Две сущности глобализации

Сначала вспомним обыденный смысл слова «глобализация». Оно произошло от латинского слова globus (шар, Земной шар). Глобализация – процесс, идущий с ранних стадий развития цивилизаций. Обмен продуктами культуры (навыками и техническими средствами, растениями и животными) создал человечество.

Считается, что первым ввел в литературу слово «глобализация» Карл Маркс. Исходя из универсализма Просвещения, Маркс развил утопию возникновения глобальной системы капитализма под эгидой Запада, а затем, посредством пролетарской революции – тоже под эгидой Запада, – превращения человечества в единое глобальное гражданское общество без государства (коммунизм). Эта утопия не состоялась, русская революция пошла по пути строительства социализма в отдельно взятой стране, несмотря на оппозицию ортодоксальных марксистов.

Процесс глобализации как тип процесса, затрагивающего всё человечество и создающего единое коммуникационное пространство, зародился задолго до формирования современной цивилизации Запада. Не будет преувеличением утверждение о том, что первой в истории глобализационной волной явилась неолитическая революция. Возникнув однажды в некоем локальном этническом очаге, производящий тип хозяйствования (земледелие и скотоводство) с поразительной быстротой распространился по всему миру. По глобализационному типу осуществлялся также переход от каменного века к веку меди и железа.

Современные глобализационные волны определили планетарное распространение новых технологических укладов, новых образцов техники. Компьютер, Интернет, мобильный телефон – все эти недавние изобретения сегодня уже прочно вошли в жизнь человека в разных уголках планеты. Благодаря глобализации были установлены стандарты качества жизни (и не только материальные). На их основе выработаны нормы по защите человеческого достоинства. Человек, благодаря современным коммуникационным технологиям и современному транспорту, получил широкие возможности быть приобщенным к сокровищнице мировой культуры.

Чаще всего говорят о глобализации как новом типе мироустройства, который устраняет барьеры, мешающие движению потоков вещей, денег, идей и социальных форм. Она меняет образ жизни примерно трети человечества. Эта треть соединена Интернетом. Огромные суммы денег молниеносно перемещаются по миру, поддерживая производство, торговлю и потребление. Сотни миллионов молодых и одинаково образованных людей сидят у экранов и играют онлайн – это их страсть. Другие сотни миллионов живут с наушниками на голове, поглощены музыкой. Глобализация дала им наслаждения, почти сравнимые с наркотиками, но допустимые обществом. На Земле возникли виртуальные глобальные народы, созданные общими ценностями и благами, общими символами и грезами.

Этим нельзя пренебрегать. С этими «народами» можно объясниться только в диалоге, осторожно излагая опасения и устремления обеих сторон. Люди, которых жизнь научила подходить к реальности рационально, подумают о той цене, которую придется платить за эту сладкую жизнь, – и найдут слова объяснить это друзьям.

В широкий обиход понятие глобализации, как считается, вошло с легкой руки Маргарет Тэтчер. Показательно, какой смысл вкладывала «железная леди» в этот термин. Уже уйдя из большой политики, она дала развернутое пояснение на этот счет. Тэтчер указывала, что она не согласна с теми, кто считает, что государству пришел конец. Институт государства, по ее мнению, должен быть сохранен, но в виде государства определенного типа, соотносящегося с западным представлением о демократии. Что же до мирового глобализационного устройства, то оно раскрывается следующими заявленными Тэтчер положениями: «На самом деле западная модель свободы реальна и универсальна, а ее вариации обусловлены лишь культурными и прочими особенностями. <…> Из этих размышлений вытекают определенные выводы, касающиеся международной политики. Только Америка имеет моральное право, а также материальную основу, позволяющие занимать место мирового лидера. Судьба Америки неразрывно связана с отстаиванием ценностей свободы в глобальном масштабе. Ближайшие союзники Америки, в особенности союзники из англоязычного мира, должны рассматривать миссию Америки как основу для выработки своей собственной миссии. <…> Нравится вам это или нет, но в холодной войне победу одержал Запад. И всё же главным победителем являются Соединенные Штаты. Только Америка имеет всё необходимое, чтобы возглавлять в соответствии со своим историческим и философским предназначением дело борьбы за свободу, и я это приветствую». Всё более чем определенно: глобализация – это гегемония победивших в холодной войне Соединенных Штатов Америки.

Конечно, сама категория глобализации сравнительно недавнего происхождения. Но глобализационная практика имеет давнюю историю.

Издревле на почве различных цивилизационных общностей генерировались концепты создания мировой империи. Александр Македонский, Август, Чингисхан, Тамерлан – этот ряд можно продолжить. Мировая империя предполагала, во-первых, глобальное господство, во-вторых, глобальную десуверенизацию покоренных. Для того чтобы установить господство одного суверена, надо было десуверенизировать всех остальных.

Таким образом, в глобализационной практике издревле обнаруживалось две неоправданно отождествляемые составляющие. Первая составляющая – коммуникационная, связанная с научно-техническим прогрессом, объективно расширяющим скорость и пространство коммуникаций, преодолевающим замкнутость отдельных сообществ. Вторая составляющая глобализации – идеологический проект.

В чем же заключается сущность глобализации как идеологического проекта? Известный американский мыслитель Ноам Хомский дает следующее определение данного явления: «Глобализация – это результат действий влиятельных государств, особенно США, которые вбивают торговые и прочие соглашения в глотку народам мира, чтобы корпорациям и богачам было легче господствовать в экономике самых разных стран, не имея перед их населением никаких обязательств».

