На двенадцать Станц и их термины в их последовательной нумерации в Станцах и стихах 43 page

Список Эдипов, пытавшихся разгадать загадку Сфинкса, действительно, длинен. На протяжении многих веков загадка эта пожирала наиболее блестящие и благородные умы христианского мира; но ныне Сфинкс побежден. Однако, в великой интеллектуальной борьбе, закончившейся полною победою Эдипов Символизма, не Сфинкс, сжигаемый позором поражения, должен был бы похоронить себя в море, но, воистину, многосторонний символ, именуемый Иеговой, которого, христиане – цивилизованные нации – приняли как своего Бога. Символ Иеговы сокрушился при слишком близком точном анализе и – потонул. Символисты с ужасом обнаружили, что принятое ими Божество было лишь маскою для многих других Богов, эвхемеризированная потухшая планета, в лучшем случае – Гений Луны и Сатурна у евреев, и Гений Солнца и Юпитера у ранних христиан; и что Троица – если только они не примут более отвлеченного и метафизического значения, данного ей язычниками – была в действительности лишь астрономической Триадой, состоящей из Солнца (Отца) и двух планет: Меркурий (Сын) и Венера (Святой Дух), София, Дух Мудрости, Любви и Истины, и Люцифер, как Христос, блистающая звезда утра[1269]. Ибо, если Отец есть Солнце («Старший Брат» 570] в восточной Сокровенной Философии), то ближайшая к нему планета – Меркурий (Гермес, Будха, Тот), имя Матери которого на Земле было Майа. Так как планета эта получает в семь раз больше света, нежели все другие, факт, который повел к тому, что гностики назвали своего Христа, а каббалисты своего Гермеса (в астрономическом значении) «Семеричным Светом.» Наконец этот Бог был Бэл – ибо Солнце у галлов называлось Бэл, у греков Гелиос и у финикиян – Баал; Эл по халдейски, отсюда Элохим, Эману-ель и Эл, «Бог» у евреев. Но даже Бог каббалистов исчез при искусности раввинов и, теперь, нужно обратиться к самому скрытому метафизическому смыслу Зохара, чтобы найти в нем нечто подобное Эйн-Софу, Безымянному Божеству и Абсолюту, столь авторитетно и громогласно утверждаемому христианами. Но, конечно, его не найти в книгах Моисея, во всяком случае, тем, кто пытаются читать их, не имея ключа к ним. С того времени, как ключ этот был утерян, евреи и христиане изо всех сил старались слить эти два понятия, но тщетно. Им лишь удалось окончательно ограбить даже Всемирное Божество и лишить Его Величественного образа и изначального значения. Как было сказано в «Разоблаченной Изиде»:

«Потому казалось бы лишь естественным установить различие между таинственным богом, Іαω, принятым от отдаленнейшей древности всеми, кто разделяли эзотерическое знание жрецов, и его фонетическими двойниками, которым, офиты и другие гностики, как мы видим, оказывали столь малое почитание»[1270].

В научном труде Ч. В. Кинга[1271] мы встречаем на геммах офитов имя Iao, повторенное и часто смешанное или замененное именем Ievo, тогда как последнее просто обозначает одного из Гениев, враждебного Абраксасу.... Но имя Iao не только не возникло среди евреев, но оно и не было достоянием одних лишь евреев. Даже если Моисей соблаговолил наградить этим именем «Духа», предположенного покровителя и национального божества «избранного народа израильского», все же, нет разумной причины, почему другие народы должны принимать Его, как Высшего и Единосущного Бога. Но мы совершенно отрицаем это притязание. Кроме того, факт налицо, что Iaho или Iao было «тайным именем» с самого начала, ибо, היה и הי не употреблялось до дней царя Давида. До его времени мало личных имен, если только вообще, соединялись с Iah или Jah. Скорее похоже на то, что Давид заимствовал имя Jehovah от жителей Тира и филистимлян[1272], среди которых он проживал. Он поставил Садока Первосвященником, от которого произошли Садокиты или Садуккеи. Он жил и царствовал сначала в Хевроне, (ןורבח) Хабир-оне или Кабеир-граде, где праздновались ритуалы четырех (тайных богов). Ни Давид, ни Соломон не признавали ни Моисея, ни законов Моисея. Они стремились построить храм הוהי подобно строениям, воздвигнутым Хирамом Геркулесу, Венере, Адону и Астарте.

