Введение. Сократ - великий античный мудрец

Сократ - великий античный мудрец. Ему принадлежит выдающееся место
в истории моральной философии и этики, логики, диалектике, политических и
правовых учений. Влияние, оказанное им на прогресс человеческого познания,
ощущается до наших дней. Его имя стало нарицательным. Он навсегда вошел в
духовную культуру человечества. Образ жизни Сократа, нравственные и
политические коллизии в его судьбе, популярный стиль философствования,
воинская доблесть и мужество, трагический финал - окружили его имя
притягательным ореолом легендарности.
Слава, которой Сократ удостоился еще при жизни, легко переживала целые эпохи и, не померкнув, сквозь толщу двух с половиной тысячелетий дошла до наших дней. Сократом интересовались и увлекались во все времена. От века к веку аудитория его собеседников
изменялась, но не убывала. И сегодня она, несомненно, многолюднее, чем когда
бы то ни было. В центре Сократовской мысли - тема человека, проблемы жизни и
смерти, добра и зла, добродетелей и пророков, права и долга, свободы и
ответственности, общества. И Сократовские беседы - поучительный и
авторитетный пример того, как можно ориентироваться в чаще этих вечно
актуальных вопросов. Обращение к Сократу во все времена было попыткой понять
себя и свое время. И мы, при всем своеобразии нашей эпохи и новизне задач, не
исключение.

Биография

Сократ—первый афинский (по рождению) философ. У греков времен Сократа не было

принято писать биографии. Они ставили на первый план общественную

деятельность человека как гражданина полиса и уделяли мало внимания его

личной жизни (кроме, разумеется, особых случаев); полноценным гражданином они

считали того, кто активно участвовал в общественной жизни и заботился о благе

полиса как единого целого. Возможно, нам было бы значительно меньше известно

о жизни и личности Сократа, если бы не превратности его судьбы, если бы его

деятельность не стала предметом судебного разбирательства, в результате

которого ему был вынесен смертный приговор. Само же судебное преследование и

осуждение Сократа приобрели характер принципиального общественно-

политического вопроса, вокруг которого вскоре после его смерти разгорелась

острая идейная борьба между теми, кто считал преследование философа

правомерным, и теми, кто был с этим в корне не согласен. К числу последних,

как мы уже знаем, относились ученики и друзья Сократа - философ Платон и

историк Ксенофонт.

Сократ родился в знаменитые Фаргелии - в месяце Фаргелион (май - июнь по

современному календарю), в год архонта Апсефиона, на четвертом году 77-й

Олимпиады (469 г. до н.э.) Он был родом из дема (территориального округа)

Алопеки, входящего в состав Афин и расположенного на расстоянии получасовой

ходьбы от города.

По роду своей деятельности отец Сократа Софрониск был то ли

квалифицированным каменотесом, специализировавшимся на обработке

мрамора для скульптурных работ, то ли ничем не выделявшимся скульптором.

Во всяком случае, имея в виду отношение своего отца к художественной

деятельности, Сократ в шутку говорил, что его род восходит к Дедалу - предку

всех скульпторов. Мать Сократа Фенарета была повивальной бабкой.

Фаргелии были праздником рождения Аполлона и Артемиды. Предание гласило, что

именно в этом месяце на Крите, в местечке Делос бог богиня Лето родила под

пальмой близнецов - Аполлона и Артемиду. По афинской культовой традиции в

Фаргелии город занимался искупительным очищением. Рождение в такой день

считалось событием символическим и знаменательным, и новорожденный,

естественно, подпадал под покровительство высокочтимого в Афинах

светозарного Аполлона, бога муз, искусство и гармонии.

И жизнь Сократа, по тогдашним представлениям, не только началась, но и прошла

под определившим его судьбу «знаком Аполлона». Надпись на Дельфийском храме

Аполлона - «Познай самого себя» - предопределила тот глубокий и стойкий

интерес к философии, занятие которой Сократ расценивал как служение

дельфийскому богу. Оракул Аполлона в Дельфах признал Сократа мудрейшим из

греков. С именем Аполлона была связана также и отсрочка казни Сократа на

целый месяц.

Начало и конец жизни пришлись на культово-праздничные, «чистые» дни

Аполлона. Да и вся жизнь Сократа - в промежутке между этими первыми и

последними днями, - по собственным его представлениям, была посвящена

нравственному «очищению» Афин путем служения Аполлону на «поприще Муз»,

поскольку философия была для него высочайшим из искусств.

