Бабло жжет и решает

Мы решили, куда поедем после того, как получим деньги. В Сочи. Там сейчас только начинается сезон, жилье дешевое, и у Ростика возникла идея снимать и пересдавать комнаты. Таким образом, и себе жилье обеспечить можно, и на хлеб заработать. А осенью или ближе к зиме можно и вернуться. К тому времени все забудется и утрясется.

Мне не хотелось никуда уезжать, но, похоже, у нас не было другого выхода. Я согласился, Даша тоже. А Жила…

Он пошел за едой еще полтора часа назад. В магазин, до которого десять минут идти. На его телефоне отрицательный баланс был вполне себе постоянным явлением, поэтому мы даже не могли с ним связаться.

Ростик много чего высказал по поводу сотовых операторов, прежде чем заткнулся и стал сидеть молча, лишь посматривая на часы.

Даша курила возле вентиляционного отверстия. Она начала тщательно выдувать дым туда после двух или трех нервных замечаний хозяина машины.

Я же перечитывал правила при тусклом свете грязной лампочки и постепенно открывал для себя новый и новый смысл.

– Оказывается, оружие надо было регистрировать в игре, – сказал я.

– Что? – переспросила Даша.

– Машину, оружие… Я сейчас вспомнил, что, когда регистрировался, там был раздел «Специальные средства». Я его пропустил. А вот тут написано про специальные средства – это оружие! Ростик! А откуда у тебя пистолет?

– Он его в кафе подобрал, – ответила Даша. – Когда немой с тем мотоциклистом драться начали.

– Слух, Ростик, здесь просто написано, что нельзя использовать…

– Да не парь ты меня этим говном! – воскликнул Ростик. – Все, мы прошли игру! Прошли четвертый этап, это мне сказали лично! Сожги на хрен эти правила и больше никогда не вспоминай ни про них, ни про все остальное.

– Братан, да не нервничай… – Пожав плечами, я достал зажигалку, чиркнул, и пламя вцепилось в первый лист правил.

– А хрена ли мне не нервничать, если полтора часа прошло, а Жилы до сих… Бля, что ты делаешь?! – закричал Ростик, когда, почуяв запах паленой бумаги, приподнялся из‑за машины. – Не здесь жги, это же гараж!

Я затоптал огонь быстрее, чем Ростик успел моргнуть. Тем временем он подошел ко мне вплотную и заговорил чуть тише:

– Ты как думаешь, где сейчас Жила?

– Ну… Может, в очереди стоит… – Я поднял с бетона обгоревшие страницы и осторожно положил их на верстак.

– А может, его сейчас Луза допрашивает? Или менты… – Ростик прищурился. – И уже сюда едут.

– Ну, тогда надо уезжать? – неуверенно спросил я.

– И бросить Жилу?

– Так если его менты взяли… – растерялся я.

– А если он в очереди стоит?

– Бля! – выругался я. – Ростик, чего ты предлагаешь?

– Ничего. Но его нет уже полтора часа.

Ростик заходил кругами по свободному пятачку перед машиной.

– Может, сходить в магазин посмотреть? – предложил я. – А то сидим здесь, как в консервной банке.

– Не надо никуда идти, – сказала Даша. – Если нас ищут, то лучше не появляться лишний раз на улице, тем более в такое время. Придет ваш Жила, никуда не денется.

Я уже почти был уверен, что она знает больше, чем говорит. И собирался было спросить, что она там Жиле в машине шептала, но тут неожиданно зазвонил телефон. У Ростика.

Он долго не брал трубку. Выключил звук и смотрел на мигающее табло с неопределенным абонентом.

– Ответь, – сказал я. – Блин, не томи.

Наконец Ростик решился. Ответил, что‑то выслушал, потом включил громкую связь и положил трубку на капот.

– Доброй ночи, извините за беспокойство, – зазвучал из динамика телефона спокойный мужской голос. – У меня к вам два вопроса. Первый: вы действительно считаете, что вам не выплатят миллион долларов, если вы победите в пятом этапе?

Мы переглянулись.

– Как минимум, мы должны знать, что у вас есть такие деньги, – выступила Даша.

– У нас есть такие деньги, – сказал мужчина из трубки. – Второй вопрос: это единственная причина, по которой вы хотите отказаться от последнего этапа?

– Нет, не единственная, – ответил Ростик. – И мы не хотим закончить игру. Мы ее уже закончили, так что можете прямо сейчас переводить деньги мне на карточку.

– В восемь утра, – любезно напомнил голос. – О своем решении сообщите в восемь утра.

– Запишите реквизиты карточки, – сказал Ростик.

– Мы знаем твои реквизиты, – произнес голос.

И тут я, поняв, что терять уже особо нечего, набрался наглости и спросил:

– А вы кто?

Ответили не сразу.

– Уточни смысл своего вопроса.

– Ну, я имею в виду, как к вам обращаться… Имя у вас есть?

Едва я произнес последнее слово, как в ту же секунду связь разъединилась.

– Вот нафига тупые вопросы задавать?! – воскликнула Даша.

Я пожал плечами. Мне вопрос тупым не казался. С человеком надо разговаривать, зная его имя. Называешь собеседника по имени, и тогда к тебе совершенно другое отношение. В этом случае где‑то уговорить легче будет, а где‑то и надавить.

Даша, может, еще что‑то сказала бы, но в этот момент телефон Ростика опять дал о себе знать. На этот раз он тренькнул, возвещая о пришедшей эсэмэске. Почти одновременно раздались сигналы моего и Дашиного телефонов, а потом что‑то запищало возле двери.

Тут же раздался условный стук, и голос за дверью громко зашептал:

– Пацаны, открывайте! Это я!

Видимо, больше всех перепугался я, потому что даже подпрыгнул на месте. А когда пошел к двери, доставая свой телефон, то услышал, как за спиной Ростик хрипло воскликнул:

– Ну ни хера себе!