Показательная история коммуны Суданки. Часть 2

Не стоит думать, что после 1933 года все колхозы вот так взяли и рванули наверх. Но именно эта весна стала поворотной, говоря современным языком, в решении проблемы сельскохозяйственного менеджмента. Что опять же видно из нехитрой истории коммуны «Суданки».

«В январе 1933 года, – повествует журнал, – впервые была проведена чистка коммуны. В процессе чистки вскрылись не только упомянутые выше кулацкие махинации, но и были выявлены случаи продажи с.‑х. продуктов на сторону, умышленного запутывания учета, пьянства и т. п. В итоге чистки 11 кулацких семейств было исключено из коммуны».

Больше ничего в колхозе не изменилось. Хлебозаготовки не отменили, денег не дали. И, тем не менее…

«Весенний сев 1933 года, несмотря на нехватку хлеба, которую к этому времени ощущали коммунары, они провели успешно. План был выполнен полностью.

Уборка хлеба нового урожая продолжалась 25 дней. Скирдование было закончено 20 сентября. К 17 октября коммуной обмолочено 75 % зерновых культур …

Коммунары организовали в нынешнем году крепкую охрану урожая в поле и добились того, что не было ни одного случая хищения хлеба. Вместе с тем, они энергично повели борьбу с потерями зерна при уборке, обмолоте и перевозке. Сбор колосьев в поле, своевременное скирдование, тщательный сбор россыпи на току, бережное обращение с зерном при бестарном вывозе на пункт Заготзерно – все это свело потери зерна до минимума.

Отношение к труду резко изменилось.

Производственные бригады существовали и в 1932 году. Но работа в них была налажена слабо. Контроль за выполнением заданий не был налажен. Учет труда сильно хромал …

В нынешнем году бригады имеют точно определенное количество людей и свой план работ. Они по плану прикреплены к определенным участкам работы, тяговой силе, механизмам. Как бригады в целом, так и отдельные члены бригад соревнуются между собой. Ежедневно в конце рабочего дня проводятся производственные совещания бригад совместно с правлением коммуны и ячейкой КП(б)У, на которых подводятся итоги рабочего дня и намечаются задания на следующий день. Ударники сева, прополки, уборки, обмолота и т. д. – премируются. Специальные приемочные комиссии ежедневно проверяют качество работы бригад. Ревизионная комиссия ежемесячно проверяет учет трудодней …»

Как видим, не изменилось ничего, кроме организации труда. Результат? Практически все поставки и натуроплату за работу МТС коммуна выполнила досрочно. Но это еще не показатель. Что осталось колхозникам? Может быть, как и в прошлом году, одна солома?

«Распределения доходов в нынешнем году коммуна еще не произвела. Но подсчеты, сделанные после выполнения коммуной обязательств перед государством, показали, что на трудодень придется 1 р. – 1 р. 25 к. деньгами, до 6,5 кг зерновых (без подсолнуха), а также довольно значительное количество картофеля, меда и т. д. (некоторое уменьшение денежной выдачи на трудодень связано с плохим урожаем бахчевых, которые в прошлые годы давали большие доходы от продажи).

Так бывшие батраки и бедняки – ныне коммунары – выходят на путь зажиточной жизни».

А мифология гласит, что стимулом для работы в СССР должно было служить исключительно построение социализма, во имя которого следовало затянуть пояса. Как видим, журнал 1933 года опровергает и эту легенду о «сущности большевизма».