В дошедших до нас сведениях о Сократе, правда, в ряде случаев дополнена

вымыслом. Они порой носят анекдотический, полулегендарный характер.

Мало достоверных сведений о детстве и вообще первой половине жизни Сократа,

когда он еще не приобрел широкую популярность среди афинян. Но кое-что все

же известно.

Сократ был в семье вторым ребенком. До своего брака с Софрониском Фенарета

уже была замужем и родила сына Патрокла, старшего брата Сократа. Одна из

биографических легенд сообщает, что Софрониск, по принятому тогда

обыкновению, в связи с рождением Сократа обратился к оракулу с вопросом о

характере обращения с сыном и воспитания его. Смысл божественного наставления

был примерно таким: «Пусть сын делает то, что ему заблагорассудится; отец не

должен его к чему-то вынуждать и от чего-то удерживать. Отцу лишь следует

молиться Зевсу и Музам о благом исходе дела, предоставив сына свободному

проявлению своих склонностей и влечений. В иных заботах его сын не нуждается,

так как он уже имеет внутри себя на всю жизнь руководителя, который лучше

тысячи учителей и воспитателей». Под внутренним руководителем при этом

имелся в виду даймоний (демон) Сократа - его гений, внутренний оракул, голос,

предостерегавший против дурных поступков.

Как и остальные афинские дети, Сократ получил общедоступное начальное

образование, которое было нацелено на физическое и духовное формирование

члена полиса (города-государства), его будущего полноправного и преданного

гражданина. Дети в Афинах получали так называемое «мусическое и гимнастическое

воспитание». Под «мусическим» воспитанием подразумевалось не только общее

музыкальное образование (умение играть на флейте и кифаре, пение и пляска), но

и литературно-словесное - изучение языка (письмо и чтение), заучивание наизусть

и комментирование текстов эпических, лирических и трагических поэтов (Гомера,

Гесиода, Пиндара и др.). В программу начального образования входило также

обучение счету (арифметика и начала геометрии). Особое место в греческой

школе, которую дети начинали посещать с семи лет, занимала гимнастика.

Гимнастика (бег, метание диска и дротика, борьба и т.п.) была предметом

серьезных занятий с 12-13 -летнего возраста, что диктовалось государственной

необходимостью: гражданин полиса обязан был в любой момент выступить в поход и

с оружием в руках защищать отечество. Вместе с тем внимание к физической

культуре объяснялось также заботой государства о воспитании гармонически

(духовно и телесно) развитого гражданина полиса. Сократ был сведущ в науках (в

частности, в математике, астрономии и метеорологии). Науками о природе философ

особенно увлекался в молодые годы, но молва создала после его смерти множество

небылиц по этому поводу. К их числу следует отнести и предание о

«невежественности» Сократа, легенду о том, что он, не имея никакого

систематического образования, самоучкой приобрел лишь самые элементарные

знания.

Когда Сократу исполнилось 18 лет, в отношении его, как и других его

сверстников, решался весьма существенный вопрос о наделении гражданскими

правами и официальном признании гражданином Афинского государства.

Молодые годы Сократа совпали с блестящим расцветом афинской демократии и

афинского искусства, с веком создания Парфенона, с веком Перикла, Фидия,

Аспазии (жены Перикла), и поэтому Сократ как бы затерялся в этой блестящей

эпохе.

Это было время, когда начинал свою блестящую политическую карьеру Перикл. В

соответствии с законом, предложенным им и принятым народным собранием

(451\450 г. до н.э.), гражданином Афин признавался лишь тот, чьи оба родителя

- афинские граждане. Процедура подтверждения этого факта и признания прав

гражданства была довольно скрупулезной. Члены соответствующего дема

(территориального округа) должны были под присягой удостоверить достижение

претендентом положенного законом 18-летнего возраста, а также то, что он -

лицо свободное и законнорожденное. Пятеро обвинителей, избранных демотами

(членами дема), могли оспорить притязания претендента, и тогда последний

должен был обратиться с апелляцией в суд. В случае если и суд отказывал ему в

претензиях на гражданство, государство было вправе продать его в рабство. При

отсутствии обвинений или при положительном решении дела судом в пользу

претендента он вносился в списки демотов, после чего подвергался докимасии -

специальной проверке Советом пятисот.