Фюрст говорит: – «Древнейшее имя Бога Yaho, которое пишется по гречески ‘Ιαω, не принимая во внимание его производных имен, по-видимому, было древним мистическим именем Превышнего 571] Божества семитов. Следовательно, оно было сообщено Моисею, когда он был посвящен в Хор-еб – Пещере – под руководством Иофора, кенита (или каинита), мидиамского Священнослужителя. В древней религии халдеев, остатки которой встречаются среди неоплатоников. Высочайшее Божество, восседающее превыше семи Небес, представляемое, как Духовный Принцип Света..... и также, как Демиург[1273], называлось ‘Ιαω (והי), которое подобно еврейскому Yaho, было сокровенно и несказуемо, и имя Его сообщалось Посвященному. Финикийцы имели Превышнего Бога, имя которого обозначалось тремя буквами и было тайно, и оно было ‘Ιαω»[1274].

Крест, говорят каббалисты, повторяя урок оккультистов, есть один из наиболее древних – нет, может быть, самый древний из символов. Это было доказано в самом начале Пролога (Proem) к первому тому этого труда. Восточные Посвященные утверждают его одновременность с кругом Божественной Беспредельности и с первой дифференциацией Сущности, сочетания Духа и Материи. Это толкование было отвергнуто и лишь астрономическая аллегория была воспринята и приспособлена к искусно измышленным земным событиям.

Приступим к доказательству этого утверждения. В астрономии, как сказано, Меркурий является сыном Coelus и Lux – Неба и Света или Солнца; в мифологии он потомок Юпитера и Майи. Он есть «Посланник» своего Отца Юпитера, Мессия Солнца; по гречески, имя его Гермес означает, среди прочего, «Толкователь» – Слово, Логос или Глагол. Так Меркурий рожден на горе Киллене, среди пастухов, и потому является покровителем их. Как Гений, вызыватель душ, он провожал души умерших в Гадес и снова выводил их оттуда, миссия, приписанная Иисусу после его Смерти и Воскресения. Символы Гермеса-Меркурия (Dii Termini) помещались на перекрестках или при больших дорогах, так же как ныне в Италии водружаются кресты, и символы эти были тоже крестообразны [1275]. Каждый седьмой день жрецы совершали помазание этих термини и раз в году обвешивали их гирляндами, следовательно, они были помазанниками. Меркурий говорит через своих оракулов:

«Я есмь тот, кого вы называете Сыном Отца [Юпитера] и Майи. Покидая Царя Небесного [Солнце], Я прихожу на помощь вам, смертные».

Меркурий исцеляет слепых и восстанавливает зрение умственное и физическое[1276]. Он часто изображался о трех-головах и назывался Трицефалус, 572] Троичный, в своем единстве с Солнцем и Венерой. Наконец, Меркурий, как показывает это Cornutus [1277], изображался иногда, в виде формы куба без рук, ибо «мощь языка и красноречие могут главенствовать без помощи рук и ног». Именно эта кубическая форма соединяет термини непосредственно с крестом, и именно красноречие или же мощь речи Меркурия заставила изворотливого Евсевия сказать – «Гермес есть эмблема Слова, которое создает и объясняет все», ибо это Слово Творящее; и он показывает Порфирия учащим, что Речь Гермеса – ныне переведенная в Пэмандре как «Слово Бога»(!) – Речь Творящая (Глагол), есть Семенной Принцип, рассеянный во всей Вселенной[1278]. В алхимии Меркурий есть радикальный «Влажный» Принцип, Примитивная или Элементарная Вода, содержащая Семя Мира, оплодотворенное Солнечными Огнями. Чтобы выразить этот оплодотворяющий принцип, египтяне часто присоединяли фаллос к кресту (мужское и женское начало, или сочетание вертикальной и горизонтальной линии), крестообразная форма Термини также изображала эту двоякую мысль, которая встречалась в Египте в кубическом Гермесе. Автор «The Source of Measures» объясняет нам, почему[1279]:

Развернутый куб, как это показано им, становится Тау, крестом египетской формы; или же «круг, присоединенный к Тау, дает египетский крест», древних фараонов. Они знали это от своих жрецов и «Посвященных Царей» на протяжении веков, а также, что именно означало «привязывание человека к кресту», идея эта «должна была соответствовать представлению о происхождении человеческой жизни, следовательно, фаллической форме». Только последняя вошла в жизнь лишь века и эоны позднее представления о Вишвакармане, Плотнике и Ремесленнике Богов, распинающем «солнечного Посвященного» на крестообразном станке. Как пишет тот же автор:

«Привязывание человека к кресту..... употреблялось в этой форме у индусов[1280], как символ».

Но это должно было «соединяться» с представлением о новом рождении человека через духовное, не физическое, возрождение. Кандидат на Посвящение привязывался к Тау или астрономическому кресту с гораздо более величественной и благородной мыслью, нежели представление о начале просто земной жизни.

С другой стороны, семиты, по-видимому, не имели иной и высшей цели в жизни, нежели размножение своего рода. Таким образом, с точки зрения 573] геометрии и при чтении Библии посредством числового метода, автор «The Source of Measures» вполне прав, говоря:

«Вся [еврейская] система, по-видимому, рассматривалась, как система, связанная в древности с природою и которая была принята природою или Богом за основу или закон практического проявления творческой Мощи – то есть, это был творческий план, и творение было его практическим применением. Это как бы устанавливается тем фактом, что измерения планетарных времен в изложенной системе служат в одинаковой степени и как измерения размеров планет и особенностей их форм – т. е., в протяжении их экваториальных и полярных диаметров..... Эта система [система творческого плана], по-видимому, лежит в основании всего библейского построения и послужила началом для ритуализма и для выявления трудов Божества в области зодчества, через употребление священной единицы измерения в Саду Эдема, Ковчеге Ноя, Скинии и в Храме Соломона»[1281].

Таким образом, на основании показаний защитников этой системы, доказано, что еврейское Божество, в лучшем случае, является лишь проявленной Двоячностью (Диада), но никогда не Единосущным Абсолютом. О6ъясненное геометрически оно – число; символически оно лишь обожествленный Приап; и это вряд ли может удовлетворить человечество, жаждущее проявления реальных духовных Истин и обладания Богом, природы божественной, но не антропоморфической. Странно, что наиболее просвещенные среди современных каббалистов не видят в кресте и круге ничего, кроме символа творящего и андрогинного Божества в его отношении и связи с этим проявленным Миром[1282].

Один автор полагает, что:

«Тем не менее, человек [читайте, еврей и раввин] получил знание практического измерения... посредством которого предполагалось, что природа приспосабливает размеры планет для приведения их в гармонию с их явленными движениями; по-видимому, он достиг этого и счел это обладание, как средство к постижению им Божества – т. е., он настолько близко подошел к представлению Существа, имеющего Разум, подобный его собственному, только бесконечно более мощный, что был в состоянии постичь закон творения, установленный этим Существом, которое должно было существовать раньше всякого творения (каббалистически называемого Словом)»[1283].

Это могло удовлетворить практический семитический ум, но восточный оккультист не может принять предложение такого Бога; действительно, Божество, как Существо, «обладающее разумом, подобным разуму человека, лишь бесконечно более мощным», имеющее какое-то место за пределами цикла творения, не есть Бог. Он не имеет ничего общего с идеальным представлением о Вечной Вселенной. В лучшем случае, он есть одна из подчиненных творческих Сил, Совокупность которых 574] называется – Сефироты, Небесный Человек и Адам Кадмон, Второй Логос платоников.

