда он прибыл в Париж, оказались тщетными. Его личность так и осталась загадкой до настоящего времени. В гостинице этот заговорщик предъявил чехословацкий паспорт на имя Яна Вудрачека. Террористам же он был известен как Петр.

8 октября подготовка покушения перешла в решающую фазу. В этот день Петр, Кватерник, Георгиев и Краль отправились в Марсель, чтобы внимательно изучить маршрут, по которому должен был проехать на следующий день король Александр, и установить место покушения. Только здесь террористы получили точное задание совершить покушение: Георгиеву было непосредственно поручено убить короля, а Краль получил задание бросить бомбы в толпу, чтобы вызвать замешательство и дать Георгиеву возможность скрыться.

Вечером 8 октября Кватерник пришел в комнату к Георгиеву и Кралю, чтобы отдать последние распоряжения. Он сказал, что задание получено и завтра они должны выполнить его. В тот же вечер Кватерник отбыл в Швейцарию.

9 октября Георгиев и Краль выехали в Марсель, имея при себе по два револьвера – один системы «Маузер» и один «Вальтер» – с соответствующим количеством патронов и по бомбе.

В Марселе террористы нашли улицу Ля Канебьер и около двух часов дня смешались с толпой, собравшейся против биржи для встречи короля Александра.

В 4 часа 20 минут 9 октября 1934 года раздались роковые выстрелы, оборвавшие жизнь короля Александра и Луи Барту, а также самого Георгиева.

Во Франции устроили поголовную проверку иностранцев, особенно восточноевропейских национальностей. В половине третьего ночи с Юна 11 октября Поспишил и Райич, не принимавшие непосредственного участия в покушении, были арестованы в номере гостиницы. 15 октября сдался Краль, не знавший ни местных условий, ни языка.

Франция официально обратилась к Италии с просьбой арестовать Павелича и Кватерника и выдать их французским властям. Но Италия категорически отказалась выдать усташских преступников. Правда, итальянские власти арестовали 17 октября 1934 года и Павелича, и Кватерника, но этот жест напоминал скорее хорошо разыгранную сцену и служил в гораздо большей мере безопасности самих преступников, нисколько не способствуя выяснению обстоятельств покушения.

Вечером 12 февраля 1936 года суд в Экс‑ан‑Провансе вынес приговор Кралю, Поспишилу и Райичу. Найдя их виновными в добровольном и предумышленном соучастии в убийстве короля Александра и Луи Барту и в попытке убийства генерала Жоржа и полицейского Гали при отягчающих обстоятельствах, суд приговорил всех троих к пожизненным каторжным работам и возмещению судебных издержек Затем, после короткого совещания, суд приговорил всех троих заочно к смертной казни и возмещению судебных издержек.

Но это еще не конец истории. 23 мая 1957 года газета «Нойес Дойчланд» опубликовала статью, в которой раскрывалась роль в этом преступлении немецкого помощника военного атташе в Париже Ганса Шпейделя Из документов того времени были опубликованы два: письмо Германа Геринга Шпейде‑лю, которому поручалось организовать задуманную провокацию, и ответ Шпейделя о завершении подготовки марсельского покушения. Оба документа являлись подлинниками с печатями и личными подписями их отправителей.

Что явствует из этих документов? Террористический акт против Барту был подготовлен с личной санкции Гитлера при активном участии Геринга и аппарата германского посольства в Париже. Операция получила кодовое название «Тевтонский меч». Для непосредственного исполнения задуманного убийства были привлечены участники македонской террористической организации, в частности 37‑летний опытный профессиональный террорист В. Георгиев, именовавшийся в секретной переписке Шпейделя с Герингом как «Вла‑до‑шофер».

Гитлер решил, что ему представляется уникальный случай устранить Барту. 1 сентября из Берлина в германское посольство в Париже на имя помощника военного атташе капитана Шпейделя была направлена подписанная Герингом инструкция по реализации операции «Тевтонский меч». 3 октября Шпей‑дель информировал Берлин: «…в соответствии с Вашими указаниями подготовка операции „Тевтонский меч“ уже завершена. Я подробно обсудил с господином Ванчо Михайловым все имеющиеся возможности. Мы решили провести операцию в Марселе: там встретятся оба интересующие нас лица. „Владо‑шофер“ подготовлен». К этому времени ему был детально известен план церемонии встречи югославского монарха в Марселе и передвижения его по французской территории. Было известно даже то, что «предусмотренный ранее эскорт мотоциклистов будет отменен».

Российский историк В.К. Волков отметил, что гитлеровцы осуществили свой замысел «руками македонских террористов, прикрыв покушение усташским плащом».