Второй Тюркский каганат

Обратимся вновь к истории Тюркского каганата.

За год‑полтора восточные тюркюты из степных господ превратились в беглецов, стремившихся сдаться китайцам.

Количество тюрков, подчинившихся китайскому императору, достигло 190 тыс. Император счел целесообразным поселить их вдоль границы в степях Ордоса и Алашаня и использовать как вспомогательные войска для дальних походов, а в мирное время – как охранников границы.

Любопытно, что за 50 лет, с 630 по 679 гг., с кочевниками, поселившимися в Ордосе, произошли такие изменения, что они стали называться голубыми или небесными тюрками и слились в единый народ.

Традиционное уважение к роду Ашина, поддерживавшее династию в середине VII в., сменилось полным безразличием после того, как последние каганы показали себя верными слугами китайцев и врагами своего народа.

Западные тюрки перестали видеть смысл в объединении, подчинившем их Китаю.

Именно период тотального влияния Китая на страну Отюкен выбрали тюрки, дабы восстановить или, скорее, заново создать свою империю. В 679 г. было положено начало распаду империи Тан.

Восстание 679–693 гг. изначально было истинно народным. Об этом свидетельствуют царские надписи, в которых встречается фраза о «подлом в своей совокупности тюркском народе», а также такое обвинение: «…невежественные катаны (которые) царствуют… злые каганы (и) их чиновники, тупые и бесчестные», или еще сильнее: «…тюркские аристократы (которые) забыли свое тюркское имя, аристократы (которые) взяли себе китайские имена и подчинились китайскому императору». Но этот процесс все‑таки мог иметь место только через новый союз династии и народных масс – союз, который, как это ни покажется странным, как и сама революция, нашел поддержку в лице крупного феодала, выдающейся личности Тонюкука, в свою очередь, китаизированного, хотя и ненавидевшего все китайское.

Нет сомнений в том, что все это происходило из чувства глубокого национализма. Все факты говорят об этом: неожиданное отторжение буддизма как чуждой религии, бывшей на вершине почета в первые десятилетия существования империи, которой оставались верными только правители; возрождение традиционной религии; восстановление культа великого Бога Тенгри и великих предков Бумына и Истеми; возврат к национальному языку, впервые употребленному вместо согдийского в официальных текстах и царских надписях, так называемых «орхонских надписях» на стелах в честь Бильге‑кагана, его брата Кюльтегина и их мудрого советника Тонюкука в 724–726 гг., а также в 732 и 734 гг.

Крупные рунические памятники, обнаруженные на территории нынешнего Казахстана, отражают период так называемого Второго Тюркского каганата и начало Уйгурского каганата; надписей Первого Тюркского каганата не найдено.

В тюркской истории редко случалось, чтобы единственным чувством народов была племенная верность и уважение к далекому предку, чье дело начинало возрождаться. По‑видимому, это чувство восходит к новым временам.

«Я был народом со своей империей… Где теперь моя империя? Я был народом со своим каганом… Где теперь мой каган? Так я сказал».

Восстание было массовым, по сути своей народным, но его постигла судьба всех аналогичных движений. Восстание было обречено, поскольку враги были повсюду, зато оно имело продолжение в новой форме: почти через год после разгрома тюрок война под руководством новых вождей приняла иной оборот. На этот раз выступили осколки аристократии, просвещенные тюрки, получившие китайское образование.

Горстка тюрков – семнадцать, затем семьдесят, затем шестьсот человек, как гласит исторический текст (его, разумеется, нельзя понимать буквально, так как числа имеют мистический смысл), – ушла в партизаны во главе с Кутлугом, который имел достоинство тугуна (офицерский чин).

Следует уточнить, что Кутлуг не имел прямого права на престол, т. е. это была не борьба отстраненных от власти царевичей, а народное движение.

Во время восстания Кутлуг, вместо того чтобы толкать необученные толпы на копья латников, напал на ничего не подозревавших уйгуров (в те годы они были верными слугами китайского императора) и отбил у них косяк коней, необходимых для партизанской войны. Кутлуг восстановил старую систему чинов и, следовательно, ввел дисциплину. Это была не мобилизация толп, а создание отряда из старой знати, не отвыкшей от военного дела, что сделало возможным вести партизанскую войну. Кроме того, Кутлуг привлек людей, получивших китайское образование. И один из таких людей был Тонюкук – весьма яркая, неординарная личность. Это был образованный тюрк, который сыграл немалую роль в восстании.

Ход войны вскоре изменился.

Успехам тюрков способствовал происшедший в Китае переворот: вдовствующая императрица У‑хоу арестовала своего сына и сослала в Центральный Китай. Начались внутренние распри, что, безусловно, ослабило китайскую армию. В кровопролитном бою в провинции Шэньси китайцы были разбиты. Их потери, по сведению китайских источников, исчислялись в 5 тыс. человек.

Воля в борьбе за независимость привела к восстановлению Тюркского каганата.

Любопытно, что совершенно аналогичное восстание произошло у западных тюрков: дело освобождения тюрок вступило в новую фазу.

По существу восстания западных и восточных тюрок однотипны, но у первых оно было немедленно подавлено, а у вторых имело поистине грандиозный успех.

Императорские войска не сложили оружия, но стали сражаться вяло и неохотно. В 689 г. династия Тан была упразднена, и императрица приняла титул императора. Буддисты немедленно создали сочинение, доказывающее, что У‑хоу – дочь Будды и наследница династии Тан. В благодарность императрица издала указ строить по всей стране храмы Будды.

Внимание китайского общества занимали произведенный переворот, казни, пропаганда буддизма, что в значительной мере предопределило возможность воссоздания Тюркского каганата.

Как гласит источник, Кутлуг совершил 47 походов и дал 20 сражений, «врагов он принудил к миру, имевших колени он заставил их преклонить, а имевших головы – склониться». В 693 г. Кутлуг умер.

Итак, орда небесных тюрок поддерживалась главным образом железной волей своих основателей и их военными талантами, стоявшими на принципах военной демократии.

Безусловно, тюрки Второго каганата еще в большей степени, чем в период Первого, находились в состоянии военной демократии. Внутри армии иерархия не исключала равенства, но для окружающих это была не демократия, а живодерня. Поэтому основным противоречием в таком обществе было противоречие между господствующими и покоренными племенами.

Примерно за 60 лет (681–744 гг.) сформировалась, расцвела, затем исчезла необычная держава, настоящее государство, стремившееся к «порядку и организации». Ее прославили три кагана, при которых находился все тот же Тонюкук (ему было чуть более тридцати лет (681–693 гг.), когда началось это движение, а умер он в восемьдесят): сначала Кутлуг, который заложил ее основы, затем Капаган‑каган (693–716 гг.), который привел ее к расцвету, наконец, Бильге‑каган (716–734 гг.) – самый знаменитый, судя по памятной надписи, выбитой на камне в его честь и с его именем, – одной из самых древних и красивых надписей, сделанных на тюркском языке.

У небесных тюрков Второго каганата был грандиозный план, можно сказать, их главное дело: собрать воедино всех тюрков, сбросить китайское иго, подчинить сначала тогуз‑огузов как залог политической надежности системы, затем остальные племена, включая тюргешей, кыргызов; дать отпор киданям, протомонголам, которые в ту пору были еще мало известны в истории, но которым суждено было большое будущее; привести армии до самых Железных Ворот, т. е. до Ирана и Византии, а оттуда вернуться с «желтым золотом, белым серебром, девственницами и женщинами, горбатыми верблюдами и шелковыми тканями, наконец, повернуть оружие против Китая и за один поход разрушить двадцать три его города; дойти до Реки‑Океана (несомненно, речь идет о Тихом океане)».

Конечно, план был грандиозен, но не весь реализован. Остается неизвестным, шла ли речь о захвате земель или об их разграблении, о подчинении или истреблении врагов. Судя по надписям, создается впечатление, что одни и те же события повторяются с упрямой периодичностью. Частично так оно и есть. Походы в Китай начинаются в 683 г., затем повторяются в 685, 687, 694, 698, 699 и 702 гг. Первая кампания в Согдиану имела место в 700–701 гг.; вторая, по призыву жителей Бухары, в 707 г.; по сведениям арабских историков, третья произошла в 712–713 гг. Она привела к покорению всей страны, кроме Самарканда. Что касается конфликтов между племенами, они остаются необъяснимыми. Кыргызы, к примеру, терпят поражение только для того, чтобы вновь подняться, или, по крайней мере, отличаются редким даром сопротивления. Между прочим, именно на добровольном или вынужденном сотрудничестве различных племен держалась Тюркская империя, как и любая империя степей. Империя тогуз‑огузов особенно показательна в этом отношении. Присоединение этой группы племен к Кутлугу в 681 г. оказалось решающим фактором, а ее раскол, начиная с 716 г., ознаменовал закат Бильге‑кагана. Хотя именно Бильге‑каган гибкостью своей политики обеспечил двадцатилетний мир (722–742 гг.) всему Тюркскому каганату.

Благодаря его советнику Тонюкуку впервые в истории империи тюрков была принята политика, ориентированная на развитие собственной тюркской культуры. До того господствовало китайское влияние. Этот момент чрезвычайно важен, здесь была не только борьба государств, но и борьба культур, борьба мировоззрений. Великая степь манифестом заявила свое право не быть ни Китаем, ни другим государством, а быть только собой. Борьба за это велась еще со времен хуннского Модэ‑шаньюя.

Тонюкук наметил новую мирную и военную программу действий: победами вынудить врага согласиться на приемлемый мир, не доводя противника до отчаянного сопротивления, и объединить тюркский мир в единый народ.

Тюркскому каганату от агрессивного Китая нужны были мир и независимость. И эти задачи решал Бильге‑каган.

Тем временем в каганате усиливались центробежные силы.

Капаган‑каган, «Кровавый», или точнее, «Каган, который берет силой», был убит в засаде, устроенной «байырку», а его голову отправили в Китай. Поистине славный конец! Его брат, Кюльтегин, который постоянно помогал Бильге‑кагану, исчез в феврале 731 г. Великий старец Тонюкук умер около 725 г. Несмотря на все усилия и таланты каганов, Второй каганат был только тенью Первого.

Китайцы уже снова прибрали к рутам Джунгарию (714 г.), а ханство тюргешей во главе с ханом Су‑Лу (717–748 гг.) опять захватил Тарим.

Второй Тюркский каганат просуществовал до 744 г. под властью честолюбивого принца, назвавшего себя Тенгри‑каган, «Император Неба», затем его сменил узурпатор Озмиш‑каган.

События этого периода в китайских хрониках изложены крайне лаконично, но этот пробел заполняет надпись «Селенгинского камня», увековечившая подвиги уйгурского хана Маянчура. Источник ценен тем, что отражает уйгурскую точку зрения на события этого периода. Согласно этой надписи, хан начал с тюрками освободительную войну. Господство тюрок над уйгурами определяется в 50 с лишним лет (с 688 по 741 гг.). Уйгурский вождь, получив от своего отца титул шада, в 742 г. собрал и объединил свой народ – тогуз‑огузов.

В 742 г. одновременно восстали уйгуры, басмалы и карлуки. Тюрки должны были расплачиваться за свои прошлые кровавые успехи. В 744 г. басмалы убили Озмиш‑кагана и голову его отправили в Чанъань.

Китайский корпус из Ордоса окончательно разбил тюрок. Тюрок ловили и убивали всюду, как волков, и знамя с золотой волчьей головой больше никогда не развивалось над степью. Так распалась просуществовавшая почти 200 лет (552–743 гг.) Великая Тюркская империя.

На равнинах тюркской державы выросла уйгурская, а тюрки, не пожелавшие подчиниться уйгурам, откочевали на юг и подчинились Китаю. Держава рода Ашина перестала существовать. Но тюркский мир получил мощный толчок на будущие столетия.

Date: 2015-11-13; view: 534; Нарушение авторских прав