Эта мысль ясно встречается в основании самых талантливых определений Каббалы и ее мистерий, например, Джона А. Паркера, выдержки из сочинений которого приведены в том же труде:

«Ключ к Каббале, как думают, заключается в геометрическом отношении площади круга, вписанного в квадрат, или же куба к окружности, давая начало отношению диаметра к окружности круга с числовой величиной этого отношения, выраженного в интегралах. Отношение диаметра к окружности, будучи высшим отношением, связанным с божественными именами Элохим и Иегова (термины, являющиеся соответственно числовыми выражениями этих отношений – первый выражает окружность, второй, диаметр), вмещает все прочие подчинения. Два выражения отношения окружности к диаметру в интегралах употребляются в Библии: 1) совершенное и 2) несовершенное. Одно из отношений между этими таково, что (2), будучи вычтено из (1), оставит лишь единицу величины диаметра в терминах или же в обозначении величины окружности совершенного круга, или же единицу – прямую линию, имеющую совершенную величину окружности, или фактор величины окружности»[1284].

Подобные вычисления не могут повести дальше, нежели к разгадыванию тайн третьей стадии Эволюции или к «Третьему Творению Брамы». Посвященный индус знает, гораздо лучше любого европейца, как достичь «квадратуры круга». Но об этом в дальнейшем: факт тот, что мистики Запада начинают свои спекуляции лишь у той фазы, когда Вселенная «падает в материю», как выражаются оккультисты. В целом ряде каббалистических трудов мы не нашли ни одной фразы, которая давала бы намек, хотя бы отдаленнейшим образом, на психологические и духовные, так же как и на механические и физиологические тайны «творения». Должны ли мы тогда рассматривать эволюцию Вселенной просто, как прообраз акта размножения в гигантских размерах, как «божественный» фаллизм и воспевать его, как делает это ложно-вдохновленный автор позднейшего труда этого же наименования? Пишущая эти строки не согласна с этим и полагает, что она имеет право говорить это, ибо самое тщательное изучение Ветхого Завета – эзотерически, так же как и экзотерически – по-видимому, не привело наиболее восторженных исследователей далее некоторого убеждения на математическом основании, что от первой до последней главы Пятикнижия каждая сцена, каждая личность или событие явлены в непосредственной или косвенной связи с началом рождения, в его наиболее грубой и животной форме. Таким образом, как бы ни были интересны и изобретательны методы раввинов, автор этого труда, вместе с другими восточными оккультистами, должна предпочесть методы язычников.

575] Следовательно, не в Библии должны мы искать начало происхождения креста и круга, но за пределами Потопа. Потому, возвращаясь к Элифасу Леви и Зохару, мы отвечаем от имени Восточных Оккультистов и утверждаем, что, прилагая практику к принципу, они вполне согласны с Паскалем, который говорит, что;

«Бог есть Круг, центр которого везде, а окружность нигде».

Тогда как каббалисты утверждают обратное и поддерживают это лишь из желания скрыть свою доктрину. Между прочим, определение Божества, как круг, вовсе не принадлежит Паскалю, как думал это Элифас Леви. Оно было заимствовано французским философом или из Меркурия Трисмегиста, или же из латинского труда «De Docta Ignorantia», кардинала Куза, в котором он пользуется им. Кроме того, оно искажено Паскалем, заменившим слова «Космический Круг», которые стоят символично в оригинальном начертании под словом Theos. У древних оба эти слова были синонимами.

_____

А.

КРЕСТ И КРУГ

В умах древних философов нечто божественное и таинственное всегда было связано с формою круга. Древний мир, последовательный в своем символизме и своих пантеистических интуициях, соединяя видимую и невидимую Бесконечность во едино, изображал Божество, так же как и его внешний Покров – посредством круга. Слияние двух в единство, и имя Theos безразлично даваемое обоим, тем самым объяснено и становится, таким образом, еще более научным и философским. Этимологическое определение Платоном слова Theos (θεός) было уже дано в другом месте. В его «Cratylus» он производит его от глагола the-ein (θέειν), «двигаться», как это подсказано движением небесных тел, которое он связывает с Божеством. Согласно Эзотерической философии, это Божество, во время своих «Ночей» и своих «Дней», или же Циклов Покоя и Деятельности, есть «Вечное Непрестанное Движение», «Вечно-Становящееся», так же как и «вечное Мировое Настоящее и Вечно-Сущее». Последнее есть основная абстракция; первое есть единственно возможное представление в человеческом уме, если он не связывает это Божество с каким-либо образом или формою. Это есть вечная, никогда непрекращающаяся Эволюция, возвращающаяся спиралями, в своем непрерывном процессе продвижения на протяжении эонов времен, к своему изначальному состоянию – Абсолютному Единству.

