Глава 14. Софи побледнела, с ужасом глядя на добродушную леди Бекворт

Софи побледнела, с ужасом глядя на добродушную леди Бекворт.

– Брат Айвеса наложил на себя руки из‑за моей матери? – произнесла она наконец сдавленным голосом.

Леди Бекворт печально кивнула.

– Боюсь, что так. Это была ужасная трагедия!

Софи встала и, взволнованная, стала ходить по комнате.

– Но почему я ничего не слышала об этом?

– А почему ты должна была знать? Ведь все произошло еще до твоего рождения. Я не думаю, что Джейн хотела говорить об этом, и потому твои родители и их друзья никогда не касались столь деликатной темы.

– Но этот факт, видимо, не имеет значения для Айвеса, – сказала Софи, сцепив руки перед собой.

Бог мой, в отчаянии думала леди Харрингтон. Неужели Айвес настолько заворожил ее, что она забыла об уроках лжи, которые преподал ей Саймон? Какие еще тайны скрывает Айвес? И почему? Почему он никогда не говорил о том, что произошло между его братом и ее матерью? Муж должен был, рассказать обо всем, особенно о той роли, которую сыграла Джейн.., если, конечно, у него не было причины не делать этого.

Софи перевела дыхание. Она даже не замечала тревожного взгляда леди Бекворт. Ей не хотелось верить тому, что Айвес способен на плохое, но похоже, он действовал весьма продуманно, очаровывая и соблазняя ее, и потом, когда так неожиданно спас ее в ночь после убийства Эдварда. Софи нехотя и с болью в сердце пришла к заключению, что Айвес с самого начала придумал какую‑то изощренную месть для дочери Джейн Грейсон.

Софи уже начинала верить Айвесу, начала свыкаться с мыслью о том, что их брак может быть счастливым… Хотя она подозревала, что на самом деле все не так хорошо, как кажется, что пройдет время и откроется его черная душа.

Что ж, Айвес прекрасно справился со своей задачей! Все было проделано ради одной‑единственной коварной цели – заставить поверить ему, заставить влюбиться в него, а затем открыть жене правду, что презирает ее и всех Грейсонов, что никогда не любил ее.

По правде говоря, Софи никогда не понимала, почему мужчины увивались вокруг нее. Не считая себя красавицей, она никогда не думала, что ее внешность может вызывать страстные чувства у мужчин. Ей также было непонятно, почему неиспорченность и преданность семье вызывают такое восхищение и уважение.

Обстоятельства, сопутствовавшие ее браку с Айвесом, были весьма необычными, и Софи не доверяла его доводам с самого начала, но все‑таки позволила ему окрутить себя. Лорд Харрингтон не хотел жениться на ней.

Он не рыцарь, а мститель!

Почему так не хочется верить в это? Саймон ясно показал ей, что мужчины – жестокие и бессердечные создания.

Явная симпатия дяди Эдварда и Айвеса к таким людям, как Гримшоу, Коулмен и Маркетт, только доказывала это.

А теперь, узнав, что ее мать невольно стала причиной гибели любимого брата, и услышав, что Айвес давно поклялся отомстить женщине, которая отвергла Роберта, она поняла, что ее ждет месть. Джейн уже была вне досягаемости Айвеса, а вот ее дочь… О, теперь все ясно! Софи уже не сомневалась в том, что Айвес собирался отвергнуть ее – точно так, как ее мать поступила с его братом.

Заметив, что леди Бекворт обеспокоенно наблюдает за ней, Софи натянуто улыбнулась.

– Весьма познавательно, не так ли? – произнесла она с напускным спокойствием. – А я‑то удивлялась: почему ваш племянник решил жениться на мне? Теперь понятно – из‑за мести.

– О, моя дорогая! – воскликнула леди Бекворт и побледнела. – Я уверена, что ты ошибаешься. Стоит только увидеть вас вместе, как сразу становится ясно, что он без памяти влюблен в тебя. Я думаю, Айвес давно забыл свои детские угрозы. Ведь нельзя же винить тебя в том, что Роберт именно так распорядился своей жизнью.