Статус полноправного гражданина Афин предоставлял много значительных

(политических, правовых, материальных, морально-религиозных и т.п.) льгот

его обладателю и выгодно отличал последнего от всех других лиц, по тем или

иным основаниям проживавших в афинском полисе.

Успешно пройдя необходимую процедуру, молодой Сократ, подобно другим своим

сверстникам, принес, обязательную в Афинах, гражданскую присягу, верной

которой он оставался в течение всей своей жизни, вплоть до ее трагического

финала.

Лица от 18 до 20 лет назывались эфебами. В течение этих двух лет они должны

были заниматься военным делом - военно-физической подготовкой, охраной

границ государства, дежурством на сторожевых постах и т.п. Государство

обеспечивало эфебов оружием и одеждой. На ежедневное их содержание

выделялось по 4 обола. В народном собрании (экклесии) афинские граждане

начинали участвовать с 20 лет. Занятие государственных должностей требовало,

как правило, достижения 30-летнего возраста.

О первых занятиях Сократа, после того как он перешагнул возраст эфебов и

достиг двадцатилетия, существует несколько версий. Вероятнее всего, он

занялся делами отцовской профессии, и какое-то время тоже обрабатывал камни.

Помимо значительных физических усилий, этот труд - нечто среднее между

ремеслом и искусством - требовал большого мастерства и тонкого уменья.

Резцу молодого Сократа древние приписывают скульптуру из трех одетых Харит,

которая некоторое время выставлялась у Афинского акрополя. Интерес молодого

Сократа к профессии скульптора, его авторство в отношении трех Харит, как,

впрочем, и многие другие сведения о нем, покоятся на довольно зыбкой почве

легенд, версий и догадок. Однако, сам образ Харит - богинь дружбы и юности -

внутренне близок натуре предполагаемого молодого, общительного и

жизнерадостного автора. Примечательны в этой связи обычные в устах Сократа

клятвы именем Харит, надежно засвидетельствованные некоторыми источниками.

Мотив сократовского авторства отдаленно звучит и в сообщении Диогена

Лаэртского о том, что в Академии Платона при его преемнике Спевсиппе

выставлялась скульптура Харит.

Иную версию жизни молодого Сократа давал критически к нему настроенный

перипатетик Аристоксен. По его сообщению, Сократ в молодые годы вел довольно

беспорядочный образ жизни. Затем он был простым каменотесом. Но как-то он

приглянулся философу Архелаю, который избавил одаренного молодого человека от

тяжелых занятий, после чего Сократ в течение ряда лет был учеником и любимцем

Архелая.

Другие источники сообщают, будто от работы каменотеса Сократа избавил Критон,

его сверстник и товарищ. Оба они были из одного дема. Влюбленный в душевные

качества Сократа, и обладая, достаточным богатством Критон предоставил своему

другу возможность совершенствоваться в философии. Эта версия в известной

мере питается из того достоверного источника, согласно которому Критон в

зрелые годы был преданным другом, слушателем и последователем Сократа,

готовым помочь ему в жизненных невзгодах. Кстати, именно он, как сообщает

Платон, задумал побег Сократа из тюрьмы.

Как бы то ни было, занятия отцовской профессией - в качестве ли каменотеса

или начинающего скульптора - определенно не стали делом жизни Сократа.

Гораздо большую роль в его духовной судьбе сыграла профессия Фенереты -

«очень почтенной и строго повитухи», по характеристике ее знаменитого сына.

Ведь именно по аналогии с родовспомогательным искусством своей матери Сократ

именовал свой философский прием содействия рождению истины в ходе беседы

майевтикой. Для человека, родившегося в день Аполлона и Артемиды, философская

майевтика как умение и призвание приобретали характер божественного дара:

все повивальное искусство, согласно мифу, находилось под верховным ведением

Артемиды. По всему видно, что Сократ не зря родился в Фаргелии.

Своим важнейшим призванием Сократ считал “воспитание человека”смысл, которого он видел в дискуссиях и беседах, а не в систематическомизложении какой-то области знаний. Он никогда не считал себя “мудрым”, а философом “любящим мудрость”. Званиемудреца, по его мнению, приличествует богу. Если человек самодовольно полагает,что на все он знает готовые ответы, то такой человек для философии погибший,ему незачем ло­мать голову в поисках наиболее верных понятий, незачем двигатьсядальше в поисках новых решений той или иной проблемы. В результате чего мудрецоказывается “попугаем” заучившем несколько фраз и бросающимся ими в толпу.

