Значение персидских кампаний Ираклия

Персидская война Ираклия составляет важную эпоху в истории Византии. Из двух мировых держав, какими в раннее средневековье были Византия и Персия, последняя потеряла окончательно прежнее значение и превратилась в слабое государство, вскоре под натиском арабов прекратившее свое политическое существование. Победоносная Византия, нанесшая смертельный удар своему вековому врагу, возвратившая империи все потерянные восточные провинции и христианскому миру драгоценную святыню Древа Господня, освободившая столицу от грозных аваро‑славянских полчищ, была, казалось, на высоте славы и могущества. Правитель Индии послал свои поздравления Ираклию по случаю его победы над персами вместе с большим количеством драгоценных камней[467]. Царь франков Дагоберт послал специальных послов для заключения вечного мира с империей[468]. Наконец, в 630 году персидская царица Боран также послала специального посланника Ираклию и заключила официальный мир[469].

В связи с успехом персидской войны Ираклий в 629 году впервые официально назвал себя василевсом. Последнее название уже давно употреблялось на Востоке и особенно в Египте, а с IV века в частях империи, говорящих на греческом языке. Но оно не было принято, как официальный титул. До VII века греческим эквивалентом для латинского названия «император» (imperator) был «автократор» (гитократсор), т.е. «самодержец», что этимологически не соответствует значению слова «император». Единственным иностранным государем, если не считать далекого абиссинского царя, был персидский царь, которому римский император соглашался давать титул василевса. Английский византинист Бьюри пишет: «Пока вне Римской империи существовал крупный независимый василевс, императоры воздерживались принимать титул, который пришлось бы разделять с другим монархом. Но как только этот монарх был низведен до положения зависимого вассала и не было более конкуренции, император отметил это событие, приняв официально тот титул, который в течение нескольких столетий прилагался к нему неофициально»[470].

Арабы

Возвращенные империи области, Сирия, Палестина и Египет, с преобладающим в них монофизитским населением снова ставили на очередь наболевший вопрос об отношении византийского правительства к монофизитам, имевший, как мы уже отмечали выше, серьезное государственное значение. Не надо также забывать того, что многолетняя, упорная борьба Ираклия с персами, несмотря на блестящий окончательный исход, должна была на время ослабить военную мощь Византии ввиду крупных потерь в войсках и сильного финансового напряжения. Но столь необходимого отдыха страна не получила, так как вскоре после окончания персидской войны появилась совершенно неожиданная, в первый момент недостаточно оцененная грозная опасность со стороны арабов, открывших своим выступлением против Византии и Персии новую эру во всемирной истории.

Гиббон так говорит об этом выступлении арабов: «В то время как император торжествовал в Константинополе или Иерусалиме, незначительный город на границах Сирии был разграблен сарацинами, которые изрубили войска, выступившие на его освобождение: обычный и пустяшный случай, если бы он не был прелюдией могучей революции. Эти разбойники были апостолы Мухаммеда; их фантастическая храбрость вышла из пустыни; и в последние восемь лет своего царствования Ираклий потерял те самые провинции, которые он освободил от персов»[471].