«Вот, например, шестидесятилетний член коммуны Кульбашный, Тихон Назарович. До вступления в коммуну он был батраком. Сейчас он старший коровник. На молотьбе работал барабанщиком. Жене его, Матрене Евсеевне, тоже шестьдесят лет. Все время в период уборки урожая она работала в поле. Только на 1 октября Кульбашные заработали 525 трудодней. За весь прошлый год они имели 700 трудодней. За эти трудодни им пришлось в 1932 г. около 1000рублей деньгами, но мало хлеба – всего 600 гр. на день. В нынешнем же году старики Кульбашные получат несколько меньше деньгами, но во много раз больше хлеба – до 34 центнеров пшеницы. И кроме того – овощи, картофель, мед и т. д. О таких доходах Кульбашный в период своего батрачества, и в первые годы существования коммуны не мог даже мечтать …

А вот молодой коммунар‑комсомолец Скляренко Федор, бывший бедняк. Вступил в коммуну в 1929 году. Работает сеяльщиком в 1‑й бригаде. Его жена, Анна Николаевна – на полевых работах в той же бригаде. У обоих к 1 октября выработано 443 трудодня. В 1932 году они имели 546 трудодней. И если в прошлом году Скляренко получили на трудодень по 600 гр. хлеба, то в этом году только одного зерна за выработанные трудодни они получат до 30 центнеров. А ведь еще недавно, когда Скляренко вел свое единоличное бедняцкое хозяйство, он не имел возможности прокормить свою семью до нового урожая, и тем более покупать промтовары …»

Правда, в 1933 году урожай был не просто хорошим, а очень хорошим. Тем летом Украина собрала 1412,5 млн пудов зерна против 918,8 млн в 1932 году – на треть больше. Но ведь колхозники получили больше не на треть – а в десять раз! Так что урожай урожаем, но есть и другие причины.

Впрочем, дело не только в хлебе. Изменилось и качество жизни.

«Основавшаяся почти на голой степи (немногие постройки совхоза быстро развалились), коммуна „Суданка“ сейчас имеет 8 жилых домов на 79 квартир, гараж, конюшню, 4 сарая для скота и мелкого инвентаря, 2 свинарника, 11 амбаров, птичник, молочарку, кукурузосушилку, помещение для хранения пчел зимой, ветряную мельницу, пекарню, общественную столовую. Все это возведено силами и средствами коммуны. Кроме того, имеются ремонтная (4 рабочих) и столярная (3 рабочих) мастерская, которые обслуживают нужды коммуны.

В 1929 и 1930 гг. коммунары посадили фруктовый сад на 26 га – яблони, груши, вишни, сливы.

Создана также замечательная пасека – 210 ульев. Каждый улей дал в этом году 50 кг меда. В будущем году количество ульев решено довести до 250.

В коммуне есть школа‑семилетка. Прекрасное каменное здание школы выстроено на средства коммуны в 1930 году. Школа радиофицирована. В ней сейчас обучаются 160 детей.

Правление коммуны наметило построить в 1934 г. кирпичное здание для клуба‑столовой, кирпичную баню и два дома на 20 квартир для коммунаров, осветить коммуну электричеством, проведя энергию с электростанции Беляевского пункта Заготзерно.

Так коммуна идет по пути укрепления своего хозяйства и улучшения своих культурно‑бытовых условий».

Вот ведь как интересно – почему‑то этому хозяйству коллективизация во вред не пошла. Может, господину Минаеву стоило бы чуток подождать с выводами относительно состояния деревни?

Не все то золото, что начищают…

Судя по тому, что массовых продовольственных проблем в советском сельском хозяйстве до начала войны больше не возникало, голод 1933 года совместно с усилиями ГПУ повлиял все‑таки на деревню. Большинству селян ведь глубоко наплевать – в своем они хозяйстве трудятся или не в своем. При таких заработках, как в «Суданке», девять из десяти даже не вспомнили бы про собственную полоску, соху и сивку. С коровой было сложнее – но государство, как выяснилось, ничего против Машки не имело и даже выпустило постановление о помощи в приобретении колхозниками коров, которое начиналось так: «В целях скорейшего осуществления поставленной партией и правительством задачи обеспечения коровами колхозников, не имеющих коров в своём личном пользовании …»

Другое дело, что если крестьянину не повезло и он оказался в слабом, разваленном колхозе… но таких с каждым годом становилось все меньше. Управленческие усилия правительства приносили плоды.