Предмет философии по Сократу

В центре внимания Сократа, как и некоторых софистов, - человек. Но он рассматривается Сократом только как нравственное существо. Поэтому философия Сократа - это этический антропологизм. Интересам Сократа были чужды как мифология, так и физика. Он считал, что толкователи мифологии трудятся малоэффективно. Вместе с тем Сократа не интересовала и природа. Проводя аналогию с современными ему китайцами, можно утверждать, что Сократ ближе к конфуцианцам, чем к лаосцам. Он говорил: "Местности и деревья ничему не хотят меня научить, не то, что люди в городе". Однако по иронии судьбы Сократу пришлось расплачиваться за физику Анаксагора. Ведь из-за его воззрений в Афинах был принят закон, объявляющий "государственными преступниками тех, кто не почитает богов по установленному обычаю или объясняет научным образом небесные явления". Сократа же обвинили в том, что он якобы учил, что Солнце - камень, а Луна - земля. И как Сократ ни доказывал, что этому учил не он, а Анаксагор, его не слушали. Суть же своих философских забот Сократ однажды с некоторой досадой выразил Федру: "Я никак еще не могу, согласно дельфийской надписи, познать самого себя" Дело в том, что над входом в храм Аполлона в Дельфах было начертано: познай самого себя! Призыв "Познай самого себя!" стал для Сократа следующим девизом после утверждения: "Я знаю, что я ничего не знаю". Оба они определили суть его философии.

Самопознание имело для Сократа вполне определенный смысл. Познать самого себя—значит познать себя как общественное и нравственное существо, притом не только и не столько как личность, а как человека вообще. Главное содержание, цель философии Сократа—этические вопросы. Аристотель позднее в "Метафизике" скажет о Сократе: "Сократ занимался вопросами нравственности, природу же в целом не исследовал"

Мастерство диалога

Своего философского учения Сократ в письменную форму не облекал, нораспространял его путем устной беседы в форме своеобразного,методологически направленного к определенной цели спора. Не ограничиваясьруководящей ролью в пределах своего философско-политического кружка, Сократбродил по Афинам и всюду - на площадях, на улицах, в местах общественныхсобраний, на загородной лужайке или под мраморным портиком - вел "беседы" сафинянами и заезжими чужестранцами, ставил перед ними философские,религиозно-нравственные проблемы, вел с ними длительные споры, старалсяпоказать, в чем заключается, по его убеждению, действительно моральная жизнь,выступал против материалистов и софистов, вел неутомимую устную пропагандусвоего этического идеализма.Сократ выбирал известного политического деятеля или просто известного человека,после того, как тот прочитал свою речь, и Сократ начинал задавать своизнаменитые вопросы. Причем вначале Сократ безудержно хвалил своегособеседника, говорил, что он такой умный, известный человек в городе, и что емуне составит труда ответить на такой элементарный вопрос. Сократ задавал свойдействительно элементарный вопрос (но только на первый взгляд).Собеседник дерзко и нехотя отвечал на него, Сократ в свою очередь задавалочередной вопрос, касающийся все того же вопроса, собеседник опять отвечал,Сократ спрашивал, и это доходило до того, что собеседник, в конце концов, своимпоследним ответом противоречил своему первому ответу. Тогда взбешенныйсобеседник спрашивал Сократа, а сам то он знает ответ на этот вопрос, Сократ жесовершенно спокойно отвечал, что не знает, и спокойно удалялся. И этой своейисключительностью, гениальностью, избранностью Сократ и прославился.

