Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Лисий след 5 page





– Любый мой, хороший… – повернула голову к нему женщина. – Значит, ты не бегал от меня? Правда?

– Думаешь, у меня были бы силы, трать я их на кого‑нибудь другого?

– Конечно. Ты такой сильный и красивый. Наверное, тебя хватило бы и на десятерых, и все были бы счастливы.

– Десятерых? – Зверев глянул себе на живот, потом повернулся к жене, коснулся кончиком пальца ее соска, начал медленно водить вокруг него, заставив красноватую лепешечку собраться в небольшую пику. – Хорошо, я докажу…

– Только нам уехать сегодня надобно обязательно! – предупредила Полина. – А то ведь – грех.

К тому часу, когда дворовая девка постучала в дверь светелки, Андрей, кажется, сумел убедить супругу в своей честности. Если не числом, то хотя бы старанием. Правда, избавиться от накопившейся приятной слабости он уже не мог и теперь с ужасом ждал продолжения пиршества: в таком состоянии он свалился бы с ног далее от чарки пива. Князя Сакульского могло спасти только чудо.

И оно свершилось! В обширной трапезной, куда они вошли, было совершенно пусто. Настолько, что в первый миг Андрей вовсе не заметил маленькой, худощавой фигурки князя Юрия Друцкого, без шубы и ферязи выглядевшего вовсе как мальчик‑с‑пальчик.

– Доброе утро, дядюшка! – Княгиня обняла хозяина, поцеловала в щечку, после чего уселась слева от него, но не рядом, а через три места.

– Доброго тебе здоровья, княже, – поклонился Зверев. – Пусто тут сегодня, однако.

– Разъехались соколы, – вздохнул Друцкий, поднимая золотой кубок рукой, обтянутой ломкой пергаментной кожей. – Не стали со стариком прощаться. Пока отдыхал на пиру, все и разъехались.

– И Федор Юрьевич тоже?

– Нет, – улыбнулся хозяин. – Ныне уж он отдыхает, не поднять. Холопы сказывали, за полночь разъезжались‑то. Уж не ведаю, как и добрались. Хотя, ночи ныне светлые. Опосля еще маненько ближние други посидели. Сын, отец твой, боярин Рыканин, да Савелий Мохнатый, что под Юрьевом меня от кнехтов ливонских отбил. Вот и отлеживаются ныне. Тебе не понять, ты, вижу, опять ровно и не пил вовсе. Однако и тебе доброго здоровия. Вот, капустой кислой подкрепись, стерлядка заливная вон, в лотках имеется, студень говяжий. А хочешь, пива тебе прикажу? Мне‑то, окромя кваса и рассола, ничего и видеть не хочется. Да ты сюда, рядышком садись… – похлопал справа от себя князь.

– Спасибо, Юрий Семенович, я тоже квас по утрам предпочитаю, – занял Андрей почетное, предназначенное для хозяйского сына, место.

– Ешь, пей, – широким жестом предложил Друцкий. – Что на столе – все твое.

Зверев кивнул и потянул к себе миску с рыбным заливным.

– А ты меня порадовал, сынок, порадовал, – неожиданно признал хозяин. – Племяннице своей я счастья желал, но уж не думал, что с мужем она радостью расцветет. Вижу, вижу, как изменилась, как к тебе тянется. А ведь отпускал за тебя лишь оттого, что весь век девке все едино куковать невозможно, как бы баловать ее при себе ни хотелось. Рано или поздно, а отдавать придется. Не в мужнины руки, так в монастырь судьба уведет. Опять же, с княжеством дело решать требовалось. Ты же сыну моему жизнь спас, меня от ляхов оборонил. Оттого тебя, сынок, для нее и выбрал.

Андрей молчал, не зная, что делать. Есть под такой искренний, кажется, монолог было неудобно, отвечать – нечего.

– Давеча Полину увидел – так с души моей ровно камень упал. Вижу, не просто наследника для нас под сердцем носит. Вижу, песней и любовию племянница полна. А то, сынок, многого стоит. Знай, близок ты ныне мне стал, как родной. Ровно к отцу, за нуждой любой обращаться можешь. Посему сказать хочу, что просьбу твою исполнил я полностью. Прикатили поутру все пятеро корабельщиков моих, коих отдаю тебе головой и невозбранно. Считай подарком моим для вашей с Полиной радости. Будет свой парус – глядишь, и навещать чаще станете.

– Спасибо, князь, – сухо поблагодарил его Зверев.

