Глава 20. Шенандоа вышла из «Торгового дома» около полуночи

Шенандоа вышла из «Торгового дома» около полуночи. Прохладный воздух был напоен ночными ароматами. Газовые фонари рассеивали мягкий свет. Из распахнутых настежь дверей и окон увеселительных заведений на Гаррисон‑авеню доносился привычный шум. Все было, как и две недели назад, – только в эту ночь, как и в предыдущие четырнадцать, Шустрый Эд Девис не садился за карточный стол.

Его смерть потрясла весь город. Он был оплакан и как верный товарищ, и как непревзойденный игрок в покер – лучший на Западном побережье. И все же время не остановилось. Живые предпочитали думать о жизни, а не о смерти, и вскоре Шустрый Эд Девис стал воспоминанием, легендой из прошлого.

Но только не для Шенандоа. Дядя оставался частичкой ее души. Воспоминания о нем по‑прежнему причиняли боль. А его убийца оставался безнаказанным. И ее сестра все еще оставалась у Спайка Камерона.

Каждый шаг давался Шенандоа с огромным трудом. Она непрестанно думала об Арабелле, находившейся под чарами Спайка Камерона, в развеселом ночном клубе. Про гибель дяди ничего разузнать не удалось – кроме того, что окольными путями дошло от Роже. Шенандоа наотрез отказалась встречаться с ним, когда Роган заявился в пансион Кейт Колорадо. Это Том рассказал ей, что Роже отыскал в лесу следы одного верхового и пыж от винтовки. На этом расследование застопорилось, хотя и Том, и Кейт помогали, как могли.

Однако ни отчаяние, ни одиночество, ни скорбь не сломили Шенандоа. Рано или поздно Арабелла одумается, и тогда она сможет ей помочь. Рано или поздно она узнает все подробности гибели Шустрого Эда. А что до Роже – то про него лучше вообще забыть, хотя она по‑прежнему тянулась к нему всей душой.

Погруженная в свои думы, Шенандоа вышла на Стэйт‑стрит и едва не налетела на Роже, шедшего под ручку с Топаз. В глазах потемнело от гнева. В душе поднялась тяжелая волна ревности. Видно, Роже не теряет времени даром – успел обзавестись другой женщиной для утех! Ее зеленые глаза полыхали яростью, когда она смотрела на эту парочку. Но тут Роже схватил ее за локоть:

– Шенандоа, нам надо поговорить.

– Не прикасайся ко мне! – Она попыталась вырваться.

– Черт побери, Шенандоа, ты ведешь себя, как упрямая дура!

– Отпусти меня!

Роже нахмурился и разжал пальцы.

– Тебе не удастся избегать меня вечно, Шенандоа. Она окинула его презрительным взглядом. Потом пристально посмотрела на его распрекрасную спутницу и гордо зашагала прочь.

До ее ушей донесся голос Топаз:

– Ты, вероятно, знаешь секрет, как превратить эту женщину в глыбу льда?

– Так было не всегда, – буркнул в ответ Роган. У Шенандоа мигом разгорелись щеки. Ведь он сказал правду. И она до сих пор его хочет.

Напротив «Постмортема» она остановилась, глядя на яркие огни и прислушиваясь к смеху посетителей. Ей необходимо было повидаться с сестрой, но заходить ужасно не хотелось. Становилось тошно при одной мысли о Спайке Камероне. Этот тип оказался серьезным противником. Впрочем, выбирать не приходилось – Арабелла ни за что не выйдет к ней на улицу.

Все еще нерешительно озираясь, она расправила складки нового платья. Шенандоа специально сшила его, чтобы немного поднять настроение, но это мало помогло. А платье получилось на редкость удачным: из бледно‑зеленого шелка, приталенное и с пышным турнюром. По всему вырезу и рукавам шла отделка из темно‑зеленого атласа с бледно‑зелеными кружевами.

