Я делаю колесо навстречу солнцу

Автор: miledi_son, 8.8.2009

Мне приснился очень яркий и насыщенный сон. К сожалению, запомнила не все эпизоды… только самые яркие. Хотя утром, перед пробуждением, про себя повторила весь сон, чтобы не забыть его.

Эпизод 1.

Я у террористов. На моей спине прикреплена мина. Небольшая, размером с две ладони. В меня влюблен самый главный террорист. Он говорит, что если я отвечу согласием, я спасусь. Но я знаю, что он забыл про мину и, что через несколько секунд я взорвусь. Я взрываюсь. Вдруг оказывается, что это не я, а какой-то очень близкий мне человек. Я в истерике подбегаю к этой женщине и беру ее на руки. У нее нет части правого легкого. Причем рана выглядит так: яма с ровными краями диаметром с две ладони. Женщина, оказывается, еще жива. Я радуюсь.

Эпизод 2.

Я делаю колесо где-то по тропинке в каком-то красивом лесу.

Делаю колесо навстречу (или вдогонку) солнцу. Солнце светит впереди так, что со стороны вижу только свой силуэт. Мне хорошо. Оказывается, я так могу.

Эпизод 3.

Я еду в старинном поезде 18 века. Все вокруг в красках сепия (желто-серое). Мы проезжаем станцию. Я вижу на станции торговые ряды. Много музыкальных инструментов. Саксофоны, трубы огромнейших размеров, патефоны. Много, очень много всего.

Прогулки по "железке" под палящим солнцем

Автор: преднизалон, 2.7.2010

Железная дорога. Опять железная дорога, чёрт её бери! Если бы я ещё работал на ней, но ведь только езжу.

Итак, сон собственно следующий.

Всё что осталось от цивилизации – это железная дорога. Насыпь поросшая травой, по которой были проложены рельсы, имела место быть посреди богом забытого леса. Да в принципе какое дело богу именно до этого леса?

Я шёл по насыпи. И, по-видимому, не так давно, потому как не успело надоесть и вызвать подозрения. Но чем дальше я шёл, тем более начинала ощущаться какая-то неясность. Она ещё не успела оформиться в вопросы вроде "А куда я иду? ", "А где это я? ". Что-то было не так и с каждым шагом это "не так" становилось более и более неизбежным. Я начал всматриваться себе под ноги. Рельсы оказались положенными на деревянные шпалы изрядно ржавого цвета, да и сами рельсы уже успели познать что такое коррозия. Время от времени под ногами попадались выцвевшие этикетки с бутылок от газировки, сами бутылки – пластмассовые и стеклянные, полуразложившиеся пачки от сигарет, пожелтевшие обрывки газет.

Как-то само собой я начал чувствовать и обращать внимание на то, что нестерпимо палило солнце. Это было настоящим открытием – я был ошеломлён голубым, в белой дымке, небом и полуденным жарким диском. Сразу захотелось пить. Начал ощущаться запах того состава, которым обрабатывают шпалы. Царивший вокруг штиль превращал этот запах в вонь.

Я наконец-таки решил сойти с насыпи и углубиться в лес, потому как вспомнил, что лес – это не только материал для удобного кресла и добротного стола, но и ещё источник очень многих полезных вещей, в том числе и ягод.

Блуждаю в лесу в поисках оных. Но кроме хрустящего под ногами мха и грибов больше ничего нет. Внезапно до меня доходит, что я босой. К жаре и жажде примешивается страх быть укушенным змеёй. А жажда продолжила дальше стягивать во рту. Решил пожевать сыроежек, но облом – все червивые. Впереди виднелось что-то ярко-оранжевое. Лисички. Срываю одну и пофиг, что грибница. Пытаюсь жевать, но сразу же выплёвываю. Жажда усугубилась запредельной горечью.

Иду дальше. Плююсь. Впереди какой-то кустарник – подумал, что рядом болото, хоть какая, но все-таки вода. Взгляд упирается во что-то металлическое и ржаво-покарёженное. Подхожу ближе и вижу дрезину без одной оси. Вторая валяется рядом и напоминает ленту Мёбиуса. "Э как её" – подумал я. Из под груды струхлевших досок ранее называвшихся полом дрезины что-то поблёскивало. При ближайшем рассмотрении оказалось треснувшее стекло противогаза с оторванным шлангом. Блестело кое-что ещё, что-то жёлто-золотоё. При ближайшем рассмотрении это что-то оказалось коронкой зуба. "Что-то не то" становилось всё более неиллюзорным. Правее кучи трухи, чуть впереди, была изрядная продолговатая купина мха. На одной из её сторон в тени небольшого дубка просматривалось что-то оранжевое. Я было решил, что это те самые "левометициновые" лисички и хотел было изничтожить их топтанием ног, но подойдя ближе остолбенел. Из-подо мха выглядывала разбитая на две части оранжевая каска, из щели которой и рос тот самый дубок, а купина своими очертаниями стала подозрительно напоминать человека. Дуб рос из черепа. Каска видимо не помогла. Впору было бы устанавливать рекорды в беге по пересечённой местности, но видимо тотальная тишина подсказывала мне, что вокруг не души, разве что скелет во мху. Я посмотрел на кустарник с предположительно болотом. Пышущий зелёный фронт имел еле просматривающуюся "просеку", которая раньше почему-то заметна не была. Она зазывающе зияла, предлагая посмотреть, что же там, дальше.

А дальше были рельсы, устремлённые к небу, рельсы, захотевшие стать забором и реализовавшие эту свою затею, рельсы, ставшие перпендикулярными. Насыпь была разрушена до основания. Боле того, стала ямой. И вокруг выжженная земля и обгоревшие высокие пни. Жёлто-серый, местами чёрный песок, из которого, то там, то тут торчали металлические обломки. Прямо у ног был один из них. Небольшой, но весьма информативный – через копоть проглядывала красная, без одного луча звезда. Чья-то тяжёлая рука беззвучно упала мне на плечё, заставив подкоситься ноги. Во сне я терял сознание, обретая его в реальности. Так и проснулся.