– Скоро мы все узнаем, – произнесла Софи.

* * *

Айвес, конечно, и не помнил о своем мимолетном желании использовать Софи, чтобы удовлетворить свою жажду мести и отплатить за смерть Роберта. Он быстро понял, что глупо и несправедливо обвинять дочь в том, что сделала ее мать. И если бы кто‑нибудь спросил Айвеса об этом сейчас, то он расхохотался бы над такой глупой мыслью.

К несчастью, вернувшись домой в прекрасном расположении духа, он обнаружил, что Софи думала именно так.

Просьба о неотложном разговоре в ее спальне зажгла откровенный блеск в глазах Айвеса, и он уже предвкушал тихий вечер и любовные ласки, направляясь к жене. Но одного взгляда на окаменевшее лицо Софи было достаточно, чтобы понять: вряд ли в ближайшем будущем он попадет в ее постель.

С растущей тревогой и беспокойством он слушал тщательно подобранные ею слова, и сердце его сжималось от боли. Перечислив все факты, Софи сделала свой вывод и, остановившись посередине комнаты, сердито взглянула на него и спросила:

– Ты будешь отрицать это?

– Господи! Софи, как ты можешь верить тому, что я женился на тебе ради какой‑то запоздалой мести! – воскликнул Айвес, разгневанный и одновременно изумленный. – Милая, ты должна верить мне! Такая мысль никогда мне не, приходила… – Он замолчал, смущенно припомнив, что размышлял над этой идеей, когда впервые увидел леди Марлоу, в девичестве Грейсон.

– Никогда? – с замирающим сердцем спросила Софи. – Мне трудно поверить в это. Да и почему я должна верить тебе?

– А почему ты не можешь поверить? Разве я уже обманывал тебя или подводил?

Софи уже хотела возразить ему, но не нашла, что сказать. Действительно, когда Айвес показал, что недостоин ее доверия? Она отчаянно пыталась отыскать какой‑нибудь факт, доказывавший бы это. Должно же быть хоть что‑то, подтверждавшее вероломность его натуры? Почти с радостью Софи вспомнила, как он хладнокровно покинул ее сразу же после возвращения в город.

– Едва мы успели вернуться в Лондон, ты бросил меня, чтобы провести вечер со своими гадкими приятелями!

– Бог мой! Но какое это имеет отношение к твоим обвинениям? – прорычал Айвес, даже не понимая, рассержен он или уязвлен. – Разве я прикован к тебе, как преступник?

Эти слова вонзились ей в сердце, точно нож. Софи подняла дрожащий подбородок, руки ее невольно сжались в кулаки.

– Нет, милорд, вы не прикованы. Мало того, я бы предпочла совсем не видеть вас рядом с собой!

Подавив желание схватить жену за плечи и хорошенько встряхнуть, Айвес тихо ответил:

– Что ж, прекрасно! Прощайте, мадам! Будьте уверены, я более не стану досаждать вам своим присутствием. – Резко повернувшись, он вышел и с силой хлопнул дверью.

Софи с грустью смотрела на дверь. Она должна бы чувствовать удовлетворение: Айвес не отрицал справедливости высказанных обвинений и даже пытался обернуть их против нее.

Теперь Софи знала все. Эти соблазнительные улыбки, продуманная предупредительность, нежные ласки – все было притворством. Софи вышла замуж за такого же подлого и отвратительного человека, каким был Саймон Марлоу.

Она сердито смахнула слезы. Так даже лучше. Пусть между ними не будет ничего, кроме холодной вежливости. Пусть каждый идет своей дорогой. Она уже пережила одно замужество, так почему не пережить и другое? Но теперь все иначе: ведь она любила Айвеса!

Прикусив нижнюю губу, Софи сдержала слезы, не понимая, почему оба так неожиданно оказались в столь печальном положении. Только вчера Айвес вернул ей пистолет.

