Судебный процесс по делу Локкарта

В конце ноября – начале декабря 1918 г., когда политическая обстановка в стране в значительной мере смягчилась, состоялся судебный процесс по делу о раскрытом ранее заговоре Локкарта.

Перед судом Верховного революционного трибунала предстали 24 обвиняемых, из них четырех – Локкарта, Гренара, Сиднея Рейли и Генриха (Анри) Вертимона – судили заочно, так как Рейли и Вертимону удалось скрыться, а Локкарту и Гренару Советское правительство разрешило выехать на родину.

Бывший глава английской миссии при Советском правительстве Локкарт и бывший французский генеральный консул Гренар обвинялись в том, что они, вопреки международному праву и обычаю, использовали свое положение для создания в России контрреволюционной организации, в задачу которой входило разрушение железнодорожных мостов и путей сообщения, чтобы вызвать в стране волнения на почве голода, а затем, пользуясь недовольством масс, при помощи подкупленного командования некоторых латышских частей свергнуть правительство Советской республики и реставрировать в стране буржуазно‑капиталистический строй.

Лейтенант английской службы Сидней Рейли, французский гражданин Генрих Вертимон, американский гражданин Ксенофонт Дмитриевич Каламатиано, проживавший по подложному паспорту на имя Сергея Серповского, обвинялись в том, что, зная о планах Локкарта и Гренара, принимали непосредственное участие в их осуществлении.

Остальные участники процесса обвинялись в том, что собирали шпионские сведения, передавали их, укрывали агентов‑шпионов и помогали им.

Дело рассматривалось в Москве с 28 ноября по 3 декабря 1918 г. в открытом судебном заседании, в условиях полной гласности, под председательством заместителя председателя Верховного революционного трибунала О. Я. Карклина, с участием обвинителя Н. В. Крыленко и 14 защитников, в числе которых были деятели дореволюционной адвокатуры Н. К. Муравьев, А. С. Тагер и С. Ф. Плевако. На суде присутствовали представители дипломатических миссий нейтральных государств (норвежской, шведской, датской).

Центральной фигурой судебного процесса был американский шпион Ксенофонт Каламатиано. Вынужденный признать, что он собирал шпионские сведения через агентуру, состоявшую из завербованных русских граждан, Каламатиано утверждал, что он не был связан с Локкартом, а действовал в интересах американских коммерческих фирм, которые нуждались в выяснении экономического и политического положения России.

«Какое же отношение к торговым делам имеет сообщение агента № 12 (подполковника Голицына. – Д. Г.) о количестве винтовок и пулеметов, вырабатываемых на тульских заводах, а также сведения о формировании Красной Армии?» – спросил на суде Н. В. Крыленко.

Подсудимый не пожелал дать вразумительного ответа на поставленные вопросы, не объяснил, почему конспирировал свою «легальную коммерческую работу», храня шпионскую канцелярию в толстой полой трости, зачем зашифровывал своих агентов номерами и т. д. В то же время он признал на суде, что делился добытыми через свою агентуру сведениями с сотрудниками английской и французской разведок – Сиднеем Рейли и Анри Вертимоном.

Главный помощник Каламатиано – А. В. Фриде – вовлек в шпионаж ряд лиц (Загряжского, Солюса, Потемкина, Голицына); он же обрабатывал агентурные донесения, составлял из них сводки для Каламатиано и Сиднея Рейли и получал за свою «работу» сначала 500 рублей, затем 750 и, наконец, 1000 рублей в месяц. Конечно, такой компетентный человек, как Фриде (царский военный следователь), не мог отрицать, что собираемые им сведения носят шпионский характер, но пытался оправдаться тем, что эти сведения, якобы «общеизвестны».

Остальные агенты американского разведчика также признали на суде, что за вознаграждение собирали для Каламатиано различные сведения о положении Советской России.

В обвинительной речи Н. В. Крыленко привел факты одновременной и согласованной деятельности Каламатиано и дипломатических заговорщиков (Локкарта, Гренара), раскрыл его связь с разведчиками Рейли и Вертимоном, обрисовал характер его деятельности (конспирация, типичные шпионские приемы) и неопровержимо доказал, что он был одним из участников международного заговора против Советской России. «Каламатиано, – говорил Крыленко, – требовал от своих агентов сведений о количестве военных сил в той или иной местности прифронтовой полосы, о быстроте продвижения войск, о деятельности оружейных заводов, о состоянии транспорта, железнодорожных путей и мостов, о настроении населения – вовсе не… для будущих сношений Америки и России. Ему важно было выяснить, насколько сильна враждебная капиталу Советская власть и насколько способны к сопротивлению советские области… Будучи тесно связан с американскими фирмами, Каламатиано пытался подготовить экономическое и торговое завоевание России американским капиталом. Коммерческая деятельность идет рука об руку с политической – и этим объясняется связь Каламатиано с представителями дипломатических миссий капиталистических стран… Стремясь при посредстве Каламатиано к экономическому подчинению и завоеванию Российской республики, американские капиталисты старались подготовить момент для наложения своей руки и на политическое управление страной. Каламатиано являлся проводником этих тенденций»

Н. В. Крыленко потребовал применения высшей меры наказания в отношении заочно судимых Локкарта, Гренара, Вертимона и Рейли, а также главы шпионской резидентуры Каламатиано, его ближайших помощников и агентов – А. Фриде, Загряжского, Солюса, Голицына. Для остальных подсудимых он требовал иных наказаний. Вместе с тем обвинитель отказался за недоказанностью вины от обвинения Жанны Мореис, Кембер‑Хиггса, Иелиннека, Шмейца, Лингарта и Трестара.

3 декабря Верховный революционный трибунал вынес приговор, в котором признал установленной «преступную деятельность дипломатических агентов правительств англо‑франко‑американской коалиции, пытавшихся при пособничестве представителей русских буржуазных контрреволюционных сил, путем организации тайной агентуры для получения сведений политического и военного характера, подкупа и дезорганизации частей Красной Армии, взрывов железнодорожных мостов, поджогов продовольственных складов и, наконец, свержения рабоче‑крестьянской власти и убийств – из‑за угла вождей трудовых масс – нанести смертельный удар не только русской, но и международной социалистической революции».

Решая судьбу каждого из подсудимых, трибунал строго определял степень его виновности. Восьмерых подсудимых, среди которых были Трестар, Политковский, Оттен, английский подданный Кембер‑Хиггс, француженка Жанна Морене и чехи Лингарт, Шмейц и Иелиннек, трибунал оправдал, считая недоказанной их преступную связь со шпионами. Сотрудницу ЦИК Старжевскую, находившуюся в близких отношениях с разведчиком Сиднеем Рейли, трибунал приговорил к трем месяцам лишения свободы и запретил ей службу в советских государственных учреждениях. Агентов, поставлявших Каламатиано шпионские сведения, – Загряжского, Потемкина, Солюса, Хвалынского, Голицына, Иванова, Ишевского и Марию Фриде – к тюремному заключению сроком на пять лет каждого. Ксенофонта Каламатиано и Александра Фриде – к расстрелу. Впоследствии расстрел для Каламатиано был заменен другим наказанием. Локкарт, Гренар, Сидней Рейли и Вертимон были объявлены вне закона как враги трудящихся и подлежали расстрелу «при первом же обнаружении их в пределах территории России». Пшеничку трибунал приговорил к тюремному заключению до прекращения чехословаками активных вооруженных действий против Советской России.

Народный комиссар юстиции Д. И. Курский, разъясняя приговор, заявил: «Советская власть настолько окрепла, что ей не приходится прибегать к суровым карам в целях устрашения. Трибунал отбросил в этом деле привходящие соображения и подошел к процессу Локкарта с чисто деловой точки зрения. Не довольствуясь данными предварительного следствия, трибунал сам произвел тщательную проверку всего следственного материала, детально расследовав степень участия в заговоре каждого из подсудимых. Поэтому приговор не мог быть огульным, одинаковым для всех. Трибунал строго распределил подсудимых на категории и покарал действительных виновников и участников заговора, освободив остальных».

Этим судебным процессом закончился первый важный этап борьбы с подрывной деятельностью шпионов и заговорщиков, действующих в интересах внешних врагов советского государства.