Вобрав в легкие побольше воздуха, она отважно перешагнула порог ночного клуба. В зале негде было яблоку упасть. Красотку в зеленом платье то и дело хватали за руки старатели, желавшие с ней потанцевать. А она упорно высматривала в толпе сестру.

Арабелла сидела на крышке рояля возле танцплощадки. Подол алого с черной отделкой атласного платья был задран так, что были видны черные шелковые чулки. Нежным, детским голоском она распевала непристойную песенку. В паузах между куплетами Арабелла весело щебетала и смеялась, поглядывая на толпившихся вокруг мужчин, ничуть не смущаясь тем, что ее пышная, соблазнительная грудь едва прикрыта.

По мере того, как песенка становилась все более «откровенной», старатели подступали все ближе к певице, с восторгом притопывая и хлопая в ладоши. Постепенно к ним присоединялись и те, кто танцевал на площадке. И вот уже все посетители ночного клуба дружно выкрикивали слова непристойной песни. Допев до конца, Арабелла с жадностью потянулась к выпивке. Подпевавшие ей мужчины стали расходиться кто куда в поисках новых увеселений.

Шенандоа поспешила к роялю. Поведение сестры не было для нее неожиданностью. Уже две недели она «любовалась» на это безобразие. И все же продолжала верить, что за веселой улыбкой и вызывающим взглядом прячется испуганная и невинная девушка, с которой жизнь обошлась столь безжалостно. Да, братья Брайтоны давно уже мертвы, однако их ужасное «наследство» продолжало жить в облике доступной всем Беллы, танцовщицы из ночного клуба.

Но терпению Шенандоа пришел конец. Арабелла была глуха к уговорам. Она упрямо стояла на том, что пребывает в полном восторге от своей жизни со Спайком Камероном. Но ведь Шенандоа прекрасно понимала, что это не так. И считала себя ответственной за младшую сестру.

Она подошла поближе и сказала:

– Послушай, нам надо поговорить.

– Мне надоело твое нытье, – нахмурилась Арабелла. – Почему ты не оставишь меня в покое?

– Не могу. И ты это знаешь.

– Я не обязана перед тобой отчитываться. Я взрослая.

– Арабелла, пойдем куда‑нибудь в тихое место, чтобы все обсудить.

– Ох, ну ладно! – притворно застонала Арабелла. – Только учти: это в последний раз. Выкладывай все поскорее и уходи.

Они уселись в уголке. Вызывающе глядя на сестру, Арабелла то и дело отпивала из бокала виски.

– Арабелла, тебе ни к чему здесь работать. Я с удовольствием обучу тебя покеру или любой другой игре. И ты сможешь заработать на жизнь картами. Ты не будешь зависеть от Спайка, а я помогу тебе встать на ноги.

– Спасибо, но я уже давно дала тебе ответ. Нет! Пока я научусь как следует, пройдет много времени, и к тому же неизвестно, выйдет из меня картежница или нет. А здесь я уже получила неплохое место, отлично зарабатываю, да и Спайк обращается со мной очень мило. Не понимаю, отчего ты так настроена против него.

– Он думает только о своей выгоде! – вспылила Шенандоа. – В свое время я перевидала немало таких типов! Он, может, и хорош с тобой сейчас, но...

– Нет. Послушай, почему бы тебе не оставить меня в покое и не заняться собственными делами?

– Арабелла, а почему бы нам не жить вместе? Ты ведь знаешь, как мечтал об этом дядя Эд, да и наши родители были бы рады...

– Не трать слов понапрасну, меня не проймешь. Почему ты не в состоянии принять то, что случилось со мной в Мексике? Ведь я больше никогда не стану прежней!