Кстати, любопытный психологический казус. В материале про коммуну три раза повторена фраза, что громадную роль в успехах этого года сыграл закон об обязательных поставках зерна, подсолнуха и картофеля. О том же самом писал в своем отчете и немецкий консул.

Закон этот был принят еще 19 января и действительно понравился крестьянам до такой степени, что даже уменьшил бегство из сел. Чем же он оказался так притягателен?

Суть его предельно проста и заключается в одном абзаце.

«Отменить существующую договорную (контрактационную) систему заготовок зерновых культур и установить для колхозов и единоличных хозяйств имеющие силу налога твердые обязательства по сдаче зерна государству по установленным государственным ценам».

Для Украины на 1933 год была установлена следующая норма. Для колхозов, не обслуживаемых МТС, – 3,1 ц с гектара, для колхозов, обслуживаемых МТС, – 2,5 ц. Почему такая разница? Дело в том, что за услуги МТС хозяйства расплачивались натурой – это зерно тоже шло государству, потому для них несколько уменьшили план.

Для единоличников все было несколько сложнее.

«Порядок определения размеров сдачи зерна государству колхозами, установленный настоящим постановлением, не распространяется на единоличные хозяйства. Для единоличных хозяйств сохраняется существующий ныне порядок определения размеров хлебосдачи государству; а именно: сельсоветы устанавливают для каждого единоличного хозяйства твердые обязательства по сдаче зерна государству; исходя из фактически засеянной площади… а также исходя из того, чтобы сдача с гектара единоличными хозяйствами была на 5–10 % выше нормы, установленной для колхозов данного района».

Прижали все‑таки немножко… Впрочем, поскольку со всех сторон слышались утверждения, что единоличное хозяйство более продуктивно, чем коллективное, то и поделом. Но в чем принципиальная разница – непонятно.

Вот только стало ли крестьянам лучше от этого закона?

Давайте вспомним Винницкую область. В 1932 году там в колхозах брали в качестве хлебозаготовок 3,19 ц с гектара. Ну, и в чем разница? Что пнем по сове, что совой о пень, и там и тут чуть больше трех центнеров. Не десять же остатних килограмм так вдохновили сельское население…

Более того, до 1933 года твердыми заданиями как раз облагались «классово‑чуждые» зажиточные крестьяне – то есть предполагалось, что это более жесткая и менее приятная система, чем контрактационная, где поставки исчислялись в размере одной трети от урожая.

Загадка, впрочем, решается легко, если понять, до какой степени система контрактации к тому времени была скомпрометирована в глазах населения. Сама система не виновата в том, что вокруг нее развели совершенно запредельный бардак, но от этого пострадала. Хотя была она очень неплохая и при правильном применении гораздо более гибкая и щадящая, чем та, что пришла ей на смену. 3 центнера с гектара при хорошем урожае вполне посильно – а если неурожай? А ведь теперь поставки имели силу налога…

В информации немецкого посольства о продовольственном положении СССР по состоянию на 1934 год говорится:

«Почти по всей Украине и в некоторых местах России урожай настолько плох, что после хлебосдачи населению не хватит хлеба на прожиточный минимум. Упрямая система твердых норм на гектары не дает возможности выравнивания еще при хлебосдаче. Таким образом, неурожайные области всецело предоставлены доброй воле правительства»[277].

А вы думаете, почему с началом коллективизации для «классово близких» колхозников и единоличников‑середняков была введена система контрактации, а твердые нормы – только для «классовочуждых» зажиточных хозяев? Именно поэтому. Добрую волю‑то правительство, естественно, проявило – но понервничать селянам пришлось изрядно.

Впрочем, в 1933 году эти проблемы не возникали. Урожай на полях поднялся прямо‑таки небывалый. В январе 1934 года журнал «Советское мукомолье и хлебопечение» торжественно отчитался:

«Годовой план сдачи зерна государству выполнен полностью по каждому виду: зернопоставка, натуроплата, возврат зерновых ссуд, хлебосдача совхозами. План поставки зерна государству выполнен не только колхозами, но и единоличными хозяйствами.