И она была обрадована тем предложением, которое муж сделал Агнес Уэтерби, и даже начала верить, что должно быть какое‑то разумное объяснение его приятельским отношениям с Гримшоу и Мидом. А прошлой ночью…

Сердце Софи учащенно забилось. Прошлой ночью на горизонте не было ни облачка, когда она лежала в объятиях Айвеса и он любил ее. Восторг, о котором Софи и не мечтала, наполнил все ее существо.

И вдруг все ушло, исчезло, словно солнце скрылось за тяжелыми тучами.

* * *

Их размолвка не осталась незамеченной. Если они вместе находились в одной комнате, то, несмотря на вежливые слова, атмосфера вокруг делалась холодной и напряженной. Леди Бекворт уехала, и без ее веселой болтовни стало более заметным ледяное отчуждение между новобрачными. К вечеру почти все в доме стремились поскорее покинуть гостиную, в которой находились леди и лорд Харрингтон.

После казавшегося бесконечным обеда трое младших членов семьи вздохнули с облегчением, когда Айвес, отказавшись от глотка традиционного бренди с Маркусом, ушел к своим новым приятелям. Софи проводила его взглядом и через секунду сама вышла без всяких объяснений. Маркус, Фиби и Анна изумленно переглянулись.

– Что случилось? – спросила Фиби у брата. – Мне казалось, что они счастливы друг с другом. Но сейчас!..

– Может, Софи рассердилась из‑за того, что вы с лордом Харрингтоном уехали утром смотреть лошадь? – робко предположила Анна.

Маркус покачал головой.

– Нет, сестра не стала бы злиться из‑за такой ерунды! И я видел, что Айвес был очень веселым сегодня утром и собирался весь вечер провести с ней.

– И Софи была такой радостной, даже после этих утомительных визитов светских львиц. – Фиби умолкла и задумалась. – По крайней мере так было, пока мы с Анной не ушли сразу, когда приехала леди Гринвуд. Может, она что‑то сказала… Ох, если бы леди Бекворт не уехала так быстро! – воскликнула Фиби. – Она наверняка знает, в чем тут проблема и как лучше разрешить ее!

– На твоем месте я не стал бы вмешиваться, – предупредил Маркус. – Это касается только Софи и Айвеса. Думаю, они не поблагодарят тебя за вмешательство. Только глупец решится влезать в ссору между мужем и женой.

* * *

То, что Айвес был в плохом расположении духа, не ускользнуло и от внимания его приятелей. Гримшоу с ехидной улыбкой заметил:

– Проблемы дома, дорогой друг? Эта брачная мышеловка оказалась довольно тесной?

Айвес послал ему такой взгляд, от которого кровь могла застыть в жилах.

– Конечно, нет. А почему ты спрашиваешь?

– Ну, ты кажешься немного.., не в духе сегодня вечером, – осторожно вмешался Дьюхерст. – Вполне естественно предположить, что возникли проблемы с женой.

– Вовсе нет, – фыркнул Айвес и, залпом выпив стакан бренди, кивнул, чтобы ему принесли еще.

Сидевшие вокруг джентльмены – Гримшоу, Дьюхерст, Мид, Коулмен и Колдуэлл – обменялись понимающими взглядами.

Разговор перешел на другие темы, и Айвес постарался быть более общительным. Ему казалось, что этот вечер тянулся неимоверно долго. Он действительно хотел забыться, выпив довольно много и отчаянно играя в карты. Он уже продул значительную сумму Миду и даже зашел так далеко, что поощрил старания одной бабочки, которая весь вечер порхала возле него.

Не обращая внимания на косые взгляды, Айвес позволил ей сесть на колено и прижаться к нему, пока беспечно сбрасывал одну карту за другой. Однако дальше этого не зашло: когда девица начала гладить его грудь, лорд Харрингтон снял ее со своего колена.

– Боюсь, сегодня не выйдет, – произнес он с вежливой улыбкой, вручая золотой.

– Неужели вы и вправду собираетесь хранить верность своей жене? – изумился Коулмен.