Лишь меньших Богов наделяли символическими атрибутами Высших. Таким образом, Бог Шу, олицетворение 576] Бога Ра, который появляется, как «Большая Кошка из Бассейна Персея в Ан»[1285], часто изображался на египетских памятниках, сидящим и держащим крест, символ четырех частей Света или Стихий, присоединенный к кругу.

В весьма научном труде «The Natural Genesis», Джеральда Мэсси, под заглавием «Typology of the Cross», можно найти больше сведений о кресте и круге, нежели в каком-либо ином из известных нам трудов. Тому, кто пожелал бы иметь доказательства о древности креста, мы указываем на эти два тома. Автор говорит:

«Круг и крест неделимы.... Crux Ansata соединяет круг и крест о четырех углах. В силу этого происхождения круг и крест временами заменяли друг друга. Например, Чакра или Диск Вишну есть круг. Наименование это указывает на вращение, кругообразное движение, периодичность, колесо времени. Бог пользуется им, как оружием, устремляемым на врага. Так и Тор бросает свое оружие Филфот, в форме четырехстороннего креста [Свастика] и символа четырех сторон Света. Таким образом, крест есть эквивалент круга года. Эмблема колеса соединяет крест и круг во едино, как это показывает иероглифический знак и узел Анкх [1286].

Также двоякий глиф был священным лишь для Посвященного, но не в глазах профана. Ибо Рауль Рошетт доказывает, что[1287]:

«Знак ♀ появляется на оборотной стороне финикийской монеты с изображением Овна на лицевой стороне.... Тот же знак, иногда называемый Зеркалом Венеры, потому что он был символом размножения, употреблялся для обозначения задних помещений ценных жеребых кобыл, коринфской и других прекрасных лошадиных пород».

Это доказывает, что уже в ту отдаленную эпоху крест стал символом человеческого зарождения, и божественное происхождение креста и круга начало погружаться в забвение.

Другая форма креста дана из «Journal of the Royal Asiatic Society» [1288]:

«На каждом из четырех углов помещается четверть дуги овального изгиба и когда эти четыре соединены, они образуют овал: таким образом, фигура соединяет крест с кругом вокруг него в четырех частях, соответствующих четырем углам креста. Четыре сегмента отвечают четырем ножкам креста Свастики и Филфота Тора. Четырехлистный цветок Лотоса Будды также фигурирует в центре этого креста, лотос, будучи египетским и индусским символом четырех частей Света. Четыре четвертушки дуг, соединенные вместе, образуют эллипс, и эллипс также 577] изображен на каждом конце креста. Таким образом, эллипс обозначает путь земли.... Сэр Д. Симпсон зарисовал следующее изображение воспроизведенное здесь, как крест двух равноденствий и двухсолнцестояний, помещенный в фигуре, изображающей путь Земли. Та же овальная или лодкообразная фигура появляется иногда в индусских рисунках с семью ступенями на каждом конце, как форма или вид Меру».

Таков астрономический аспект этого двойного глифа. Впрочем, имеется еще шесть аспектов, и можно попытаться объяснить несколько из них. Тема эта так обширна, что она одна потребовала бы многочисленных томов.