Большим достижением является то, что годовой план полностью выполнен не только по СССР в целом, но и по каждой республике, краю и области. Этого не было ни в одну прошлую хлебозаготовительную кампанию… Впервые за все годы советской власти мы имеем такое положение, когда не осталось в Союзе ни одной республики, ни одной области, ни одного края, которые не выполнили бы… установленного для них годового плана сдачи зерна государству …

Другая особенность истекшей хлебной кампании заключается в том, что годовой план как по Союзу в целом, так и по каждой республике, краю и области выполнен досрочно. Законом об обязательной поставке зерна государству… был установлен срок выполнения годового плана по Союзу в целом 1 января 1934 г. Годовой план зернопоставок по Союзу в целом полностью выполнен на 20 ноября 1933 года …

Третья, имеющая исключительную важность особенность нынешнего года, – обязательства перед государством выполнены колхозами и единоличными хозяйствами без применения каких бы то ни было массовых репрессий …»[278]

Действительно, хлебозаготовки прошли на удивление спокойно. Принято считать, что причина столь успешной работы – в исключительно хорошем урожае. Да, конечно, но… при желании разворовать и разбазарить можно любой урожай. Дело не в размерах.

Советская пресса видит причину еще и в новом законе.

«Систему контрактации надо было заменить такой системой, при которой каждый колхоз и каждый единоличник заранее знали бы, какое количество хлеба они обязаны сдать государству… Самые нормы сдачи, определенные законом, составляли меньше 1/3 валового сбора зерна при среднем урожае. При надлежащей работе колхозов, при добросовестном отношении со стороны единоличников к посеву они могли быть выполнены без всяких затруднений каждым хозяйством. Все, что колхоз или единоличник собирал сверх полагавшегося к сдаче государству, оставалось в их полном распоряжении».

Закон законом, но уже летом 1933 года, в связи с очень хорошим урожаем, план хлебосдачи был увеличен. И… никто против дополнительных поставок особо не возражал. Интересно, почему?

У нас есть очень простая версия, почему это произошло. В 1933 году Украина сдала государству 22,4 % валового сбора зерна. Стало быть, 73,6 % остались в хозяйствах. Даже с учетом того, что надо было возвращать семенную и продовольственную ссуды, все равно на долю колхозов остается не меньше половины урожая. И что им делать с таким количеством хлеба? Что станет делать пожилая семейная пара из коммуны «Суданка» с тремя тоннами зерна? Допустим, пять центнеров они съедят. А остальное?

Остальное повезут на рынок или продадут кооперации. Кооперация даст, в лучшем случае, на 20–25 % больше государственных цен – и то если прежде того не подавится. А какие цены будут на рынке в отсутствие дефицита и ажиотажа? Стоят ли они того, чтобы гонять сивку за десятки километров, сидеть на возах или искать покупателей? Это ведь не 32‑й год, когда закупочные цены за пуд пшеницы были 1 р. 35 к., а рыночные 25 рублей, а то и больше. Сейчас, может быть, верные рупь тридцать пять и лучше, чем незнамо какие рыночные…

В общем, как только исчезли многократные «ножницы» между государственными и рыночными ценами, так план вдруг почему‑то сразу стал выполнимым, а хлебопоставки ненапряжными. Почему бы это, а?

Ответив на этот вопрос, мы поймем, кто были подлинные, основные организаторы голода. Соображение простое, как линейка: те, кто при нормальном урожае создал эти «ножницы» цен, кому они были выгодны, кто получал с них прибыль. Частный рынок все‑таки добился своего – организовал голод и взял небывалые прибыли, но заплатил за это собственным существованием. Последний, арьергардный бой нэпа стоил Украине полутора миллионов жизней[279]– а стране?

Date: 2015-11-13; view: 289; Нарушение авторских прав