Все загоготали, Гримшоу даже шутливо погрозил ему пальцем:

– Вот это точно не выйдет! Совершенно ясно, что ваша жена начала выкидывать свои старые штучки. Как часто мне доводилось видеть такой взгляд у Саймона, когда он едва сдерживал свою ярость! Похоже, Софи выкинула вас из своей постели и держит на расстоянии при помощи пистолета?

– Это не ваше дело, – процедил сквозь зубы Айвес.

Глаза Гримшоу недобро сверкнули.

– Вы полагаете, что я собираюсь считать это дело своим?

Айвес застыл и после напряженной паузы сказал охрипшим голосом:

– Это может оказаться весьма опасным, мой друг. Если, конечно, вы не думаете, что можете превзойти меня во владении саблей или пистолетом.

Добродушный полковник Мид поспешил вмешаться, пока не разгорелась ссора:

– Да бросьте вы! Мы же друзья, правда?

– Ну конечно, мы друзья, – первым согласился Гримшоу.

Айвес быстро кивнул, ощутив некоторое разочарование.

В таком настроении он действительно был готов вызвать негодяя на дуэль, хотя это было глупо и опасно.

Раньше всех из‑за карточного стола поднялся Мид, что было весьма необычно, поэтому Айвес начал осторожно наблюдать за ним. Мид весь вечер с трудом скрывал свое волнение, но Айвес отнес это на счет его неожиданного везения в картах. Однако, присмотревшись к нему повнимательнее, Айвес увидел, что полковник не так уж пьян, как пытался это демонстрировать.

Мид вышел вместе с Гримшоу, а вслед за ними покинули зал Коулмен и Колдуэлл.

Генри Дьюхерст, который все еще сидел за столом, лениво зевнул.

– Вероятно, они отправились на ночь к Флоре. Миду, похоже, просто не терпится попасть туда: гордится тем, что с женщинами он всегда на высоте. – Улыбнувшись Айвесу, он предложил:

– Поскольку друзья покинули нас, может, мы отправимся по домам вместе? Ужасно хочется спать, – Ты хорошо знаешь полковника, верно? – поинтересовался Айвес.

Генри пожал плечами.

– Вероятно, но не настолько хорошо, как Гримшоу. Мы всегда были очень близки с Уильямом. И что немаловажно, у нас одинаковые пороки. Кузены все‑таки.

– И вкусы относительно женщин, – сухо прокомментировал Айвес, прекрасно зная, что оба хотели жениться на Софи.

Генри несколько натянуто рассмеялся.

– Тебя не беспокоит, что я долгое время ухаживал за леди Марлоу и не слишком счастлив, видя, как ловко ты увел ее у меня из‑под носа?

Айвес неожиданно почувствовал симпатию к Генри за его откровенность.

– Приятное признание. Меня это не беспокоит. Я сам очень хотел жениться на Софи, поэтому не могу винить тебя за такие же чувства. Она необыкновенная женщина.

– И не слишком счастлива с тобой, если судить по твоему выражению лица, – заметил Генри Дьюхерст.

– Давай поговорим о более приятных вещах, – предложил Айвес, думая о том, как бы поскорее избавиться от лорда. Сегодняшнее поведение Мида здорово обеспокоило его, и Айвес хотел убедиться лично в том, что Сандерсон или кто‑то другой пристально следили за полковником.

Расставшись с Генри через несколько минут, Айвес неожиданно улыбнулся про себя. Черт побери! Он не просто хотел убедиться, что Сандерсон знает свое дело, а этой ночью сам бы с удовольствием отправился по следам Мида. Ведь не было никакой причины торопиться домой.

Полковник весь вечер намекал на то, что собирается в заведение Флоры, поэтому Айвесу не надо было расспрашивать других о его намерениях. Он быстро пошел по темным улицам, сосредоточившись на своей цели, и неожиданно столкнулся с мужчиной, который притаился в темной арке.

Айвес мгновенно нанес противнику мощный удар, от которого тот упал.

– Милорд! – прохрипел парень. – Это вы?