– Потому что я слишком хорошо понимаю, что случилось с тобой в Мексике! – выкрикнула Шенандоа, потерявшая наконец терпение. – Иначе с какой стати мне любоваться на твои выходки? Эта жизнь – не для такой девушки, как ты. Ведь ты – та же самая Арабелла, какую я знала прежде. Я хочу помочь тебе выкарабкаться из этого ужаса и стать независимой. Но ты не желаешь слушать! – Шенандоа вскочила и с горячностью продолжала: – Выслушай меня хотя бы сейчас! Ты – моя сестра. Тебе пришлось несладко, но случившееся не смертельно, и со временем ты оправишься. Тебе нет нужды знаться со Спайком Камероном и прочими подобными типами. Перестань смаковать свое горе «займись всерьез своей жизнью!

Арабелла удивленно смотрела, как ее сестра резко повернулась и бросилась прочь. Спайк постоянно твердит, что за внешней холодностью Шенандоа кроется жгучее пламя. Оказывается, он прав.

А сейчас Спайк успел перехватить Шенандоа у выхода из «Постмортема».

– Шенандоа, вы сегодня просто обворожительны!

Она сердито отстранила его руку, не желая терпеть общество такого типа, как Спайк.

– Вы вечно твердите одно и то же, Камерон.

– Потому что это вечная истина. Почему бы вам не подняться со мной наверх? У меня в спальне висит несколько чудесных старинных полотен.

– У вас и здесь, в зале, все стены увешаны картинами. Мне этого вполне достаточно, – отрезала Шенандоа.

– Но наверху у меня нечто совершенно особенное. Вы наверняка не останетесь равнодушны.

– Вряд ли.

– А вот ваша сестра находит их чрезвычайно... информативными. – Спайк наклонился, дыша ей прямо в лицо.

– Арабелла в последнее время не может отвечать за свои поступки, она сама не своя, – возразила Шенандоа, отшатнувшись.

– Возможно, вы правы, – отвечал Спайк, задумчиво глядя на младшую из сестер, кружившуюся в танце с кем‑то из старателей. – Она становится сама собой только наверху, у меня в постели. Между прочим, там достаточно места и для троих.

Шенандоа окинула его презрительным взглядом. Повернувшись, шагнула к двери.

– Не так скоро, – схватил ее за руку Спайк.

– Отпустите!

– Нет. Я и так терпел две недели. Этого достаточно, чтобы оплакать смерть вашего дяди.

– Я никогда не перестану оплакивать дядину смерть.

Спайк потащил ее в глубь зала.

Шенандоа пыталась вырваться, но Камерон был намного сильнее. Она озиралась в тщетных попытках призвать кого‑то на помощь, но в этом заведении заправляли вышибалы, во всем послушные только Спайку. На них обратила внимание одна Арабелла – она лишь нахмурилась, глядя на сестру.

– Спайк Камерон, я никуда с вами не пойду!

– А знаете, Шенандоа, – внезапно заявил Спайк, останавливаясь, – ваша сестра очень даже довольна тем, как живет у меня. Впрочем, она все равно останется здесь – как бы я с ней ни обращался. Итак, я желаю, чтобы вы поднялись в спальню посмотреть картины – по собственной воле.

– Нет!

– Пока я всего лишь прошу вас пойти посмотреть картины. И если вы любите сестру и не хотите ей зла, то подниметесь со мной... сейчас же.

Шенандоа колебалась. Готов ли Камерон исполнить свою угрозу? Может ли она быть уверенной, что нет? Ее лицо словно окаменело, зеленые глаза холодно взглянули на Спайка:

– Показывайте дорогу, – кивнула она. Поднявшись наверх, Спайк отомкнул огромный замок на массивной дубовой двери с вычурной бронзовой ручкой. Взмахом руки он предложил гостье войти первой. Впервые в жизни оказавшись в таком месте, Шенандоа в замешательстве озиралась, не заметив ни того, как закрылась за ними дверь, ни того, как тихонько щелкнул язычок замка.