Демон Сократа

Что такое «демон», «демоний», или «даймон» Сократа, каковасущность его «даймониона», было неясно уже ученикам и друзьям философа,не говоря о более поздних античных авторах — Цицероне, Плутархе, Апулее,высказывавшихся на этот счет. О демонии Сократа говорили и отцы церкви.Одни исследователи видят в демоне Сократа метафору, которой ониронически прикрывал свои собственные совесть, разум или здравый смысл; другие— просветленное чувство, просветленное внутреннее чутье или инстинкт;третьи — выражение внутреннего откровения или проявление религиозногоэнтузиазма; четвертые — «чудовищный» феномен, при котором инстинкт исознание (их функция) заменяют друг друга; пятые — свидетельство того, чтовнутреннему миру каждого присуща трансцендентность.О демоне Сократа писал также молодой Маркс. Он высказывал мысль о тенденциифилософа освободиться от всего мистического и загадочно-демонического(божественного). Маркс писал, что Сократ, сознавая себя носителем даймония,не замыкался в себе: «...он носитель не божественного, а человеческогообраза; Сократ оказывается не таинственным, а ясным и светлым, не пророком, аобщительным человеком».Действительно, Сократ не был ни вдохновенным провидцем, ни исступленнымпророком, ни гением озарения. Но в личности Сократа было нечто такое, чтосближало его, по представлениям его современников, с провидцем и пророкомили, во всяком случае, позволяло (и позволяет) говорить о нем как обуникальной фигуре.Феноменальность Сократа состояла в крайне редко наблюдаемомсоединении горячего сердца и холодного ума, обостренного чувства и трезвогомышления, фанатизма и терпимости — фанатической преданности идее, доходящей довсецелого подчинения ей своей жизни, и способности понимать чужие взгляды ивоззрения. Сократ — это воплощение аналитического ума в соединении спророческой вдохновенностью; это сплав критического мышления, свободногоисследования с горячим энтузиазмом, граничащим с мистическим экстазом. Поэтомунет ничего удивительного в том, что ученики Сократа расходились вхарактеристике его личности и его «даймониона».По словам Ксенофонта, «божественный голос» (даймонион) давалСократу указания относительно того, что ему следует делать и чего неследует. Основываясь на этом «голосе», Сократ будто бы давал советы друзьям,которые всегда оправдывались. Таким образом, по Ксенофонту, Сократ предвиделбудущее и признавал за собой дар пророчества. Иное о даймонионе Сократасообщает Платон. У последнего ничего не говорится ни о предсказаниях, ни овелениях боже­ства, обращенных к Сократу, ни о каких-либо советах друзьям. УПлатона сократовский даймонион — явление более сложное и редкое. «Началось уменя это с детства, — заявляет Сократ в «Апологии» Платона, — возникаеткакой-то голос, который всякий раз отклоняет меня оттого, что я бываю, намеренделать, а склонять к чему-нибудь никогда не склоняет. Вот этот-то голос ивозбраняет мне заниматься государственными делами».У Ксенофонта сократовский даймонион и отвращает от чего-либо, и побуждает(склоняет) к чему-либо. У Платона даймонион толькоотвращает (отговаривает), но никогда не склоняет. СообщениеКсенофонта дает некоторое основание для трактовки даймониона Сократа как голосасовести и разума, или как здравого смысла. Сообщение же Платона, напротив, напервый взгляд, во всяком случае, не дает каких-либо явных поводов для подобнойтрактовки. Надо полагать, что сократовский даймонион (называемый также«божественным знамением») у Платона означает некое обостренное предчувствие,некое «шестое чувство», или сильно развитый инстинкт, который каждый разотвращал Сократа от всего того, что было для него вредным и неприемлемым.Оказывается, что и бездействие «привычного знамения» многозначительно: если«божественное знамение» не останавливает Сократа и не запрещает ему что-либоговорить и делать, тем самым оно молчаливо склоняет его к этому либо жепредоставляет полную свободу действия.Отсюда можно сделать вывод, что между ксенофонтовской и платоновскойхарактеристиками даймониона Сократа нет столь существенного различия, какпринято считать. Это и позволяет трактовать даймонион Сократа врационалистическом духе, т.е. в качестве метафорического обозначения голосасобственных совести и разума, или же аллегорического выражения собственногоздравого смысла. Тем не менее, подобная интерпретация верна лишь отчасти.Дело в том, что даймонион Сократа основан на иррациональной вере в божество, надопущении тесной связи внутреннего «голоса» с вне и независимо существующимбожеством. Это обстоятельство придает сократовскому даймониону новую черту,новое измерение и заставляет предполагать, что даймонион — это своегорода полумифологическое и полуметафорическое выражениевсеобщего (истинного и объективного), содержащегося во внутреннем миречеловека, в его разуме и душе. «Ведь и душа есть нечто вещее», — говорит Сократв «Федре». Поэтому Сократ не только осознает присутствие в себе даймониона, нои живо его представляет, чувствует и переживает как некую высшую реальность,как божественное знамение. Отсюда напрашивается вывод насчет феномена Сократа,его даймония: хотя Сократ не может выразить всеобщее в слове, в рациональномопределении, тем не менее, он (как и его собеседник Лахес) чувствует, чтоискомое общее понятие (например, мужество) имеется в нем. То, что не удаетсяСократу выразить в словах и понятийных определениях, он улавливает как«божественный голос», звучащий в нем самом, исходящий из глубин его души, егоразума и совести. «Божественное» в душе и есть, согласно Сократу, даймонион.Согласно духу учения Сократа, выбор образа действия, сообразованного стребованиями нравственного всеобщего закона, делает людей творцами своейсудьбы. Однако афинский философ, оставаясь религиозным человеком, старался, пословам Ксенофонта, «узнать волю богов посредством гаданий».Вместе с тем Ксенофонт сообщает, что Сократ считал необходимым обращаться кгаданиям и вопрошать прорицателей (оракулов) лишь в тех случаях, когда исходпредпринимаемого дела оставался неизвестным.В сообщениях Ксенофонта обращает на себя внимание мысль Сократа о необходимостиразличать то, что зависит от самого человека, и то, что от него не зависит. Вэтой мысли заключен вопрос о границах свободы (и несвободы) человека, овозможности сделать правильный выбор образа действия. По высказываниям Сократа,представленным Ксенофонтом, в одних случаях выбор образа действия зависит отсамого человека, его знаний, сил и способностей, в других — от богов,неподвластных человеку. Человеку подвластно лишь то, чем он обладает. Такимобразом, человек свободен лишь в той мере, в какой он знает самого себя, своисилы и способности, в какой он в состоянии сделать правильный выбор на основеприобретенных знаний и опыта. И если речь идет о нравственном поведении, торазумный выбор будет означать, что «добродетель есть знание».Сократ выступает против детерминизма древнегреческих материалистов инамечает основы телеологического миропонимания, причем здесь исходным пунктомдля него является субъект, ибо он считает, что все в мире имеет своейцелью пользу человека.Телеология Сократа выступает в крайне примитивной форме. Органычувств человека, согласно этому учению, своей целью имеют выполнениеопределенных задач: цель глаз - видеть, ушей - слушать, носа - обонять и т.п.Равным образом боги посылают свет, необходимый людям для зрения, ночьпредназначена богами для отдыха людей, свет луны и звезд имеет своей цельюпомогать определению времени. Боги заботятся о том, чтобы земля производилапищу для человека, для чего введен соответствующий распорядок времен года;более того, движение солнца происходит на таком расстоянии от земли, чтобы людине страдали от излишнего тепла или чрезмерного холода и т.п.