Но наиболее любопытным из этих египетских символов креста и круга, о которых говорилось в вышеприведенном труде, является тот, который получает свое полное объяснение и окончательную окраску, благодаря арийским символам того же порядка. Автор говорит:

«Четырех-конечный Крест есть ничто иное, как крест четырех частей света, но знак креста не всегда прост[1289]. Этот символ получил развитие от определенного начала и, впоследствии, был принят для выражения различных представлений. Наиболее священный крест египтян тот, которыйдержали в руках их Боги, Фараоны и мумии умерших, есть Анкх , знак жизни, живого, клятвы, завета..... Верхушка его есть иероглиф Ru , поставленный вертикально над крестом Тау. Ru означает дверь, врата, рот место выхода. Оно обозначает месторождение в северной части небес, откуда Солнце вновь рождается. Следовательно, Ru знака Анкх есть женский символ месторождения и представляет собою Север. Именно в северной части Богиня Семи Звезд, называемая «Матерью Кругообращений», дала рождение времени в ранний цикл года. Первый знак этого изначального круга и цикла, совершаемого в небе, есть самая ранняя форма Креста-Анкх , простая петля, совмещающая в одном изображении и крест и круг. Эту петлю или узел носили впереди древнейшей зародительницы, Тифона Большой Медведицы, ибо ее Ark (Ковчег), идеограф одного периода, окончания и определенного времени, должен был обозначать одно кругообращение. Следовательно, это изображало круг, описываемый в северном небе Большою Медведицею и обозначавший самый ранний год времени; из этого факта мы заключаем, что петля или Ru Севера представляет эту часть света, как месторождение времени, когда она изображается, как Ru символа Анкх. Действительно, это может быть доказано. Узел есть Ark или Rek, символ исчисления. Ru креста-Анкх продолжился в критском R Ω и в Ro, P[1290] коптов. Ro было перенесено в греческий крест который составлен из Chi или R-k..... Rek или Ark (ковчег) был по этой причине знаком всеначала (Arche), и Ark-tie (узел ковчега) есть крест Севера, задняя сторона неба»[1291].

Но это, опять-таки, вполне астрономично и фаллично. В Индии Пуранические повествования придают всему вопросу совершенно иную окраску. Не 578] уничтожая вышесказанного объяснения, они раскрывают часть тайн с помощью астрономического ключа и дают, таким образом, более метафизическое представление. Узел Анкх не принадлежит исключительно Египту. Он существует под названием Паша, веревки, которую четверорукий Шива держит в своей правой задней руке[1292]. Махадева изображен в положении аскета, как Махайог, с его третьим глазом ,

который и есть «Ru , помещенный вертикально на кресте Тау» в другой форме. Паша держится в руке, и таким образом, что первый палец и рука вблизи большого пальца образуют крест или петлю и перекрещивание. Наши востоковеды хотели бы, чтобы это означало веревку для связывания упорствующих грешников, потому что Кали, супруга Шивы, имеет тот же атрибут!

Здесь Паша имеет двоякий смысл, так же как и Трисула Шивы и все прочие божественные атрибуты. Это двоякое значение, конечно, заключается в Шиве, ибо Рудра имеет то же значение, что и египетский крест в его космическом и мистическом значении. В руке Шивы Паша становится лингам и йони. Шива, как уже сказано, есть имя неизвестное в Ведах. Рудра появляется впервые лишь в Белой Яджур Веде, как Великий Бог Махадева, символ которого есть Лингам. В Риг-Веде он именуется Рудра, «рыкающий», одновременно, благодетельное и вредоносное Божество, Целитель и Разрушитель. В Вишну Пуране он Бог, который вышел из головы Брамы и разъединился на мужское и женское начало, он же отец Рудр или Марутов, половина которых лучезарна и благостна, остальные черны и свирепы. В Ведах он есть Божественное Ego, стремящееся вернуться в свое чистое божественное состояние и, в то же время, это Божественное Ego заключено в земную форму, ярые страсти которого делают из него «рыкающего» и «грозного». Это ясно показано в Брихадаранияка Упанишаде, где Рудры, потомки Рудры, Бога Огня, называются «десятью жизненными дыханиями (прана, жизнь) с сердцем (манас), как одиннадцатым»[1293], тогда как в образе Шивы, он есть разрушитель этой жизни. Брама называет его Рудрой и дает ему еще семь других имен, означающих семь форм проявления, и также и семь сил природы, которые разрушают лишь, чтобы воссоздать или возродить.