Почти всю комнату занимала огромная кровать на высоком постаменте. Со всех сторон ее закрывали тяжелые бархатные занавеси и тонкий кружевной полог. У дальней стены стоял массивный письменный стол, рядом с ним – кожаное кресло. Тяжелые пурпурные портьеры на окнах были плотно задернуты. Газовые светильники под расписными фарфоровыми абажурами изливали неяркий золотистый свет. Под ногами лежал пушистый ковер розовых оттенков, заглушавший шум шагов. Однако вся эта роскошь казалась ерундой по сравнению с огромными, написанными маслом полотнами, смотревшими на Шенандоа со всех четырех стен спальни.

Спайк с гордостью указал на эти произведения искусства. Он с интересом следил за выражением лица Шенандоа.

Она же с трудом сумела скрыть изумление, вызванное сюжетами полотен: на картинах совершенно голые мужчина и женщина занимались любовью в самых невероятных позах. Ничего подобного Шенандоа не могла представить себе даже в самых диких фантазиях. Подумать только – и здесь спит ее сестра, обреченная удовлетворять все извращенные прихоти Спайка Камерона!..

– Как видите, картины наделены немалой долей очарования, не так ли?

– Для такого, как вы, – пожалуй, – пробормотала Шенандоа. – Ну вот, я на них посмотрела. И хочу поскорее уйти.

– Но я мог бы показать тебе еще массу интересных вещей, дорогуша. Да и ты могла бы показать мне немало. – Холодные, как лягушка, пальцы пробежались по ее обнаженным плечам и оттянули вниз край декольте.

Шенандоа отшатнулась. Оправив платье, прошипела сквозь зубы:

– Не смей прикасаться ко мне! – Она поспешила к выходу и принялась дергать дверную ручку.

– Заперто! – злорадно ухмыльнулся Спайк.

– А ключ, конечно, у тебя?

– Конечно. Впрочем, попробуй его отыскать.

– Где?

– У меня на теле. Она фыркнула:

– Хватит валять дурака! Я хочу уйти!

– Найди ключ – и иди.

Она взглянула на него, не скрывая отвращения.

– Могу дать подсказку. Он в кармане... в одном из боковых карманов на брюках.

Шенандоа и не подумала смутиться. Она смотрела прямо негодяю в глаза.

– Отдай ключ!

Он отрицательно покачал головой, глаза его горели похотью.

– Подойди поближе, Шенандоа. Я не кусаюсь. Будешь послушной – ни о чем не пожалеешь!

– Ключ!

– Если хочешь знать, я обладаю ключом, ко всем твоим проблемам. Но пока для начала могу предложить лишь тот, что открывает вот эту дверь.

– Перестань говорить загадками. Я уйду отсюда, даже если придется выломать дверь!

– Невозможно. Она чрезвычайно прочная – как раз на такой случай. – Он сделал шаг вперед, и Шенандоа ощутила запах и тепло его тела. Она попыталась отступить, но Камерон грубо схватил ее за руку: – Ну, милая Шенандоа, давай поиграем немножко, и я не обижу твою сестричку. А не то...

– Ладно, – напряглась Шенандоа; ее зеленые глаза превратились в два острых кинжала.

Он улыбнулся, отпустил ее и замер в ожидании.

Она осторожно опустила руку в правый карман его брюк. Спайк шевельнулся – так, что ее пальцы уткнулись в налитую кровью мужскую плоть. Она отдернула руку, словно обожглась.

– Нашла ключ? – заулыбался он.

– Ты же знаешь, что нет. Ну, хватит, отдай его сам!

– Проверь второй карман.

– Нет.

– Проверь!

Шенандоа набрала побольше воздуха в грудь и быстро сунула руку в левый карман. На самом дне она нащупала что‑то металлическое. Но тут Спайк обхватил ее обеими руками и с силой прижал к себе. Его напрягшаяся плоть терлась о ее пальцы.

– Отпусти! – вскричала она.

– Ты нашла ключ, – бормотал он, целуя Шенандоа в шею. – Разве ты больше ничего не хочешь? Не стесняйся, возьми моего дружка в руку. И сразу почувствуешь, как нам будет хорошо вдвоем!

