Святые и герои

В: Вы говорите о 'героях' и 'святых'. Как используются эти термины?

О: Герой это тот, кто готов пожертвовать всем ради ценностей, признанных его общиной жизненно важными. Они считаются жизненно важными при любых обстоятельствах, потому что за ними закрепилась определенная форма оценки, и опреде­ленная форма принятия 'утвердила' их в менталитете людей общины. Короче, они вовсе не обязательно являются истинами, но определенно – договорными принципами.

С другой стороны, святой это тот, кто старается ради того, что должно быть сделано, а не того, что, как предполагается, должно быть сделано. Его источник знания о том, что должно быть сделано, фактический (реальное знание, не предположение).

Те религиозные люди, которые жертвуют собой в силу их эмоционально обусловленной приверженности какой-то доктри­не, возможно, герои, но не святые. Те герои, которые жертвуют собой в силу реального знания, хотя оно может выглядеть логи­ческим или интеллектуальным знанием, на самом деле, святые в том смысле, как используют это слово суфии.

Люди склонны подражать 'героическим' чертам героев, а так­же тех, кого они признают святыми, просто потому, что публика, будучи склонной к обусловливанию и эмоциональному возбу­ждению, может распознать 'социальную жертву' из области героизма, но, в общем случае, – не 'сущностную жертву', относящуюся к сфере святости. Слово святость, в суфийском употреблении, обозначает объективное знание, а не чудеса или репутацию святости.

Скажем так: если человек погибает, потому что таким обра­зом он сохранит жизни других людей, и ситуация очевидна (враг на пороге), его назовут героем, даже святым, а может и тем и другим. Но если он погибает или не погибает, принося жертву, которую не всегда понимают его собратья, так как они недоста­точно внимательны для восприятия, он, возможно, святой. Они могут канонизировать его или не канонизировать, что зависит не от их восприятия его святости, а от их мнения о его святости и героизме, что совершенно иное дело.

Наш мулла Насреддин в одном из своих похождений со­вершенно ясно показывает, как люди стремятся действовать 'героически' и... ничему не учатся – давая, однако, разумные пояснения ситуации так, чтобы удовлетворить свое желание оставаться на высоте положения. Для непредвзятого наблюдателя результат смешон, тогда как он может оставаться 'логичным' для всякого, кто принимает предположения, якобы вызвавшие само действие.

Как-то Насреддина пригласили к одному вельможе и там предложили прокатиться на лошади.