– Уильямс! – воскликнул Айвес, ослабив железную хватку; ну конечно, один из его людей следил за Мидом!

– Айвес помог своему слуге подняться и спросил:

– За которым из наших подозреваемых ты следишь сегодня?

– За полковником. Сандерсон – за Коулменом, а Огден не спускает глаз с Гримшоу. Хорошо, что этой ночью у них разные пути, иначе мы все трое топтались бы здесь. Они такие заядлые приятели, что вы могли бы послать кого‑то одного следить за всеми тремя – ведь наши подозреваемые в основном заканчивают вечер в одном и том же месте и в одно и то же время.

– Но только не сегодня ночью? – спросил Айвес.

* * *

Освободившись наконец от своих приятелей, он торопливо направился домой и, отпустив на ночь слугу, стал готовиться к встрече с Мидом. Нужно было переодеться и изменить внешность при помощи парика и театрального грима.

В этом доме находилось все, что ему требовалось, включая потайной выход в узкий переулок позади здания. Войдя в комнатушку, Лис снял со стены большую картину и оказался перед запертой дверью, которая вела в крохотный кабинет. Через несколько минут Лис сделался совершенно неузнаваемым. Он предпочел бы переодеться в одном из своих тайных местечек, но не хотел тратить на это время. Полковник уже дожидался его у Флоры.

Лис осторожно пробирался по переулку и внезапно замер, поняв, что он не один. Был кто‑то еще… Неужели за ним следят?

У Лиса похолодело в груди. Ведь он был так осторожен, а в последние несколько месяцев вел просто образцовую жизнь, избегая всего, что могло вызвать даже малейшее подозрение.

Приказав себе сохранять спокойствие и не делать поспешных выводов, Лис застыл на месте, разглядывая силуэт стоявшего впереди человека. Возможно, это совпадение и мужчина не имеет к нему никакого отношения.

Лис сделал несколько шагов назад, не исключая того, что караулили именно его. «Но если бы действительно было известно, кто я, то вряд ли за мной наблюдал бы только один человек», – торжествующе подумал Лис. Неожиданно игра стала более захватывающей: сейчас он встретится с Мидом прямо под носом у Роксбери.

Проскочив в соседний переулок, Лис оглянулся", с радостью отметив, что преследователя не было. Он презрительно засмеялся. Встреча с Мидом пройдет гладко, а тот, кто должен следить за ним, так и останется здесь караулить пустую нору. Лис уже исчез!

* * *

Айвес был разочарован, когда выслушал утром доклады своих людей. Ни Гримшоу, ни Коулмен после возвращения домой никуда не выходили.

Огден неловко замялся и неохотно добавил:

– Возможно, это ничего не значит, милорд, но прошлой ночью произошло нечто странное. Несколько минут у меня было такое ощущение, будто за мной наблюдают. Я оглянулся, но не заметил ничего необычного. Однако я подумал, что должен упомянуть об этом.

– Возможно, волноваться не о чем, – успокоил Айвес слугу, – но если это снова произойдет, то обязательно скажи и мы попытаемся все разузнать.

Зевнув, Уильямс сказал:

– Полковник все еще у себя и никуда не выходил. Сейчас за ним присматривает Хинкли, человек вашего крестного; Карнес следит да Гримшоу, Эшби – за Коулменом, а я, милорд, с вашего позволения отправлюсь спать.

Айвес улыбнулся. Его люди выглядели довольно утомленными. Он сам поспал всего несколько часов и прекрасно понимал их.

– Хорошо Отправляйтесь спать. Не сомневаюсь, что вам предстоит еще одна бессонная ночь. Точнее, всем нам. Вечером я снова встречаюсь с Мидом, Гримшоу и остальными.

Айвес прошел в маленькую комнату, которую Маркус распорядился отвести ему под кабинет. Но не головная боль и недосыпание так гнетуще действовали на лорда Харрингтона.