Следовательно, крестообразный узел или Паша в руке Шивы, когда он 579] изображен в виде аскета, Махайога, не имеет фаллического значения и, действительно, нужно иметь воображение, сильно склонное к этому направлению, чтобы найти подобный смысл даже в астрономическом символе. Как эмблема «дверей, врат, рта, места выхода», она скорее означает «узкие врата», ведущие в Царство Божие, нежели «месторождение» в смысле физиологическом.

Это, действительно, крест и круг и Crux Ansata, но это крест, на котором должны быть распяты все страсти людские, прежде чем Йог сможет переступить через порог «Тесных Врат», узкий круг, расширяющийся в бесконечный круг, как только Внутренний Человек переступит порог.

Что же касается до семи таинственных Риши созвездия Большой Медведицы, то, если Египет посвятил их «самой древней родительнице» Тифону, Индия с древнейших времен соединяла эти символы с циклами Времени и Циклами Юг, и Саптарши тесно связаны с нашей настоящей эпохой – темной Кали-Югой[1294]. Великий Круг Времени, который фантазия индусов изображала в виде дельфина или шишумара, имеет крест, помещенный на нем природою в его подразделении и распределении звезд и созвездий. В Бхагавата Пуране сказано[1295]:

«На конце хвоста этого животного, голова которого обращена к югу, а тело изображено в форме кольца [круга], помещается Дхрува [прежняя полярная звезда]; вдоль его хвоста расположены Праджапати, Агни, Индра, Дхарма и т. д., а поперек его бедер – семь Риши»[1296].

Итак, это есть первый и самый ранний крест и круг, образованный Божеством, в его символе Вишны, Вечного Круга Бесконечного Времени, Кала, на плане которого крестообразно лежат все Боги, создания и твари, рожденные в Пространстве и Времени – и которые, как утверждает это Философия, все умирают во время Махапралайи.

Пока что, именно, эти семь Риши отмечают время и продолжительность событий в нашем семеричном Жизне-Цикле. Они так же таинственны, как и их предполагаемые жены Плеяды, из которых только одна – та, которая прячется – оказалась добродетельной. Плеяды или Криттика являются кормилицами Карттикеи, Бога Войны (Марса западных язычников), именуемого Водителем Небесных Армий или, вернее, Сиддх – Сиддха-сена (в переводе – Йоги на Небесах и святые Мудрецы на Земле) – что делает Карттикея тождественным Михаилу, «Водителю 580] Небесных Воинств», и подобно ему девственным Кумаром[1297]. Воистину, он есть Гуха, «Таинственный», в той же мере как и Саптарши и Криттика, семь Риши и Плеяды, ибо объяснение их во всей их совокупности раскрывает Адепту самые великие тайны Оккультной Природы. Один пункт заслуживает упоминания в этом вопросе креста и круга, ибо он имеет тесное отношение к элементам Огня и Воды, играющим столь значительную роль в символизме креста и круга. Подобно Марсу, которого Овидий изображает как рожденного лишь его матерью Юноной без участия отца, или же подобно Аватарам (например, Кришне) – на Западе как и на Востоке – Карттикея рождается еще более чудесным образом, не будучи зачатым ни отцом, ни матерью, но из семени Рудра-Шивы, брошенного в Огонь (Агни) и затем воспринятого Водою (Гангом). Таким образом, он рожден от Огня и Воды – «мальчик, блистающий, как Солнце, и прекрасный, как Луна». Потому он именуется Агнибху (сын Агни) и Гангапутра (Сын Ганга). Добавьте к этому тот факт, что Криттика, его кормилица, как это доказывает Матсья Пурана, возглавляется Агни или, согласно подлинным словам – «Семь Риши находятся на той же линии, что и блистающий Агни», следовательно, «Криттика имеет синонимом Агнея»[1298] – и связь эту легко проследить.

Итак, именно Риши отмечают время и периоды Кали Юги, века греха и горя. Как говорит Бхагавата Пурана:

«Когда великолепие Вишну, называемого Кришна, удалилось на небо, тогда век Кали, во время которого люди услаждаются грехами, овладел миром....

Date: 2015-11-13; view: 312; Нарушение авторских прав