Помоги мне, Боже, оставить все мои заботы и сосредоточить мои мысли на Тебе Одном”

Если бы мы не переложили своих забот Богу, они стояли бы между Ним и нами во время нашей встречи; но мы видели также, что следующим движением – и это очень важно – мы должны оставить попечение о них. Мы должны сделать это в акте доверия, веря Богу настолько, чтобы передать Ему тревоги, которые мы хотим снять со своих плеч. Но что же затем? Мы как будто опустошили себя, в нас едва ли что-то осталось, – что нам делать дальше? Мы не можем оставаться пустыми, потому что тогда мы наполнимся не тем, чем следует, – чувствами, мыслями, волнениями, воспоминаниями и т.д. Нам нужно, я думаю, помнить, что встреча не означает одностороннюю речь с нашей стороны. Беседуя, мы не только высказываемся, но и выслушиваем то, что имеет сказать собеседник. А для этого надо научиться молчать; хотя это и кажется пустяком, этот момент очень важен.

Помню, когда я принял священство, одной из первых пришла ко мне за советом одна старушка и сказала: “Батюшка, я молюсь почти непрерывно четырнадцать лет, и у меня никогда не было чувства Божия присутствия”. Тогда я спросил: “А давали ли вы Ему вставить слово?” – “Ах, вот что, – сказала она. – Нет, я сама говорила Ему все время, – разве молитва не в этом?” – “Нет, – ответил я, – думаю, что не в этом; и вот, я предлагаю, чтобы вы выделили пятнадцать минут в день и просто сидели и занимались вязаньем перед лицом Божиим”. Так она и сделала. Что же вышло? Очень скоро она пришла снова и сказала: “Удивительно, когда я молюсь Богу, то есть когда говорю с ним, я ничего не чувствую, а когда сижу тихо, лицом к лицу с Ним, то чувствую себя как бы окутанной Его присутствием”. Вы никогда не сможете молиться Богу по-настоящему и от всего сердца, если не научитесь хранить молчание и радоваться чуду Его присутствия, или, если угодно, пребыванию лицом к лицу с Ним, даже если вы Его и не видите.

Очень часто, сказав все, что мы имели сказать, и посидев некоторое время, мы недоумеваем, что же делать дальше. Дальше, я думаю, надо читать какие-либо из существующих молитв. Некоторые находят это слишком легким и в то же время видят опасность принять за настоящую молитву простое повторение того, что когда-то сказал кто-то другой. Действительно, если это просто механическое упражнение, оно не стоит труда, но при этом забывается, что от нас самих зависит, чтобы оно не было механическим – если мы будем произносить слова внимательно. Другие жалуются, что готовые молитвы чужды им, потому что это не совсем то, что выразили бы они сами, это не их высказывание. В каком-то смысле эти молитвы действительно чужды, но лишь в том только, в каком картина великого мастера чужда, непонятна для ученика или музыка великого композитора – для начинающего музыканта. Но в том-то и дело: мы ходим на концерты, в картинные галереи для того, чтобы узнать, что такое настоящая музыка, настоящая живопись, чтобы формировать свой вкус. И вот почему, отчасти, мы должны пользоваться готовыми молитвами – для того, чтобы научиться, какие чувства, какие мысли, какие способы выражения нам следует развивать, если мы принадлежим к Церкви. Это также помогает в периоды сухости, когда нам почти нечего сказать.

Каждый из нас – это не только то убогое, обнаженное до костей существо, которое мы обнаруживаем, оставшись наедине с самими собой; мы еще и образ Божий; и дитя Божие, которое живет в каждом из нас, способно молиться самыми возвышенными, самыми святыми молитвами Церкви. Мы должны помнить это и пользоваться ими. Я предлагаю, чтобы к прежнему упражнению мы добавили немного молчания, три-четыре минуты, и закончили молитвой:

“Помоги мне, Боже, видеть мои собственные грехи, никогда не осуждать своего ближнего, и вся слава да будет Тебе!”