Шенандоа изо всех сил ударила его коленом в пах. Спайк отпустил ее и с воем схватился за мошонку. Она успела отпереть дверь и выскочить, оставив ключ в замке. Кубарем скатившись с лестницы, Шенандоа, сама не своя, выскочила из «Постмортсма», твердо решив ни за что на свете не возвращаться туда. Спайк Камерон оказался намного опаснее, чем казался вначале, и намного отвратительнее.

Она поспешно направилась в «Торговый дом». Но тут кто‑то схватил ее за руку и окликнул по имени. Шенандоа машинально вырвалась и лишь потом посмотрела, кто же ее зовет.

Перед ней стояла Топаз, вызывающе улыбаясь ярко накрашенными губами.

– А тебе что надо? – Шенандоа гневно сверкнула глазами. Ведь эта женщина увела у нее Роже, и уж она‑то наверняка не стеснялась ублажать его любыми способами – в том числе и теми, что изображались на картинах Спайка Камерона. От обиды и отчаяния кровь в ее жилах забурлила.

– Хочу предупредить тебя, милая.

– Предупредить? – переспросила Шенандоа.

– Насчет Роже Рогана.

– И что же насчет него?

– Этот мужчина мой. Он стал моим еще до того, как отправился в Томбстоун и подобрал по дороге тебя, и он снова стал моим, когда вернулся. Вот я и предупреждаю: оставь его мне. Тогда останутся довольны все, и я, и он, и твоя младшенькая сестричка тоже!

Шенандоа с трудом переводила дух, чувствуя, что вот‑вот сорвется.

– И при чем же тут моя сестра?

– Мы со Спайком – старинные друзья. И мне не составит труда уговорить его отправить Малышку Беллу зарабатывать денежки в Тигровой аллее! – Последние слова Топаз произнесла с нажимом – ведь так назывался в Ледвилле район, где промышляли проститутки.

– Ну, пеняй на себя! – Шенандоа в бешенстве то сжимала, то разжимала кулаки. – Только попробуй напакостить моей сестре, и ты...

– О, я не собираюсь с ней возиться – до тех пор, пока ты не будешь путаться с Роже.

В груди у Шенандоа словно что‑то взорвалось. Неужели весь город вообразил, что может вытирать ноги об нее и ее близких?.. Ну так она им покажет!

Не теряя времени даром, она размахнулась и заехала кулаком прямо в нос Топаз. Сбитая с ног соперница сидела на мостовой, в растерянности ощупывая лицо. Шенандоа тоже растерялась – она не ожидала такого эффекта. Но уже в следующий миг Топаз узрела на своих пальцах кровь и, вскочив на ноги, с визгом ринулась в бой.

Они сцепились, словно дикие кошки, молотя друг друга кулаками и катаясь по пыльной мостовой. Топаз вырывала у Шенандоа клочья волос и пыталась откусить ей ухо. Шенандоа еще раз – довольно удачно – заехала ей по носу, после чего тоже вцепилась в золотистые кудряшки соперницы. Волосы с неожиданной легкостью отделились от головы, и накладной шиньон отлетел прочь.

Шенандоа дралась отчаянно, давая выход накопившимся за последнее время горю и обидам. Визжа и выкрикивая оскорбления, Топаз старалась расцарапать сопернице лицо и грудь, но не тут‑то было. Шенандоа сама дивилась той ловкости, с которой отвечала на каждый удар.

И когда она уже одерживала верх, кто‑то вдруг оттолкнул ее от Топаз. Шенандоа бросилась было на нового противника, но налетела на широкую, словно каменную спину.

– Какого черта вы сцепились? – рявкнул Роже.

– Ах ты, сука! – завизжала было Топаз, но, сразу сообразив, что за нею наблюдает сердечный друг, она расслабилась, покачнулась, и Роже едва успел ее подхватить.