Религиозные взгляды о загробной жизни

Основной задачей философии Сократ признавал обоснование религиозно – нравственного мировоззрения.

О боге он говорил: «Что он есть, я не знаю; я знаю, чем он не является». Материю он определял как субстанцию, возникающую и уничтожающуюся; идеи как неразложимую субстанцию, мысли Бога. Материалисты, изучая природу, пришли к отрицанию божественного разума в мире, софисты подвергли сомнению и осмеяли все прежние взгляды, – необходимо поэтому, согласно Сократу, обратиться к познанию самого себя, человеческого духа и в нем найти основу религии и морали.

Таким образом, основной философский вопрос Сократ решает как идеалист: первичным для него является дух, сознание, природа же – это нечто вторичное и даже несущественное, не стоящее внимания философа. Сомнение служило Сократу предпосылкой для обращения к собственному Я, к субъективному духу, для которого дальнейший путь вел к объективному духу – к божественному разуму. Высшим проявлением божественной заботы о людях является разумность человека. "Они, – говорил Сократ о богах, – вложили в нас разум, посредством которого мы судим о предметах ощущения и, передав их памяти, узнаем, что и как полезно, и вообще придумываем средства наслаждаться полезным и избегать вредного. Они дали нам способность передачи, посредством которой, именно – посредством слова, мы наделяем друг друга всем хорошим, составляем общества, издаем законы и пользуемся государственной жизнью" – воспоминания Ксенофонта о Сократе.

Человек, по Сократу, был бы вообще лишен разума и знания, если бы в нем, наряду со смертным телом, не было бы бессмертной души. Именно благодаря божественной душе человек приобщается к божественному знанию: подобное познается подобным.