«Войной нового типа» назвал глобализацию известный российский мыслитель Александр Зиновьев. Субъектом этой войны, в понимании Зиновьева, выступает даже не Запад и не Америка, а некое наднациональное сверхсообщество. Именно оно разгромило в холодной войне СССР, а теперь подавляет оставшиеся в мире анклавы национальной суверенности.

Мы для обозначения этого сверхсообщества используем понятия «новый политический класс», «мировой финансовый олигархат», «мировой бенефициариат».

Мировые империи прошлого строились, как правило, за счет военной силы. Но военная сила есть лишь средство. Наряду с ней могут быть использованы и другие средства. Но и войны как классический инструмент глобализации не исчезают.

Начиная с периода наполеоновских кампаний в результате каждой масштабной войны усиливались позиции мирового олигархата. При этом количество национальных государств, обладавших реальным суверенитетом, сокращалось. Заключаемый по итогам каждой из войн пакт о мире являлся пунктом временной остановки на пути к системе глобального доминирования.

Любому из таких пактов может быть предъявлено обвинение в несправедливости, в заложенных внутренних противоречиях. Но, как известно, худой мир лучше доброй ссоры.

Постановка акцента на противоречия и несправедливость означает практически ревизию системы, выстроенной на признании легитимности заключенного пакта. А если пакт о мире нелегитимен, то это означает новую войну. То, как историческая ревизия итогов Первой мировой войны привела к новой мировой войне, хорошо известно. Сегодня предпринимаются попытки ревизии итогов Второй мировой войны, ялтинско-потсдамской системы. То, что это может привести к новой мировой войне, – очевидно. Акторы ревизии истории являются в этом смысле акторами развязывания новой войны.

Но здесь речь идет не вообще о глобальных процессах в человечестве, а об особой программе – попытке создания Нового мирового порядка. Она сопровождается мифологией, которая служит идеологическим прикрытием. Без всякого Нового мирового порядка люди умели очень быстро обмениваться своими достижениями.

Например, под давлением мировых СМИ многие привыкли считать глобализацию «объективным» процессом, на который невозможно влиять. Поразительна сила внушения. Речь ведь идет не о стихийном явлении, а о социальном процессе, который имеет своих идеологов, организаторов, сообщников.

Следует отметить, что Великая Отечественная война на время подорвала утопию мирового господства на основе национал-социализма – создания социализма в странах Запада с превращением «отсталых наций» во внешний пролетариат. Создание советского блока, достижение СССР военного паритета с Западом заморозили глобальные проекты мирового господства. Баланс сил стабилизировал мироустройство, которое сложилось после Второй мировой войны – хотя и в формате холодной войны.

Гласная разработка программы новой глобализации сдвинулась в академическую сферу (например, в рамках Римского клуба) и была завуалирована. Открыто эта программа была предъявлена в годы перестройки в СССР, а в 1992 году ее концепция была сформулирована в книгах.

В основу программы положена доктрина неолиберализма – фундаменталистского учения XX века, далеко отошедшего от идей классического либерализма. Это учение в принципе исключает понятия страны, территории и границ. Культуролог Леонид Ионин пишет: «Оно ориентируется на абстрактного человеческого индивидуума как носителя определенных прав и свобод; государство – продукт договора абстрактных индивидуумов, и его конкретное тело (территория) имеет случайный характер. Поэтому либеральная экспансия не имеет границ, ибо потенциал универсализации безграничен. Логически она завершена, когда абстрагированию подверглось всё. Отсюда следует логическая связь либерально-демократической идеологии с доктриной глобализации».

Глобализация – часть волны постиндустриализма, вырастающей из кризиса индустриальной цивилизации. По каким структурам ударила эта волна? Какие новые риски таятся в ее глубинах? Эманации кризиса бывают опасны, как новые болезни, вызванные мутациями вирусов, против которых человек не имеет иммунитета.

Кризис индустриализма приобрел во второй половине XX века черты системного. Почти во всех терминах, обозначавших главную суть будущего общества, присутствовала приставка пост-. Мы говорим о себе и соседях: постсоветское пространство. Это – признак кризиса. Мы еще не знаем, что представляет собой наш общественный строй. А что за строй на Украине, в Молдавии, в Киргизии?

На Западе также свое общество называют постэкономическим, постмодернистским и даже постцивилизационным. И эта приставка пост- отдает чувством увядания. Ведь футурологи не смогли дать сколько-нибудь убедительной картины будущего.

За последние 20 лет глобализация оставила много следов своих копыт. Здесь мы лишь приведем краткий перечень тех воздействий на хозяйство, которые оказывает глобализация. Заметим, что человечество – сложная система с огромным разнообразием цивилизаций, культур, типов жизнеустройства, социальных и политических режимов. Хозяйство – это сгусток большей части человеческих отношений, срез всей системы национальной культуры.

Посмотрим, как глобализация изменила систему капитализма и ее ядро – частное предпринимательство, бизнес. Мы в России пытаемся строить капитализм, и это знание для нас актуально.

Когда мы для краткости используем условный термин «бизнес», мы имеем в виду тот контекст, который в каждой точке пространства и времени дополняет экономическую модель множеством самобытных смыслов. Здесь формационный подход недостаточен: даже хорошо изученная модель капитализма оказывается совсем разной в США, России или Таиланде. Более того, она оказывается разной в США 1930-х, 1980-х или сегодня.

Итак, рассмотрим теневые эффекты программы глобализации. Приведем главные выводы ведущих западных аналитиков.

Date: 2015-11-14; view: 275; Нарушение авторских прав