Всей мощью государства

Московский Собор 1656 года указал, что русские могут креститься и благословлять и двумя, и тремя перстами, «лишь бы только благословляющий и благословляемый имели в мысли, что это благословение исходит от Иисуса Христа»^[82]. Константинопольский патриарх Паисий специально указывал, что не следует придавать большого значения правилам «неважным и несущественным для веры, которые не касаются главных членов веры, а относятся к числу незначительных церковных порядков» и что «это не должно производить никакого разделения, если только сохраняется неизменно одна и та же вера»^[83].

Собор 1666 года прошел было без участия иноземцев. Начался с выступления царя перед боярами и служилыми людьми. Шел поиск разумного компромисса, примирение было почти достигнуто… Неясно только, что было делать с решениями Стоглавого собора 1551 года.

Но спустя какие-то полгода собирается новый Собор, с участием фиктивных восточных патриархов; так потом военные советы Петра будут «освящаться» присутствием фиктивных генералов и полковников-иностранцев, сбежавших из Австрии в чине кто сержанта, кто поручика. На Соборе 1667 года сторонники старого обряда были объявлены не просто ослушниками, как на русских Соборах 1654 и 1655 годов, а еретиками, отлучены от Церкви и прокляты.

Греки посоветовали царю предать упорствующих «градским казням», то есть ввести ту же практику, что была в инквизиции: «передать светской власти».

Совет иноземцев пришелся царю по душе. Государство обрушилось на общество, требуя «неукоснительного» послушания. А для оправдания своего своеволия и жестокости государства служил авторитет иностранцев.

Общество сопротивлялось, как могло. «Соловецкое сидение» 1668–1676 – осада Соловецкого монастыря длилась долгие 8 лет. Московское восстание 1682 года; казнь Аввакума с его сторонниками в Пустозерске в том же 1682-м – вот вехи войны правительства со своим (казалось бы) народом.

Суриковский портрет боярыни Феодосии Морозовой известен каждому. Менее известно, что Феодосия Морозова и ее сестра Ефимия Урусова погибли в земляной тюрьме (в яме) в Боровске вместе с женой стрелецкого полковника М.Г. Даниловой в 1675 году.

Солдаты сочувствовали женщинам, носили им хлеб… Потом кто-то донес, солдат наказали. И все, что они сделали для умирающей Феодосии Морозовой, так это постирали ей рубаху. Женщина отошла к Богу в морозном зловонии ямы, где просидела несколько месяцев. Но в чистом.

А ведь Феодосия Морозова была дочерью окольничего П.Ф. Соковнина, родственника Милославских, то есть человека, состоявшего в свойстве с царем. А замужем – за боярином Г.И. Морозовым, братом царского любимца Б.И. Морозова.

И даже эта женщина за «противление» царю и патриарху была арестована в ночь на 16 ноября 1671 года, ее огромное состояние конфисковано, а сама она погибла после страшных мук.

Собор 1666/1667 гг., так старательно собиравшийся царем и его советчиками – греческими авантюристами, закрепил существование у нас старообрядчества не как оппозиции, которая могла бы постепенно и угаснуть, а как широкого народного движения. По разным данным, от четверти до трети московитов «ушли в раскол» (и нелегко их осудить).

Старообрядцы стали проповедовать уход от зла, совершаемого антихристом. Проповедь очень хорошо ложившаяся на типично московский способ решать все проблемы… а точнее, способ избегать решения любых проблем. Старообрядцы бежали в Сибирь, в Поволжье, в казацкие области на юге (атаманы Разина крестились двоеперстно), в Литву.

Сколько пользы той же Литве от этих энергичных людей! В Сибири старообрядцы заселили и освоили Алтай. Они провели немало экспедиций по совсем «незнаемым» местам в поисках «сокровенного града Китежа», Беловодья. Много позже экспедиции «государевых людей» поведут проводники-старообрядцы.

Способом уйти от антихриста стали и «огненные крещения». Только в 1675–1695 гг. известно 37 «гарей», в которых сгорело 20 тысяч человек, а старообрядческие агитаторы грозились «пожечь всю Русь». «Пойдем в огонь, на том свете рубахи будут золотые, сапоги красные, меду и орехов и яблок довольно; пожжемся сами, а антихристу не поклонимся».

На чьей стороне прикажете быть тому, кто хочет добра своей родине? Чего желать своему народу? Изменений любой ценой или сохранения «древлего благочестия»? Может быть, лучше стать сторонником не Никона, не старообрядцев, а малороссов, у которых попросту не возникает такого рода проблем?