Судьба памятника

Изложенный разбор Русской Правды даёт нам возможность ответить на вопрос, поставленный при самом начале её изучения: был ли это документ официальный, дело княжеской законодательной власти, или частный юридический сборник, не имевший ни официального происхождения, ни обязательного действия? Ни то ни другое: Русская Правда не была произведением княжеской законодательной власти; но она не осталась и частным юридическим сборником, получила обязательное действие как законодательный свод в одной части русского общества: именно в той. на которую простиралась церковная юрисдикция по нецерковным делам, и в таком обязательном значении признаваема была самой княжеской властью. Впрочем, можно думать, что действие Русской Правды с течением времени перешло за пределы церковной юрисдикции. До половины XI в. ещё крепкий древний обычай давал княжеским судам возможность обходиться без письменного свода законов. Но различные обстоятельства, успехи гражданственности, особенно появление христианской церкви с чуждым для Руси церковным и византийским правом, с новыми для неё юридическими понятиями и отношениями — всё это должно было поколебать древний туземный юридический обычай и помутить юридическую память судьи. Теперь судебная практика на каждом шагу задавала судье вопросы, на которые он не находил ответа в древнем туземном обычае или ответ на которые можно было извлечь из этого обычая лишь путём его напряжённого толкования. Это должно было вызвать и среди княжеских судей потребность в письменном изложении действовавшего судебного порядка, приноровленном к изменившемуся положению дел. Русская Правда устраняла часть этих судебных затруднений: она давала ответы на многие из этих новых вопросов, старалась примениться к новым понятиям и отношениям. Я думаю, что с течением времени Русская Правда, имевшая обязательное действие только в сфере церковной юрисдикции, стала служить руководством и для княжеских судей, но едва ли обязательным, скорее, имевшим значение юридического пособия, как бы сказать, справочного толкования действовавшего нрава. Итак, Русская Правда есть памятник собственно древнерусской кодификации, а не древнерусского законодательства. В этом надобно искать объяснения той видимой странности, что памятники не только государственного, но и церковного права дальнейшего времени, воспроизводя нормы Правды, нигде, сколько помнится, на неё не ссылаются.

Date: 2015-10-19; view: 260; Нарушение авторских прав