Глава XXXII. – Трим знает его наизусть, от слова до слова, – проговорил дядя Тоби

– Трим знает его наизусть, от слова до слова, – проговорил дядя Тоби. – Ну-у! – протянул отец, которому вовсе не хотелось, чтобы Трим перебивал его чтением катехизиса. – Честное слово, знает, – возразил дядя Тоби. – Задайте ему, мистер Йорик, какой-нибудь вопрос. —

– Пятая заповедь, Трим, – мягко сказал Йорик, – поощряя капрала кивком, как застенчивого новообращенного. Капрал не проронил ни слова. – Вы его не так спрашиваете, – сказал дядя Тоби. – – Пятая! – отрывисто скомандовал он, возвысив голос. – Я должен начать с первой, с позволения вашей милости, – сказал капрал. —

Йорик не мог удержаться от улыбки. – Ваше преподобие изволили упустить, – сказал капрал, – взяв на плечо палку наподобие ружья и выступив на середину комнаты для пояснения своей позиции, – что это точь-в-точь то же самое, что проделать полевое учение. —

– «Встать в ружье!» – скомандовал капрал, выполнив соответствующее движение.

– «На плечо!» – скомандовал капрал, исполняя одновременно обязанность командира и рядового.

– «К ноге!» – одно движение, с позволения вашего преподобия, вы видите, ведет за собой другое. – Прошу вашу милость начать команду с первой. —

– Первая! – скомандовал дядя Тоби, подбоченившись, – * * * * * * *.

– Вторая! – скомандовал дядя Тоби и взмахнул трубкой так, как сделал бы это шпагой, стоя во главе полка. – Капрал справился со своим катехизисом отлично; «почтив отца своего и матерь», он сделал низкий поклон и удалился на прежнее место в глубине комнаты.

– Все на свете, – сказал отец, – можно обратить в шутку, – и во всем есть глубокий смысл и наставление, – надо только уметь его найти.

– Вот вам леса просвещения, за которыми не скрывается никакого здания; вот вся его дурь.

– Вот вам зеркало, в котором педагоги, наставники, репетиторы, гувернеры и школьные учителя могут увидеть себя в настоящую величину. – – —

– Ах, Йорик, вместе с учением растет также шелуха и скорлупа, которую ученики, по неопытности своей, не умеют отбрасывать!

– Науки можно вызубрить, но мудрость – никогда. – Йорик решил, что на отца нашло вдохновение. – Клятвенно обязуюсь, – сказал отец, – сейчас же пожертвовать все наследство, полученное мной от тети Дины, на благотворительные цели (о которых отец, кстати сказать, был невысокого мнения), – если капрал связывает какое-нибудь представление хотя бы с одним словом, которое он здесь повторил. – Скажи, пожалуйста, Трим, – обратился к нему отец, – что ты разумеешь под «почитанием отца твоего и матери»?

– Выдачу им, с позволения вашей милости, трех полупенсов в день из моего жалованья, когда они состарятся. – А ты это делал, Трим? – спросил Йорик. – Да, делал, – отвечал дядя Тоби. – В таком случае, Трим, – сказал Йорик, соскочив со стула и пожав капралу руку, – ты лучший комментатор этой части десятисловия, и за это я чту тебя, капрал Трим, больше, чем если бы ты приложил руку к составлению самого Талмуда.