Гнев его утих, и Айвес с некоторым сожалением понял, что есть оправдание такому поведению Софи, поэтому, вернувшись домой рано утром, настроился встретиться с ней и все уладить. Но его дружелюбный настрой мгновенно исчез, когда Айвес обнаружил, что дверь, которая вела в ее – смежную – комнату, заперта. Рассвирепев, он выскочил в коридор и ворвался в спальню жены.

Софи ждала его. Айвес столкнулся не только с ее ледяным взглядом, но и с нацеленным в него пистолетом, который он вернул жене всего два дня назад.

– Стойте там, – холодно произнесла Софи. – Еще один шаг – и я выстрелю в вас, милорд.

Должно быть, попытка пройти через смежную комнату предупредила ее, поскольку, несмотря на ранний час, она стояла посреди комнаты уже в халате.

Мускулы на лице Айвеса дрогнули.

– Неужели ты решишься на это?

– Боюсь, что да, милорд.

– Черт побери, Софи! Перестань называть меня милордом. Я твои муж!

– К несчастью.

Они стояли друг против друга, и Айвес вынужден был признать, что жена не отступит и в таком настроении действительно может выстрелить.

Выругавшись, он выскочил из комнаты.

Раздумывая над этой неприятной сценой несколько часов спустя, Айвес решил объяснить Софи, что она ошибается в своих предположениях. Смерть Роберта и роль, которую сыграла в этом ее мать, не имеют никакого отношения к ним. Теперь надо убедить в этом свою жену. Но невероятно трудно беседовать, когда на тебя направлен пистолет!

День не принес никакого облегчения. Домашние сдержанно поздоровались, но хуже всего было то, что Софи избегала его. После скованного и неприятного завтрака она сразу отправилась на прогулку с Дьюхерстом.

Чувствуя себя совершенно разбитым, Айвес пошел к себе в надежде поспать несколько часов и, возможно, найти способ вернуть расположение своей жены. К своему удивлению, он уснул мгновенно и, проснувшись через несколько часов, чувствовал себя значительно лучше. Правда, как наладить отношения с Софи, пока не придумал. Не желая видеть укоризненные взгляды родственников, Айвес остался в своей комнате.

Он понимал, что без толку заверять ее в своих честных намерениях, если потом сразу же отправится к своим новым приятелям. Снова возникло желание рассказать Софи об охоте на Лиса.

Его размышления прервал стук в дверь. Это был Огден.

– Хинкли просил передать вам, что Мид провел сегодня несколько часов в главном штабе.

Брови Айвеса изумленно взлетели вверх.

– В воскресный день? Это любопытно, и я готов побиться об заклад, что точно знаю, чем занимался там наш дорогой полковник: он либо скопировал меморандум, либо стянул его. – А это значит, что Лис заглотил наживку!

* * *

Он был весьма доволен собой, когда прогуливался воскресным вечером по улице. Встреча минувшей ночью прошла гладко, а завтра в это время он увидится со связным.

Если все пойдет так, как задумано, то Роксбери останется с носом.

Неожиданное прикосновение испугало его. Резко обернувшись, Лис с удивлением увидел стоявшую рядом любовницу Эдварда.

– Мисс Уэтерби, как приятно! – Он огляделся и, не увидев рядом экипажа, кареты или служанки, которая сопровождала бы ее, спросил:

– Могу ли я что‑нибудь сделать для вас? Возможно, проводить домой?

Агнес отрицательно покачала головой. Впившись глазами в его лицо, она тихо произнесла:

– Не стоит, но я очень хочу, чтобы вы нанесли мне визит сегодня вечером, когда мои слуги отправятся спать. Я сама открою вам. Воспользуйтесь боковой дверью. Вы знаете какой. Я хочу, чтобы никто не знал о нашей встрече, и думаю, вы согласитесь со мной. Пусть это будет нашей тайной.

На лице его было написано недоумение. И мисс Уэтерби зловеще улыбнулась.

– Вероятно, вам известно, что Эдвард в подпитии был весьма болтлив, поэтому, согласитесь, нам с вами есть что обсудить.

Date: 2015-11-13; view: 267; Нарушение авторских прав