– Что здесь творится? – спросил он у Шенандоа. Та пребольно ущипнула Топаз за руку.

Топаз взвизгнула и возвела на Рогана широко раскрытые голубые глаза:

– Спаси меня, Роже, эта сука хочет меня убить! – При этом она картинно раскинулась у него на руках – так, чтобы и без того низкое декольте сползло совсем, обнажив пышную грудь.

Роже твердой рукой поставил Топаз на ноги и смерил Шенандоа сердитым взглядом:

– Вы что, обе рехнулись?

Шенандоа, стараясь унять душивший ее гнев, безуспешно пыталась оправить свое растерзанное платье. Только теперь она осознала, какое плачевное зрелище собой являет.

– Эта женщина запрещает мне встречаться с тобой! – затараторила Топаз, с ненавистью глядя на Шенандоа. – Но ведь ты же знаешь, что я скорее умру, чем соглашусь!

– И ты решила ее избить?

– Нет! Это она хотела меня запугать!

– Шенандоа устроила из‑за меня драку?! – Роже не верил своим ушам; он в изумлении уставился на Шенандоа.

– Все было совсем не так! – фыркнула та.

– Роже, милый, ты ведь проводишь меня к доктору? – простонала Топаз, прижимая руку к носу.

– К доктору?.. – машинально переспросил Роже, по‑прежнему глядя на Шенандоа.

– Ну да, она же сломала мне нос!

– Шенандоа?

– Сама напросилась! – выпалила Шенандоа, с трудом сдерживая гнев.

– И ты дралась из‑за меня? – Роже попытался заглянуть ей в глаза.

– Ну, просто я не привыкла, чтобы мне приказывали. И я до сих пор не замечала на тебе ошейника с надписью «Топаз».

– Роже!.. – Топаз теребила его за рукав. – Милый, я ранена! Пожалуйста, осмотри поскорее мои раны!

– По‑моему, ты вполне здорова, Топаз, – наконец повернулся к ней Роже. – И сама дойдешь до доктора – его офис всего лишь в квартале отсюда.

– Что?!

– Ступай своей дорогой, Роже. – Шенандоа повернулась, собираясь уйти. – А я пойду к Кейт и приведу себя в порядок. Ничего страшного...

– Нет. – Он решительно привлек ее к себе. – Я не уверен, что ты не пострадала. Придется отнести тебя ко мне в отель. Там я смогу убедиться, что тебе не нужен доктор.

– Роже, – пробормотала она, – отпусти меня немедленно.

– Правильно, правильно!.. – подхватила Топаз. – Отпусти ее, и поскорее. Ты нужен мне, а не ей. И к тому же...

– А ты, Топаз, впредь получше слушай то, что говорит Шенандоа, – посоветовал Роже, не выпуская из рук свою добычу. – Почему‑то обычно все происходит именно так, как скажет эта леди. И если уж она решила из‑за меня подраться...

– Ты – не ее мужчина!

– Это она сама так сказала? Шенандоа снова попыталась вырваться.

– Ну, если уж она сказала, что я – ее мужчина, так тому и быть, – с комической важностью промолвил Роже.

– Ты выбрал не ту женщину! – заявила Топаз и бросилась прочь.

– Ну вот, ты получила меня в честном бою – и что теперь будешь со мной делать? – осведомился Роже, сияя улыбкой.

– Я не получала тебя в честном бою. И отпусти меня наконец!

– Но ты почти одержала победу. Мне пришлось оттащить тебя от Топаз, чтобы урон не стал непоправимым, – весело болтал Роже, направляясь к отелю. – Ты ведь знаешь, как важен для ее бизнеса внешний вид!

– Она получила по заслугам!

– Вот как? – Все крепче прижимая к себе Шенандоа, он заметно ускорил шаг. – Пожалуй, лучше поверить тебе на слово. Просто страшно связываться с особой, у которой такой мощный хук правой, как у тебя!