Прежде чем начать говорить о молитвах, оставшихся без ответа, я хочу попросить Бога, чтобы Он просветил и меня и вас, потому что это трудная и вместе с тем такая жизненно важная тема. Это одно из больших искушений, которое каждый может встретить на своем пути и из-за которого начинающим и даже людям, имеющим молитвенный опыт, бывает очень трудно молиться Богу. Так часто люди молятся и им кажется, что они обращаются к пустому небу.

Нередко это происходит оттого, что молитва их – бессмысленное ребячество. Я помню, как один пожилой человек рассказывал мне, что в детстве он много месяцев просил Бога даровать ему изумительную способность, которой обладал его дядя, – вынимать каждый вечер свои зубы ибо рта и класть их в стакан с водой, и как счастлив он был позже, что Бог не исполнил его желание. Часто наши молитвы – такие же ребяческие, как и эта, и, конечно, они остаются неисполненными. Мы очень часто бываем уверены, что молимся правильно, но молимся мы о чем-то, что касается и других людей, о которых мы вовсе не думаем. Когда мы молимся о попутном ветре себе, мы не задумываемся о том, что это может оказаться бурей на море для других, и Бог не исполнит прошение, которое принесет вред другим.

Кроме этих двух очевидных моментов, есть и другая сторона вопроса, гораздо более существенная и глубокая: бывает, что мы молимся Богу от всего сердца о чем-то, что со всех точек зрения как будто достойно быть услышанным, и встречаем одно молчание, – а молчание перенести гораздо труднее, чем отказ. Если Бог скажет “нет”, то со стороны Бога это будет все же положительной реакцией, а молчание есть как бы отсутствие Бога, и оно ведет нас к двум искушениям: когда наша молитва не получает ответа, мы сомневаемся – или в Боге, или в себе самих. В отношении Бога мы сомневаемся не в Его могуществе, не в Его власти сделать то, чего мы желаем, но в Его любви, Его участии. Мы просим о чем-то очень важном, а Он как будто не обращает внимания; где же Его любовь, Его сострадание? Это первое искушение.

И есть другое искушение. Мы знаем, что, имея веру с горчичное зерно, мы могли бы двигать горами, и когда видим, что ничего не сдвигается с места, то думаем: “Может быть, это значит, что вера моя в чем-то порочна, неистинна?” Это опять-таки неверно, и на это есть другой ответ: если вы внимательно прочитаете Евангелие, то увидите, что в нем есть только одна молитва, не получившая ответа. Это молитва Христа в Гефсиманском саду. Но в то же время мы знаем, что если когда-либо в истории Бог принимал участие в ком-то, кто молился, то, конечно, именно в Своем Сыне перед Его смертью; и мы знаем также, что если был когда-либо пример совершенной веры, то это было именно тогда. Но Бог нашел, что вера Божественного Страдальца достаточно велика, чтобы вынести молчание.

Бог не дает ответа на наши молитвы не только тогда, когда они недостойны, но и тогда, когда Он находит в нас такое величие, такую глубину, – глубину и силу веры, что Он может положиться на нас, на то, что мы пребудем верными даже перед лицом Его молчания.

Я помню одну женщину, неизлечимо больную; много лет она жила в ощущении присутствия Божия, а затем внезапно ощутила Его отсутствие – действительно реальное отсутствие; она написала мне тогда: “Пожалуйста, молитесь Богу, чтобы я никогда не поддалась искушению создать себе иллюзию Его присутствия, вместо того чтобы принять Его отсутствие”. Вера ее была велика. Она была способна выдержать это искушение, и Бог дал ей испытать Свое молчание, Свое отсутствие.

Запомните эти примеры, продумайте их, потому что когда-нибудь вам, наверное, придется оказаться в таком же положении.

Я не могу дать вам никакого упражнения; хочу только, чтобы вы помнили, что мы всегда должны хранить неизменной свою веру и в любовь Божию и в нашу собственную честную, правдивую веру; и когда такое искушение придет к нам, будем молиться молитвой, состоящей из двух фраз, произнесенных Самим Иисусом Христом:

Date: 2015-11-14; view: 379; Нарушение авторских прав