В земной жизни человек непосредственно не видит образ божий, но ему достаточно и того, что он видит дела богов. Бог, замечает Сократ, "видим в своих великих деяниях, но как он всем этим правит, это вне известности". Невидимо и божественное начало в человеке, его разумная душа, хотя именно она правит телом и действиями человека. Сократ полагал, что душа царствует в нас, но её мы не видим. Вдумываясь во все это, человек не должен презрительно относиться к невидимому; напротив того, должен познавать его действия в явлениях и чтить божественную силу". Причем чтить богов следует так, как это сложилось в данном обществе, принято в соответствующем полисе. Тут Сократ придерживался позиции дельфийского оракула, который на вопрос "Как угождать богам?" ответил: "По городским уставам", т. е. соответственно сложившимся полисным обыкновениям и порядкам. Повсюду же было принято угождать богам "по силам", в меру возможностей каждого.

Сомневаясь в тех или иных частностях и деталях предания о загробном наказании и воздаянии, Сократ вместе с тем твердо верил в истинность смысла и сути этого мифа в целом. Отсутствие бессмертия души, замечает Сократ, было бы счастливой находкой для дурных людей: со смертью души они легко избавлялись бы от присущей им порочности. Но душа бессмертна, и, следовательно, неизбежна ответственность человека за свои дела. Будучи бессмертной, душа, по версии Сократа, вместе с тем подвержена как совершенствованию, так и порче – в зависимости от земного образа жизни тех, кому она достается в своих вечных переселениях из этого мира в загробный (Аид) и возвращениях назад. "Когда человек умрет, – поясняет Сократ, – его гений, который достался ему на долю еще при жизни, уводит умершего в особое место, где все, пройдя суд, должны собраться, чтобы отправиться в Аид с тем вожатым, какому поручено доставить их отсюда туда. Встретивши там участь, какую и должно, и пробывши срок, какой должны они пробыть, они возвращаются сюда под водительством другого вожатого, и так повторяется вновь и вновь через долгие промежутки времени". На суде в Аиде души присуждаются к различным тяжким наказаниям соответственно их земным провинностям, а за добрые дела получают воздаяния по заслугам. Цель загробного наказания состоит в исправлении и очищении души, с тем, чтобы она могла снова вернуться в земной мир. Если же справедливые судьи Аида – мифологические цари и герои (Минос, Радамант, Эак, Триптолем) – найдут, что те или иные души, отягощенные содеянным ими в земной жизни, окончательно испорчены и неисправимы, например, души святотатцев, злостных убийц многих людей и т. п., то такие души навечно низвергаются в мрачный Тартар – место, схожее с христианским адом. Души людей, совершивших тяжкие, но все же искупимые преступления (например, души раскаявшихся еще при жизни убийц и т. д.), ввергаются в Тартар лишь на время, до тех пор, пока не вымолят себе прощения у своих жертв. Космос, по Сократу, служит местом обитания богов. Сюда-то, судя по его рассказу, и направляются души философов. Воздаяние им состоит, следовательно, в том, что их души высвобождаются из вечного круговорота и переселения душ, избавляясь окончательно от необходимости новых телесных перевоплощений и связанных с этим мук. Только для истинного философа, к числу которых Сократ, конечно, относил и себя, смерть означает конец мукам и начало вечной блаженной жизни. Это и есть, по Сократу, достижение доступного смертному человеку бессмертия. Души же прочих людей будут мучаться до тех пор, пока не станут чище, совершеннее, умереннее, разумнее. Главным на этом пути избавления от мук является забота о душе: пренебрежение телесными удовольствиями, которые, скорее, приносят вред, чем пользу, и украшение души подлинными добродетелями и плодами познания - истиной, справедливостью, свободой, мужеством, воздержанностью. Сократовский путь демонстрации мудрости бога сопровождался разоблачением суетной и ложной мудрости представителей всех основных слоев афинского демократического полиса, а внутренний голос личного бога – демона заглушал общеобязательные веления полиса своим членам. Поскольку же религия в Афинах была важнейшим государственным делом, нововведения Сократа в вопросе о богах воспринимались тогдашними афинянами как одновременно и антиполисная акция, как отступление от полисных нравов, обычаев и законов, нарушение полисного правопорядка. У ряда отцов церкви встречается высокая оценка Сократа как одного из знаменитых предшественников христианства, боровшегося против ложных верований и своей концепцией самопознания и незнания ("я знаю, что ничего не знаю") подготавливавшего дорогу истинной вере. Отмечается близость к христианской философии сократовской мудрости и сократовской тяги к вечной божественной истине. Сократ видел, что человек может приобщиться к божественному, лишь очистив свое духовное начало от земной чувственности.