Какая чушь!

Я поехал к Нэгельсбаху. Он не спросил, почему я только теперь появился и где я торчал все это время. Он составил протокол и записал мои показания. То, что я выдавал себя за отца Вендта, он уже знал. Как и то, что фрау Кляйншмидт впустила меня в квартиру как отца Вендта. Но он ни в чем меня не упрекал. Я узнал, что полиция до сих пор блуждает в потемках относительно смерти Вендта.

– Когда похороны?

– В пятницу, в Эдингене. Там живут его родители. «Жилье от фирмы «Вендт» – не упусти момент!» Помните этот рекламный слоган пятидесятых годов? А маленькую конторку под аркадами на Бисмаркплац? Владелец был отец Вендта. Теперь это уже крупное агентство с филиалами в Гейдельберге, Шрисхайме, Мангейме и бог знает где еще.

Когда я уже стоял на пороге, Нэгельсбах вдруг заговорил о Лео:

– Вы знали, что фрау Зальгер скрывалась в Аморбахе?

– Вы что, ее там взяли?

Он испытующе посмотрел на меня.

– Нет. Когда мы получили сигнал от одного из соседей, который узнал ее по фотографии, показанной по телевидению, она уже исчезла. Ничего не поделаешь – фотороботы и фотографии преступников, которые показывают по телевидению, видят и сами преступники.

– А почему вы в прошлый раз не могли назвать мне причину, по которой фрау Зальгер объявлена в розыск?

– Мне очень жаль, я и сейчас не могу ее назвать.

– В газетах и по телевидению речь шла о террористическом акте на американских военных объектах. Это было где‑то здесь?

– Скорее всего, это было в Кэфертале или в Фогельштанге. Но мы здесь не имеем к этой истории никакого отношения.

– А Федеральное управление?

– Что – Федеральное управление?

– Оно участвует в расследовании?

Он пожал плечами:

– В той или иной мере они всегда участвуют в подобного рода расследованиях.

Мне как раз очень хотелось бы знать, в какой именно мере они участвовали в этом расследовании. Но по лицу Нэгельсбаха я понял, что дальнейшие расспросы бесполезны.

– Вопрос из другой оперы – вы помните взрыв в здании окружного военного комиссариата на Бунзенштрассе шесть лет назад?

Он задумался на несколько секунд, потом покачал головой:

– Нет. Никакого взрыва на Бунзенштрассе не было. Ни шесть лет назад, ни десять и ни двадцать. С чего вы взяли, что там был взрыв?

– Недавно один человек говорил об этом, и я тоже не мог припомнить ничего подобного, хотя у меня не было такой уверенности, как у вас.

Он ждал продолжения, но теперь уже мне не хотелось говорить больше того, что было сказано. Наше общение стало очень осторожным. Я спросил его, как идет работа над роденовским «Поцелуем», но он и об этом не захотел говорить. Когда я попросил передать привет жене, он молча кивнул. Значит, творческий кризис и кризис в супружеских отношениях продолжался. Когда‑то, сдав экзамен на аттестат зрелости и приступив к учебе в университете, я думал, что самое страшное позади, потом начались волнения по поводу окончания учебы, потом по поводу женитьбы и начала работы, наконец, по поводу перехода в статус вдовца. Но этому бегу с препятствиями до сих пор конца не видать!

Старый Вендт управляет своими агентствами по продаже недвижимости из гейдельбергского офиса в Менглер‑Бау.^[29]Ожидая приема, я смотрел, как экскаваторы за окном в очередной раз перекапывают вдоль и поперек Аденауэрплац. На большом пустом письменном столе в приемной стояли маленький желтый экскаватор, такой же строительный кран и маленький голубой фургон для перевозки мебели.

Секретарша шефа была больше шефом, чем секретаршей. Она сообщила мне, что в данный момент временно сама ведет дела. Господин Вендт доверил ей также решение всех своих личных вопросов. Не угодно ли мне назвать причину своего визита? Фрау Бюхлер стояла напротив меня и задумчиво вертела в руках мою визитную карточку. Седые волосы, серые глаза, серый костюм – но отнюдь не серая мышь. Лицо почти без морщин, а голос такой молодой, как будто какой‑нибудь бразильский косметический хирург вместе с лицом подтянул ей и голосовые связки. Двигалась она так, словно намекала, что сегодня ей принадлежит офис, а завтра – весь мир.

Я рассказал ей о том, как познакомился с доктором Вендтом, сообщил о нашем с ним последнем разговоре, о несостоявшейся встрече и о том, как я искал и в конце концов нашел его. Я в общих чертах обозначил ей круг вопросов, которые, на мой взгляд, следовало бы прояснить в связи с гибелью Вендта и расследованием по делу Леоноры Зальгер.

– Возможно, полиция этим тоже занимается. Но ее действия мне очень не нравятся. Сначала они отказывались называть причину поисков фрау Зальгер, потом вдруг обратились за помощью к общественности, и сейчас им известно о смерти Вендта либо больше, чем они говорят, либо меньше, чем им следовало бы знать. В расследовании этого дела нельзя полагаться только на полицию. Поэтому я и пришел. Я бы с удовольствием взялся за это дело – я практически уже занимаюсь им, оно не дает мне покоя, но продолжать работу за свой счет я, к сожалению, не могу.

Фрау Бюхлер предложила мне садиться, и я расположился в кресле причудливой конструкции из стали и кожи.

– Для того чтобы продолжить работу над расследованием, вам нужно встретиться с господином Вендтом и его женой, верно? И задать им обоим кучу вопросов?..

Я ответил неопределенным жестом.

Она покачала головой.

– Дело не в деньгах. Вендт всегда был по‑своему щедрым, а теперь деньги вообще утратили для него значение. Он зарабатывал их для Рольфа. Отношения у них были неважные, иначе Рольф бы не жил в той дыре, в которой он поселился, – при таком‑то отце! Но старый Вендт не терял надежды. Раньше он надеялся, что Рольф рано или поздно все‑таки войдет в дело, а потом и возглавит его. Потом стал надеяться совсем на другое: он думал, что, может, Рольф захочет открыть свою собственную клинику, и готов был взять на себя ремонтно‑строительные и эксплуатационные вопросы и управление. Это у него уже стало навязчивой идеей. В последние годы мы столько времени, сил и средств потратили на поиски старых больниц, школ, казарм – всё только для сына. Один раз даже купили старый конный клуб в Пфальце, потому что Вендт решил, что его прекрасно можно перестроить и переоборудовать под сумасшедший дом. Бред! Вы только представьте себе – такие деньги за какую‑то развалину? Я до сих пор еще не верю, что нам все‑таки удалось его… – Она улыбнулась мне. – Вот видите, господин Зельб, я душой и телом предана рынку недвижимости. Оставим эту тему. Если вы хотите получить заказ, вы должны пообещать мне, что пока не будете беспокоить родителей Вендта. О результатах расследования будете докладывать мне. Понятно?

Я кивнул. Она сидела, плотно сдвинув ноги, как на обложке журнала мод. Руки ее спокойно лежали на коленях, одна в другой, лишь изредка на секунду отрываясь друг от друга в скупых жестах. Это придавало ее облику солидность и убедительность. Я решил в ближайшее время испробовать этот прием в своей практике.

Она встала.

– Спасибо за ваш визит. Я сообщу вам о нашем решении.

Date: 2015-10-19; view: 259; Нарушение авторских прав