Как ни изъяснялся в своей любви Друцкий, у Андрея появилось сильное подозрение, что после рождения законного наследника рода Сакульских дядюшка намеревался забрать племянницу от постылого мужа к себе в усадьбу и голубить, баловать, как и ранее. С родовитым боярином из рода Трубецких, Репниных или Оболенских такой фокус бы не прошел, а вот с провинциальным, неименитым боярином Лисьиным – вполне мог и прокатить. Отпросилась бы жена к родичу повидаться, да и не вернулась. И чего сделаешь? Силой не забрать: у Друцких одних детей боярских больше, нежели у Лисьиных холопов. Царю или в приказ с этой бедой кланяться – так ведь позор на сто веков вперед для всего рода! Да‑а, с такими родственниками ухо нужно держать востро. По миру ведь пустят и еще благодарить по гроб жизни заставят.

– Токмо ушкуй морской покупайте, на прочие не разменивайтесь. Опасно на прочих в Ладогу выходить. Пятеро корабельных с ним управятся, а опосля еще и своих обучите. Ты подкрепился? Пойдем, покажу холопов новых твоих.

Андрей с тоской глянул на стерлядь, так и оставшуюся нетронутой, и вслед за хозяином поднялся из‑за стола. Они спустились во двор, где вся челядь мгновенно скинула шапки и замерла в поклоне, подошли к конюшне. Князь Друцкий заглянул внутрь:

– Эй, на сеновале! Подь сюда, бездельники! Токмо и знают бока отлеживать.

Наверху, где под коньком крыши, над жердяным потолком, было набито еще изрядно, несмотря на весну, сена, послышалось шебуршание, потрескивание, вниз посыпались сперва мелкие колоски и стебельки, потом спрыгнули двое ребят. Других трое корабелов спустились не спеша, по приставной лестнице. Они собрались в воротах и, не выходя наружу, низко поклонились:

– Здравствуй, батюшка князь.

– Япона мама… – только и смог выдохнуть Зверев.

Двумя из обещанных ему корабелов оказались мальчишки лет по двенадцать: один рыжий, другой косоглазый. Вряд ли они могли продаться в холопы добровольно. Скорее всего, родители продали, чтобы от закупа избавиться или иной кабалы. По лестнице первым спустился мужик лет сорока, с изуродованной левой половиной лица и вывернутой наизнанку, словно у кузнечика, левой ногой. Похоже, его в свое время чем‑то очень крепко приложило. Даже странно, что рука осталась нормальной. Вторым, кряхтя, слез старик лет семидесяти, седой до непорочной белизны, с трясущейся головой и впалой грудью. Лишь третий холоп оказался ладным с виду тридцатилетним мужиком. Но Андрей был уверен, что и с ним все не слава Богу. Не мог же Друцкий ему нормального человека отдать!

– Чего ты там бормочешь, княже? – тут же вскинулся Юрий Семенович. – Тебе ведь в торговые походы не ходить, на ушкуе по полгода не жить. Корабелы у тебя больше в имении без дела слоняться станут. А коли так – чего опасаться? Коли понадобится до Новагорода али сюда – и они тебе ушкуй доведут, а большего и не потребно. Лучемир, вот, даром что моего отца ровесник, однако же с закрытыми глазами где угодно корабль проведет. Риус, – указал хозяин на рыжего мальчонку, – у него уж два года в учениках, скоро сам кормчим станет. Васька Косой ловок, что белка, высоты не боится вовсе. Оснастку на мачте поправить потребуется – его сразу и посылай. Левший рулевым стоять может, коли потребуется, паруса ставить, натягивать. Бегать ведь на ушкуе некуда, а силы в нем за троих будет. Тришка тоже мужик крепкий. Так что парусами управляться у тебя будет кому, кормчий есть. Чего еще надо? Вот, холопы, отныне это ваш новый хозяин, князь Сакульский, Андрей Васильевич. Служите ему честно, как мне служили.

– Спасибо, княже, за милость твою, – поклонился Зверев и, памятуя, что дареному коню в зубы не смотрят, ничего более добавлять не стал. – А вы собирайтесь, сегодня в путь отправляемся. И назад, может статься, вы уже не вернетесь. Риус, беги в людскую, найди холопов моих – Пахома, Звиягу и Вторушу. Скажи, пусть коней готовят, Василия Ярославовича собирают. Мыслю, до полудня выедем. Вернуться нам сегодня надобно, а завтра снова в дорогу…

 

Date: 2015-11-13; view: 196; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.005 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию