Чрезвычайная ситуация и власть

Во всяком человеческом объединении можно различить деловой и коммунальный аспект. Второй из них (в отличие от делового) охватывает такие поступки людей и такие отношения между ними, которые обусловлены самим тем фактом, что людей в человеческом объединении много и каждый из них в своей жизнедеятельности поступает в силу законов экзистенциального эгоизма: не действовать во вред себе, противиться действиям других во вред тебе, из двух зол выбирать меньшее, а из двух благ – большее и т.д. Члены объединения должны выработать средства самозащиты от самих себя. Коммунальный аспект охватывает, далее, все то, что члены объединения вырабатывают для сохранения единства объединения и для защиты его от сил, разрушающих его изнутри и извне. Все средства человеческого объединения, имеющие корни в коммунальном аспекте, я называю средствами коммунальности.

Именно в коммунальном аспекте формируется система власти и управления человеческим объединением, которая становится важнейшим средством коммунальности. Доминирование коммунального аспекта над деловым является социальной основой особого типа человеческих объединений, к числу которых можно отнести коммунистическое общество. Так что русский (советский) коммунизм не был чисто субъективным изобретением фантазеров, идеологов и революционеров. Он имел реальные основания в объективных законах социальной организации больших человеческих объединений в определенных исторических условиях. Его разгром не означает, будто исчезли эти основания. Они остаются. От них может избавить только полное исчезновение человеческого объединения.

Коммунальный аспект был и навечно останется необходимым компонентом человеческой жизни во всех человеческих объединениях, – и в странах западного мира, и в постсоветской России, пока она существует как единое целое. И всегда будет порождать тенденцию к доминированию коммунального аспекта над деловым, которая в определенных условиях будет принимать форму тенденции к коммунизму. В социальной организации современных обществ без труда можно увидеть явления коммунальности, которые можно истолковать как зародыши или, наоборот, «родимые пятна» коммунизма. И как бы идеологи антикоммунисты ни чернили коммунизм, каким бы словоблудием ни занимались политики на этот счет, какие бы драконовы меры ни предпринимались против идей коммунизма и их приверженцев, «родимые пятна» коммунизма сохраняются, появляются вновь и будут появляться в будущем, временами угрожая охватить целые общества на длительное время, хотят того люди или нет.

Одним из важнейших факторов, порождающих явления коммунальности и тенденцию к реальному (а не к идеологически сфальсифицированному!) коммунизму, является то, что сейчас называют чрезвычайными ситуациями (буду для краткости обозначать их буквами «ЧС»). Это такие ситуации, которые возникают в каких‑то частях страны и в стране в целом и которые ведут к тяжелым последствиям для людей вплоть до гибели частей объединения и даже всего объединения. Сейчас в России эти ЧС стали настолько частыми и серьезными, что пришлось создать особое федеральное министерство по борьбе с ними, а лицам, ответственным за их преодоление, пришлось предоставлять особые полномочия, выходящие за рамки принципов демократии. Если этого не делать, то массы людей, попавших в ЧС, в состоянии отчаяния будут явочным порядком принимать меры спасения. Нет надобности говорить, чем это угрожает человеческому объединению.

Сейчас уже забыли о том, что советский (коммунистический) социальный строй сложился в значительной мере как средство преодоления огромного числа ЧС во всех сферах и регионах страны, а также гигантских ЧС, охватывавших всю страну. Ленинское и особенно сталинское руководство действовали не по каким‑то высосанным из пальца марксистским инструкциям, – никаких таких инструкций в марксизме вообще не было, а если и было что‑то похожее на них, с этим фактически не считались или действовали наоборот. Оно действовало в силу вынужденности условиями ЧС, в силу жизненной необходимости. И многомиллионные массы населения понимали это и оказывали поддержку ленинско‑сталинскому руководству. Русский, реальный коммунизм возник как добровольное движение масс в условиях постоянных жизненно опасных ЧС. Насилие играло роль, но лишь как средство организации добровольности. Добровольность сама по себе не заключает в себе способность к самоорганизации.

После Второй мировой войны в Советском Союзе резко ослабла угроза крупных ЧС и потребность в их преодолении. Я в свое время отметил как одну из важнейших причин ослабления готовности масс населения к преодолению ЧС тот факт, что была «пропущена» одна мировая «горячая» война. Следствием этого явилось ослабление коммунистической социальной организации в Советском Союзе как организации, созданной для борьбы с ЧС и их последствиями. Тут произошло нечто подобное тому, что происходит со спортсменом, переставшим тренироваться и утратившим перспективу использовать результаты тренировок. Русский коммунизм утратил качества профессионального борца с ЧС, расслабился и стал разлагаться внутренне. И, как оказалось, было достаточно сравнительно небольших усилий со стороны Запада, чтобы нанести ему смертельный удар.

Вследствие антикоммунистического переворота в горбачевско‑ельцинские годы Россия вступила в эпоху перманентных ЧС. Парадокс истории тут состоит в том, что социальная организация, наилучшим образом приспособленная для преодоления ЧС, разрушена. И именно это послужило основным фактором начала эпохи перманентных ЧС. Но сами по себе ЧС не ведут к коммунистической революции и к установлению коммунистической социальной организации. Они способствуют лишь тенденции к этому как одной из тенденций эволюции, но не единственной и в сложившихся условиях весьма слабой. Та социальная организация, которая пришла на место коммунистической, вынуждена иметь дело с ЧС, но не рассчитана на их преодоление. Она действует, но спорадически и не лучшим образом, поскольку сама слаба и располагает мизерными ресурсами. Она скорее имитирует деятельность, создавая видимость успешности, и этого достаточно для ее самоутверждения.

Особенность нынешней ситуации в России состоит в том, что деятельность по преодолению ЧС почти полностью становится обязанностью центральной власти – «Кремля». При этом «Кремль» не располагает такими ресурсами и такими средствами мобилизации населения страны, какими располагал советский «Кремль». Сегодняшнему российскому «Кремлю» приходится фактически вести перманентную борьбу с другими компонентами социальной организации постсоветской России, и прежде всего с экономической и правовой сферами. И чем чаще будут возникать ЧС (а это неизбежно) и чем серьезнее они будут (и это тоже неизбежно), тем отчетливее будет проявляться внутренняя конфликтность самой новой социальной организации России и тем больше «Кремль» будет вынуждаться действовать советскообразно, по‑коммунистически. Различные органы, комиссии, учреждения и отдельные личности будут во все возрастающей степени получать повышенные (сверхдемократические) полномочия действовать так, что это будет давать повод определенным силам в стране усматривать в этом тенденцию к реставрации советизма (коммунизма). «Кремль», со своей стороны, будет стремиться демонстрировать свой антикоммунизм, свою верность «демократическому» курсу, выработанному в ельцинские годы. Последствия такого состояния постсоветской социальной организации, я думаю, уже очевидны: низкая эффективность в преодолении ЧС и высокая эффективность в их порождении.

ЧС стали привычными буднями постсоветской России, но социологи что‑то не торопятся заняться серьезным научным изучением этого феномена. Отсутствует самая элементарная классификация ЧС. В частности, проблема борьбы с организованной преступностью и терроризмом фактически стала проблемой ЧС. А между тем тут в одну кучу сваливаются самые разнородные явления. Все отчетливее стали проявляться ЧС, охватывающие не отдельные части страны и частные подразделения жизни людей, а всю страну в целом, – ЧС социальные. К их числу относятся проблемы территориальной целостности и обороноспособности страны, состояния экономики, организованной преступности, алкоголизма, наркомании, вымирания русского населения, детской беспризорности, деградации образования и науки, идейного и культурного падения и беспредела и т.д. Это общеизвестно. Но все явления такого рода не рассматриваются как ЧС. Они суть следствия антикоммунистического переворота и деятельности новой, постсоветской социальной организации. Реформаторы делают вид, что это – не продукты реформ. Сваливают вину на советские годы («наследие коммунизма»), на некие трудности «переходного периода», на некие «мировые процессы» и т.п. Предпринимаются какие‑то меры в отношении этих явлений, умалчивать о которых стало невозможно. Власти декларируют намерения навести должный порядок и обеспечить перелом и подъем. Но способна ли власть в рамках постсоветской социальной организации преодолеть такие ЧС социального масштаба, сохранив при этом единство, целостность и суверенитет страны? Вряд ли. Она может имитировать советскообразное поведение, сделать хорошую мину при плохой игре, найти словесно оправдание своим действиям и представить любой ход событий как свой успех. Но не более того. Реальное преодоление таких ЧС невозможно без радикальных перемен в самой социальной организации страны. Тут мало решений и распоряжений высшей власти. Тут нужен практически действенный механизм исполнения этих решений и распоряжений, способный использовать все ресурсы страны и мобилизовать их на достижение единой цели. Существующая социальная организация России априори исключает такой механизм. Не для этого она искусственно создавалась теми, кто организовал антикоммунистическую контрреволюцию в стране и пришел благодаря ей к власти.

В западном мире точно так же имеют место ЧС, растет их число и возрастает степень их серьезности и масштабности. Но тут есть существенное отличие от России. Запад интегрируется и структурируется в направлении сверхобщества, что было направлением эволюции России в советские годы. Теперь Россия отреклась от этого пути, разгромив свое сверхобщество, пусть коммунистическое, но сверхобщество, т.е. объединение более высокого уровня социальной организации, чем были громившие его в годы холодной войны западные страны. Теперь Россия опустилась на более низкий уровень социальной организации. От коммунизма осталась лишь тенденция к советизации, обусловленная универсальными законами коммунальности и подогреваемая постоянными ЧС. В России доминирует тенденция к атомизации и дезинтеграции. Запад сравнительно с Россией огромен и чудовищно богат. В его социальной организации достаточно средств для решения проблем коммунального аспекта, включая преодоление ЧС социального характера и масштаба. Западнизм содержит в себе в «растворенном» виде основные качества реального коммунизма. Они нисколько не угрожают ему. Эволюция западного мира пошла в таком направлении, что проблема преобразования социальной организации там вообще потеряла практический смысл. Запад строит свой коммунизм, но не для всех, а для избранных и без идеологических пут и предрассудков. Россия просто не в силах тягаться с Западом в этом отношении. Ей остается лишь имитация западных образцов при отсутствии реальных сил для преодоления все нарастающих ЧС. В какой мере она способна допустить усиление единственно доступного для нее средства на этот счет – коммунистической тенденции, это зависит от конкретных обстоятельств, которые трудно предсказать и спланировать.

Гибель «Курска»

Во время учения северного военного флота произошла катастрофа атомной подводной лодки «Курск».

– Странная история, – сказал Защитник. – Зачем устроили это учение в такой ситуации в мире и в стране?! Думаю, что эта катастрофа не случайна. Лодку наверняка потопили американцы.

– Зачем это им?

– Показать несостоятельность России. Помяните мое слово: эта катастрофа станет началом конца России как мировой морской державы. Идет война. Нас просто добивают. Обратите внимание: американская подводная лодка ушла с какими‑то повреждениями ремонтироваться. Американские власти демонстративно заявили, что априори отвергают всякие обвинения на свой счет. Унизительно все это. Разумеется, наши СМИ выжмут из этой истории все, чтобы отвлечь внимание от катастрофы, которую переживает вся страна. Это, повторяю, война, война на уничтожение России как значительного явления.

Date: 2015-10-18; view: 303; Нарушение авторских прав